Сборник имейдженов по Баки Барнсу. Имейджены /Баки Барнс

— Вот, мистер Барнс, это вам, — смущаясь, в черном платьице школьного формата, выдавила из себя блондинка на класс младше твоего. — Воть мистьер Барнс, — вполголоса передразниваю я, сидя в паре метров от происходящего рядом с Малфоем, — этё вам, — протягивая другу невидимую валентинку, изображая эту девочку. — Спасибо, Тэни, — мужчина тепло улыбнулся ей, а затем кинув короткий взгляд на мое возмущающееся лицо, из-за чего мне на мгновенье пришлось сделать вид, что не вижу его, он ушел с уже сотым за сегодня презентом в свою «сокровищницу любви и добра». Будь он неладен. Да не Барнс. День влюблённых этот ваш. — А-а-ар, — прошипела я, когда мужчина окончательно скрылся в рекриации, пряча свои наполненные злостью глаза за Драко, чтобы никто не видел, который, в свою очередь, лишь вновь ухмыляется моему поведению. Тоже мне друг. С самого утра куча девчонок со всех сторон облепляют Джеймса, задаривая его открытками, конфетами и платоническими признаниями в любви на бумаге, вырезанной в сердечко. Так всё миленько и красивенько, аж тошно! Мне кажется, у него в комнате уже целая коллекция разноплановых валентинок собралась — от купленных, с красивым принтом: зайчиками, котиками и цветочками, до самодельных, с криво или ровно прорисованными узорами и обязательно подписями, как будто он склерозом страдает. Хотя, конечно, с такой конкуренцией… может и надо. Куда он, интересно, всё складывает? — Не знал, что ты динозаврик. — Чего? — Ну рыкнула так, — его губы зависли в ухмылке, доброй, но совершенно некстати, — тебе ещё надо было руки вот так сделать, — юноша изобразил позу, какую сделал бы любой среднестатистический тиранозавр. — А тебя разве не бесит это? — Что именно? — Что они клеются к нему? Никакой субординации. Он учитель вообще-то, — глазами я нашла эту блондинку, очередную, только что пытавшуюся обратить на себя внимание МОЕГО куратора. Она стоит с двумя подружками у подоконника огромного окна в коридоре на втором этаже, практически напротив нас, где впрочем и находится кабинет физики, переодически повизгивая от переполняющих эмоций, видимо ее обрадовало то, что он назвал ее по имени. Какая честь. Как бы слюнями не захлебнулась от счастья, — на что они вообще рассчитывают? Что он кинется в объятия и будет клясться в вечной любви? — Можно поосторожнее? — Малфой сделал вид, что отряхивает свою белую рубашку, сидя слева от меня на соседнем пуфике, и я встревоженно глянула на него, подумав, что случайно задела его, — ты меня ядом забрызгала, — сохраняя полную серьезность, он захохотал, закончив речь. — Иди в жопу, хорошо? — Нет, Т/и, меня абсолютно не бесит это, — облокотившись о стенку, Драко посмотрел мне в глаза. За что я уважаю эту школу, так это за множество мест, где можно приятно посидеть и провести время. — Почему он вообще обнадёживает их? — я истерически усмехнулась, задавая этот вопрос откровенно, ставя себя на место любой из них: в тот самый момент я бы считала себя особенной. Зачем он позволяет чувствовать себя особенной, если это ничего не значит? — Уверена, что ни одна из этих профурсеток ему не нравится! — С чего ты взяла? — Малфой вздохнул, немножко устав выслушивать это к последнему уроку, иногда я бываю просто невыносима. Но а зачем он так себя ведёт? Самый крутой? Или что! — подожди, — прищурив глаза, его губы вновь заиграли в ехидной ухмылке, — профурсеток? Пхаха. Т/и… — Я знаю потому что! — Откуда? — уточнил Драко, — ты экстрасенс или он сам тебе, может, сказал? — Нет. Я просто знаю и всё. Он смотрит на них пустым взглядом! — Пустым? — друг в очередной раз усмехнулся, так, словно он относится к ситуации совсем не серьезно, будто я всё выдумала, а Барнс со своим, простите, курятником святой, — да что ты говоришь. — Именно так! — воодушевленно парирую я. — А кто ему нравится? — подняв брови, напористо говорит