Мой свет

Она сама не поняла, что произошло. Просто поддалась порыву чувств и сделала тот первый шаг, которого боялась. Неумело впившись в его губы, через мгновение она почувствовала, как руки Итачи заключили ее в объятия, а губы приоткрылись, впуская ее и отвечая на поцелуй.

 Волнение стучало в ушах, но именно сейчас ее заливало теплое чувство, прежде ей неведомое. Итачи сжал ее плечи чуть сильнее, и ее тело отреагировало на это каким-то невыносимым жаром. Внизу живота странно начало тянуть, словно что-то затягивалось в тугой горячий узел, но она не могла сейчас оторваться и не могла на мгновение прислушаться к себе, чтобы что-то проанализировать. То, что сейчас происходило между ними — причиняло ей неведомые ранее ощущения, которые удивляли и нравились ей. Голова все сильнее кружилась, а в глазах заплясали мушки. Оторвавшись от его губ и чуть отстранившись она снова тяжело задышала, словно только что провела второй спарринг — еще более интенсивный. — Прости. У меня вдруг закружилась голова. — Призналась она и, чуть опустившись, прижалась к его груди, ища опору. Она почувствовала, что сердце Итачи билось учащённо, а грудь вздымалась от шумного дыхания. Хината улыбнулась и прикрыла глаза, чувствуя его жар и вдыхая тонкий аромат его тела. Это было приятно. — Прости. — Послышался его ледяной голос. — Я не должен был… Хината отстранилась, удивленно уставившись на супруга. — Что ты такое говоришь? — Возмутилась девушка, все еще сидя на его коленях. Она почувствовала, как от ее возмущения все тело мужа вздрогнуло. — За что ты сейчас извиняешься? — За то, что не сдержался. — Выпалил он. Сейчас его глаза изливали ледяной лунный свет, тот самый, под который она погружалась в воды Ирико. — А разве ты должен? — Хината сжала кулачки на его кэйко ги, негодуя от такой реакции. — А разве не этого ты хотела? Она вздрогнула, понимая, что своим поведением все это время только и делала, что пугала своего супруга. — Прости. — Она опустила глаза в пол и, осознав, наконец, что все еще сидит на нем, сползла с его колен на пол и немного сжалась. — Это моя вина. Мне стоило держать себя в руках… Он не понял, о чем она говорит, но не стал переспрашивать, просто удивленно на нее уставился, как делал это обычно, когда что-то шло не по его идеально выстроенному плану. — Я… — Она продолжила. — Я понимаю, меня тебе навязали… — Хината закусила губу до боли, чтобы от таких слов не разрыдаться. — Но теперь я твоя жена, а ты — мой муж. И это естественно, если супруги целуют друг друга… — Она сглотнула ком в горле. — Но разве ты этого хочешь? — Его ледяные глаза сейчас впились в нее взглядом, поглощая, растворяя в себе. Конечно, ей сложно было ответить, хотела ли она этого по-настоящему, или ей велит это долг. Но она ведь сделала это сама… Он не заставлял целовать его. — Знаешь. — Она грустно вздохнула, чуть придвигаясь к нему и ища опоры у его груди. — Когда-то я мечтала, что выйду замуж и у меня будет полноценная семья. Что я буду любить своего супруга и купаться в его любви. — Хината прижалась к нему и почувствовала, как он нежно обнял в ответ. — Что у нас будут дети… Что внутри меня всегда будет сиять солнце — мой собственный свет, который питается взаимными чувствами… Я все еще мечтаю об этом… Он снова вздрогнул, так, словно словами она прикасалась к его сердцу раскалённым ножом. Слегка отстранившись, она снова заглянула в его глаза. Сейчас там плескалось горе. Он поколебался, а потом уткнулся лбом ей в лоб, болезненно зажмурившись на мгновение. — Но, я не могу стать им. — Выпалил Итачи ей в губы, вероятно, прекрасно зная, о ком она мечтала все это время. — Мне это и не нужно. Я вышла замуж за Учиху Итачи. И ничего не хочу менять. Просто будь собой, но не отталкивай меня… Он шумно втянул носом воздух и сжал ее в своих объятиях крепко-крепко, кладя свой подбородок ей на голову. — Я больше не знаю, что такое любить, Хината… — Прохрипел он, отчего у девушки сжалось сердце. — Тогда мы будем идти к этому вместе. — Она