Luka's Story (I✔II✔III✔IV✔V✔VI✍)

Я с облегчением узнал, что Гильда вернулась в замок даже раньше нас. Она сразу допускала, что мы можем телепортироваться обратно без неё, и выбралась самостоятельно. Но была одна проблема. “Зарядка Гильды не завершена,” доложила она. “Тартар перешел порог допустимой стабильности. Гильда была вынуждена начать эвакуацию с третью заряда.” “И здесь тебя негде заряжать,” сказал я, откладывая неизбежное. Либо надеясь на чудо. Гильда кивнула. “Значит, заряжать буду я?” “Это оптимальный способ. Сперва временного заместителя мастера обладает высокой концентрацией энергии. Полная зарядка через других мужчин возможна, но это скажется на боевой готовности остальных союзных единиц. Общая эффективность монстров в состоянии голода резко снижается. “ “Ты вызываешь критический экстаз?” спросил я. “Это опциональная функция.” “Ты же не станешь её включать?” “Активация возможна только по приказу авторизованных пользователей.” “Ладно, чего уж тянуть, давай тебя зарядим.” Сказав это, я осознал, что меня могли повалить прямо на месте, но обошлось. Я отвёл Гильду в мою комнату, сел на кровать… И заметил, что она так и осталась недвижимо стоять у двери. Видите ли, с монстрами редко случались неловкие ситуации в постели. Они практически всегда знали, что делали, а даже если нет, легко импровизировали. Поэтому, когда я привёл Гильду, ожидал, что она либо бросит меня на кровать, либо начнет с инструкций. Но нет, она продолжала стоять. Может, зависла? “Гильда? У тебя всё в порядке?” “Повреждений ключевых компонентов нет. Повреждения внешних слоёв не критичны.” “Эм… рад за тебя, но я не про то. Я думал, мы пришли тебя заряжать?” “Верно.” “И почему не начинаем?” “Вне непосредственной угрозы юниту или падения уровня заряда ниже пяти процентов, альтернативный способ зарядки может быть инициирован только по приказу авторизированных пользователей.” “Обычно ты более автономна,” подметил я. “Сексуальное осушение вредит союзникам. Инициатива невозможна.” Звучало не очень, но ведь и у монстров так же? “В общем, альтернативную зарядку через меня разрешаю. Пожелания принимаются, или-” ‘Или’. Не успел я договорить, как она уже была на мне, повалила на спину, и прижала руки к кровати. Гораздо сильнее, чем монстры, даже только по весу – меня придавливало сильнее, чем могла бы Айша. С Гномой, пожалуй, я мог бы вырваться, но не стал разводить панику. Это же был дружественный секс. С роботом. Или киборгом. Апоптозом? Я подумал спросить, кем она сама себя считала, но я заподозрил, что она ответит просто ‘Гильда это Гильда’, и настрой станет ещё страннее. Но что можно было говорить с уверенностью – она точно не обычная женщина. Вместо вагины у неё было что-то вроде телеобъектива без линзы, который выдвинулся, и вобрал в себя мой ещё мягкий член. “Орган ещё не готов к зарядке,” сказала Гильда. “Требуется дополнительная стимуляция.” Механизм начал вращаться, и слегка сжимать меня, массажируя со всех сторон. Ощущения совершенно уникальные. Текстура даже не пыталась напоминать реальную плоть, но меня это совершенно не беспокоило. Я просто расслабился и кайфовал. “Эрекция достигнута,” доложила Гильда. “Начинаю зарядку.” Мягкие внутренности сжались и затвердели. Хватка тоже усилилась, настолько, что я был даже не уверен, что мог бы вытащить, двигая только бёдрами. А потом внутренности стали вращаться. Сперва медленно, но потом быстрее, и ещё быстрее, а звук становился всё выше. Сколько это оборотов, пятьсот? Семьсот? Музыкального слуха у меня не было, и сказать точно не мог, а вот что мог, так это то, что никакие секс-куклы на Земле даже близко не стояли. Но у неё не было магии монстров, поэтому даже от такой интенсивной стимуляции я смог выдержать целых три минуты. Ко мне что-то присосалось, видимо, чтобы не упустить сперму, и доставить… куда ей там было нужно. “Заряд достиг 42 процентов,” доложила Гильда. “С учётом ожидаемого снижения качества, требуется ещё десять оргазмов.” “...