Малфой, — ты? — пристально глядя мне в лицо, да так, что я резко заробела. Гавнюк. — Ну.. я не зна-аю. Я не могу ведь знать. Он засмеялся, — ясно всё с тобой. Ты сама-то валентинку ему дарила? — Нет, конечно! — Почему? — Чтобы быть как все они? Вот ещё. Пусть подавится этими бумажками, у него их и без моей достаточно. — Может он только твою и ждёт, — подмигнул Драко. — Ага. Тогда ему придется ждать ещё сто лет. — Как скажешь. Я вновь грустно застонала, подгоняя ноги в коленях ближе к краю своего коричневого пуфика, обхватывая их руками, чуть ли не скручиваясь в беззащитный комочек, —ну почему я так загоняюсь? — я сморщилась в лице, уставившись в потолок, будто тот собирался дать мне ответ на риторический вопрос. — Тоже хочешь потому что, — уверенно бросил парень, не поменявшись в лице, будто говорил о неопровержимой аксиоме, о неоспоримом факте. — Чего? — воспрянула я. — Получить свои три-и секунды счастья, когда он будет смотреть в твои глаза-а, — растягивая слова, создавая соблазнительную обстановку, которую я, по его мнению должна сейчас представить, — и улыбаться твоему подарку. — Ничего подобного. — Да всё именно так, — Драко хихикнул притягивая меня к себе для заключения в объятия. Конечно, я бы хотела возразить, но он продолжил быстрее, — даже не спорь. Я не поверю! Ты влюблена в него и точка, — потирая мои лопатки, почти на ухо прожжужал друг, пока я смогла лишь безысходно вздохнуть, смирившись с тем, что влюбилась в своего учителя. Химия прошла отвратительно. С ещё более уничтоженным настроением мы плетемся к комнатам, не произнося ни слова. Он выжидает, пока я собирусь с силами начать разговор первая. Драко знает, что не стоит лезть под горячую руку. — Вот же он мудак! — Но доля твоя вины присутствует. — Не спорю, — расставив руки в стороны, — но не обязательно было акцентировать внимание на том, что я бездарность. — А ты игнорируй больше домашнее задание, — Малфой решил проводить меня до комнаты, или просто забылся куда идёт, поддаваясь моему маршруту, неся перед собой учебник по химии, — да ладно, — он подбадривающе коснулся моего плеча, видя как поникли и без того грустные сегодня глаза, — исправишь ты эту двойку. — Я не собираюсь ее исправлять, — резко воспрянула я, — она не заслуженная! Малфой закатил глаза, — как хочешь! Спорить с тобой я не хочу, — он надул губы, — это бесполезно. До завтра. — Не зайдешь? — мои брови приподнялись, я не ожидала, что эти слова могут задеть его. — Меня завтра спросят по истории, я лучше поучу параграф сегодня. Моментально остыв, я кивнула, обнимая друга. После он ушел. Возможно, я упрямая. Может быть, иногда через чур. Но эта двойка… Хиддлстон не должен был спрашивать меня сегодня! Я отвечала на прошлом уроке, причем безупречно. Может он спросил меня и по домашнему заданию, но это только от того, что я залезла в телефон. И если кого тут и нужно винить то дурацкое 14 февраля! Зачем вообще Барнс завел себе соцсети? Чтобы все, кому не лень ещё и там отправляли ему подарки? В электронном формате. Ничего. Пусть Драко и оставил меня в нелегкую минуту на таком тяжёлом поле боя, я намерена избавиться от оценки, которой там быть не должно. Химик завтра даже не вспомнит о том, что она была, если сегодня я от нее избавлюсь. Зловеще хихикнув, я пошла к себе в комнату — дожидаться комендантского часа. Ведь то, что я планирую совершить совсем не по законам морали. Джеймс вернулся в отведённое ему для жилья помещение, кладя на кухонный стол очередную подаренную ему валентинку, он сел. Тяжело вздохнув, он наконец смог принять привычное его состоянию лицо, без натянутой улыбки, что должна была присутствовать каждый раз, как юная особа проявляла интерес и без любой другой маски, которую требует работа с теми, кто не видел того, что пришлось видеть ему. Переведя дыхание, Баки пошерудил в этой кучке разноцветных сердечек и открыток ещё раз, чтобы