Гранатовый рассвет

Каталина открыла глаза и не сразу осознала, где она. В комнате царила полнейшая темнота, как и за окном. Неужели она проспала весь день? Оно и к лучшему. Занятие на ночь она себе найдет. Девушка поднялась и поправила выбившуюся рубашку из брюк. Корсет на животе слегка перевернулся, и она недовольно попыталась вернуть его на место, но все попытки обернулись полным провалом, поэтому она дёрнула нити сзади. И на кой черт она его нацепила? Одни только проблемы. Бегло осмотрев полки, она нашла керосиновую лампу. Лучший источник света на этот вечер. Зажечь её не составило труда, и в комнате стало куда светлее. Она мягко взъерошила волосы и присела на край постели. Ощущения после такого сна были не из приятных, да и мысль о том, что уже завтра ночью им нужно выступать, давила на неё. Вина за то, что она попросила Леонор помочь им, была слишком горькой. Даже был порыв навестить ее и отправить назад, но этим она только усугубит ситуацию. Завтра утром прибудет Михаэль и ее ребята. Их стоит подготовить к худшему исходу. Но надежда все ещё остаётся при ней. Размышления прервал настойчивый стук в дверь, и она вздохнула. Даже здесь её не могут оставить в покое. Она тихо подходит к двери и, открыв, тут же закрывает её обратно. За ней последний человек, которого она хотела бы видеть сегодня. — Уходите, — Громко произносит она, чтобы ее было слышно, но дверь уже открывается по желанию её гостя. — Капитан Леви, вам стоит научиться не врываться так. Я ведь уже сказала уходить. — Внизу все уже празднуют и Эрвин толкнул речь. А ты тут заснула. — Я вам там зачем? Его речи не такие сочные, и мне нужно разбавить их своим видом? — Она скептично подняла бровь и с усмешкой оглядела его с головы до ног. — Нет. Солдаты будут увереннее, если ты будешь там, — Он опёрся на косяк двери. — А ещё там море еды и выпивки. Ханджи будет трещать Эрену в уши. — Ладно. Но только потому, что Ханджи отстанет от меня на весь вечер. Каталина сложила руки на поясе и кивнула ему на дверь. Но Леви даже не шелохнулся. Девушка закатила глаза. — Выйди. Мне нужно привести себя в порядок. — Что я там не видел? — Он откровенно насмехался над ней, но Девер и не думала уступать ему в этой войне. Девушка подошла к кровати и, схватив корсет, кинула прямо в него. Не хочет уходить, тогда пусть помогает. Она развернулась к нему спиной и положила руки на бедра. — Не медли. — Никогда не понимал ваши женские штучки, — Он перевернул кусок ткани и прижал к её животу, тем самым обнимая одной рукой. — Что тебе здесь утягивать, если у тебя кости торчат. Она слегка напряглась, когда он прижался к ней грудью и дышал прямо в шею. Они все решили, нечего здесь концерты устраивать. В то же время так хотелось, чтобы время хотя бы чуть-чуть шло медленнее. — Не ваше дело, Капитан, для чего он мне, — Огрызнулась она и стала ждать, когда он затянет первые нитки. — Но на ваше глупое любопытство отвечу, что у меня болит спина и ребра. Этот кусок ткани иногда очень полезен. Леви ничего не ответил ей, а лишь сделал небольшой шаг назад, и она почувствовала давление по бокам. Чем туже, тем лучше. Она в очередной раз восхищалась Николь. Ходить с такой штукой под платьем постоянно пытка. Её подруга явно герой, раз терпит эту вещицу. Дело было сделано достаточно быстро, и Каталина молнией повернулась лицом к капитану, как услышала заветное «я закончил». Благодарно кивнув, она ещё раз поправила волосы и вышла в коридор. Они на миг переглянулись, но не произнесли ни слова. Чем ближе они были к столовой, тем сильнее было слышно гомон солдат. Каталина даже слегка пожалела, что согласилась. Но им и вправду нужна поддержка. За командирским столом