Дефектный

      В воздухе витает аромат вафель, перемешиваясь с запахом машинного масла, металла и гнили. Зим стоит перед входной дверью, уже несколько минут, не двигаясь, и не отводя от неё взгляда. Скоро начнётся первый урок, но он не может заставить себя сделать ни шагу. Земная гравитация давит к полу, усиленная грузом собственной ничтожности, сваленной на плечи. Он с усилием поднимает руки, чтоб поправить парик, и окидывает последним взглядом гостиную. Робородители, издавая скрежещущие звуки и конвульсивно дёргающиеся из-за неисправного потока тока, разъезжали туда и обратно, напоминая сумасшедших в специализированном учреждение. Всё это было под вымученный нервный смех Ника, сжавшегося в комок на диване. Зонд счастья в его голове мерно гудел, заставляя землянца чувствовать то, что он не хочет. Гир пел песню про вафли, гремя на кухне. Иногда и его голос искажался, беря более высокие ноты и чуть не переходя на ультразвук.       Дефектные. Все они здесь были дефектные, не достойные существования, просто занимающие место и отравляющие окружение. Зим всегда был достаточно самовлюблён, уверен в себе, гениален. Он был уверен, что является лучшим захватчиком великого Ирка и любимчиком Высочайших… Пока эти самые Высочайшие, устало глядя с большого экрана, не сказали, что его миссия была просто фикцией. « У твоего ПАКА около сорока миллионов ошибок. Ты самый дефектный иркен за всю историю Ирка. Мы пытались избавиться от тебя, сослав на Фудкортию, думали, что ты погибнешь в космосе, так и не найдя Землю. Но каждый раз ты возвращался. Даже твой робот был собран нами из выкинутых запчастей. Ты ходячая катастрофа, которая не осознаёт этого. Ты сделал слишком много зла для родной империи, и мы собираемся это прекратить. Это последний звонок. Больше ты не сможешь связаться с нами. Ничего личного». Они и вправду заблокировали связь, и Зим вдруг резко ощутил себя одиноким и брошенным. Так неправильно. Захватчики не должны нуждаться в чужом присутствие, но одинокий инопланетянин шокировано смотрел на чёрный экран, чувствуя, как рушится его маленький мирок.       Брошенный. Ненужный. Дефектный.       Обманутый.       Миссия перестала иметь значение. Даже если он захватит землю, ему всё равно не будет пути домой. Каким бы хорошим не был захватчик, если у него нашли неисправность, то избавляются. Зима нельзя было даже перепрограммировать.       Школа так же потеряла смысл, но два выходных в четырёх стенах и луже отчаяния, чуть не добили его окончательно. В том ужасном месте можно было хотя бы отвлечься. Может удаться сцепиться с Дибом. Хотя и земной мальчишка с годами охладел ко всему этому. Зим уже и не понимал, как теперь назвать отношения между ними. Раньше было просто. Однотонная ненависть и желание победы. Диб пытался вцепиться ему в парик чуть ли не при каждой встречи, обливал водой, проникал в дом, вступал в тайные сообщества, орал на всю улицу. Всё было просто и банально. А сейчас он спокойно дожидался своего «врага» стоя под козырьком с зонтиком во время дождя. Так же спокойно провожал до дома, не реагируя на язвительные фразы и даже не пытаясь закрыть розовый зонт сестры, чтоб застать инопланетянина врасплох. Он мягко улыбался, когда Зим громко хохотал, говоря, что человечество обреченно. Подхватывал его под руку, если он спотыкался. Прикрывал собой от мяча на физкультуре. Зим не мог дать этому название, не понимал чужое отношение и не знал, у кого спросить. Компьютер тогда закашлялся, не ответив, Гир начал рассказывать про новую серию обезьяны, а робородители были самыми глупыми созданиями. Иркен решил закрыть на это глаза, надеясь, что всё образумится. Как ни как, хотя бы драки всё ещё присутствовали в их жизни. Точнее сказать, их пародия. Теперь первым нападал Зим, пытался разбить очки, расцарапать лицо, да хоть укусить. Но Диб только так же мягко улыбался, перехватывал руки, вдавливал в стены, но больше никогда не бил в ответ.       