посмотреть нет ли тут одной, которая возможно сумела бы скрасить этот вечер. Мужчина сам не успел заметить в какой именно момент жизни ты стала значить для него что то большее, чем девушка, которую он курирует. Забавные шутки и умение состроить милые глазки, когда не знаешь как решать такую то задачу врезались в мысли на скорости 150 км/ч и не покидают ни на секунду, заставляя из раза в раз думать о тебе. «Мда, — проводя пальцами по скоплению, отделяя одно от другого, бесспорно, милых признаний в любви, Барнс надеется, что ты подкинула и свою. Но нет. Ее тут как не было, так и нет; он потянулся в полку за виски, в надежде уснуть без мыслей о том, что его странная влюблённость ещё и односторонняя, — Стив наверняка осудил бы за это, — наливая спиртное в бокал, — но его здесь нет, — вытащив на стол телефон, ключи от кабинета и карточку с твоим местоположением, чтобы не тянули карман к низу, он расположился поудобнее, — можно ли считать меня извращенцем из-за этого? — сделав несколько глотков, он обратил внимание на то, что мини экран-карта горит красным, — хм, — время на часах определенно перегибало комендантский час, — и почему ты не спишь? В голову полезли неприятные мысли о том, что ты можешь сидеть в одном из коридоров с каким нибудь ловеласом школы, который стал бы распускать свои грязные руки и тыкать куда не попадя неумелым членом. — Ну уж нет, — поёжился Барнс, опустошая бокал, после сразу завинчивая открытую бутылку, — щас я им устрою. На оборотной стороне карты вычерчена миниатюрная схема школы, обновление с этой четверти, так что теперь гораздо легче выяснить где конкретно находится ученик. Расслабив галстук, который особенно давит прямо сейчас от страха увидеть тебя в объятиях какого то парня, Джеймс подходит к учительской. Я так увлеклась своим делом, что совсем забыла о конспирации. Осознала я всё только тогда, когда Барнс распахнул дверь, уставившись на меня грозным взглядом. — Объяснишь? Прикусив нижнюю губу, я хаотично стала пытаться закрыть веб-сайт, но ноутбук как назло заглючил, никак не реагируя на мои команды, похоже перегрелся. Заметя мою активность, Барнс быстро преодолел расстояние от двери до стола, встав позади меня. — Тебя разве не учили, что чужие вещи трогать нельзя? — прорычал преподаватель, отбирая у меня мышку. Отдать то, я отдала, только постаралась своим туловищем перегородить ему экран, усаживаясь на край древесины перед техникой, — там ничего интересного. — Да что ты говоришь, — предплечьем он попытался вытеснить меня. — Мистер Барнс, пожалуйста, — проскулила я, рукой не сильно толкая его в грудь, надеясь, что сейчас он просто уйдет и обо всем забудет. Мужчина удивленно посмотрел на меня, — что порнуха что ли? — Нет. — Тогда отойди. — Да! — Что да? — Там видосы для взрослых, — пытаюсь блефовать я, но судя по выражению его лица, он не верит, — не смотрите!! Он усмехнулся, — хорошая попытка. Отойди. Я отрицательно промычала и мужчина, тяжело вздохнув, просто открыл себе вид на ноутбук, не позволяя мне приблизится. — Это мой личный кабинет? — нахмурив брови, Джеймс стал пролистывать страницу, на которой я только что пыталась исправить свою оценку, — ты что совсем страх потеряла? — он уставился на меня, ожидая оправданий. — Простите, — всё, что смогла сказать я. Перестав пытаться прорваться я просто залезла на соседнюю парту. — Откуда у тебя мой пароль? — Я подсмотрела его на вашем столе. Бак отвёл взгляд от тебя, глядя в экран ноутбука, бархатным голосом произнеся, — ты расстраиваешь меня.. — Это всё Хиддлстон! — вскочила я, считая, что я абсолютно права, — он поставил двойку мне не заслуженно! — И поэтому ты без спроса использовала то, что тебе не принадлежит. Браво. — А что мне оставалось делать! Ее убрать можно только с вашего аккаунта. Или его. — Может попросить об этом меня? Теперь я стою неподвижно, вдруг осознав, что я настолько