Постой, десять?” тревожно спросил я. В отличие от монстров, которые могли доить людей без перерывов, пока буквально не высохнут, зачарование Гильды на такое не способно. Промештейн долго пыталась скопировать магию монстров для эффективности добычи, но создала только, с её слов, ‘достаточно близкий аналог’, но я бы его таким не назвал. Со стороны выглядело и правда похоже, но на деле её создания просто лишали жертв чувствительности, а не притупляли боль. У Гильды не было даже этого. Единственное преимущество – её версия хотя бы не отдавала ощущением неправильности. Но долго думать мне не дали, и мысли были оборваны в момент, когда механизм снова ожил, и заработал ещё один оргазм за следующие пять минут. Я уже сбил дыхание, хоть и ничего не делал. Чувствовалось так, будто вернулся с работы после тяжелой смены. Хотя, это и ощущалось, по сути, как работа, ведь приятных ощущений уже почти не было, из-за снижения чувствительности. Монстры меня совсем избаловали. Когда сперма от второго оргазма была доставлена по внутренним трубкам внутрь Гильды, вращение возобновилось, но в этот раз ещё быстрее. Головка вернула чувствительность, но в плохом смысле, чего я не чувствовал… даже не знаю, сколько сотен лет. Я начал ворочаться, пытаясь избежать гиперстимуляции, но тщетно – Гильда продолжала крепко держать меня. Тогда для меня ясно дошло, зачем. Третий оргазм снова брызнул в ‘объектив’. Сердце билось так, будто пробежал кросс. “Гильда,” выдохнул я. “Не думаю, что смогу ещё. Давай остановимся.” “Альтернативная зарядка не может быть прервана,” сухо ответила Гильда. “Программа продолжится по регламенту – либо до полной зарядки, либо до потери сознания донора.” Я вскрикнул, когда вращение возобновилось. Приятным уже и не пахло! “Гильда!” закричал я. “Пауза!” К счастью, движения прекратились. “Программа на паузе.” “Гильда, можно хотя бы не стимулировать головку? Это слишком! Ещё чуть-чуть, и будет по-настоящему больно!” “Альтернативой может быть стимуляция ствола.” “Да, давай так.” Приятным бы всё равно не назвал, но начался хотя бы терпимый массаж. Я спокойно откинулся на подушку. И он прекратился. “Пожелание отклонено,” доложила она. “Эффективность метода не выше двух процентов. Это недопустимо. Возвращаюсь к эффективному плану. Ожидаемое время завершения – двадцать минут.” “Двадцать?! Да я сдохну за десять!” Гильда долго недвижимо сидела на мне. Затем, наконец, сказала, “Новые данные учтены, и внесены в технику безопасности.” “Спасибо, Гильда,” выдохнул с облегчением я. “Можешь отпускать меня. Тебе всё равно хватит на следующие пару неде-” “Калибровка завершена. Достигнут новый максимум скорости. Ожидаемое время завершения – шесть минут.” Я думал, экстрактор раздавил мой многострадальный член, и уже начал оплакивать потерю… но снова почувствовал его, когда к головке что-то присосалось, завибрировало, и завращалось с бешеной скоростью. Я был готов поклясться, что чувствовал запах перегретой пластмассы. Мои крики слышал весь замок. “Тяжелый день, босс?” спросила Ева, когда я кое-как доковылял на кухню, стараясь двигать ногами так, чтобы не потревожить больные места. Критического экстаза не было, но я был готов многое отдать, чтобы был. “Вот хоть расшибусь, но придумаю способ сотворять целые генераторы,” сказал я, рухнув на стул. “С топливом. И в гробу я видел термодинамику.” “Даже не буду делать вид, что поняла,” ответила Ева, не отвлекаясь от чистки моркови. “Это кто там тебя так? Дай угадаю, Айша?” Как самая большая, девушка-гризли была логичной догадкой, но только если не знать её лично. Я сказал Еве, что когда-нибудь расскажу, но тогда у меня были дела поважнее – управлять кухней. Я не очень комфортно командовал другими в бою, но как шеф, это давалось мне гораздо проще, и