Как же это глупо, глупо, глупо.       Он больше не считал Зима угрозой, иногда садясь рядом и начиная рассказывать о призраках, йети, морских чудовищах. Иногда он даже показывал фотографии или странные вырезки, то ли пытаясь втянуть в это Ирка, то ли желая, чтоб между ними была ещё какая-то общая тема, помимо уничтожения планеты. И самое противное, что Зим и вправду слушал. В отличие от земных детей, он знал, что существуют монстры и потусторонние отбросы, именно поэтому слова Диба не были для него бредом и пустым звуком. Пусть его и не волновало их существование.       Он устало упирается лбом в дверь, чувствуя, как пропадает всякое желание и идти в школу и существовать. ПАК за спиной начал гудеть и, если раньше Зим не обращал на это внимание, считая, что из-за частых падений, воды и дурацкой атмосферы планеты, там что-то слегка полетело, то сейчас он понимал, что это пытается перехватить инициативу устройство контроля над разумом, но не может из-за дефективности. Это даже смешно. Он давно должен был понять, что является неисправным, слишком много намёков. Да и про эту миссию сразу было очевидно. Вспомнить хотя бы как его назначили на неё. Даже злопамятная глупышка Тэк, которой он сломал планы на будущее, а потом ещё и поломал планы мести, пыталась вправить ему мозги на место.       Как же это гадко, гадко, гадко.       И в правду посмешище.       Когда Зим всё-таки берётся за ручку двери, его резко дёргают за край туники. Гир смотрит на него своим стеклянным взглядом. Так знакомо. В тот день, когда открылась страшная правда, инопланетянин лежал, свернувшись на ненужной ему кровати, смотря пустым взглядом в одну точку, под такое же гудение ПАКА. Пытаясь всё осмыслить, смириться, решить, что делать дальше и так, не придя ни к одному решению. Гир тогда тоже дёргал его за край формы, громко напевая, и качаясь из стороны в сторону. Отреагировал на всё это Зим только два часа спустя. Просто перевёл пустой взгляд на своего слугу и сказал, что тот был собран из забракованных деталей и мусора. Он не знал, зачем это сообщил. Может, хотел, чтоб Гиру тоже стало больно, или желал произнести этот факт в слух, в тщетной надежде, что это поможет ему смириться, что это даст хоть какой-нибудь ответ или решение. Надежде, что есть ещё хоть что-то. Тонуть в одиночку было слишком болезненно, но робот только рассмеялся на полученную информацию. Не стоило ожидать от него большего. Сейчас этот, такой же дефектный, как и его хозяин, слуга, протягивал ему контактные линзы. Зиму плевать на маскировку. Ему кажется, что будет не так плохо оказаться на лабораторном столе. Это будет хоть что-то. Но он не знает, что потом сделают с Гиром и это, почему-то, останавливает.       Гир машет ему ручкой и с громким хлопком закрывает дверь. А Зим на несколько секунд замирает, вдыхая прохладный воздух и, не спеша, начал двигаться в сторону школы. На первый урок он безбожно опоздал, и спешить не видел смысла. По улицам уже шатались глупые землянцы, делая свои бессмысленные землянские дела. Зим даже не чувствовал раздражение. Он вышагивал своим привычным военным шагом, по привычке махнул рукой незнакомому ребёнку, которому как-то жаловался на жалкого Диба и изредка бросал взгляд на небо. Там, в нескольких миллионах лет от этой жалкой планетки, находится место, где он появился. Дом.       Дом, в котором его никто не хочет видеть. Теперь ему нигде не рады.       У ворот школы он замечает скучающего Диба. Мальчишка, к его раздражению, вытянулся за эти годы, Зим еле доставал ему макушкой до груди. И это с учётом того, что «враг» не был самым высоким в их классе, да и сам инопланетянин в прошлом году узнал о такой прекрасной вещи, как каблуки, не постеснявшись переделать свои сапоги. Жуткая сестрёнка Диба сказала, что он теперь ещё больше похож на девчонку из-за своей туники, напоминающей платье, чёрных лосин и этих сапог. Зиму плевать. На Ирке много сильных захватчиц и сравнение с их полом никогда не было оскорблением. Да и то, что надето на нём является официальной формой, которую носят все иркенцы, так что, слова Гэз были для него пустым звуком. Он всю жизнь её носит, и будет продолжать это делать до самой смерти.       