поудобнее устроилась в его объятиях. — Ты же не против? — Я бы этого очень хотел. — Тогда больше не отталкивай меня. — Попросила Хината, прикрывая глаза от удовольствия. Жар его тела обволакивал и согревал. — Никогда… — Обещаю… Они просидели так не шелохнувшись довольно долго, и в какой-то момент девушка, убаюкиваемая его мерным дыханием и ровным стуком сердца, даже почувствовала, что проваливается в дрему, отчего вздрогнула, и Итачи разомкнул объятия. — Все в порядке? — Удивленно спросил он. — Я просто… Кажется начала засыпать… — Призналась она, смущаясь. — Пойдем домой? — Предложил Итачи. — Да, пожалуй, уже близится время обеда… Хината поднялась и немного покачнулась от долгого сидения, и Итачи тут же ее придержал за талию. Эти мимолетные жесты проявления заботы плавили ее сердечко, и девушка улыбнулась, чувствуя себя сейчас окрыленной и совершенно счастливой. Они добрались до дома, и Хината поспешила принять душ и переодеться в домашнюю юкату — носить в доме спортивные одежды было совершенно неправильно. Поколебавшись перед тем, как отправиться для этого в свою спальню, она подошла к мужу, встала на цыпочки и легонько поцеловала его в щеку. Этот мимолетный порыв почему-то подарил ей ощущения, что за спиной выросли крылья. Она почувствовала некую гордость за себя — такую смелую и дерзкую… Развернувшись, чтобы вспорхнуть по лестнице, Хината ощутила, как Итачи схватил ее за руку и потянул обратно к себе, сжимая в объятиях. На миг он прижался губами к ее лбу и, подцепив пальцами ее за подбородок, приподнял его так, чтобы их взоры встретились. А потом он поцеловал ее по-настоящему. Так нежно и трепетно, что у Хинаты задрожали коленки от прилива чувств. — Спасибо тебе. — Выдохнул Итачи ей в губы. А потом исчез, отправляясь в свою комнату на верхнем этаже. Хината так и осталась стоять в гостиной, глупо улыбаясь и трогая чуть припухшие от поцелуя губы. Приняв душ и переодевшись, она спустилась на первый этаж, подглядывая с помощью бьякугана, где сейчас находится ее супруг. Он все еще был в своей ванной, и девушка густо покраснела, наблюдая за образом чакры, которую она могла видеть своими глазами. Помотав головой и стряхивая с себя увиденное, девушка поклялась больше не подглядывать за супругом в душе — даже если она не видит его обнаженного тело — воображение прекрасно его дорисовывает, заставляя гореть от стыда и смущения заживо. Итачи спустился по лестнице спустя четверть часа и, увидев его, Хината снова покраснела. Он на миг замер, всматриваясь в ее лицо, но ничего не сказал, лишь присоединился к приготовлению обеда. — Я хочу, чтобы мы чаще устраивали спарринги. — Снова продернувшись румянцем, призналась Хината. И не потому, что их первый закончился так неожиданно приятно, а потому, что ей не хватало физической активности и сегодня она получила колоссальное удовольствие, двигаясь в едином ритме с Итачи. — Тогда мы можем делать это каждую неделю. — Я буду с нетерпением ждать каждого спарринга. — Призналась девушка. Итачи дернул уголком губ. После обеда он отправился в кабинет — даже в выходной день он много времени проводил над свитками, отчего почти до самого вечера Хината его не видела. Все это время она провела в саду, копошась то в пруду, то в цветах и украдкой поглядывая на мужа с помощью бьякугана. Она все не могла выкинуть из головы их поцелуи, которые даже при воспоминаниях кружили голову и вызывали странные ощущения в животе. Сегодня все ее мысли были заняты совершенно не садом. Она думала об Итачи и их поцелуе там на татами, а потом о том, как нежно и трепетно он поцеловал ее в их гостиной… В животе снова стал закручиваться какой-то тугой узел жара, и она неуверенно поерзала, пытаясь понять, что же это за чувство. Хината уже не могла разобраться в себе — ее чувства сейчас были обострены и от каждой мысли о прикосновениях Итачи к ней, она чувствовала растекающуюся нежность. Возможно, это и есть тот самый момент, когда пора переступить черту и заговорить с мужем о более тесных