ужин получился как надо. Естественно, без совещания не обошлось. Нам многое нужно было обсудить. У нас появилась новая информация, и надо было утвердить наши следующие шаги. Мы решили совместить приятное с полезным, и начали прямо за ужином, сев за отдельный стол. “Тартары состоят из разломов в пространстве\времени, и возникли во время Великого Катаклизма тридцать лет назад,” напомнила всем Алиса. “Мы установили, что разломы являются проходами в параллельные миры, отличающиеся от нашего, история в которых в какой-то момент пошла другим путём. Но это мы узнали ещё в первом. Теперь у нас появились новые зацепки. Промештейн, у тебя было время посмотреть записи Ла Круа?” “Естественно,” ответила Прометейн. “Я дважды прочитала всё, но не понимаю и половины. Она создала свою систему, в которой я пока не разбираюсь. Даже не знаю, сколько уйдёт на полную трактовку, если она вообще возможна без экспериментов.” “Значит, не ответишь, что вызвало такой парадокс, который уничтожил не один, а целую цепочку миров?” риторически спросила Илиас, и повернулась ко мне. “Ты здесь эксперт. Видел намного больше миров, чем мы. Есть идеи?” “Есть, но, боюсь, бесполезные,” ответил я. “Я знаю, что миры отличаются, и даже могу сказать, в чём именно, например, был мир, где Алифиса и Илиас могли взаимодействовать, и поэтому никогда не враждовали. У них просто не было причин для конфликта.” “Это не ‘какой-то момент’,” сказала Илиас. “Там всё пошло иначе прямо с начала времён. Я такая, какая есть, не просто так. Это прямое следствие законов мироздания. Выходит, там были другие.” “Возможно,” согласился я. “В другом, Чёрная Алиса нашла кольцо бессмертия, и осталась Владыкой Монстров где-то до настоящего момента.” “Это различие где-то в пятьсот лет,” сказала Илиас. “Но разломов не появилось. Должно было произойти что-то такое, что повлияло на все миры, параллельные нашему. Если даже момент сотворения не считался, не представляю, что подойдёт. Остаётся только осмотреть остальные Тартары.” “Ближайший в Ноа,” сказала Соня. “Возле Эсты.” “Это где?” спросил я, не вспомнив такой город. “Уже нигде,” ответила Алиса. “Город исчез. Тартар всегда открывался в каком-то значимом месте, а не посреди пустыря. Это просто не может быть совпадением. Наверняка они как-то связаны с исчезнувшими городами.” “Это может быть совпадением,” поправила Промештейн. “Шансы на это низкие, но не астрономически низкие.” “Лука, знаешь мужчину, который спас нас?” спросила Илиас. “Нет, ни разу его не видел. Сперва подумал, это я, но нет. Просто похож. Думаю, это-” “Марцелл,” продолжила Илиас. Соня ахнула. Должно быть, киборг с изумрудным мечом слабо напоминал Марцелла из портретов. “И он каким-то образом получил способность открывать порталы между мирами,” сказала Алиса. “Страшно представить, сколько в нём магии.” “Не думаю, что там только магия,” предположила Промештейн. “Как мы недавно выяснили, полагаться на магию Луки – не самый надёжный план. Даже она может дать сбой, либо вообще прекратить действовать ввиду обстоятельств, вроде других фундаментальных законов, либо более прямых факторов. В этом мире его силу ничем не заблокировать, но в том, как только Лука вошел в контакт с Адрамелех, силы как не было.” “Мысли верные,” сказала Алиса. “Поэтому теперь, в каждом новом мире, Лука будет что-то делать своей силой, чтобы гарантированно узнать, это мир блокирует его, или сильные апоптозы. Если второе…” “Нам нужно вернуть свои силы,” сказала Илиас. “Мы больше не можем полагаться только на Луку.” “И найти Ла Круа, чтобы она посмотрела на записи,” напомнила Соня. “Вроде продвигаемся, но дел меньше не становится…” “Ещё надо разобраться в этой ‘правильной истории’,” сказал я. “Это что-то вроде священной временной линии, которой должны следовать все параллельные миры? Это же просто бессмысленно. Я думал, на то и нужна мультивселенная, чтобы