Распишись-ка в документе

      Ветер на Ватацуми был переменчив. Непредсказуемые потоки обычных случайностей, достаточно часто закручиваются в сильный смерч, что сносит все преграды. Мирные люди жили в страхе, пока другая группа была закаленной, что могла начать совершать ужасные разбои и грабежи. Горо и Кокоми сражались с этими проблемами, работая днем с обычными людьми, пока в ночи скрипели пером над бумажками после удачных переговоров. Однако когда возникала экстренная ситуация, которая могла скинуть песочные часы перемирия со стола, они спешили за помощью к Южному Кресту.       Кадзуха стремительно направлялся в редкие заросли острова, вдыхая полной грудью влажный и теплый воздух с нотками тревоги. Явной опасности нигде не наблюдалось. Но интуиция, обхватывая хрупкое сердце в стальные объятия, шептала о встрече, что могла бы перевернуть его жизнь раз и навсегда.       В этот раз его задание сильно отличалось от обычных поручений. По неуверенному и скромному описанию Горо оно было достаточно… Проблематично.       Когда он аккуратно подвинул ладонью когтистую ветку дерева, ему открылся весьма странный пейзаж.       Парень его же возраста висел на отоги кверху ногами полностью связанный веревками. Руки, ноги и талия повязаны слабо, позволяя оголять участки кожи, что были скрыты под слоем одежды. Узлы на предполагаемом потерпевшем были весьма неумелые, выделяясь из общей картинки излишней фальшивостью. Кажется, что цель ронина собирались пытать, если взять во внимание вывернутый рюкзак и разбросанные вещи на выжженной траве. Насколько он знал, то ни солдаты ни нобуши не ставили подобной сложности ловушек. И уж тем более не занимались пытками.        Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять, что лагерь похитителей сокровищ давно заброшен.       — Х-хей, можешь развязать меня, Кадзуха? Они совсем потеряли стыд, когда ловили такого великолепного детектива. — Хитрий прищур ярких травяных глаз полностью выдавал странный план знакомства. — Жутко не удобно разговаривать, когда тебя качает на ветру из стороны в сторону.       Окружение, как и поведение мальчишки, упрямо твердило, что сейчас Каэдехара оказался на сцене, где жертва умело дергала за нитки сценария.       Юноша ерзал, будучи скованным в любых свободных движениях. Не было смысла спешить распутывать мишень из цепких лап проблем во время увлекательного представления. Кадзуха, медленно приближаясь вальяжной походкой, спросил:       — И как же вас так связало в брошенном лагере? Костёр в шаге потушен уже несколько дней, а трава притоптана и подожжена только одним человеком.       — Так ты заметил мой скромный трюк! — довольно отметил Сиканоин. — Я просто хотел убедиться в достоверности слухов о том, что ты читаешь ситуацию по звукам природы.       Молодой самурай гибким и грациозным движением перерезал сплетение узлов клинком, подхватывая пленника с помощью способностей глаза бога. За спиной раздался раненый треск поверженных веревок, падающих на притоптанную землю. Он поставил ценный груз на ноги, отстраняясь.       — Вы знали, что я приду? — юноша склонился над вещами под ногами, убирая их заботливым движением в служебную сумку комиссии Тэнрё.       Сдерживая резкий порыв потрясения, он отряхнул и поправил свою одежду. Кажется, что на такие вопросы Хейдзо будет с радостью отвечать, зачарованно складывая руки.       — Тебя должен был Горо прислать. Он так хорошо умеет людям доверять, что готов отслеживать каждый мой шаг. — Хейдзо достаточно резко подпрыгнул к Каэдехаре, схватив одной ладонью перебинтованную руку, чтобы забрать второй свой рюкзак. — Тогда я могу не представляться.       Кадзуха удивленно приподнял брови: подобных резких, но с доброй аурой, людей ему ещё не попадалось в вечных скитаниях. Однако вопреки ожиданиям, Сиканоин перескочил на достопримечательности и красоты острова, пока в голове происходили настоящие дебаты: он убедит человека перед собой стать напарником в бесчисленных расследованиях.       Логическая часть решительно напоминала, что следует проверить способности беглеца Инадзумы. Никто кроме него так идеально не подходил на эту роль. Многие хотели бы занять местечко рядом с ним, сражаясь во имя истины.       Ронин-самурай не особо хотел расстраивать тем, что был тут далеко не единожды. Однако природа всегда прекрасна, что можно было посетить знакомое место в сто первый раз. Его течение мыслей прозрачно для юного детектива, пускающего нить пустого разговора. Легко читаемая натура, что так без проблем цепляется за детали окружения, позволит работать в команде без плачевных происшествий.       Спустя пару шагов они очутились на пляже, оставляя позади фиолетово-розоватые красоты леса. Водные пузырьки летали у берега активнее. Юноша, закинув руки за голову, шел спиной вперед, восхищенно указывая словами в сторону океана. Но стоило Каэдахаре вступить в диалог, как новый друг поправил, попросив перейти на обычное общение без уважительной приставки. Слишком официальный тон, которому должна следовать комиссии Тэнрё убивал спокойствие и уют. Он присел на песок перед пробегающим мимо бледным крабом, искоса поглядывая на собеседника.       — Я тут недавно слышал историю, что одна милая жительница делает реалистичные скульптуры людей. — Хейдзо взял палку и начал гонять крабика. Тот в свою очередь попытался схватить предмет раздражения клешней. — Моя интуиция подсказывает, что все не так просто.       — С удовольствием составлю тебе компанию. — Кадзуха солнечно улыбнулся, приложив руку к сердцу. В конце концов, проследить за тем, какие действия предпринимает детектив — его работа. А Кокоми посоветовала разбираться с проблемами в зависимости от того, как сильно они могут повлиять на судьбу Ватацуми.       — Отлично! — задорно протягивая первую гласную, инициатор проблем схватил за длинный рукав нового знакомого, утягивая следом за собой по рыхлому песку. Каэдахара понял в первые секунды их встречи, что ветра Хейдзо были беспокойные, но не до такой степени, чтобы бегом добираться до точки назначения. Разве от такого не теряется прелесть путешествий?       Густые фиолетовые кроны деревьев на выступе скалы скрывали домик от чужих глаз. Как бы специфично не звучало, но расположение у музея скульптур было весьма неудачным. Такое, если бы захотелось скрыться в тени от огромного мира. Кадзуха не мог вспомнить, чтобы хоть раз случайно заходил в это место. Хотя закрадывалась осторожная и верная мысль, что было бы логичнее открыть его на другом острове — поближе к оживленному городу. И как только он захотел высказать ее, то был перебит:       — У вас жутко красивые скульптуры. — Хейдзо пробежался пальцами по талии застывшей в танце девушки. Льстивости юноше явно не занимать. Он бросил умоляющий взгляд на ронина-самурая. — Сфотографируешь меня?       Хозяйка стояла в теньке рядом с верстаком, протирая его от пыли влажным полотенцем. Она была тиха, что сразу невозможно было заметить известную мастерицу.       В ответ Каэдехара кивнул, опуская руку в сумку ради старенькой потрепанной в странствиях фотокамеры. Прицеливаясь, он с удовольствием заметил, что детектив решился подыграть. В зубах зажата сорванная травинка Наку, пока руки обнимают холодную леди в головокружительном танце.       Деревья, кусты и почва — Все истерично кричало о застывшем времени и опасности. Здесь не пряталась Райден в кустах, но осталась эфемерная вечность. Фотография, пускай и вышла удачной, была слишком застывшей, чтобы стать приятным воспоминанием. На неё было неприятно смотреть.       Фотомодель не теряла время, подбежав к следующей статуи, так и требуя чужого внимания к своей персоне. Пока ронин-самурай настраивал ракурс на камере, то увидел знакомую до боли серую оболочку глаза бога на статуи. Кадзуха быстро перевёл взгляд с неё, стараясь не предполагать, откуда он взялся. Рано для выводов.       — Не хотите перекусить и перевести дух, дорогие путники? — миловидная девушка придерживала рукой кувшин с грязной от пыли водой, распахнув резную дверь в обыденную хижину.       Не успел Кадзуха отказаться, как Хейдзо в мгновение ока очутился на пороге, организовав приятную светскую беседу о тягостях жизни в столь непростое время. Даже успел затронуть тему сложности добычи материалов, что нужны в её хобби.       Он пристроился рядом. Слой пыли на привычных вещах, которые можно увидеть в любом доме, не внушали доверия. В таком застывшем во времени помещении, даже мысли не возникает отходить от новообретенного друга. Пока Кадзуха изучал скромную комнату, хозяйка успела поставить перед ними пищу. Сиканоин нахваливая еду, рассказывал милые истории, попутно переводя роль рассказчика талантливой рукодельнице.       Самым простым решением было просто слушать спокойную беседу двух людей. До того момента, когда гостеприимство в девушке не начало брать вверх, начиная предлагать отведать её готовку. Кадзуха уже успел найти несколько отговорок, которые ничуть не спасали положение.       — Ах, он у меня немного стеснительный малыш. — Хейдзо без промедления протянул кусок пирога, озорно подмигивая. Окончательно отрезал все варианты для отказа.       Каэдахара осторожно взял протянутый деликатес, когда начинка из риса начинала потихоньку покидать блюдо, сыплясь на пол с оглушительным ударом по доскам. Внешний вид не сулил ничего хорошего. Так же как и пресный вкус.       Кадзуха осторожно откусил, пытаясь проглотить далеко не лучшего качества еду. Бесспорно, сейчас на Ватацуми проблемы с пищей. У юноши едва не слетел с уст вопрос: «Вы точно приготовили пирог с рисом?»       Но спустя пару минут, пока Сиканоин разговаривал, привлекая к себе внимание, парень сумел справиться с усердными трудами кухни. Болтливый юноша придумал отмазку о том, что им еще надо сделать сложную работу на огороде, ведь еда растёт плохо, требуя ухода.       