«Следствие вели...» или особенности проведения оперативно-розыскных мероприятий в отдельно взятом районе отдельно взятого города

Ворон обескуражено глянул на стоящего перед ним с поникшим видом пасынка, виновато ковыряющего иранский ковёр носком ботинка, а затем всё таки не выдержал и прыснул со смеху.       – Саш, повтори. Комолов закатил глаза и со вздохом ещё раз произнёс:       – Я не прошёл психиатра на медкомиссии. Вениамин Сергеевич, глянув на насупленного парня, закрыл лицо ладонью, глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул и, стараясь сохрянять спокойный вид, задал всего один вопрос.       – Скажи честно, ты что, думал получить какой-то другой результат с таким погонялом?...       – Может уже хватит?! – не выдержал наконец Джокер. – Не моя вина в том, что Тучкова уволилась, а наши люди, занимающиеся бюрократией, вовремя это не отследили!       – А кто, по-твоему, должен этим заниматься, я, что ли? – пока что ровным тоном парировал Ворон. – Или снова Горский?... – Вениамин Сергеевич встал из-за резного стола, накрытого большим стеклом поверх зелёного сукна, и, заложив руки за спину, подошёл к окну рабочего кабинета своей загородной усадьбы, повернувшись спиной к Комолову. – Я сколько раз говорил тебе не вести себя как на всю голову ушибленый полудурок, а?... В дела ты вникать не хочешь, поступать на юрфак тоже, шляешься то по барам, то по девкам продажным, Абабченко этого ты наидебильнейшим образом упустил, а теперь стоишь мне тут и как лох ушастый ноешь: «Дядя Ворон, я профукал свои документы, а злая тётя-врач мне справочку не выписала!»... Ты уже и с какой-то бабой решить вопросы не можешь, так, что ли? Настроение сегодня у Вениамина Сергеевича было, к несчастью для Джокера, очень и очень хреновое – не то из-за атмосферного давления, не то из-за навалившихся в последнее время сложных задач по переориентрированию бизнеса на другие рынки.       – Ты прекрасно знаешь и то, как я вообще оказался в такой ситуации, и то, почему и от чего я веду себя как... как веду, короче! – вспылил Комолов. – Я готов жопу рвать ради тебя и твоего бизнеса, я отказался от своей собственной жизни, а тебя не устраивает всякая херня навроде одежды или каких-то сраных бумажек!... – парень со злостью пнул стоящий рядом стул, и тот с грохотом упал на пол. – Мне нужно восстановить удостоверение, мне нужна машина, чтобы ездить по делам района, Ворон! Я не могу всё время дёргать Шрама для этого!       – Думаю, правильно тебя психиатр не пропустил. – холодно заметил Вениамин Сергеевич, пронаблюдав это действо. – Действительно, а пошёл бы ты, Джокер, подлечился от постоянных своих взбрыков, а то с тобой нормально говорить невозможно... Тебе скоро двадцать пять, пора бы уже позврослеть! Комолов, абсолютно оглушёный таким выговором, пару секунд с приоткрытым ртом просто стоял, даже не находя, что ответить. Подумать только, его сейчас Ворон в отставку отправил, получается? И это после всего, что он, Джокер, для него сделал?!... И из-за чего, из-за какой-то ерунды?!... А то он раньше не терял документы... Почти двадцать пять – ну, тут Ворон явно утрировал – почти Комолову действительно было, но не пять, а четыре, но... повзрослеть?!... Это как понимать вообще?!...       – Да пошёл ты! – огрызнулся Джокер и широким шагом направился к выходу. – Срался мне твой бизнес, срался мне твой район, и ты тоже мне срался, понял?!...       – Шрам! – оклинул Виталика Вениамин Сергеевич, дождавшись, пока за взбешённым Комоловым захлопнется скрипучая входная дверь. – Как отвезёшь домой этого придурка, возвращайся сюда. – Ворон чуть дрогнувшей рукой накапал в бокал крепкого армянского коньяка валерьянки и выпил залпом. – Побудешь ВрИО, пока Джокер перебесится. – он разлёгся в кресле и начал просматривать очередную документацию. – Каждую весну одно и то же... – отрешённо пробормотал Воронов и, заметив, что Шрам вообще не предпринимает никаких действий, решил, что надо это исправлять. – Что не ясно? Шрам недоумённо полупал глазами и задал единственный вопрос, волновавший его на данный момент.       – А что такое ВрИО?...