отношениях. Сейчас она хотела поднять эту тему, потому что вдруг поняла — она готова, как никогда. Пусть сейчас она обладает знаниями только в теории, но как давно уже поняла — лучше попробовать и понять это на своем опыте, чем сотни раз читать об этом. Тем более, взрослой девушке, будучи замужем, вполне естественно иметь более тесные отношения с мужем, чем только поцелуи. Хината понимала, что Итачи никогда не поднимет эту тему первым — он слишком переживал о ее чувствах, да и она слишком бурно реагировала на него в самом начале, что, казалось, он до сих пор боится коснуться ее. Решено. Сегодня она заговорит об этом. Хината даже кивнула сама себе для пущей уверенности, а потом, приняв решение, что медлить смысла совершенно нет, она поднялась с клумбы, над которой трудилась все это время (точнее, просто сидела замерев и копаясь в своей голове). А потом, омыв руки, уверенным шагом двинулась к кабинету мужа. Однако, чем ближе Хината подходила, тем меньше уверенности ощущала в себе. Может, стоит еще немного подождать? Хотя, куда уже ждать? Скоро уже три месяца, как они женаты… Она смущаясь и краснея постучала в кабинет мужа. Ей нужно поднять эту тему. Ей нужно обьяснить ему, что их брак должен стать полноценным. И что она совершенно готова к тому, что должно произойти между ними. — Итачи-сан… Нам надо поговорить… — Она была настолько смущена, что даже забыла о его просьбе называть его только по имени. Он был удивлен, видя, как мнется и краснеет его супруга. Возможно, сегодня она впервые предстала в таком странном виде перед ним. Хината попросила его проследовать за ней в их зимний сад, храбрясь и репетируя свою речь в голове. Там стояла милая скамеечка, на которую девушка, опустившись, предложила сесть и мужу. — Я хотела поговорить о нашем браке… — Выпалила она. Он снова ответил ей лишь глазами, но этого было более чем достаточно сейчас. — Итачи… Вы… Ты же понимаешь, что будучи супругами, мы не можем жить, как соседи… — Она сглотнула. Он коротко кивнул, а на лицо набежала хмурая тень. — Ты не обязана этого делать… — Но… — Она совершенно не готова была к такому повороту. Как это не обязана? А если она готова? И ждет этого… — Итачи… Мы ведь не соседи… Мы супруги… — Ты действительно этого хочешь? — Чуть хрипло спросил он. — Я… — Она запнулась было, но потом смело посмотрела ему в глаза. — Итачи, я уже сказала, я хочу настоящую семью. И ты прекрасно понимаешь, что это означает. Я уже замужем за тобой и другого я не предполагаю… Если… Если ты, конечно тоже этого хочешь… Она вдруг перепугалась от того, что он возможно и не хочет делить с ней постель, не желает консумировать их брак, потому, что ему этого просто не нужно… Хината в испуге расширила глаза, глядя на мужа. — Ты… Ты, ведь этого хочешь? Он не ответил, лишь ледяной взгляд словно пронизывал девушку до самых внутренностей, останавливая сердце и вмораживая его в айсберг. — Разве ты не боишься? — В голосе проскочила тень тревоги. — Это нормально — бояться неизвестного… — Хината смущенно улыбнулась, чувствуя, как краснеют щеки. Она потянулась к нему так, чтобы губы их почти соприкоснулись. — Итачи, скажи мне честно, ты этого хочешь? — Я желал этого с самого первого дня нашей свадьбы… — Выпалил он, обдавая ее лицо жаром своего дыхания. — Тогда почему не прикоснулся ко мне? — Ты боялась меня… Я не мог сделать это с тобой насильно… — Сейчас я не боюсь тебя… И она потянулась, чтобы последние миллиметры между ними растаяли. Это был третий их поцелуй за день и за весь брак. На это раз он был не просто нежным, он был жарким и пылким, разжигая в груди пожар. — Ты сможешь кое-что сделать для меня? — Выпалил он, чуть отстранившись. — Что? — Я бы хотел, чтобы в первую нашу ночь, когда мы разделим с тобой постель, я снял с тебя свадебное кимоно… — Впервые за все время их совместной жизни, она увидела, как его щеки продёрнул румянец. — Сегодня я надену его для тебя, Итачи… — Она смущенно улыбнулась, видя, как глаза мужа излучают огонь, плавя ее сердце.