обозлилась на окружающий мир, что забыла о том, что можно было договориться со своим куратором. Тупой день святого валентина! — Простите меня, — я произнесла это тихо, вполголоса. Мужчина хмыкнул, — пошли к директору. — Что? — я испугалась. Он был всегда так добр ко мне и выручал, что до этой самой секунды я и подумать не могла, что он расскажет кому-нибудь. — Что слышала. Пошли, — погасив ноутбук, он осторожно, но грубовато взял меня за руку, выводя из учительской, словно я сама бы не могла пойти. — Мистер Барнс, — провопила я, когда мы вышли из помещения, — пожалуйста простите, — я говорю это очень быстро, тараторя, возможно не совсем искренне, но точно встревоженно и от испуга. Я косячила слишком много перед директором, если он узнает об этом, точно позвонит родителям — и начнется песня о том, какая я никчемная дочь и позор семьи, — этого больше никогда не повторится! Джеймс закрывает на ключ дверь в кабинет, как будто после разговора я туда бы вернулась, чтобы закончить начатое, — почему я должен тебе верить? Сегодня ты меняешь двойку на пятерку- — Я не собиралась ее менять! — перебила я, — просто убрать. — А завтра делаешь рассылку об отмене уроков или ещё чего похуже. — Мистер Барнс… — кажется сейчас я смотрю на него самыми безысходными глазами, самыми жалостливыми и молящими о пощаде, — честно при честно. — Пойдем, говорю, — не реагируя на мои уговаривания настаивает мужчина. — Да блин, прошу! — чуть ли не топая капризно ногой, чувствую, что не могу ничего сделать против него, — мне очень влетит. — В следующий раз будешь умнее. — Дверь буду запирать в следующий раз, — буркнула я, сложа руки на груди. Он остановился, — издеваешься? — Я шучу! — я схватила Джеймса за руку, будто в подтверждение, стоя напротив. — Не смешно, — он дёрнулся с места, уже не тратя время на то, чтобы вести меня за собой. Знает, что пойду. Выбора нет. На секунду даже показалось, что он остыл, а сейчас просто пытается добиться моего полного признания вины и обещания не делать ничего плохого. — Чего вы так бежите? — Потратила все силы на введение моего пароля? — Ну чего вы как маленький! — Я? — Я же извинилась. — Не забывай о том, что мы не друзья или какие нибудь соседи. — Отличный повод стать ими! — я улыбнулась, пытаясь всеми силами выровнить ситуацию, — ну пожалуйста. Не говорите никому. Я сделаю всё, что угодно! Последняя фраза, очевидно, особенно сильно понравилась ему, потому что в этот момент голубые глаза блеснули. Барнс хмыкнул, — всё, говоришь? — облизав нижнюю губу, мужчина прошел поворот в коридор, где располагается кабинет директора, направляясь к жилому крылу, — слово не воробей, — я заметно выдохнула, любое наказание лучше, чем слушать крики родителей и видеть осуждающий взгляд Майклсона, — вылетит не поймаешь. — Да, я понимаю. Оставшиеся метры мы прошли в молчании. Я не решалась спросить о том, чем он будет меня пытать, а он терпеливо, похоже, обдумывал что то. Открыв дверь в свою комнату, мужчина сперва галантно впустил меня. Здесь я была не раз, он часто помогал мне делать домашку по его предмету. Так что, не стесняясь, я направилась к кухонку. — Вы ими питаетесь? — попыталась пошутить я, увидев тучу валентинок. — Ага, — бросив ключи на стол, смеяться у Барнса настроения точно нет; он убрал на место недавно оставленную бутылку и сел на стул. Мужчина молча смотрит в стену, а я морально подготавливаю себя к тому, что мне придется перерешать кучу задач или проверить за него тетрадки, а может пол заставит ему помыть? Было бы слишком просто. Интересно на что способна его фантазия? Джеймс выдернул меня из размышлений, мягко взяв за запястье и потянув на себя. Вот я лежу на его коленях на животе, касаясь ладонями пола, — мистер Барнс?.. — Что то не так? — уточнил он, проводя пальцами по пояснице через ткань, — или берешь свои слова обратно? — Просто я думала, что вы… думала, что- Мямлянье