***
Отбой прозвучал уже около двадцати минут назад, когда Оскар наконец закончил домашнее задание на завтра. Оказавшись в академии «Атлас», парню выдалась по истине уникальная возможность обучаться мастерству защиты мира от Гримм вместе с другими будущими Охотниками. Конечно, не обошлось и без особых условий: Оскару приходится притворяться учеником по обмену из "Сигнала", чтобы у студентов не возникало никому не нужных вопросов. Помимо обычных уроков, завтра Оскару и его команде предстоит побывать на приёме у семьи Шни, поэтому ему было необходимо выспаться перед таким важным днём. Парень уже хотел было начать готовиться ко сну, как вдруг услышал из-за закрытой двери тихо разносившиеся мерные постукивания небольших каблуков. Вполне вероятно, что какой-нибудь очередной студент решил незаметно наведаться к своим друзьям и поболтать о всякой разнообразной ерунде, которая абсолютно точно не связана с планами по спасению человечества. Оскар шумно выдохнул. Он тоже не отказался бы сейчас от такой беседы. Из этих мыслей Охотника выдернуло лёгкое постукивание о железную поверхность изделия. Немного поразмыслив, юноша пришёл к выводу, что этот неизвестный «нарушитель порядка» ошибся дверью, что стало уже обычаем за эти несколько месяцев проживания в «Атласе». И следуя этому же обычаю, Оскар как и всегда подошёл к железной двери, с целью поскорее помочь заплутавшему юному Охотнику найти нужную ему дверь. Лёгкое движение руки по считывателю ладони, автоматически открывающиеся двери, движение глаз в сторону лица незнакомца и прервавшееся начало предложения Оскара. Да, он действительно встретил юного Охотника. Но этого человека абсолютно точно нельзя было назвать незнакомцем для Оскара. Спустя пару неловких секунд безмолвного разглядывания лиц друг друга, незваный гость, несколько смутившись от удивления, которое прямым текстом читалось в глазах юноши, потупил взгляд. Создавалось ощущение, что пришедший сам был не до конца уверен в своих действиях. — Можно? Я ненадолго. Относительно совладав с изумлением, вызванным внезапным появлением Охотника, Оскар наконец отошёл от прохода в сторону, пропуская своего позднего гостя. — Руби? — окликнул юноша Охотницу, как только крепкие двери закрылись за их спинами. — Извини, что так поздно. Не сильно помешала? — девушка расставила перед собой руки в примирительном жесте. Оскар, всё ещё поражённый, в ответ на это отрицательно покачал головой. Лидер команды РВБЙ (RWBY) облегчённо выдохнула и после, ни сказав и слова, принялась с таким интересом разглядывать комнату Оскара, словно его и её собственная имели какие-то значительные различия. — Как… Как у тебя продвигаются тренировки? — спустя некоторое время безмолвия девушка резво повернулась к Оскару лицом, на котором красовалась улыбка. — Да неплохо, — парень не знал как реагировать на такое необычное поведение Охотницы. Неожиданный вопрос также вызвал временную потерянность. Но может, стоит попробовать ответить тем же? — С того дня ничего не изменилось. Помнишь, пару дней назад тренировались вместе? Подловил: Руби, потеряв контроль над своими эмоциями, рассеянно моргнула. Но одна секунда, и от смятения осталась лишь нелепая широкая улыбка. — Ах, да, точно. Меня, видимо, память начала подводить. Повисла долгая минута молчания. Оскар выжидающе смотрел на Охотницу, пока та медленно прошлась к его письменному столу и невероятно увлечённо начала рассматривать его немудрёные приспособления для учёбы. Охотник сложил руки на груди, внимательно изучая девушку. Все её движения были скомканы, резки и непредсказуемы. То она отдёргивала в очередной раз и без того идеально сидящую на ней юбку, то, очевидно, искренне считая, что Оскар ничего не замечал, мяла тонкие пальцы за спиной, то вообще пыталась разобраться в устройстве лежащего на столе планшета, словно у неё не было точно такого же. — А профессор Озпин так и не появлялся? — очередной бессмысленный вопрос. Руби прекрасно знает, что именно она будет одной из первых, кто узнает об изменениях в голове Оскара. Но она всё равно спросила об этом. Оскар вновь отрицательно покачал головой. Юная Охотница сконфужено кивнула и вновь вернулась к своему пустому занятию. Несоответствие действий девушки с её обычными манерами оказалось не единственной проблемой. Помимо этого, появлялось множество вопросов из-за её фраз. Зачем Руби задавать эти вопросы, если она изначально знает все ответы? К счастью, своеобразное деление разума с Озпином, удивительно, но всё же дало Оскару несколько полезных навыков. Оскар свёл брови к переносице. Доказательств этому крайне мало, но только это предположение из всех возможных кажется верным. Да и к тому же, подобное уже случалось. — А тебе удалось… — Руби, — тихим, но твёрдым голосом. Мгновенно затихла. Руби робко обратила взгляд в сторону Оскара, пока кривая полуулыбка спешно покидала её губы, — поняла, что её план всё же потерпел крах. Братья, чем она вообще думала, когда шла сюда? Что-то было не правильным, не обычным. Просто не таким. Оскар смог это подметить в ней с самого начала этого странного диалога. А вскоре, стала предельно ясна и причина её нестандартного поведения, и причина её позднего визита. Оскар прекрасно знал, что девушка ни за что сама не обратится к нему с этой просьбой, потому что наверняка