Хейдзо припеваючи помахал рукой на прощанье, утягивая за собой затихшего Кадзуху. Парень ловко петлял по протоптанной тропинке, приближаясь к шумной деревеньке, где решил остановиться. Однако покой будет сниться в былых мечтах, пока разум не покидает спокойная и жизнерадостная девушка.       — Этот пирог был ужасным. В нем явно чего-то не хватает… — Ронин-самурай выдернул свою ладонь из хватки. На лице промелькнуло удивление от озарившей его мысли. — Неужели соли?       — Конечно. Поверь, в нашей комиссии Тэнрё кормят на пару уровней ниже. — Обернувшийся Хейдзо наигранно вздохнул, поглядывая по сторонам, ища возможную подслушку. — И мне нужно вернуться в свой нынешний кабинет за некоторыми вещами.       — Твое рабочее время не закончено с наступлением вечера?       Юноша достал ключ и повернул вентиль, включая лампу на стене. На Ватацуми не густо по убранству в домах. Досадный вздох резанул тишину, пока Каэдахара скромно пристроился на пороге, ожидая приглашения. Сиканоин смерил гостя взглядом:       — Ты не учел, что у сыщиков нет временных рамок. Точно так же как и постоянного места жительства…       Хейдзо с размаху бросил сумку на кровать, что под тяжким весом вещей пружины угрожающе скрипнули. Он обернулся через плечо, махнув рукой, подзывая напарника на ночёвку.       — Похоже кто-то из солдат опять взял стул. Когда же нам выделят средства на покупку нужной мебели? — Сиканоин постучал пальцами по столу, вспоминая, где лежит нужная папка с делом. — Я чуть позже верну его обратно.       Кадзуха присел рядом с брошенной на произвол судьбы сумкой, как резко дернулся с места детектив решив заглянуть под кровать. Он сумел выудить оттуда неровные кучи бланков и папок. Он засел на всю ночь за рабочим столом, когда гость опустил голову на мягкую подушку, проваливаясь в неглубокий сон.       Новый день откликнулся путникам с ледяной утренней прохладой, что спешили нанести повторный визит в весьма культурное место.       Хейдзо принялся льстить, следуя за светом правды в кромешной тьме. Она должна стать более раскрепощеннее, если отмечать лучшие детали. Простое чтение поведения позволяли плавно разбавлять диалог, направляя его в уютное странствие идей. Кадзуха прерывает их разговор уже за столом:       — Прошу, можешь дать солонку соли?       Она подскочила со стула, открыв резной деревянный шкафчик. Послышался звон передвигаемых банок, пока не появилась нужная.       — Конечно, мои дорогие, вам следовало сказать о нехватке в моей пище раньше. — Спустя пару секунд девушка передала в руки самурая заветный предмет.        — Благодарю, мне очень её не хватало. — Кивает ронин, получая в руки круглую стеклянную банку с солью.       — А как вы находите вдохновение, миледи? — Сиканоин молниеносно выхватывает, подсолив свою пищу. Как только она отворачивается, он выплевывает не прожеванный кусок.       Чужие действия подталкивали к выводу, что привычный предмет скрывает в себе какую-то страшную правду. Возможно, он перемешан с какой-то отравой. Такое невозможно. Дело могло быть в элементальных силах?       Кажется, что их расследование дополнилось новыми фактами, которых не хватало для того, чтобы можно было её в чем-то обвинить. К такому выводу пришёл Хейдзо, когда они вернулись к нему на съёмную комнатушку. Он в общих деталях обрисовал ситуацию. Юноша уже понимал, что выводы, к которым пришёл ронин-самурай были верны.       — Ты не хочешь стать моим напарником? — Хейдзо ударяет по стене дома, в нескольких сантиметрах от лица Кадзухи. Не позволяет отвести взгляд куда-то в сторону, вынуждая смотреть только на него.       — Нет. Моя жизнь — бесконечные странствия. — Ответ прозвучал мгновенно и резко. Юноша старался не подавать своего смущения на вид, чувствуя как кровь закипает изнутри.       — Даже если откажешься, то у меня есть для тебя интересненькое поручение. — Сиканоин склонился ближе, передавая письмо в подрагивающие руки. — Ты можешь подумать над моим предложением и дать окончательный ответ позже.       Он звонко смеясь, отстранился, направляясь за подкреплением к Горо и Кокоми.       Кадзуха должен передать документ, пока ситуация не вышла из-под контроля. Юноша не имеет представления, что за послание было оставлено внутри конверта. Но размашистый почерк не сулил ничего обнадеживающего.       Она открывает дверь с привычным приветствием, оглядывая внешний вид гостя. Мастерица не дает вставить слова, проводя Кадзуху на середину комнаты. Присаживаясь за привычный стол, тот положил письмо, которое тут же было вскрыто перочинным ножом.       Она помешивает очередное ароматное блюдо, чтобы вернуться с ним к своей новой жертве. Она выбирала их с особой любовью, которая присуще каждому создателю: танцовщица во дворике была изящна обучена ломать сердца зрителей. Милая девушка, что излечила парочку военных, когда остальным не успела помочь. И парень, что скромно улыбался, пробуя на вкус её готовку — все они полны настоящей грязной фальши. Она успела в короткий срок достать информацию у проверенного годами друга детства. В конце концов, слух о глазе порчи, как выяснилось, был истинной.       