Диб, заметив его, снова улыбается той самой, слишком мягкой, улыбкой и Зим чувствует себя некомфортно. Несколько недель назад, Диб сказал, что он его любит. Зим так и не понял, что тот имеет в виду. Земной мальчишка посчитал его бездушной механической рукой? Или у землянцев это означает что-то другое? Компьютер ему снова не ответил. Бросил только, чтоб Зим не подходил к нему с такими вопросами и самовольно ушёл в спящий режим. Зим же тогда ответил мальчишке просто ладно, и старательно игнорировал остаток дня. К счастью, те слова никак не повлияли на их странное общение. На следующий день, после уроков, Диб так же поймал его на перемене и начал рассказывать о прошлом выпуске «Тайных тайн», активно жестикулируя и поправляя очки. Зим тоже вёл себя, как обычно. Так тот разговор и умер, хотя первые минуты наедине с Дибом он чувствовал какое-то напряжение, которое не мог охарактеризовать. - Привет. Я тоже опоздал на урок. – Как всегда первым начал мальчишка. – Решил дождаться конца здесь.       Зим молча кивнул, не веря ни единому слову. Они молча прошлись до лавочки на спортивной площадке, и землянец завёл уже привычный разговор о вчерашней серии своего любимого шоу, своих мыслей по этому поводу, резко перескакивая на вообще другого мутанта. Зим смотрит в окна школы. Их одноклассница Зита удивлённо глядит на Диба, поворачивается, осматривая класс и снова возвращая взгляд к ним, в лишний раз, подтверждая догадку ирка. Диб был в школе, не заметил там его и вернулся на улицу. Зачем он это сделал, Зим даже узнавать не хочет. Он чувствует смертельную усталость, которая является лишним доказательством его дефективности. Ирки не устают. Они машины для убийств. Так запрограммированы их ПАКИ.       Зим слишком дефектный, дефектный, дефектный.       Диб замирает на середине фразы и тяжело выдыхает. Низкий иркен с первого взгляда показался ему подавленным и сейчас тот сидел откинувшись на поставленные на край скамейки руки, и смотрел на свои вытянутые ноги. Диб тоже скользнул по ним глазами, тут же переведя взгляд обратно на чужое лицо. Фальшивые глаза смотрели прямо на него. Тихо. Слишком тихо. - Урок заканчивается. – В звенящей тишине и без того громкий голос одноклассника был подобен раскату грома.       Зим встал первым и первым же пошёл в здание, ни разу не обернувшись. Когда он открыл дверь, раздался звонок и коридор за секунду наполнился мерзкими и грязными землянскими личинками. Они громко смеялись, глупо двигались и играли в своих гаджетах. В дверях класса Диба перехватила собирающаяся выйти Зита, расспрашивая, почему тот ушёл. Ей в принципе плевать, но на уроке была важная контрольная, а Диб обычно старался ради оценок. Это Зиму было всё равно, поэтому на его отсутствие она даже не обратила внимание. Ирк, с громким стуком ПАКА о железную трубку спинки, сел за свою парту, закинув тонкие ноги на столешницу. По ним так же взглядом скользнул сидящий сбоку одноклассник. Зим не понимал эти взгляды, поэтому всегда игнорировал.       С годами, что удивительно, изменились и его одноклассники. Они все уже были в старших классах и больше уделяли внимание своим интересам, а не окружению. Их с Дибом до сих пор считали не от мира сего, но теперь это была просто констатация факта. Впрочем, ни Диб, ни Зим и не искали общения на стороне, чтобы страдать от чужого безразличия. Зим не хотел связываться с глупыми землянцами, обречёнными на гибель, а Диб, почему-то, не обращал внимание ни на кого кроме Зима. Это раздражало, но с этим можно было жить.       