прервал шлепок по правой ягодице и я взвизгнула от неожиданности, тут же замолкнув. Боль растеклась по коже, оставляя после себя жжение; зрачки расширились и исходя из чувств всё происходит более, чем наяву, а не в очередной интимной фантазии с ним. — Что думала? — Ничего, — побоявшись спугнуть то, что он задумал, я замолчала. Снова шлепок и я негромко вздохнула в ответ ощущениям, которые по истечению боли вызывают напряжение между ног. — Ходишь в такой короткой юбке, — прошипел Бак, потирая кожу бедра, где заканчивается ткань формы, — и крутишь своей попой возле меня. Его голос лишь усиливает желание, которое и без того моментально возникло от прикосновений его рук. — А валентинку так и не подарила.. Шлепок! Шлепок! Я удивилась. Неужели Малфой о чем то знал, когда подмигивал сегодня? Да нет, бред. Этого не может быть. Но ведь я не ослышалась только что? — Так вы, — почувствовав себя смелее от того, что только что услышала, — наказываете меня за отсутствие валентинки или за то, что я влезла в ваш- Шлепок. — Ай. — Разве это имеет значение? — Я не знаю.. д..думаю, что нет, — прикусив нижнюю губу, я чувствую как заметно порозовела кожа на моих ягодицах. — Вернёмся к вопросу о ней, — пальцами найдя молнию, Джеймс расстегнул ее, решая спустить юбку с моих ног. Я засмущалась, рукой потянувшись к его, чтобы остановить физика, — чш-ш, — аккуратно убирая ее на место. — Мистер Барнс, может быть все-таки?.. — Может быть ты хочешь навестить директора? — снимая ткань, будучи уверенным в том, что ты не согласишься, — правда он будет менее ласков. Я отнюдь не против всего, что могут предложить его руки. И тело. И он сам. Но некоторая сдержанность внутри меня обязана была попросить его остановиться. Впрочем, вырываться боле желания нет, сопротивляться тоже, поэтому я лишь немного приподняла бедра, упираясь рукой в ногу Джеймса, помогая ему спустить с меня одежду, а заодно поёрзав промежностью о его штаны, делая вид, что устраиваюсь удобнее, на деле же изо всех сил пытаюсь помочь себе перестать испытывать этот спазм, растущий не только внизу живота, но и между ног. — Хм, — погладив по ягодицам, — значит тебя это возбуждает? Почему он может так легко говорить о подобном. Я сгораю от робости! — Отвечай, малышка. От обращения внутри меня пролетело не меньше двадцати бабочек, а по спине пробежали мурашки. Мгновенно захотелось сделать для него всё. — Да. Решив воспользоваться положением, Джеймс не стал останавливаться на этом вопросе, — может быть я тебе ещё и нравлюсь? «Неееет. Он не может задавать такие вопросы! Это не честно!» Джеймс не спешит больше шлёпать меня, его ладонь приятно поглаживает кожу, переодически залезая под футболку, — спустись немного, — бархатным голосом проговорил он, и я всё ещё грудью облокачиваясь на его колени, свои поставила на пол. Хотя сейчас и есть возможность взглянуть на него я не могу пересилить себя, чтобы это совершить. Его рука скользнула к передней части трусов и я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Теперь он точно знает, что я промокла. По его вине.. — Так ты ответишь? — став через ткань потирать чувствительное место, пока я держусь за его бедро. — На что? — прикидываюсь я, а дыхание заметно учащается, становится тяжелее. — Думал, что получу валентинку от тебя самую первую, — Бак поправил выбившуюся прядь из твоих волос свободной рукой, заводя ее за ухо, — но ее нет, — я стала ощущать лишь более сильное желание от стимуляции, которую мужчина создаёт. Сколько бы раз я не делала тоже самое под одеялом в своей комнате, не получалось добиться настолько ярких ощущений, какие позволяет чувствовать он. А ведь физик только начал, — вот и думаю, почему? — У вас и так их много, зачем ещё одна? — Ты ревнуешь? — нахмуря брови, он усмехнулся. — Что? Нет! — я не хотела признавать этого факта ни себе, ни ему. Никому. Поэтому попыталась встать. Свободная рука