Такие люди как он, безусловно, приятны обществу, пока выкидывают карты с убийственным номером, прикрываясь маской добродеятеля. Угрозы общества всегда будут прощены. В большей степени могут получить награду.       После приема пищи совместно с хозяйкой, Кадзуха спокойно ждёт у дороги, пока девушка отцепляет глаз бога от статуи медсестры. Она догоняет его, направляясь на прием к Горо. Терпения ей не занимать, пока она ждет конкретный участок дороги, который может спасти и убить её в зависимости от ситуации. Пейзаж не меняется с успокаивающего глубокого фиолетового, растягивая время больше нужного. Нужный дом замаячил перед глазами, угнетая нервы своей величиной. Пузырьки оглушительно лопаются над ухом.       — Ты думаешь, что все так просто закончится после этого ничтожного письма? — Девушка толкает юношу через хлипкую веревку, переменив резким движением местоположение и раскачав навесной мост. — И ты просто арестуешь меня, парниша?       Кадзуха цепляется за веревку в последний момент, оказываясь над огромным водоворотом без опоры. Ледяная вода под ногами удовлетворенно журчала. Последние секунды жизни пугающе заполнены пустотой. Больше не о чем сожалеть и страдать. Его не убили в многочисленных сражениях. И всю короткую жизнь никогда не ждал чьей-то помощи, полагаясь только на себя.       Кажется, что сейчас под вечер люди не выйдут на улицу, боясь больше не вернуться домой. Нет никакой надежды. Единственное, что осталось — сжимать до боли и мозолей жалкие веревки, что скоро предадут. Он без раздумий бросает, надеясь воззвать к спящей совести:       — Тебя поймают.       — Я не сомневаюсь в этом. — Девушка присела на колени, наблюдая сверху вниз над очередным поверженным соперником. — Но ты, парнишка, даже понятия не имеешь, что такое страх смерти.       Как наивно говорить подобные слова человеку, который висит на грани. Кадзуха перехватил руками веревки, стараясь ухватиться так, чтобы продержаться как можно дольше. К несчастью, он не может в таком положении использовать свой глаз бога, ведь придётся отпустить опору и надеяться на способности и удачу. Особенно с его противником, который может пойти простым путем и использовать свой глаз бога. Выбора больше нет.       — Ты знаешь, что такое каждый день ждать, когда появившийся на пороге человек решиться убить тебя за то, что ты просто последний наследник способностей Архонта соли?       Мёртвый блеск глаз встречался с алым живым цветом. Хочется многое рассказать и возразить. В данный момент подобные действия бесполезны, пока не мелькнёт осознанный огонь. Он не собирается слушать её вымысел и рискнёт.       Парень отпускает веревку, призывая поток ветра, который может себе позволить. Порыв заглушал любой посторонний шум. Хейдзо схватил юношу, вытягивая его обратно на хлипкий мост, пока Горо с двумя солдатами схватили девушку со спины. Однако она не сопротивлялась, улыбаясь с надменным прищуром глаз. Кадзуха понимал по тому, как она держится за ткань одежды, насколько сильно она ненавидит происходящее.       Сиканоин повёл за собой на прочную опору под ногами растерянного юношу, что провожал взглядом спины Горо, солдат и преступницы. Даже когда он отпустил веревку и не сумел прыгнуть выше с потоком, ему все же успели помочь. В подобную реальность сложно верится, пока разум отчаянно искал доказательства.       Юноша скромно юркнул следом за Хейдзо во временную обитель. Прыгая по комнате, хозяин вынул из шкапа несколько предметов, бросив их без промедления на заваленный кипой бумаг стол. Он успел приготовить чай по особому рецепту, используя свой глаз бога и лампу на стене, чтобы разжечь огонь.       — Получается это ответвление стихии гео? — Кадзуха в тщетных попытках успокоиться держал кружку крепкого сладкого чая. — Ни разу не слышал об элементе соли или что-то походившее на него.       — Поразительно близко, мой друг! С того момента, когда была война архонтов прошло много лет. Люди, что когда-то были благословлены архонтом соли, постепенно смешались с теми, кто обладал глазом гео бога. — Сиканоин озорно подмигнул. — И одного такого потомка занесло к нам попутным ветром.       — Они же не должны смешиваться. — Возражает Каэдахара, едва не пролив на себя напиток. — Основных всего семь.       — Этот мир не дает нам точных знаний о стихиях. — Хейдзо призадумался, перекладывая папки с делами. — Быть может со смертью архонта, когда не появляется кто-то на смену, глаз бога ломается. Кто знает?       Юноша не дал вставить слово, продолжая мыслить вслух.       — Её способности были генетически заложены так, что эта соль не убивала сразу. Как жадный толстый удав. — Хейдзо повернулся на подошве к обескураженному Кадзухе. — Они же так ведут себя в природе?       Ронин-самурай не откликнулся на заданный вопрос, надеясь услышать продолжение коротких рассуждений.       — Именно по этой причине, она заставляла гостей задержаться, стараясь убедить продемонстрировать свои таланты. — Хейдзо полез в карман, извлекая из кармана фотографию, что была сделана кленовым самураем.       — Это была единственная причина, благодаря которой я хоть как-то поддерживал охоту на глаз бога. — Хейдзо всматривался в лицо жертвы на фото. — Люди, что получили дар, поддались на искушение. Их нужно остановить и направить.       — А теперь у нас есть одно важное дельце, Господин Каэдехара. — Хейдзо скользнул рукой на талию Кадзухи. Веселый звонкий голос выдавал, что задуманный план был идеален со всех сторон. — Нужно составить протокол, чтобы комиссия могла её отправить далеко за решетку.       Приятный шёпот, что опалял горячим дыханием ухо, предлагал интригующую идею:       — А составлять будешь ты под моим строгим присмотром.        — Я не знаю, как составлять подобного рода документы. — Кадзуха пробежал глазами по белоснежной бумаге. Интуитивно все было ясно. Размашистый стиль указывал на то, что Хейдзо составил данную форму документа.       — Перо перед тобой. Лист тоже. Как и прекрасный детектив. — Радостно хлопнул в ладоши паренек. Однако атмосфера в комнате начинала угнетать самурая. — Вперед за работу!       Каэдахара ещё раз с сомнением осмотрел слова в документе. Если бумажки так важны, то нельзя совершать абсолютно никаких промахов. Когда-то давно во время путешествия, ему Янь Фэй рассказала, как по ошибке в документах казнили невиновного человека.       — Я научу тебя сейчас. Рядом со мной тебе нечего бояться. — Хейдзо плюхнулся на свое место, слегка закатив глаза. — Присаживайся.       — Здесь только один стул. На кровати мне будет неудобно писать. — Не дав закончить краткое описание обители, Сиканоин рывком усаживает на свои колени ронина. Сильные руки оплетают талию, пока в плечо утыкается лицом, которому просто было утомительно принести второй стул. — И ты нарушаешь мое личное пространство.       — Я думал, что ты заметил, как оно разрушилось ещё во время нашей первой встречи. — Ответ не заставил себя ждать, когда губы очутились на уровне мочки уха. Горячее дыхание, что своей уверенностью напоминало нерушимые горы Ли Юэ, опалило замёрзшую кожу.       Теперь он занят серьёзным делом, так что придётся смириться со странными условиями. Юноша зачитывает вслух имя жертв и убийцы под одобрительное хмыканье детектива. Странные имена для Инадзумы, что явно указывали виновников как приезжих. У девушки было крепкое самообладание, если она начала убивать гостей только открывший свои двери страны, провоцируя острый конфликт. Не похоже, что у жертв было криминальное прошлое. Он макнул подобранное со стола перо в чернильницу, записывая общие данные.       Однако Хейдзо, не теряя времени, плавными однотипными движениями поглаживает талию. От этого Каэдахара начинает ерзать на чужих коленях, ощущая себя противоречиво: ему комфортно от уверенных касаний, но неудобно писать. Сиканоин рвано выдыхает, шустро смещая руки на бедра, где начинает вырисовывать пальцами разнообразные узоры.       Когда Кадзуха аккуратным почерком составляет третий столбик с уликами, то Хейдзо опускает ладони ниже, поглаживая тыльную сторону. Рука писателя замерла в нескольких миллиметрах от поля, пока юноша старается сдерживаться. Предательская улыбка проскальзывает на лице, которую он старается скрыть свободной рукой.       — Не останавливайся. У нас достаточно прямых улик. — Детектив наклоняется к бледной шее, чутка прикусив её за чувствительное место, завидев как напарник остановился перевести дух.       Кадзуха возобновил работу, пока новые касания не сбили, вынудив дернуться, поставив кляксу. Сиканоин быстро отметил промах, подвинув новый бланк:       — Какая досада. Тебе придётся заполнять все с самого начала.       Самурай разочарованно вздохнул, переписывая информацию с первого листа. Предчувствие подсказывало, что происходящее только начало. Фантазия шептала возможное развитие событий.       Юноша не сдерживает протяжный стон, когда Хейдзо одной рукой пробрался под хаори, а вторая забралась под хакаму. Никакого стыда за душой будто бы не хранилось у следователя.        — Я могу воспользоваться… Замазкой? — Рука Кадзухи дрогнула, совершив орфографическую ошибку. Легкая одышка мешала говорить спокойно, запинаясь на простых словах.       — Документы должны быть в идеальном состоянии. Сара может не принять. — Сиканоин отвлекается, беспощадно вытягивая третий бланк.       Все с нуля. Буквы стараются разбежаться, стоит попробовать свериться с источником информации. Он слегка прикусил кожу на пальце, пока чужие руки скользили по груди. Самурай практически справился. Каждый раз прерывая писать, когда детектив задевал соски. Он ставит точку.       Кадзуха вскакивает с чужих колен, задыхаясь до головокружения. Он хватается забинтованной рукой за край стола, находя в нем твёрдую защиту. Воздух становился тяжелее, будто скоро в свои полномочия войдёт гроза. Однако одного косого взгляда в сторону окна, дало яркую картинку ночного ясного неба. Яркие звезды судеб мелькали искрами, уплывая вдаль. Ситуация похожа на пытку, нежели обучение       Хейдзо, с улыбкой довольного кота, толкает рукой юношу, не позволяя далеко сбежать преступнику. Не ожидав такой резкости, он запрыгивает на стол.       