никто не скучал. Ханджи трещала что-то на ухо Моблиту, а Эрен сидел к ним спиной и всем видом показывал, как он устал от этого трёпа. Один Эрвин не скучал. Он слушал их очень внимательно и иногда смеялся. Таким она его не видела давно. Возможно, и никогда. — О, сама Девер спустилась к нам с небес! Леви признавайся, как тебе это удалось! — Ханджи отлипла от Моблита и нагнулась к ней. — Не обольщайся, я здесь ради выпивки. — Она подмигнула подруге и приняла кружку от Смита. Каталина наблюдала за солдатами и ушла слишком глубоко в себя, когда осознала, что все эти люди в скором времени могут погибнуть, и большая часть будет похоронена в желудках титанов, а не в земле. Хуже всего было смотреть на совсем молодых ребят. Многие только недавно из кадетского корпуса, и для них бравое дело –поучаствовать в такой операции. Они лишь пушечное мясо в этой битве. Кто вспомнит о них через пару лет? Кто помнит о тех, кто был пару лет назад? Эрвин? Вряд-ли. Их имена, возможно, и вспомнят, но явно не самым добрым именем, раз они вспоминают так предыдущих. Девер накручивала себя все больше, пока не услышала, как Ханджи начала травить истории из юношества с её участием. Девушка медленно потянулась вниз и аккуратно стащила одну бутылку из-под стола. Девер сослалась на усталость и поднялась. С самого начала не стоило слушать Леви и идти сюда. От этой атмосферы становилось только хуже, и ей хотелось сбежать как можно дальше. Ей удалось почти незаметно выскользнуть из столовой и уйти наверх. Настроение исчезло вовсе. Бутылка в её руке была невероятно тяжёлой сейчас, а мысли о том, что будет после того, как она все это выпьет, устрашали. Каталине давно пора завязывать с алкоголем, но обстоятельства мешали. Она никогда не была заядлым алкоголиком, да и до конца службы в разведкорпусе не пробовала его. В первые года на службе у короля она баловалась им временами, но последствий совершенно не было. Если только настроение было не таким поганым. Явных признаков алкоголизма у нее никогда не проглядывалось. Буйной она не была, да и через чур веселой тоже. Обычная девушка, даже после двух бутылок. Голова всегда была трезвой, если можно так сказать, да и в движениях все было как обычно. Врач в столице упрекал её за чрезмерное употребление спиртного в связи со здоровьем, но она никогда не прислушивалась, пока сама не чувствовала себя все хуже. То же самое было и с курением. Отказывать себе в этом она уж точно не собиралась. Спустя столько лет службы нервы ни к черту. Брось она курить и пить одновременно, как солдаты ощутят на своих шкурах все её «прекрасное» настроение. Сегодня ей нужно собраться с мыслью и продумать все возможные варианты развития событий до мельчайших деталей. Пока не найдет самый лучший. Лучше перестраховаться, чем оставаться в жестоком неведении своего будущего. Не успела она подойти к двери, как её схватили за руку и затащили в противоположную комнату. Она даже и не возмущалась. Здесь только один человек, который может себе позволить так сделать. — Чего тебе? — Почему ушла? — Леви прижал её к двери и забрал бутылку из руки. — Я показалась солдатам, выпила с вами, и теперь мне там нечего делать, — Она слегка толкнула его в грудь и отошла. — И я бы предпочла, чтобы ты вернул мне бутылку. — Может, объяснишься для начала? Каталина улыбнулась и прищурилась. Он попросил объясниться. Вот только в чем? — Мои личные переживания не должны касаться тебя и тем более других. Отдай бутылку, и я уйду к себе. Буду тише, чем мыши в этом месте. — Не сомневаюсь. Расскажи мне о своем плане. Каталина оторопела и глупо похлопала глазами. Она не могла понять, издевается ли он над ней или и вправду не понимает