***
Рон Уизли — это дитя, полное невзгод, которыми не должен быть обременён ни один ребёнок. У него нет шрамов на коже, но есть сны, яркие и полные боли. Боли, огня, льда и смеха. Смеха злобного, безумного и истерического. Это та причина, по которой он будит родителей или Билла с Чарли по ночам, когда их очередь присматривать за ним. С его криками приходит пламя. Оно лижет шторы и доски, Чарли просыпается резко, спотыкаясь, пока Билл колдует воду. Пламя шипит, красное — не синее, никогда не из его снов — и величественное, оно отступает и приходит лёд. Пламя превращает воду в лёд и уходит, когда он перестаёт кричать. Его братья рядом, это чувство пугает и успокаивает одновременно. Братья — это сложно для него.***
Тодороки Шото умирает от рук человека, которому отчаянно хотел помочь, от рук человека с глазами их отца и волосами их матери. От рук безумного, одурманенного и искалеченного злодея. От рук своего старшего брата. Это уходит с ним в его новую жизнь. Жизнь, в которой он помнит многое и ничего одновременно.***
Рональд — особенный ребёнок. Молли знает это, она мать многих мальчишек, и она знает, что её младший сын не похож ни на кого из них. В нём нет смелости Билли или Чарли, в нём нет неугомонности близнецов или открытого мнения Перси — Рональд тих и незаметен, почти сливаясь с тенями их дома, зарываясь в норы и едва ли издавая хоть один звук. Его шаги беззвучны, несмотря на все их скрипучие доски, и он чуть ли не доводит её до инфарктов чаще, чем близнецы. Рональд — робкий ребёнок. Он нежен и осторожен с Джинни, он терпелив к выходкам близнецов и ворчанию Перси, он старается быть полезен Билли или отцу, он слышит её саму или Чарли, когда они увлекаются своим любимым делом. Но он вздрагивает от высоко поднятых рук, и он следит за движениями Артура, когда тот расходится в речах о министерстве в последние дни. Её мальчик очень и очень аккуратен с людьми, как будто ждёт подвоха в каждом движении. Как будто их любовь в любой момент может превратиться в боль — одним движением секундной стрелки на часах (Молли ловит себя на том, что смотрит на стрелку Рона чаще, чем на других; постоянно убеждая себя в том, что он в безопасности). И ей разбивает сердце каждый раз, когда она видит его таким: с извиняющейся и понимающей улыбкой для шестилетнего мальчишки. Рональд — маг стихий. Так им сказал Дамблдор, так она прочла в старых книгах, которые ей пришлось найти в старом доме её мёртвой родовой семьи. Сейчас маги могут использовать, конечно, все стихии, в меру своих возможностей, но маги стихий — другие. Это люди, что могли воздвигать горы, нести облака и сдвигать озёра: в одиночку и без палочки. Это не то, что она рассказывает своему мужу, что уж говорить о Дамблдоре. Говорят, что последним из магов стихий был Мерлин; говорят, что сами маги считали таких людей слишком опасными; говорят, что там был человек, выращенный для убийства себе подобных, за ним шло пламя и испарялись целые моря, исчезали острова и стекленели пустыни (***
Огонь следует за ним по пятам — это первое, что замечают его старшие братья. Огонь никогда не обжигает их брата, никогда не ранит, никогда не позволяет ничему даже во сне подойти к нему. Огонь не живой, но кажется, что он имеет свой разум. Им всё равно, пока оно защищает их тихого (измученного, — однажды замечает Билл, потому что это лучшее описание, которого они избегали) брата. Лёд с другой стороны приходит с зимой. Холод также не вредит их брату, его кожа не краснеет от погружения голых ступней в сугроб, и он не дрожит от завывающего ветра. Его тело кажется им нормальным на ощупь, но после они узнали, что он может менять температуру на своё усмотрение (Перси не любит вспоминать ту злополучную среду, когда будил Рона к завтраку, а тело его брата было мертвенно ледяным). Лёд отражается в его словах и глазах чаще, чем огонь, когда он имел честь говорить с Люциусом Малфоем. Отец привёл их, Рона и Джинни, посмотреть на своё рабочее место — Малфой всё ещё был Малфоем, но внезапно все в коридоре почувствовали, как стало холоднее (менее удачливые люди вспомнили свои короткие встречи с дементорами). Лёд отражает их, как зеркало. Их брат смотрит и смотрит в него, разноцветные глаза моргают, пустые и безличные. Их брат тонет и тонет в своих мыслях, лёд танцует снежинками вокруг головы, опуская на его голову белую изморозь. Их брат выглядит пойманным в моменте, миг пары секунд, когда случается один большой ужас всей их семьи. Кровь Рона идёт отовсюду. Из глаз, ушей, рта и носа. Он кричит, и с криком огонь расплывается во все стороны, полы и потолки покрываются льдом. Они пытаются до него добраться. Они пробиваются сквозь магию более мощную, чем даже тёмные заклятия. Они добираются, они держат его, они тушат пожары, прячут младших и стараются не паниковать. Не остаётся ничего, кроме того, чтобы вырубить Рона заклинанием и бежать в больницу Святого Мунго, огонь не следует за ним, ненавидимый и отречённый.***
Рональд Уизли — это маг с силой прошлого, своего и чужого; это маг, чей контроль должен быть безупречен; это маг, который не может позволить себе оплошностей. Это человек, за которым мир предпочтёт следить, ожидая момента, когда он споткнётся. Это ребёнок, такой, как многие: с большими глазами и мягкими щеками; хрупкий и невысокий; ребёнок, полный тяжести на своих плечах и вечно беспокоящий свою семью. Это первый друг другого мальчика, более печально-известного, с не меньшим количеством шрамов, чем у него самого, и зелёными глазами, растрёпанными волосами, но без веснушек.***
С Гарри Поттером приходят проблемы, и это так утешающе знакомо, что Рон может только расслабиться, извиняясь перед Перси и улыбаясь близнецам. Ему кажется, что он видит призраки в людях, которые не были теми, кого он знал, но не может остановить себя. Он думает о тех, кого нет, и о том, что у него осталось. Он учится магии: огню, льду и палочке. Он всё ещё не может остановить себя от движения, когда кому-то нужна помощь; он бежит раньше, чем думает, и сражается; снова и снова. Через года, через мертвецов, восставших из мёртвых, через тех, кто приходит за его друзьями и его семьёй. Рональд Уизли не может найти в себе силы бояться призраков, будучи одним из них. Поэтому он думает о тех, кто сделал его лучше, чем он был, и думает о том, кого должен спасти. Рональд Уизли родился с душой героя, и он будет им всегда.