Помоги, ты нужен мне, очень

— Слушай, ты прости меня. — Вдруг тихонько сказала Маринетт и отвела взгляд на пол. — Что? — Спросил Нуар, гладя ее по волосам, пока ее голова лежала у него на коленях, а сама свернулась калачиком. — Ты о чем? — Я за сегодняшнее происшествие. Всё-таки это произошло... — Неловко пояснила Маринетт. Ей действительно было стыдно за то, что она не смогла избежать акуматизации. Не смогла подавить эмоции, не реагировать. Но как можно было не реагировать на предательство человека, от которого это совсем не ожидала? И все равно Маринетт чувствовала вину за свою акуматизацию. Она в который раз разочаровалась сама в себе. И в Адриане. — Мари, все нормально. Тебе не нужно извиняться. Такое может произойти с каждым. — Кот начал успокаивать ее. — Тем более ты сама отдала предмет с акумой. Ты ничего не разрушила, никому вреда не причинила. Все хорошо. Нуар не злился на нее, не обвинял ее ни в чем. Она была очень благодарна ему за это. Потому что только его ласковые слова и нежные касания помогали не заплакать. Она была на грани. Как же было, черт возьми, больно. Маринетт даже не могла нормально провести время с Нуаром. Насладиться тем, что он рядом, что он слушал ее и любил ее. Потому что мысли возвращались к другому человеку. Который сначала заставил довериться, а потом просто предал. Адриан, мало того, что рассказал о ее секрете Алье и Нино, так ещё и остальным. Или кто-то из этой троицы. В любом случае было очень обидно. Прежде всего Адриан предал ее. Она ведь доверяла ему. Видимо зря. Как Маринетт могла даже думать о том, что Адриан и Нуар являлись одним и тем же человеком. Нуар бы так не поступил. По крайней мере Маринетт не хотелось думать, что и он мог использовать ее слова против нее же. — И кстати о предмете с акумой. — Начал Нуар таким же спокойным тоном, тем самым вытащив Маринетт из раздумий. — Это ведь были сигареты, верно? Хоть он и говорил спокойно, но Маринетт слышала укоризну в этом голосе. Поэтому первое, что она выдала: — Извини... — Она постаралась хоть как-то внятно объясниться. — Я.. Не могла ничего с собой поделать. Правда, прости, мне очень жаль, что так вышло, Кот... Послышался вздох. Недовольный и тяжёлый, как подумала Маринетт. — Не злись... Я знаю, что это вредно. Просто привыкла уже решать любые неприятные ситуации курением... Но я обещаю, что очень постараюсь. Если бы он только знал, что она курила для того, чтобы заглушить всю свою боль, обиды и эмоции. Только вот не стал бы он относиться к ней иначе? — Я не злюсь. Просто постарайся больше так не делать, мы ведь договорились уже. — Сказал он, заправляя ей прядку за ухо. Она хотела выдохнуть, сказать, что не больше не подведёт его. Если бы не вопрос, последовавший от Нуара. — Может всё-таки расскажешь, что случилось? Маринетт поджала губы, чувствуя, как сердце начинает биться чаще, а те слезы, которые подавлялись, уже застелили глаза пеленой. Но она только промычала «м-м», что означало нет. Тяжело. Тяжело даже осознать произошедшее. Господи, зачем она вообще села тогда с Адрианом? Если бы она не села с ним, то он, наверное, не увидел бы ее бинтов. — Все нор.. — Начала было Маринетт дрожащим голосом. — Только не говори, что все нормально. — Перебил ее Нуар. — Ты весь вечер какая-то подавленная, задумчивая, я бы даже сказал отстраненная. Ещё и сигареты, которые, по твоим словам, ты куришь в неприятных ситуациях. И, конечно, акума. — Сказал он, вздыхая, когда увидел, что кончик ее носа покраснел, а она сглотнула. — Я ведь волнуюсь, пойми. Маринетт закрыла лицо ладонями и до крови закусила губу, когда по щеке потекла первая слеза. Но всхлип все же подавить не удалось. Нуар наклонился и поцеловал Маринетт в щеку. Она, все еще пытаясь закрыть лицо, поднялась и села, прижавшись к нему. Он шептал ей слова поддержки, ласково гладя по спине, пока она тихо хныкала, уткнувшись в его плечо, время от времени сжимая оба ладонями. Ей стоило выплакаться, прежде чем что-то объяснять. Во-первых, было бы трудно разобраться, что она сказала, а во-вторых, ей стало бы легче. Хоть немного, но легче. Конечно, Нуар понимал, что скорее всего это из-за него-Адриана. А понимать, что он сам довел любимого человека до слез было больно. Так как Маринетт не сказала ничего ему в гражданском обличии, кроме как «заткнись и уйди, я не хочу тебя видеть», то он хотел услышать, что именно думала она про эту очень неприятную ситуацию. Адриан в который раз пожалел, что не прислушался к словам Плагга. Он ведь правильно все говорил. Пытался отговорить от этой ужасной затеи. Но он не послушался. А теперь утешал свою девушку, которую сам же, фактически, и довел. «Замечательно, так держать, Агрест.» *** — Все-все, чш-ш... — Нуар поцеловал ее в лоб, ласково глядя в заплаканные глаза. Он перевел взгляд на стол, где стояла кружка с водой, после чего потянулся, чтоб взять ее. Протянув кружку Маринетт, он сказал: — Выпей водички, успокойся. Маринетт взяла стакан и сделала пару глотков воды, которая приятно обдала холодом горло. Она тихо поблагодарила Нуара, а он же поставил стакан обратно. — Так.. Что произошло? — Спросил Нуар, увидев, как она, явно нервничая, начала заламывать пальцы на руках. Он взял ее холодные ладони, поглаживая большими пальцами внешнюю часть. — Не