парадоксов не было. Что-то где-то происходит, мир разделяется, а где не происходит, остаётся как был. Как в такой системе могут возникать парадоксы?” “Ты кто такой, что ты сделал с моим Лукой?” саркастично спросила Алиса. “По мне не скажешь, но я знаю логику,” ответил я. “Во всяком случае, настоящую, компьютерную. Мультивселенная должна работать по каким-то законам, и если я понимаю правильно, парадоксы в такой системе не могут быть проблемой.” “Если только система не перегружена?” спросила Соня. “Прости, если что-то не понимаю, но ведь если есть система, она не может быть бесконечно вместительной?” “Не понимаешь, но в этом есть смысл,” ответила Промештейн. “Вселенная большая. Мультивселенную же не смогу осознать даже я. Но у нас нет доказательств, что она бесконечна. Как система с ограниченным объемом может регулироваться?” “Например удалять лишние части,” предположил я. “Если диск забивается, сперва подчищать временные файлы, потом самые большие и бесполезные. Можно ещё заархивировать, но не уверен, насколько это применимо к вопросу вселенной.” “Я… ничего не понимаю,” сказала Сара. “Давно я не чувствовала себя лишней за столом совещаний.” “Тут нет твоей вины,” сказала Промештейн. “В этом мире только недавно начали пользоваться электричеством, а о компьютерах не знает и процент населения. Суть в том, что бесконечность существует в теории, но на практике концепт сталкивается с многими сложностями. Предполагать, что нечто бесконечно, просто потому что у тебя нет объяснения лучше, редко будет верным подходом.” “Кстати, об этом,” сказал я. “Когда-то твоя версия проанализировала параллельные миры, и получила по определённому параметру сколько-то миллионов. Вроде, много, но ведь это ничто в формате бесконечной мультивселенной. Как по мне, вполне весомое свидетельство её конечности. Либо конечности именно этого кластера мультивселенной, если они не едины.” “...У кого-нибудь получается свыкнуться с мыслью о умном Луке?” спросила Алиса. “У тебя бы тоже получилось, если бы хотя бы попробовала поговорить с ним языком, а не только обматывать его вокруг ху-” “Продолжаем!” поспешно сказал я. “Что нам с этим делать? По каким-то причинам, этот мир особенно важен, иначе меня бы отправили в другой. Но я даже не знаю этой правильной истории! Кролик сказала, что мой мир был достаточно близко, но что это значит? Насколько достаточно, и где не был? А кто бы знал.” “Может, идеальной копии не требуется?” предположила Соня. “Мы явно не следуем правильной истории, даже по твоей памяти. Все уверены, что найти Духов важно, и я не спорю, но разве не важно всё? Чем одни действия важнее других?” “Не знаю, но мы уже точно не сможем воссоздать правильную историю,” сказал я. “В ней я путешествовал с одной Алисой.” “И даже если ты прямо сейчас пойдёшь с ней, ты только отложишь неизбежное,” сказала Илиас. “Лука, в твоем мире же человеческие государства не воевали?” “Нет, определённо нет! Отношения не всегда были тёплыми, но до столкновений не доходило.” “Моя память сейчас под вопросом, но я тоже такого не помню. История искажается и без нас.” “Тогда разве это не повод остановить войну?” спросила Сара. “Естественно, её нужно заканчивать в любом случае, но если это ещё и замедлит распространение хаоса, это должно стоять наверху наших приоритетов.” “Ещё нужно понять, как те суккубы собираются помочь,” сказал я. “Судя по всему, у них та же цель, остановить хаос, но есть же ещё куча способов, не только этичнее, но и проще!” “Да, даже если они отодвигают хаос, всё равно добавляют свой,” согласилась Алиса. “Ты верно подметил. Даже если согласиться, что у них нет понятия морали, убивать всю деревню просто слишком затратно. Можно допустить, что они такие садистки, но что-то всё равно не сходится.” “Самое важное,” продолжил я. “Это вернуть тебе и Илиас полные силы. Кто-то хотел, чтобы вы обе