считает это непростительной слабостью, которую не может признать как лидер. Но именно из-за этого «звания» Руби практически забыла, что она ещё и человек. Оскар медленно подошёл к окну, пока Руби внимательно следила за ним. Лёгким движением ему удалось открыть массивное окно, и с улицы мгновенно подул отрезвляющий зимний воздух. Все самые удачные и нужные мысли приходят именно в такой атмосфере. Парень крутанулся на пятках, обратив своё лицо к Руби. Специфическое приглашение девушка принимать не торопилась, но Оскар никуда и не спешил. В таких ситуациях глубоко раненых внутри людей подгонять нельзя, их сердце само должно привести их к спасительному маяку в уже зародившемся шторме. Шаг. Ещё один, третий поменьше. Встала. Думает. Четыре быстрых, последний из них шире. Остановилась, остался один. Решается переступить финальную черту. Последний шанс остаться посреди шторма. Но иллюзия надежды притягивает к себе так же сильно, как и ослепительный свет маяка. Черта осталась позади.***
— Мы, когда в кино ходили с Жоном и Вайсс, никак не могли решить на какой фильм пойти. Пока спорили, опоздали на все. В итоге пришлось смотреть какую-то любовную мелодраму. Жону потом прилично от Вайсс досталось, на следующий день вообще боялся у неё на горизонте появляться, — Руби определённо не ожидала услышать именно сейчас эту историю. Она медленно повернула голову влево и изумлёнными глазами посмотрела на Оскара, губы которого уже расплылись в небольшой полуулыбке. Это было до того нелепо и внезапно, что… Произвело нужное впечатление. Руби вновь обратила взор на усеянный яркими белыми огнями город, ограждённый от всего мира холодным и жестоким океаном. И фыркнула. А через несколько секунд оба подростка от всей души хохотали, тщетно пытаясь приглушить свои голоса ладонями.***
— Да неправда это! — Руби пыталась перекричать смеющегося до слёз Оскара, отчаянно пытаясь совладать с собственным, безудержно вырывающимся, хохотом. — Нет-нет, я серьёзно! — утирая слёзы произнёс Охотник. — Это даже несравнимо с силой твоего дяди, а он, как ты помнишь, хорошо мне тогда зарядил. Руби тихо хмыкнула в последний раз, и, вдохнув в лёгкие бодрящий морозный воздух, повернула голову в сторону спящего, но неугасающего ни на миг города. Холодный ветер развевал короткие волосы и прояснял тяжёлые, запутанные мысли, которые наконец были готовы переродиться в этой маленькой тёмной комнатке, которая для обоих Охотников сейчас казалась целым миром. Оскар уже замолчал и тоже наслаждался видом на ночной Атлас, который был схож с искусным творением художника. Если бы подобная картина действительно существовала, то её создатель без сомнений смог бы доживать свой век в золоте и роскоши. — Спасибо, — прерывает затянувшуюся на длительное время умиротворённую тишину. Оскар обратил свой взгляд в сторону говорившей. В серебряных глазах отражалось блаженное спокойствие, а на губах расцвела слабая улыбка. Понимая исключительность ситуации, парень терпеливо ждал. — Когда мы попали в Аргус, я искренне верила, что мы сумеем добраться до Атласа. И когда дядя Кроу окончательно сдался, я вдруг поняла, что сделаю всё возможное, чтобы всё же добиться для нас победы. Это было моей единственной целью. Я пошла против всего и всех. И, удивительно, у меня получилось. Да вот только… — каждое слово приходилось вырывать из горла титаническими усилиями, Оскар прекрасно это осознавал. — Да вот только, я поздно заметила, что из-за этого стала лидером. Общим лидером. С того дня, вся ответственность за все наши решения лежала на мне. Но несмотря на это, я была уверена, что готова к этой роли. Ну, как минимум, я так думала. Руби замолчала, рассматривая замёрзшие покрасневшие пальцы. Она подбирала слова. — Но как оказалось, в этом был уверен кто угодно, только не я, — Охотница горько усмехнулась. — Профессор Озпин, генерал Айронвуд, Лампа, правда — всё это камнем свалилось на нас. Далеко не один человек давал мне советы и пытался разделить мою боль. Но несмотря на всё это, всё равно для всех главной стала я. Для всех… Она повернула голову и посмотрела прямо в глаза Оскара. — Кроме тебя. Они молча смотрели друг на друга. Её серебряные глаза, которые должны безжалостно, как клинок, рассекать своим ослепляющим светом всех врагов, стоящих у их обладательницы на пути, были сейчас полностью заполнены приятным теплом спокойного летнего дня. Казалось, что можно запросто попасть в эту иллюзию, если придвинуться ближе. — Спасибо тебе. Оскар считал, что он не заслужил всех этих тёплых слов. Он, как и остальные члены команды, указывал Руби на её ошибки и промахи. Ему могли не нравиться её решения, и он часто говорил ей об этом. Но кое-что отличало его от всей остальной команды. Оскар старался давать ей не советы, решения. Решения, к которым они пришли вместе. Для него Руби в первую очередь была человеком. Юной девушкой, которая не по собственной воле попала в это сумасшествие и теперь была вынуждена играть одну из ключевых ролей в спасении человечества от приближающейся гибели. И Руби была ему безгранично благодарна за эту возможность. И Оскар был благодарен ей за то же. За то, что они были просто людьми рядом друг с другом. И в этом заключалось их маленькое счастье. Иллюзия целого мира, заполнившего одну маленькую комнату, начала исчезать.