сложившейся ситуации. — У меня нет плана. Все, что я сказала в кабинете Эрвина — чистая правда. Хочешь верь, хочешь нет. Это твое право. Я собираюсь действовать по ситуации. — Ты тянешь за собой сестру. — Я тяну её, чтобы она служила мне поддержкой. Думаешь, я дам ей вступить в бой? — Каталина оттолкнула его и пошла в середину комнаты. — Она здесь из-за Эрвина. Её задача лишь в том, чтобы помочь нам в случае чего и не дать этому белобрысому шкафу сгинуть. Повторю, тебя это не касается! — Так ты все же переживаешь за его судьбу. — Леви протянул бутылку, и она быстро схватила её. — Мне плевать. Просто в ином случае вы все станете предателями в глазах людей. Он считает, что может изменить мир, а я считаю, что все люди, сидящие внизу, имеют право прожить эту жизнь достойно, — Каталина отвернула голову к окну. — Теперь понимаешь, в чем отличие? — Ты и так всем показала, что не управляешь всем на свете. Ты такой же человек, как и остальные. Но ты никогда не думала о том, что, возможно, тебя тоже хотят видеть живой? — Он не стал подходить ближе. — Ты дорога своей семье. — Дорога, — Согласилась Девер. — Но все люди рано или поздно уходят, и остальные могут справиться с этим. — Но ты не справишься, если не будешь уверена в защите Эрвина? Каталина не сразу осознала эти слова. Так вот к чему он вел этот разговор. Леви хотел понять, дорог ли ей Смит или нет. — Мы с ним знаем друг друга больше десяти лет. И как хорошая знакомая, я должна попытаться сделать что-то для него. Так будет справедливо, не находишь? — Я тебя совершенно не понимаю, — Он покачал головой. — Сначала ты всей душой показываешь ненависть, потом говоришь о справедливости. Не запуталась ли ты, случаем? — Возможно, но тебя это не касается. Как и мои дела в целом. — С каких пор ты начала себя так вести со мной? — Его голос стал в разы холоднее, но она не отступала. — С тех самых, как ты залез со мной в постель ради бумажек и ради вашей дружбы с Эрвином, — Она развернулась и посмотрела ему прямо в глаза. — Знать не хочу, за чем он тебя послал, но факт того, что ты влез туда, куда не надо, ради этой паскуды, есть! Комната погрузилась в тишину, и Каталина прикрыла глаза. Впервые она повысила голос от злости. Раньше такого никогда не происходило. Бывало, что она могла прикрикнуть на солдат, но это не происходило со злым посылом. Как уговоры отдать ей бутылку вина перешли в выяснение отношений? Только она собиралась открыть рот и хотя бы немного исправить ситуацию, как Леви сделал это первым. — Ты считаешь, я спал с тобой из-за просьбы Эрвина? — Да. Ты влез в мои бумаги, когда я спала. Ты делал это только из-за интересов Эрвина. — Каталина отвела взгляд обратно к окну. — Мне нужно трахнуть тебя ещё раз, чтобы ты переосмыслила все, что сейчас сказала? Каталина опешила от такого вопроса. — Капитан… — По твоему мнению, Эрвин отдает мне приказы постельного характера, и я обязательно выполняю их. Но ты не задумывалась о том, что это могло быть мое личное желание, — Леви схватил ее за предплечье и дёрнул к столу. — Хватит искать подвох во всем. Девер больно ударилась бедрами об стол, но отойти от него уже не смогла Леви крепко прижал ее к нему. Его руки старательно развязывали ленты позади, пока она пыталась его оттолкнуть. Такого нахальства она не ожидала. Бутылка выпала из рук, но не разбилась. — Капитан, прекратите это немедленно. — Умолкни. Каталина услышала треск ткани, и в следующую секунду мужчина уже занимался пуговицами. Если он хочет продолжить играть в эту игру, то кто она такая, чтобы препятствовать? Каталина удивлялась сама себе. Возбуждение вязким теплом накапливалось внизу живота, а руки обвивали крепкую шею. — Уже