волнуйся, все хорошо. — Нет.. Все не хорошо. — Тихо сказала Маринетт. Нуар готов был поклясться, услышал в ее голосе обречённость. — Тебе, наверное, не понравится. — Почему? — Он едва заметно нахмурился, ненароком думая, что она причинила себе какой-либо вред, помимо сигарет. — Потому что это связано с Адрианом. — Маринетт облизнула пересохшие губы, а затем сглотнула, не осмеливаясь посмотреть в его глаза. — Мы с тобой уже обсуждали это. Я принимаю тот факт, что тебе нравится Адриан. — Постарался успокоить он. — Дело в том, что только ты и он знали о том, что я.. режусь. Теперь об этом узнал весь мой класс... — Она сжала его ладони, но все также смотрела на пол, на стол — куда угодно, лишь бы не ему в глаза. — И он ещё сказал, что об этом знают Алья и Нино. Он им рассказал. Нуар слушал, не перебивая, глядя только на нее. — Я почти на все сто процентов уверена, что Адриан рассказал и остальным. Я не знаю, могут ли быть это Нино или Алья. Алья начала больше переживать за меня, спрашивать, все ли в порядке. Нино.. Тоже был более внимателен. — А Адриан? Разве он не обращал внимания на тебя? — Спросил Нуар, заметив, как Маринетт ещё раз облизнула губы. — Обращал. Мы с ним в последнее время начали даже лучше общаться. Он даже смог вытащить меня из дома. А сегодня.. — Она замолчала, но затем, собравшись с мыслями, продолжила: — Я шла на задний двор, хотела просто подышать свежим воздухом. Меня в коридоре остановил Адриан, начал спрашивать, все ли нормально. Рядом прошел Айван, одноклассник мой.. И от него я узнала о том, что весь класс обсуждает меня по этому поводу. — Почему ты думаешь, что это Адриан? Может кто-то из одноклассников просто заметил и разболтал остальным. — Кот.. Ну этого не может быть. Ко мне никто не подходит, а вещи у меня с длинными рукавами все. Да и за рукавами я слежу, чтоб не задирались. — Она вздохнула. — Остаётся Адриан. Нуар слышал убитый хрипловатый голос. И это заставляло его ненавидеть себя за то, что допустил такое развитие событий. Да, он хотел, как лучше. Могла быть всякая ситуация. Он думал, что если скажет их общим близким друзьям, то они смогут если что присмотреть за ней. Хотел-то, как лучше, а получилось... Ужасно. — Получается, что он меня предал. Блин, — Маринетт она грустно усмехнулась. — Обидно на самом деле. Я-то думала, что могу ему доверять. А он... Слушай, может он изначально хотел меня подставить? — Я уверен, что он никогда такого бы не сделал. Он никого и никогда не подставлял нарочно. — Уверенно заявил Нуар. — Я тоже думала, что он не может. Теперь поняла, что я, видимо, ошиблась. — Она тяжело вздохнула. — М-да, вот так и доверяй людям... *** Несмотря на то, что после их разговора Нуар остался с ней и продолжал успокаивать, говоря, что все обязательно наладится, Маринетт все равно после его ухода долго смотрела на ножницы и канцелярский нож, лежащие у нее на столе. Все, что останавлило — обещание, данное Коту. Поэтому Маринетт только сняла бинты с рук и ног, наклеив пластыри на некоторые порезы. Только вот надолго ли ее хватит? *** Двадцать пятое октября, четверг. Только что закончилась пара. Химия. К сожалению, у них был опрос по теме, которую они прошли сегодня. Вызвали многих, Маринетт в том числе. Маринетт не волновало, какие оценки были у остальных. Ее волновало только оценка, которую получила она. Шестнадцать. На два вопроса из пяти она ответила неверно. И она получила бы оценку ниже, если бы ее не вызвали к доске решить одно задание. Маринетт решила его верно, что повлияло на балл. Но это не семнадцать. Это шестнадцать. При оглашении оценки Маринетт почувствовала, как руки начинают мелко дрожать, поэтому она постаралась их спрятать за спину. Она была последней, кого успели спросить. Сразу же после того, как она услышала оценку и села за свою парту, прозвенел звонок, и преподавательница начала диктовать домашнее задание. «Если мама узнает... Будет очередной скандал..» *** Маринетт вела себя отстраненно. Настолько, что она даже не вышла на перерыв. И сегодня она была очень немногословна. Алья такого поведения не особо поняла, ведь единственное, что сказала она — «привет» ей и Нино. И то, она это буркнула под нос, а на Адриана вообще не обратила никакого внимания. Ни взглядов на его макушку, ни «залипаний», как говорила Алья, на его голос. Ничего. Словно и не было никакого Адриана. Алья хотела предположить, что Маринетт вела себя так из-за вчерашнего, но практически сразу — после перешептываний с Нино по этому поводу — отбросила эту мысль. И не заметила, как после второй пары на перерыве, Маринетт пошла на задний двор. *** Маринетт старалась успокоиться, но выходило, откровенно говоря, ужасно. Слез не было, но было желание содрать кожу везде, где только можно. Чтобы подавить это желание, она пошла на задний двор, не слыша никого и ничего вокруг себя. Ее спасение — курение. Маринетт сначала думала, что сможет бросить, когда угодно, но только сейчас начала понимать, что не сможет. Что ей будет очень трудно это сделать. Потихоньку начало приходить осознание того, что это уже зависимость. Только когда Маринетт бессознательно поджигала сигарету, которая так удобно и вовремя оказалась в кармане толстовки вместе с зажигалкой, она не заметила, как на двор вышел ещё один человек.