Туманные перспективы

У Юзухи странный смех, разноцветные глаза, обещающие провинившимся Ад на Земле, и пугающая улыбка. Так скажет любой, кто не является ее братьями. С ними она похожа на ласковую, но очень капризную кошку, которая тем не менее снисходительно опекает маленького и глупого котенка своих хозяев, когда тот в очередной раз пытается на себя что-то опрокинуть. То есть лапой даст и по лицу, и по руке, и по ногам когтями пройдется, но потом помурчит и полижет, чтобы царапины заживали быстрее. Она очень самостоятельная, и несмотря на то, что является в семье средним ребенком, порой складывается ощущение, что она с совершенно взрослой позиции опекает не только младшего брата, но и старшего. Может, кому-то это могло бы показаться слишком странным и неестественным, но им совершенно не с чем сравнивать, потому что матери у них не стало сразу после рождения самого младшего (а когда была, ей было совершенно не до них), а отец… Иногда казалось, что лучше бы не было и его, чем такой. Впрочем, сейчас тот появляется совсем редко, потому что очень сильно боится разноцветных глаз дочери и ее странного смеха. Особенно ужасно было первый год жизни Хаккая, когда тот постоянно плакал из-за слабого здоровья, от голода или боли, потому что рядом не было никого взрослого, кто бы мог помочь. Мать умерла в родах, а отец только и знал, что закладывать за воротник да бить детей, которые не могли дать сдачи, чтобы повысить в своих же глазах свое ЭГО. Разумеется, Тайджу и Юзуха пытались сделать все от себя зависящее, чтобы их брату было комфортно, но они были слишком маленькими, поэтому не понимали, что им делать. И почти всегда были в диком стрессе от всего происходящего, так еще и постоянное полуголодное состояние и побои тоже не доставляло им спокойствия. Ещё и на здоровье влияло в явную негативную сторону. А потом все изменилось к лучшему. Вернее, сначала все было просто ужасно, потому что Тайджу старательно успокаивал отчаянно ревущего Хаккая, который просто хотел есть, когда пьяный отец решил в очередной раз повоспитывать кулаками своих отпрысков. Вмешалась Юзуха, но ее сильно оттолкнули в сторону, и она приземлилась затылком на край стола. Крови было много. Отец даже слегка протрезвел и нетвердыми пальцами набрал скорую, которая и увезла девочку в больницу. Мужчина клялся и божился, что та сама оступилась и упала, но врачи увидели на ней большое количество синяков, которые были скрыты под одеждой. Еще и братья находились в точно таком же состоянии, плюс Тайджу нашел в себе силы рассказать, что же происходило на самом деле. Так что отцом пристально заинтересовались органы, быстро арестовав, а детей (и очнувшуюся молчаливую Юзуху) временно поместили в реабилитационный центр до выяснения всех обстоятельств. Через неделю к ним впервые приходит отец, скорее для того, чтобы реабилитироваться в глазах соседей, чем для того, чтобы действительно повиниться (К сожалению, закона о домашнем насилии в Японии еще не приняли). Ему пришлось заплатить штраф и получить суровый выговор, и он пытается выдавить улыбку. Он обещает хорошо себя вести и просто поговорить с детьми, но Юзуха недрогнувшей рукой сразу же выставляет братьев за дверь, а после остается с ним наедине, когда закрывает ее. Мужчина собирается дрожащими от злости руками схватить единственную дочь за запястье и сжать, чтобы причинить ей боль — но не настолько, чтобы сломать, потому что ему не нужны новые проблемы. Когда дети снова окажутся в его власти, тогда он с ними за все расквитается. Надо лишь потерпеть. Однако, причинить сильную боль тем не менее ему хочется просто невероятно. Он желает расплатиться за тот позор, что испытал, пока его допрашивали в полицейском участке, а также, когда он ночевал в камере; плюс и осуждающие взгляды всеведущих соседей тоже совершенно не доставляют ему спокойствия, выводя из себя. И он хочет сделать Юзухе больно. А потом та вскидывает на него разноцветные глаза, горящие адским Пламенем, странно смеется и замогильным голосом обещает отправить в Ад, если он что-то не то сделает (или даже посмотрит) в сторону Тайджу и Хаккая. Тайджу и Хаккай очень удивляются, когда их отец, уже не такой решительный, как раньше, жалко улыбается и просит у них прощения. А потом свистящим шепотом, когда видит, что дочь отозвала воспитательница, просит их никогда и ни за что не подпускать это чудовище к нему. Он сделает все, что угодно, станет идеально себя вести, только пожалуйста, не оставляйте его с ней наедине. За спиной он слышит знакомый странный смех, который пробирает его до глубины души, и с дрожью оборачивается, замечая знакомые разноцветные глаза и насмешливую улыбку. Он чувствует себя мелкой мышью, которая находится в полной власти кошки. И мужчина трясется от ужаса. — О, поверь, отец, жить мы будем невероятно хорошо… Ку-фу-фу… — смеется Юзуха, наслаждаясь шоком на его лице. Вскоре их возвращают в семью, и органы опеки обещают их навещать каждую неделю, чтобы проверить, что у них все хорошо. Однако, ни спустя неделю, ни месяц, ни даже нескольких лет, они не находят, к чему прикопаться. Мужчина на удивление исправился, бросил пить и почти все деньги несет в семью, обеспечивая детей достойными условиями (на самом деле, его зарплаты совершенно не хватает, однако никто из детей ни в чем не нуждается; Тайджу и Хаккай давно отвыкли задавать вопросы, откуда их сестра берет деньги). А то, что появляется редко… Ну кому какое дело, если он выполняет свои обязанности, а с поведением, успеваемостью и здоровьем ни у одного из ребятишек проблем нет? Опека уверена, что это она сработала невероятно эффективно. Юзуха странно смеется и щурит разноцветные глаза, опасно улыбаясь хулиганам, которые попытались напасть на её братишек. Кажется, пора им очень наглядно объяснить, почему же её боятся все банды и преступники в Токио.