Мисс Биттерс как всегда начала урок, рассказывая, что их жалкий мир обречён, а сами они жалкие идиоты, которые ничего не добьются. Низкий ирк мог на это только усмехнуться. Теперь он не сомневался в словах женщины. Он мог остаться среди слепых землянцев и волочить такое же жалкое существование. Возможно, даже снова устроится в фастфуд и проторчит там ещё несколько сотен лет. Почему-то при этих мыслях у него пробежал холодок по телу, и захотелось прыгнуть в бассейн. Желательно, с чем-то тяжёлым на шее.       В принципе, у него ещё остался космический корабль. Можно в сотый раз облететь все вселенные, может он найдёт своё место на какой-нибудь другой планетке. Зита безразлично подняла взгляд на сидящего впереди странного одноклассника, с ничего засмеявшегося. А Зим просто осознал, что половина вселенной была собственностью Великого Ирка, который его презирал, а оставшаяся половина ненавидела иркенцев, старательно держа свою бессмысленную оборону. Зим вдруг резко понял, что теперь весь его мир это восемь этих жалких планет, из которых населена только одна. В прошлом году Диб ещё втирал ему что-то про марсиан на Марсе, и Зиму пришлось тащить его, на ту пустую планетку, чтоб доказать, что это бред. Кроме них в данной солнечной системе никого не было. Именно поэтому их планету считали находящейся в отстойнике и не заносили ни на одну карту. Если в звёздной системе было меньше, чем четыре населённых планеты, то это не имеющая смысла на существование система. И Зим оказался на ней заперт.       Диб смотрит удивлённо, и ирк вспоминает, что его отец является учёным. В случае чего, он может просто им сдаться. Быстрая смерть лучше бессмысленного существования. Он вспомнил как у Ника заглючил зонд счастья. Мальчишка, всё с такой же сумасшедшей улыбкой и напуганными глазами умолял позволить ему умереть. Какое самонадеянное желание. Зим увеличил мощность зонда и оставил человека с Гиром.       Когда учебный день подходит к концу, на улице начинается дождь. Он снова идёт под одним зонтом с Дибом. Землянец весь день пытался его разговорить, но натыкался только на стену молчания, поэтому сейчас они шли в тишине. Зим слишком погрузился в себя, поэтому не заметил, что одноклассник не остановился в дверях, а зашёл следом.       Стоило, снявшему маскировку, Зиму скрыться на кухне, как человек перехватил сидящего на диване Гира, пытаясь расспросить хотя бы его. - А хозяина назвали дефектным. – Весёлым голосом сдал его с потрохами робот. – Хозяин больше не нужен ни Иркенской армии, ни Высочайшим. Вся его миссия – это фарс. Его существование бессмысленно и ему некуда податься.       Робот громко смеётся, а Диб чувствует жалость. Быть брошенным на дурацкой планете, в одиночестве. Без цели. Без смысла. Как же это ужасно. Он медленно идёт на кухню и видит сидящего у стенки иркенца. Тот уткнулся лбом в колени, обнимая руками ноги и прижав антенки вдоль спины. Он слышал весь разговор и надеется, что человек полюбуется его жалким состоянием и уйдёт. Его надежды никогда не оправдывались. Диб заводит разговор. Лучше бы он молчал. - Ты ведь не собираешься впадать в депрессию из-за своих тупых Высочайших? – Каким-то неверующим голосом спрашивает тот. - Не смей их так называть. – Бубнит Зим в ответ. Пока что ещё спокойным и довольно тихим голосом. Это предупреждение. Дальше будет драка.       Диб никогда не понимал его предупреждений. - Они идиоты. – Просто говорит он. – Это сразу видно. Идиоты, помешанные на сладостях. Не более. Я удивлён, что ваш Ирк так долго существует и даже считается сильнейшим. - Не смей так про них говорить! – Получилось слишком громко, слишком взбешённо.       