ослабели. Возможно, даже если у нас не получится, этот кто-то хотя бы расскажет, зачем.” “Белый Кролик говорила, что это для привлечения моего внимания,” сказала Алиса. “Но мама как раз в этот момент вернулась на трон. Вот это уже точно не случайность. Вопрос только в том, это она вернула маму, или кто-то другой.” “Возможно, ослаблять тебя имело смысл, чтобы вынудить тебя путешествовать со мной,” предположил я. “И хоть не идеально, но следовать оригинальной истории. Но это не вяжется с ослаблением Илиас, которой не было со мной в любом случае.” “Каждый ответ приносит новые вопросы,” сказала Сара. “Но нужно принимать какой-то план.” “С этим проблем нет,” сказала Алиса. “Нам в любом случае надо в Ноа. Там Тартар и Ундина.” “Нам нужен корабль,” сказала Сара. “Зачем?” не понял я. “А, возможно, ты не знаешь. Катаклизм разделил Сентору. Теперь Ноа отделяет море.” Тогда я осознал, насколько недооценивал ‘изменения географии’, и напомнил себе хотя бы посмотреть на новую карту мира. “Будем надеяться, что это плавание закончится лучше прошлого,” вздохнул я. Моим планом после совещания было просто упасть на кровать, и стонать от боли и усталости, но на пути меня подцепила Саки, которой требовалась какая-то помощь. Она отвела меня в бар, где Мари и Барбан сидели на своих обычных местах вместе с Евой, что делали часто после ужина. Ева переносила алкоголь лучше Мари, но тоже никогда не отказывалась от стаканчика-другого. Саки открыла дверь на задней стене бара, которая вела в небольшой клуб, где Саки иногда проводила сольные выступления. В это время там никого не было. Она ловко запрыгнула на высокую сцену, и взяла микрофон… в котором даже не было провода. Конечно, в этом мире уже появились простейшие аккумуляторы, но вряд ли подходящие для портативных устройств. Скорее всего это вообще был макет, просто для вида и атмосферы. Звуки ведь тоже шли без колонок, а даже если с ними, питать было бы нечем, ведь проводки в замке точно не было. Это почти не сказывалось на комфорте: ‘холодильники’ были магическими, и давление в трубах тоже. Но Саки не требовалось электричества. Она сама была полноценной звуковой системой. Она начала петь, только для меня, песню о надежде, героизме, дружбе, и всё вместе сошлось за три минуты. Я слушал, и наслаждался её прекрасным голосом. Обычно в такие моменты я закрывал глаза, но ими тоже было на что посмотреть. В нормальном смысле. О ненормальном даже думать не хотелось. Когда песня закончилась, она выжидающе смотрел на меня. “Ну, чего молчишь?!” не вытерпела она пятисекундной паузы. “Артисты могут получить неправильное впечатление, если зрителям пофиг! Всё не привыкну, что на тебя не действует…” “Мне не пофиг,” честно ответил я. “Смысл песни цепляет. Ты написала её для меня?” “Может быть~,” играючи ответила она. “Но я не хвастаться тебя привела. Как бы даже… наоборот. Короче, нужен совет.” “Совет?” удивился я. Что я мог ей посоветовать? “Мне нужны новые песни. Пока в репертуаре у меня только чужие хиты, и парочка скучных оригинальных, вроде этой.” “В твоих оригиналах нет ничего скучного.” “Ты так говоришь только из-за моего голоса. Я могу петь даже о том, как кто-то проблевался, и всем понравится! Не пойми неправильно, у меня огромное эго. Быть идолом без этого нельзя. Но я знаю, в чём я хороша, а в чём нет. Я вообще не умею писать. Рифмовать ещё кое-как, но на этом всё. Но даже так я популярна! Представь, какой стану, если удивлю всех песнями, которые они ни разу не слышали? Я буду величайшей звездой всех времён!” “Это да, собственные песни могут быть важны для популярности, но я тоже никогда не писал песни, и не знаю тех, кто писал. Могу только посоветовать не бросать, и когда-нибудь обязательно станешь лучше.” “Стану,” легко согласилась Саки. “Но идолы так не работают, сладкий. В них влюбляются быстро, стремительно, и так же потом забывают. Зритель – сложная добыча. Сомневаюсь, что встречу кого-то, кто мог бы меня перепеть, но если песни будут намного лучше, меня могут и скинуть! Мне нужны хорошие тексты сейчас, а не когда-нибудь.” “Я хотел бы помочь,” пожал плечами я. “Но сам писал только прозу. Ни одного жалкого стишка.” “Ты – да. Но ушами-то слушал? Слышал песни не одного, а многих миров… и мог бы ими поделиться.” “Чтобы выдавать чужие песни за свои?” подозрительно спросил я. “А что такого? Я же не буду говорить, будто сама их написала. Если спросят, так и скажу, подсказал герой из другого мира. Я не обманываю фанатов, но развлечение требует какой-то иллюзии, тайны, загадки. Вот я пою новую песню, её впервые слышат, и само собой фанаты думают, будто она моя. Скорее всего, никто даже не спросит. Но что с того? Не будут же нам предъявлять претензии на права люди, которых тут вообще нет?” Я решил, что в этом есть смысл, и хотел ей угодить, так что согласился научить Саки моим любимым песням. Но проблема в том, что я не умел петь. Не в том же смысле как художники, которые ‘не умеют рисовать’, а в прямом. Саки кривилась, стонала, но кое-как дослушала звуки, отдалённо напоминающие ‘Livin’ on a Prayer’. Я начал следующую песню, но- “Стоп! Прекрати! Ради светлой Илиас, не надо!” умоляла Саки. “Ради Илиас?” усмехнулся я. “Не помню, чтобы в этом мире кто-то из монстров так говорил.” “Поэтому и не помнишь – это на самый ужасный случай! Но когда познакомилась с ней лично… она не так уж плоха. Но эго у неё даже больше моего. Пожалуй, для богини этого стоило ожидать. Может, даже подумаю над дуэтом. Но тебе, уж не обижайся, на сцене делать нечего. Но ты всё равно можешь мне помочь. Тебе не надо петь песни. Проецируй их, как я.” “Я понятия не имею как.” Всю комнату внезапно заполнила музыка. Ненавязчивый ритм на пианино, один из её главных. “Так и делается,” сказала Саки. “Промештейн говорила, у нас с Джаской сила, как у тебя. Я захотела стать звездой, я ей стала. Джаска представляла себя супергероем, у неё тоже получилось… на три минуты, но всё же. На самом деле, без перерывов у меня тоже получается не намного дольше, поэтому у меня и нет песен дольше пяти минут, но на сцене это не сильно мешает – петь я могу и сама, главное чтобы была музыка. Но у нас было только одно использование, а у тебя сколько угодно. Почему бы и не такое тоже.” Ритм сменился целым оркестром, вроде, импровизацией. Талант Саки в музицировании воображаемыми инструментами мог быть не слабее её голоса. “Это несложно,” сказала она. “Уверена, у тебя получится. Вот какая песня сейчас заела у тебя в голове? У всех такая есть, а когда спросила, тем более обязана была появиться.” “Сейчас? Вообще, да, есть такая. Но как-?” “Просто поставь её погромче! Сыграй её в голове, но чтобы я тоже слышала.” Меня немного смущал пристальный взгляд Саки, но отворачиваться было невежливо, и я просто закрыл глаза, одновременно ‘включив’ ‘Holding Out For A Hero’, на которую меня вдохновила Саки своей ‘скучной’ песней о героизме. “Не думаю, что у меня получится,” сказал я после первого припева. “У тебя уже получается! Ты просто не видишь разницы, ведь оно везде играет так же, как у тебя в голове! Я тоже не сразу заметила, пока соседи не начали стучать в стены. Давай, я хочу дослушать! Дождалась она своего героя?!” Чувствуя чуть больше уверенности, я проиграл песню целиком, во всяком случае так, как я её запомнил. Саки так затянуло, что на втором куплете она уже пела вместе со мной. Когда песня завершилась, я решил исправить позор, каким чуть не оставил в этом мире наследие Бона Джови. “Да, так гораздо лучше,” выдохнула Саки. “Но что это был за звук? Яркие клавиши, барабаны, но ещё что-то струнное.” “Электрогитара. С каким-то эффектом, точно не скажу.” “Не слышала о таком. Но мне нравится. Добавлю фоном к другим песням. А это реальная история?” “Не знаю,” усмехнулся