Сиканоин протягивает руку, касаясь мочки уха. Спустя секунду он приближает свои уста, окончательно перекрывая кислород. Так притягательно нежно и осторожно. Так запретно и страшно. Кажется, что где-то рядом прозвучал раскат грома. Краем глаза он подмечает слетевшую со стола чернильницу.       Дрожащая ладонь Каэдахары упирается в плечо, стараясь оттолкнуть. Трудно дышать, что напоминает самый тёмный жуткий кошмар. Не проснуться. Одновременно ситуация так напоминает забытые подростковые желания. Вопреки ожиданиям, Хейдзо углубляет поцелуй, укусив за легкое непослушание.        — Мы мало знакомы. — Юноша отворачивается, касаясь кончиками пальцев краев небольшой ранки на губе. Однако притяжения он не мог отрицать, списывая на адреналин появившийся после неудачной попытки покушения. Его горячая кровь никогда не давала покоя на несколько часов после многочисленных погонь и битв.       — Я знаю тебя достаточно давно. — Детектив склонился прямо к ушку, начав восторженно шептать, затихая с каждой секундой. — Неуловимый персонаж, что только разжигает в себе интерес.       Хейдзо подхватил Кадзуху, толкнув его на кровать. Он склонился над ним, начиная спускаться ниже, запустив раскрепощенные руки под одежду.       Самурай потянулся рукой к подушке, в хрупкой надежде покрепче схватиться. Головокружение не позволяет осознавать свои действия с логической точки зрения. Однако вместо этого Сиканоин отвлекся, зажимая подушку между спинкой кровати и стены. Он прикрывает глаза полагаясь на партнера и чувства. Руки Каэдахары сместились на спину, цепляясь за белую жилетку, оттягивая её к пояснице. Его тянет попробовать что-то новое. Он чувствует, как уверенная хватка сжимает член. Изучающе, излишне плавными действиями поглаживали, пока не перешли на рывки, сносящими последние капли рассудка.       Кадзуха рвано вздохнул, закрывая свои губы рукой, стараясь снизить излишнюю шумность. Он открыл глаза, натыкаясь на блестящий хитрецой яркий луч. Такой блеск обычно не приводит ни к чему хорошему.       Хейдзо интересно наблюдать за такой реакцией. Любопытство толкает заглянуть дальше. Шаловливые ручки добрались до попыток снять слишком скрывающую одежду. Каэдахара недовольно хмыкнул: слишком долго.       Звон многочисленных застёжек резал тишину распаляя ожидание. Он перемещает руку, хватаясь за белоснежный ворот, затягивая в мягкий и нежный поцелуй. Бесспорно он странствующий самурай, которому необходима должная защита, однако сейчас она была лишней.       Он бросает хаори рядом, чувствуя как пытаются разобраться с его хакаму. Но он не спешил, нарочно задевая места рядом со стояком. Сдерживать стоны, сохраняя ровное дыхание — так тяжело. Если бы он собирал лепестки сакуры, что разлетались от малейшего колебания воздуха, то остался бы без них.       Хейдзо отвлекся, доставая аптечку с подоконника окна, криво дернув зановеску. К счастью или к сожалению, белоснежной коробочке не хватило места в ящике стола. Оттуда выглянула маленькая баночка вазелина.       Смазанные пальцы скользнули внутрь, задевая чувствительные стенки. Парень вцепился в предплечье, тяжело дыша, пока напарник пытался успокоить его словами и поцелуями. Как только хватка ослабела, Сиканоин улыбаясь уголком губ, расправился со своей одеждой до верха. Он вошёл плавно и неспешно, изучая каждое движение и эмоцию. Болезненность, смущение, любопытство, желание — последовательно менялось выражение лица Кадзухи.       Убедившись в отсутствии дискомфорта, Хейдзо ускорил темп, тяжело дыша над ухом. Руки блуждали по телу, начав играться с сосками на груди. Каэдахара прикрыл глаза, цепляясь свободной рукой за прохладную металлическую спинку кровати, пока вторая сжимала спину. Во рту все пересохло, пока мир начинал темнеть, закручивая комнату в вихре. Но вместо того, чтобы освежить засохшие губы, он нарвался на страстный поцелуй.       Воздух летнего дня окутывал комнату своей духотой. На этом закрытом острове гроз казалось, что скоро воздух начнет искрить. Вопреки тайным переживаниям, Хейдзо оказался сочетающим в себе страсть и мягкость, читая движения и действия напарника.       Кадзуха прикусил губу до крови, сдернув образовавшуюся корочку, когда Сиканоин прижал его к белоснежной простыне, лишая возможности к любому движению. Он чуть не простонал, чувствуя полное покровительство и безопасность. Действия, как и время в жаркий сезон, скоропостижно близились к кульминации. Юноша попытался скрестить ноги, еще теснее прижимаясь, сорвал голос.       Кадзуха отдышавшись отодвинулся на другой край кровати, цепляясь взглядом за восходящим на горизонте солнцем. Яркое и ослепительное, как и человек рядом с ним. Мягкий свет, что лег на траву напоминает нрав детектива. Хейдзо придвинулся поближе, пытаясь обнять со спины, притягивая поближе к себе засыпающего Кадзуху. Сквозь пелену сна, он услышал фразу:       — У тебя была интересная реакция.       