Зим не потерпит оскорбления своего народа и своих прекрасных высочайших. Драка всё-таки началась. Диб привычно отводил удары, и старался прижать низкого ирка к стене, вот только заведённый пришелец пускал в ход зубы и когти. Человеческие руки уже спустя пару минут начали кровоточить, но Диб всё равно не отступал и продолжал говорить. - Как ты можешь их защищать? Они просто тебя выкинули! Не сняли с должности захватчика и предложили другую работу, а изгнали. Как такое вообще возможно? Вы для них просто расходный материал, за счёт которого они развлекаются. Не более. И как после всего этого, ты можешь до сих пор оставаться верным им? – Диб заваливает его на стол, роняя очередные кулинарные подделки Гира, и придавливает, стараясь успокоить. Зим подключает к драке ноги, со всей силы ударяя каблуками по чужой спине. Он сильнее Диба, намного сильнее, но эмоции мешают.       Эмоции – это дефект. Диб продолжает говорить, выкладывая чистую правду, которую не хотелось слышать.       И Зим действительно всё понимает. Просто, кроме Великого ирка и Высочайших, у него не было ничего. И, как бы они его не презирали, они остаются его народом. Просто Дибу этого не понять. Ирк такой великий именно из-за того, что не оставляет рядом с собой слабых, сломанных, неугодных. Ирк такой великий, потому что каждый там силён и верен. Они должны быть единым организмом, такими как запрограммированы их ПАКИ.       Зим никогда не замечал, как выбивался из этого строя. - Просто забудь о них. – Просит человек, стараясь заглянуть в чужие глаза. – Просто забудь и живи дальше. Продумывай свои планы, ненавидь меня, оскорбляй людей, и живи. Я не могу даже представить, насколько тебе больно, но я могу быть рядом. Ты же знаешь, я люблю тебя. И я готов тебя выслушать и поддержать. Ну, с надеждой, что это не будет угрожать человечеству.       Зим бьёт резко.       Ирк сидел на столе, медленно покачивая ногами и ни реагируя, ни на что. Поэтому пропускает момент, когда на кухню завалился весело напивающий Гир. Робот безразлично перепрыгнул через лежащего без сознания человека и начал снова смешивать продукты в новый, что удивительно, вкусный шедевр.       Зим, чуть пошатываясь, выходит на улицу и присаживается на бордюр. Уже наступила глубокая ночь, и синий небосвод был усеян звёздами. Пришелец перестаёт видеть смысл в их разглядывание. Да и в принципе он больше не хочет смотреть на небо. Впервые ему хочется тишины и покоя. В голове всё ещё вертятся чужие слова, но он сохраняет их где-то в глубине ПАКА, обнимая колени и упираясь в них подбородком. Вроде, землянцы называют это заботой, когда стараются выбить дурь из чужой головы и заставить жить дальше. Наверно, Диб старается сделать это. Позаботиться.       Забота. Какое странное слово. На ирке об этом не говорят и этого не делают. Что-то похожее можно было увидеть только по отношению к высочайшим. О самом Зиме никто никогда не заботился. Он всегда был сам за себя, и высокая самооценка на пару с нарциссизмом в этом помогали. Вот только, сейчас не получалось довериться себе. Теперь он знает о своей дефективности.       Это даже печально.       Возможно, он на время доверится человеческой личинке. Пока не вернёт твёрдую землю себе под ноги.       Когда над городом начал заниматься рассвет, из его дома вышел прихрамывающий Диб, прижимая кусок замороженного чего-то к голове. Он окидывает уже спокойного Зима взглядом и садится рядом. Сегодня им снова в школу. Диб тихо зовёт его по имени и обнимает, прижимаясь щекой к щеке, стоит инопланетянину повернуться. - Даже если ты не нужен своему грёбанному Ирку, ты нужен мне.       Зиму, если честно, плевать, что он нужен этому человечишке. Для него имеет значение только его империя и их лидеры, но это забота. Он просто кивает, не разрывая чужих объятий, и мысленно соглашается принять её, раз Дибу этого хочется. Зиму хуже не будет. Возможно, когда-нибудь он поймёт, что значит это человеческое «я люблю тебя» и сможет ответить взаимностью. А сейчас, они просто дождутся школьный автобус и проведут ещё один день своего жалкого существования, делая вид, что ночью ничего не произошло. У них получается закрывать глаза на важные вещи.