я. “Уверен, даже тогда об этом никто не спрашивал.” “Давай ещё!” Следующий час я проигрывал мои любимые песни из головы, от метала до рэпа, и от кантри до Ники Минаж, чтобы проверить, сможет ли она повторить песню в стиле, которого в этом мире ещё не существовало. А стоило проверять в первую очередь себя, ведь я сам не смог вспомнить весь текст. Но Саки это не остановило. Когда я забывал слова, Саки моментально предлагала свои. Когда я закончил, у неё был целый список песен, которые она готовила к следующему выступлению, состоящий только из хитов моего времени. Пусть у меня и не возникло навязчивого желания сложить пальцами милую ‘козу’ и пропищать ‘Cаки-чан!’, но вот желание дать ей пять, которое она с радостью приняла, очень даже. Она так обрадовалась новым песням, что крепко обняла меня, и улыбалась до ушей. Но улыбка дрогнула. “Да уж… я так с тобой всю самооценку растеряю.” “В смысле?” не понял я. “Я думал, по мне видно, как мне нравится твоё исполнение, даже если меня не колбасит.” “Да я не про то,” вздохнула она. “Я обняла тебя. У мужчин это всегда вызывало хоть какую-то реакцию. А у тебя даже не дёрнулся! Если бы не знала, что у тебя там всё нормально, подумала бы, что у тебя, ну… проблемы. А так проблемы только у меня.” “Э… на самом деле…” замялся я, не уверенный, что стоит ей рассказывать. “У меня и правда… проблема. Сегодня был… случай, с Гильдой. Её надо было зарядить, а это оказалось сложнее, чем я рассчитывал. Боюсь, в ближайшие дни мой младший не покажет признаки жизни, даже если меня обнимет Минаги.” “А… ну ладно, а то я уже надумала всякого. Дай посмотреть. Я исправлю, насколько смогу.” “Ты умеешь лечить?” “Нет,” ухмыльнулась она. “Но тебе всё равно поможет. Ну давай, снимай штаны. Что я там не видела?” Действительно. Я сделал как мне было сказано. Саки присела на корточки, взяла мой побитый жизнью орган в руку, и осмотрела. Всё ещё мягкий орган, даже несмотря на прямое прикосновение суккуба. Смотря на это, мне пришла в голову забавная мысль: Саки ведь могла вообще ни разу не видеть опавшего члена. В любой ситуации, где ей бы приходилось видеть голых мужчин, у них бы наверняка встал от одного её вида. “Да, досталось же тебе,” серьёзно сказала она. “Но вроде ничего серьёзного. Явных повреждений не вижу. Дня через три должно пройти. Ещё болит?” “Слегка, да.” Саки ещё немного посмотрела на меня, и приняла решение. “Обычно я не делаю так без стирания памяти,” сказала она, подсев ближе. “Но раз уж такое дело…” Саки взяла мою мягкую головку в рот, и начала легонько проходить по ней языком, и осыпать поцелуями. Сперва я ничего не чувствовал, но уже через несколько секунд меня начала наполнять секс-магия, и чувствительность возвращалась. Она убрала мой рефрактерный период, и я был снова готов! У меня окончательно затвердел. Её язык умел не только петь! К моему великому разочарованию, сразу после этого она поднялась на ноги. “Ну вот, и всего делов!” гордо объявила она. “Вообще, так могут все монстры, просто у меня подействовало быстрее. Если надо будет снова заряжать Гильду, просто скажи кому-нибудь из пойти с вами.” “Ух…” вот и всё, что я тогда мог сказать по этому поводу. Я за минуту прошел от ‘Не хочу даже думать о сексе’ до ‘Отчаянно хочу Саки прямо сейчас!’ “О, я знаю это лицо,” ухмыльнулась Саки. “Но мы ещё не на том этапе отношений. Первый раз был ради науки, этот в медицинских целях. Если хочешь третий, сыграй свои карты правильно, и получишь ещё.” Не думал, что встречу суккуба, которая откажется от бесплатного питания, но мне даже показалось это неожиданно привлекательным. Возможно, на контрасте. У Саки не было проблем с аппетитом, но с гордостью тоже, и она отказывалась быть на поводу у первобытных желаний. Но от разочарования это не спасало. Я с тяжелым сердцем (и не только им), смотрел, как Саки выходила из клуба, напоследок махнув мне хвостом.