Барнса остановила меня, — куда собралась? — Ничего я не ревную. — Да понял я, понял, — Джеймс улыбнулся, пытаясь это умело скрыть в интонации, спуская трусики ближе к коленям. Теперь касаясь меня без каких-либо преграждений. Он стал ускоряться в своих действиях, из-за чего мои ноги непроизвольно раздвинулись шире, а сердце бьётся так быстро, что кажется, будто прямо сейчас выпрыгнет из груди. — М-мх. — сорвалось с моих губ и пальцами я сильнее сжала его ногу, — о боже, — прошипела я, пытаясь сдержать себя от того, чтобы не кричать ежесекундно его имя. — Нравится? — левой рукой Баки накрыл мои, поглаживая их и напоминая о том, что мне необходимо расслабится, а то на его ногах останутся синяки. — Да, — простонала я, толкаясь навстречу его пальцам, уткнувшись лбом в его бедро, и правой рукой схватилась за его левую, чувствуя, что ещё чуть чуть и я расплывусь на полу. — Только не останавливайтесь! — Как скажешь, малышка. Понадобилось чуть меньше минуты для того, чтобы я стала извиваться лёжа на мужчине, животом потираясь о затвердевший пах. Только в момент пика удовольствия я обратила внимания, что его член упирается прямо в меня. Так это я его так возбудила?.. — Дже-еймс-с. — промурлыкала я, прижимаясь, словно кошка, к его руке губами. Из-за этого звук моего голоса был слегка приглушённым, но это не имело значения, потому что я почувствовала, как в этот же самый момент орган в его трусах дёрнулся, отзываясь на мой стон. Надавив ещё несколько раз на нужное место для усиления твоего удовольствия, он терпеливо ждёт, пока моё дыхание придёт в норму. Медленно опустившись на колени, я посмотрела в его лицо, внимательно следящее за мной, — да, вы мне нравитесь, — а ладони всё ещё лежит на его бедре, поглаживая эту область круговыми узорами, — и да… я ревную. — Чистосердечное? — Угу, — я смущённо улыбнулась, перебирая пальцами к его ширинке, — можно?.. Я. Мужчина чуть съехал вниз, позволяя расстегнуть молнию. Я достала член из-под трусов и, глядя в его глаза, облизала головку. Моя решительность определенно вызывала волну мурашек у Джеймса, однако хватило ее не надолго и уже через пару секунд я отвела взгляд, взяв его чуть глубже. Подползла немного ближе к нему, правой рукой берясь за ствол и помогая рту создавать ею трение. В комнате приятно пахнет кофе, видимо, физик часто употребляет его. Оно и логично, наверное он не высыпается. Прохладно. Наверное в спальне открыто окно. Лёгкий ветерок переодически ударяет по ногам, но сталкиваясь с моим разгоряченным телом моментально создаётся приятный контраст. Словно после бани тут же выйти на холод или окунуться в бассейн. Мужчина дышит тяжело и переодически хрипло вздыхает. Через некоторое время он запустил пальцы в мои волосы, толкая голову на член в том темпе, в котором хочется в данную секунду. Он не переусердствует, заставляя брать бо́льшую длину, понимает, что я взяла настолько, насколько это было возможно. Когда я подключила язык к тому, чтобы ласкать его плоть, Бак сжал волосы сильнее. Кажется, это произошло на подсознательном уровне, потому что тут же бедрами он подался вперёд и последующие несколько толчков произошли сугубо с его стороны. Они становятся последними и я чувствую как нечто солоноватое оказывается у меня во рту. Барнс тут же вынул его, кончив остальное на шею. — Прости, я… — он потянулся за салфетками, лежащими на столе, вытирая кожу. — Всё в порядке, — я улыбнулась, чувствуя усталость в мышцах губ. Это ведь нормально? Раньше я не делала этого, но если он испытал оргазм наверное можно считать это успехом? Я надела белье обратно, вставая с колен теплого пола и Баки тут же взял меня за руку, потягивая на себя. Он обнял меня, усаживая себе на колени и я обвила шею мужчины, — а моя валентинка тогда где? — А то, что сейчас произошло не подойдёт вместо нее? — хитро ухмыльнулся физик, расположив ладони на моей пояснице. — Неа.