dawn after the rain

Едкий сигаретный дым заполнил лёгкие, горечью осев на языке, отчего тонкие губы скривились, выражая неподдельное отвращение. Стелла не испытывала особую любовь к сигаретам, но, как не прискорбно, лишь в них она могла найти спасение, хоть ненадолго заглушая нескончаемый поток мыслей, водоворотом осаждающий мозг. Слишком много дум. Слишком много боли. Слишком мало времени. Машина мчалась по дорогам, в надежде разбиться, пока ещё не поздно. Разбиться окончательно и бесповоротно. Этот звонок с утра пораньше испортил Стелле настроение, работу, но в конце концов девушка все же решила поехать. Дагберт. У нее хватит наглости позвонить бывшей с просьбой приехать. Поэтому Стелла и едет. Без вопросов. Она злилась на эту женщину. На ее вечное желании показать свою власть над девушкой. Блумквист остановилась на светофоре и отпустила руль. Слишком много боли на одну пачку сигарет. Девушка потерла виски и вздохнула. Но никто и не говорил, что будет легко. Черта с два. Только Стелла искренне не понимала, почему жизнь над ней так издевается. Сначала родители тираны, от которых она может и сбежала, но ночные кошмары преследуют Стеллу до сих пор, не давая нормально жить. Она никогда не говорила об этом. Ведь жалость для слабаков. Потом университет, который дался ей с трудом. Ведь когда ты совершенно одна в чужом городе с маленьким бюджетом, нормально учиться очень сложно. Постоянный криминал, окружающий её. А теперь ещё и белокурая нахальная проблема в лице премьер-министра. Проблема, которая разбила ей сердце и оставила в уязвимом состоянии. — Дагберт...интересно, что ей понадобилось? Не соглашаться. Ни в коем случае. Что бы это не было. Она повторяла это, чтобы не сделать глупость, снова позволить себе ей довериться. Автомобиль снова мчится по дорогам. Прошло три месяца. Три чёртовых месяца, а Дагберт уже позвонила. Очень мало времени и кислорода, чтобы нормально дышать. Стелла хлопнула дверью, выйдя из машины и оглядела здание. Когда-то она шла сюда по поводу синей сумки. Когда-то, чтобы убедить её сделать перерыв и потратить его на Блумквист. Никогда ещё на нее не давили эти стены. Говорят, что люди меняются, но она в это не верила. Поэтому убеждала себя не соглашаться. Ее холодный офис…тёмные шторы, тихое постукивание ручкой по столу. Она. Ее белокурые волосы все также аккуратно лежат на плечах. Стелла прикусила губу, а потом прокашлялась. — Мне кажется, что мы все давно решили, Дагберт. — Блумквист скрестила руки на груди, чтобы не выдать свое смущение и беспомощность. Стелла не любила это. — Стелла, мне нечего с тобой склеивать. Ты здесь не для этого. — Слова женщины лезвием по ране. Все такая же снежная королева, которой давно безразлична адвокат. Невыносимо слышать её холодный голос. Стелла бы предпочла получить огнестрельное, чем влюбиться в неё. — Мне кажется у тебя в распоряжении целая Исландия, чтобы поболтать, позови кого-то другого. — Едкая насмешка. Разумеется, ей не хотелось говорить с Даг. Это как прыгнуть выше головы. Сломать шею. Рука тянется в карман, но слова Дагберт «здесь нельзя курить» эхом отдаются в ее голове и Стелла останавливается. — Не трать моё время. Дагберт слегка наклоняет голову. Конечно, от нее не укрылось поведение бывшей. Уж кто-кто, а она ее знает хорошо. Ну что ж, пусть Блумквист понервничает. Но это было все равно грустно. Премьер-министр любила нахальную, самоуверенную Стеллу с ее насмешками, а не бледное подобие Стеллы. В ее взгляде все потухло, как та сигарета по дороге в офис. — Помнишь я тебя просила об услугах адвоката? — Такое нельзя забыть. Это была одноразовая акция. — Не хватало ещё «вечер ностальгии» устроить. Чем скорее она уйдёт, тем больше шансов, что будет безболезненно. Хотя нет. Это только глупые надежды, что рана перестанет кровоточить. Снова бессонные ночи. Стелла хотела развернуться и уйти, но слова Дагберт ее остановили: — Моя дочь пропала. Скорее всего это похищение. — Женщина встала. Блумквист чувствовала, что голос той дрожит. Но статус не позволял ей расплакаться. Она ее тоже очень хорошо знает. — Стелла, Кейт совсем маленькая. Помоги мне. — Дагберт вышла из-за стола и сделав несколько шагов, преодолела расстояние между ними. — Деньги не проблема. Стелла усмехнулась. Дагберт наивно полагает, что все проблемы можно решить деньгами. Увы. — Так найми лучшего сыщика! При чем тут я? — Блумквист вздохнула. Безусловно ей было жаль Даг и её девочку. Но гордость была защитным барьером от вновь разбитого сердца. От Дагберт. Которая была ее слабостью. И Стелла всегда выбирала её. Даже если они не были вместе. — Я помню, что ты не отдала синюю сумму Китаю, даже когда тебе предложили большие деньги. В этом случае я доверяю тебе. Ты не предашь. — Слова звучали так уверенно, но Стелла была не согласна. Девушка верила, на предательство способны все, главное подтолкнуть. — Уверена? Дагберт, не будь такой наивной. Все на предательство способны. — Она выделила слово «все». Ведь адвокат считала, что именно из-за Дагберт они расстались. Из-за ее лжи. А ложь Блумквист не терпела. «Безумие и отвага» как лозунг по жизни. Девушка жаждала справедливости, на то были причины. — Да мне терять нечего, Блумквист. — Женщина вновь загорелась идеей нарушить личные границы, заставить чувствовать себя уязвимой. Она подошла к Стелле. А та, в свою очередь, пронзила её холодным взглядом. Гордость помогала. — Ну а мне что с того? — Девушка вздохнула. Разумеется, она согласилась. В подсознании. И снова ругала себя. Но сейчас все будет по-другому. Она не позволит подойти Дагберт слишком близко. Не позволит больше столкнуть себя с обрыва. Когда ты не имеешь слабостей, тебе все равно, предадут ли тебя. Нет боли — нет проблем. Но время не лечит.