Во имя смерти

Всё было как в тумане. Лица, кирпичные замшелые стены, потрескавшиеся оконные рамы волнообразно расплывались в пространстве, смешиваясь и превращаясь в единое целое. Полу-разборчивое, отдалённое… — Так пойми же уже наконец, Чонгук! Мы можем бороться до бесконечности, но в конечном итоге всё равно придём к выводу о том, что у этой истории просто не может быть счастливого конца! Кто-то шумно плакал, раскачиваясь на скрипящем стуле. У Чонгука от этого звука вяли уши и тело обдавало царапающим импульсом. — Я правда не хочу тебя терять, ведь ты самое дорогое, что у меня есть! — кричал некто, приближаясь к нему. — Но разве есть хоть один шанс? Бог оставил нас с уходом правителя, ведь нелюди захотели власти! Сначала они метили на трон, а теперь что? Твои люди хотят быть подобными создателю и решать, кому стоит жить, а кому умереть! Слова тоже были месивом. Временами становилась понятна главная мысль, но со временем она терялась. Глухой стук в дверь. Он тонет в какофонии нарастающего шума. — Почему, Чонгук?! Почему ты предал меня?! Следующий кадр. Он совершенно один и лишь нарастающий скрип из угла, где сидел тот человек, не дает покоя. Словно по всему твоему телу проходит множество лезвий. Они вскрывают твой череп, разрывают внутренности и рывком заставляют пробудиться.

Сан-Франциско. 2032 год

Сердце бешено колотилось. Чонгук сидел на кровати, прижав колени к груди и благодарил небеса за то, что увиденное было всего лишь ночным кошмаром. Одышка преследовала его всё утро. Тремор выбивал из колеи. Сборы на работу превратились в мобильную игру в формате квеста. Сначала попытка попасть по кнопке на кофемашине, потом уровень с наполнением кружки и наконец тщетными попытками застегнуть пуговицы на пиджаке. Маленькая комната скрывается за дверью и мужчина движется к лифту. Такси уже ждёт у подъезда, но конечный адрес сейчас не работа, а центральная поликлиника. Давненько он не проведывал её, совсем уж погряз в бумажках. Сан-Франциско раньше в народе называли «золотым городом», но события двух последних лет многое изменили. Семья Уильямс долгие годы держалась на троне, но в 2030 все известные её члены были отравлены загадочным образом. Первыми на престол бросилась партия «СМ», будучи наиболее приближенной к Уильямсам. Это сокращение в буквальном смысле расшифровывалось как «Свой Монарх». В народе же ни полным названием, ни аббревиатурой их не кличали. Заместо этого люди говорили «радикалы». Однако ж, у всех радикальных движений всегда найдётся оппозиция. Название «Наш Монарх» само по себе говорило о противостоянии и отличалось оно тем, что вместо продвижения идеи новой семьи его последователи продолжали искать настоящих Уильямсов, сметая на своём пути тех, кто гордился выдуманным родством и заявлял на площади о принадлежности к великой крови. В современном мире снова прибегли к несовременным методам. Они убивали, грабили, наводили смуту в стране, в то время как народ ждал своего честного и миролюбивого правителя. За время ожидания штаты полностью добились того, чтобы от них огородились, ведь нынешний король был поистине бездарным управленцем и с трудом удерживал членство дружественного альянса. Вот только сейчас они не несли никакой пользы, ведь исходя из заявления, подписанного всеми участниками организации, вмешаться они планируют только в том случае, если будет найден кто-нибудь из родственников короля Гарольда. И что забыл Чонгук в этой оставленной Богом стране? Они могли жить в высокоразвитой Южной Корее в доме матери, но отец слишком желал вернуться на родину в США, а мама была до самых чёртиков влюблена в этого рокового американца. Чонгук корейский знал плохо. Всё же детство, проведённое в Сан-Франциско, бесследно не прошло. Друзья иногда звали его Луисом, подчеркивая тем самым то, что корейца они в нём не признают. Да и сам Чонгук особой связи с Кореей не чувствовал. Разве что только внешностью и именем с фамилией, выбранными матерью. Стоит отметить, что ребёнком в семье он был не первым. Маргарет была старше на 5 лет и почему-то именно на ней закончилась раздача американских имён.