не такая злая? — Вместо ответа брюнетка крепче обняла его шею, прижимаясь к широкой груди. Губы переместились на ее шею, выцеловывая каждый сантиметр и шепча что-то невразумительное. Она постепенно теряла контроль над телом. С его рубашкой она так не церемонилась, как он. Пуговицы мигом разлетелись по полу, а ее руки быстро переместились на ремень. Но его рука жестко припечатала одну из её к столу. Леви слегка погладил подушечкой большого пальца сосок, после чего подался вперёд, взяв одну из розовых горошинок в рот. С губ Каталина неожиданно слетел первый тихий стон наслаждения. Девушка запустила пальчики в шелковистые волосы, привлекая его ближе. — Нетерпеливая, — тихий смешок сорвался с губ капитана, после чего он переключился на вторую грудь, слегка прикусив сосок. — Это ты невозможный. — Каждую ласку он превратил в сладкую пытку, медленно сводившую с ума. Девер и не заметила момента, когда собственных брюк не оказалось на ней. Легко пройдясь языком по нижней губе, он заставил Каталину приоткрыть рот и тут же углубил поцелуй, превращая его из нежного и неспешного в страстный и порывистый. Брюнетка выгнулась, прижимаясь грудью к нему, желая сильнее ощутить его, почувствовать каждой клеточкой. Ей казалось, что через мгновение он отстранится и выйдет из комнаты. Но та страсть, с которой он целовал и заставлял изгибаться, говорила о другом. Внезапно он оторвался, и Каталина даже слегка расстроилась. Все, как она и ожидала. Но он спустил её со стола и развернул. Рука, надавившая на лопатки, заставила нагнуться, и она прижалась к столу грудью. Звук расстегивающегося ремня распалил ещё больше, и она громко вздохнула. Он не собирался с ней церемониться, но поцелуи между лопаток распаляли ещё больше. Переплетя с ней пальцы рук, Леви слишком резко вошёл в неё, и она громко вскрикнула. За прошедшее время она и забыла, каким он может быть неудержимым. Медленные сильные толчки распыляли все больше. Смешанное чувство наслаждения и боли скрутилось воедино. Каталина почти потеряла ощущение реальности, воспринимая лишь сильные и требовательные толчки внутри. В очередной такой она попыталась податься вперёд, но была притянута обратно за бедра. Леви не позволит ей сделать этого. Она не была готова к такому вихрю ощущений. Разрядка пришла очень быстро. Яркие пятна перед глазами ослепили, а ощущения ниже стали куда острее. Она все никак не могла унять дрожь в ногах. — Надеюсь, ты все переосмыслила. Каталина не сразу поняла эту фразу. Ей нужно было время, чтобы придти в себя. Ей хватило минуты, чтобы понять, что этого было чертовски мало. Девушка приподнялась. Его руки все ещё были поверх её. Каталина быстро сократила головой по сторонам и заметила кровать у стены. — Знаешь, капитан, этого недостаточно, чтобы я хотя бы ещё раз произнесла твое имя. Но да, я переосмыслила свои слова. — Видимо, очень плохо, если ты ещё можешь разговаривать. — Он внимательно проследил за ее взглядом и оторвал её от стола. Достигнув кровати, мозг просто отключился. Каталина даже не помнила, что говорила Леви, но отлично помнила каждый толчок и каждое движение его губ и рук. Девер проснулась поздней ночью от странного ощущения в области груди. Все тело будто парализовало, и ощущения перешли только в то место, где находилось сердце. Такое у нее было впервые, и она понятия не имела, что это может быть. Леви лежал позади, закинув руку на ее бедро. Они отлично повеселились. Через несколько часов им придется расстаться, и, возможно, уже навсегда. Как только боль в груди утихла, Каталина медленно повернулась и прижалась к нему. Теперь она точно знала, что Эрвин не мог заставить Леви лечь с ней в постель без его желания.