Утягивать на дно сновидений начало достаточно быстро. В эту ночь не встречались даже кошмары, дружелюбно встречая пустым уютным пространством.       Проспав два часа, Сиканоин поднялся, чтобы отнести письмо через Горо. Не услышать его приход в деревню стоит на грани невозможного. Открытость души юноши покоряла каждого, кто был в деревне. Укрыв мирно сопящего «преступника», Хейдзо юркнул к главнокомандующему. И как ни странно покинул его в глубоком размышлении.       Как бы тихо парень не старался открыть дверь, та предательским скрипом разбудила спящего. Пришедший бросил на стол документы, пока не прозвучал сонный голос:       — Я всегда думал, что ты намного серьёзнее относишься к работе.        — Я проверил твою выдержку, как своего будущего напарника. — Хейдзо склонился над новым бланком. — А также уже отнес письмо для Сары. Она была бы в восторге от твоего идеального почерка.       — Но сейчас нам надо отправить к Горо. Он попросил нас… — Хейдзо запнулся, ведь такое действие противоречит его принципу работы. Виновные часто злятся на детективов, по чьей вине они попали за прутья решетки. — Навестить преступницу.       Кадзуха проигнорировал чужие слова, сидя в глубокой задумчивости. Он так легко отдался чужому человеку из-за того, что тот пообещал защиту? Как наивно и глупо. Не хочет иметь больше ничего общего со своим худшим кошмаром. Давление внутри угнетало все сильнее, когда юноша просто смотрел в искрящие глаза говорящего.       Он не должен состоять в каких-нибудь отношениях. Сильные положительные и негативные чувства и эмоции утомительны и тошнотворны, разрезая острым ножом душу. Этот мир научил его суровой реалии, отбирая в первую очередь самое дорогое. Даже родной очаг, который Кадзуха отчаянно пытался восстановить, не разжигался от мокрых углей. Его попытки никогда не приносили пользы, разрушая все подчас одним движение. Разве есть смысл пытаться что-то сделать вновь? К сожалению, Кадзуху больше не заботит данная ветка жалкой истории.       Кажется, что Хейдзо не говорит ничего важного. Несложно бросать на поле фишки эмоций в любезной игре с чужими правилами. Ему достаточно определять по интонации голоса, когда следует приподнять уголки губ и согласиться.       Юноша видит все по чужой реакции. Фальшивые кивки и ответы, отсутствующий взгляд и застывшая поза. Его слова пустой звук для ушей собеседника. Эффективнее будет поговорить со стенкой позади собеседника.       Возможно, нужно немного времени и ситуация уляжется. Хейдзо сохраняя весь свой энтузиазм покидает комнатушку. Он делает ставку на уравновешенность парня, ошибаясь впервые за несколько лет.       Кадзуха второпях одевается и приводит себя в порядок, убегая навсегда на родной борт корабля Бей Доу. Здесь он всегда сможет найти настоящую защиту, пока дождь продолжает шуметь на душе. Он не вернётся и сотрёт все свои воспоминания о неделе проведённой на Ватацуми. Так будет лучше и спокойнее, если забывать расследование со всеми сопровождающими его мелкими деталями. Пора поставить точку в спектакле, бегло передав поручение одному из членов команды. Моряк кивнул, спрыгивая на влажный песок, дабы уведомить Горо о прекращении проблемной миссии.       Он не чувствует ничего и, одновременно, все. Никто не любил его настолько сильно. Кто-то не мог принять его истинную натуру. Из этого появлялось больше сомнений по поводу искренности. Ему нравится многое в живом и прытком детективе, но любовь всегда существует для него как красивая сказка. Разум искал новые аргументы для опровержения, каждый раз натыкаясь на ошибку, начиная круговорот мыслей с самого начала.       Каэдахара старается заставить себя работать, перетаскивая тяжёлые коробки с продуктами Инадзумы на следующие рейсы дальнего плавания. Одинаковые действия не успокаивают, начиная только сильнее раздражать, захватив в капкан. Спокойствие, сохраняй удушающие спокойствие — самоконтроль всегда был рядом, оберегая от лишних проблем. Всегда подавлять эмоции, выражая слабые отголоски безумных безутешных чувств в хайку.       Юноша идет по палубе, замечает на себе проницательный взгляд. Как и ожидалось от детектива — его обнаружили спустя три часа. Солнечный луч, что появился в его жизни, ранил сердце насквозь, вызывая к противоречию чувств. Каэдахара не может отразить его как можно дальше от себя.       — Не преследуй меня. — Кадзуха надеяться, что успеет добежать до капитанского мостика к Бей Доу. Хотя глубоко в душе надеется, что его успеют схватить раньше поспешного решения.       — Я гоняюсь за тобой как за ветром с момента начала своей службы. — Хейдзо крепко хватает его за руку, не позволяя убежать. Он исправит в себе то, что пугает его напарника. — Дашь ли второй шанс? Хотя бы попробовать совместно закончить расследование?       Тишина.       — Возможно, моя жизнь никогда не прийдет к лучшему исходу, потому что позволю. — Кадзуха присел на ледяной пол, утягивая за собой следователя. Тот опустился рядом, прикусывая свою нижнюю губу. Он найдёт способ, который убедит его парня в обратном.       Ронин-самурай собирает свои вещи, следуя по привычному маршруту. Хейдзо читая чужие действия, сделал крупную ставку на игре в романтику, мягко хватаясь за перебинтованную руку, которую уже никогда не отпустит.       Каэдахара неуверенно улыбнулся, подмечая краем глаза последствия утренних событий. Он не доверяет ему полностью, хотя теплом отдают детали, что приобрели излишнюю мягкость, боясь спугнуть. Возможно, он действительно может быть кому-то важен.       Они стоят на пороге, пока Горо суетливо открывает им дверь, чутка повиливая пушистым хвостом.       — Я рад, что вы все же пришли. — Горо сложил руки на груди, смотря прямо в глаза собеседникам. — Я не знаю как действовать сейчас. Её способности необычные. Они могут пригодиться в борьбе против постоянных набегов монстров. Например, сдерживать их.       — Эта девушка не убивает своими силами? — Кадзуха задал вопрос, заглядывая в привычный дом. Ничего не поменялось, если исключить появления парочки солдат.       — Если быть точным, то она просто заточает человека, пока его организм не начнет нуждаться в еде и питье. — Горо проводит рукой по каштановым волосам, толкая дверь в отведенную под охрану комнату.       Войдя, Кадзуха осмотрел помещение, не найдя ничего лучше, чем спросить имя для завязки диалога. Хейдзо зашёл следом в комнату, встав в тёмный угол.       — Ха? Я уже думала вы все выяснили, дорогие сыщики. — Кадзуха уставше прикрыл глаза, пока девушка сидела в лазурном кресле закинув ногу на ногу. — Иначе бы вы, дорогуши, не доказали мою причастность к преступлениям.       Главный следователь подошёл поближе к говорящим, координально меняя тему. Без вмешательства девушка начала бы сильнее язвить, пока напарник в смущении не находился с ответом.       — Я видел глаз бога на статуе, но ни у одной из ваших жертв не было его. — Хейдзо аккуратно положил предмет на стол, чтобы можно было лучше понять о чем идёт речь.       — Он принадлежит мне. — Она печально улыбнулась, протягивая руку к оболочке. Серость сменилась значком Гео элемента на белом фоне. — И только мне.       На этом был закончен допрос, поскольку на любые последующие вопросы преступница с пустым взглядом отказывалась давать, помешивая сладкий чай. Переубедить её не вышло. Она не поддается любому логическому объяснению также, как и владение путешественника несколькими стихиями. Люди, что не принадлежат этому миру, стали ошибками.       Покидая комнату Каэдахара обернулся, замечая Хейдзо, который явно собирался заняться перенаправлением дамы в тюремную камеру комиссии Тэнрё.       Время течет в разы быстрее, если проводить его полностью в работе и каждодневных тревогах. Шум воды действует расслабляюще на раскаленные нервы, окутывая в невидимые тёплые объятия. Ракушки рядом создают эхо отголосков прошлого, чаруя окутанными тайнами. В них прячется история сражений и перемирий, радости и сожаления. Каждая царапина и потёртость рассказывает о себе без стыда.       Должно быть, тут многим нравилось жить раньше. Отличное место, которое могло позволить сбежать от скучной обыденности, закрадывающийся в жизнь без спроса. Отличное место, где решались конфликты и находились компромиссы. Отличное место, где встречали с восходом солнца счастливый конец.       Беспокойную душу умиротворяет приятный солоноватый запах воды, с которым предстоит скоро расстаться, так же как и с дружелюбным напарником. Он принял его жизненную позицию и характер целиком, успев увидеть плюсы и минусы. В основном, он замечательно находил ключ к каждой закрытой двери человеческой души.       Однако только сейчас Каэдехара твердо уверен в ответе на предложение Хейдзо о детективной карьере рука об руку. Он слышит знакомую прыткую поступь за своей спиной.       — Боюсь, мне пора отправиться в новое путешествие, — Кадзуха присел на край ракушки, свесив ноги над ужасающим круговоротом мира мертвых. — но я уверен, что наши судьбы еще скрестятся на пути.       — Татата, куда так быстро? Подожди, я возьму пару вещичек и пойду с тобой куда угодно. — В сладком предвкушении потер руки самый смышленый детектив региона гроз и молний. — В конце концов, хочу помочь не только Инадзуме. Я уверен, что у тебя есть знакомые, которые связаны прочными узами расследований.       — Тебе придется изучить свод правил далеко не одного региона. — Для внушительности своих слов юноша развел руки в сторону, показывая примерный размер материала.       Детектив успел чётко понять, какой ключ подходит к чувствительному сердцу. Хитрая ухмылка не сходила с лица, впервые не задумываясь над ответом, Сиканоин выпалил:       — Мне одному будет скучно, так что и тебе тоже придётся знать их, мой главный преступник.       Кадзуха мягко улыбнулся, пока Хейдзо уже строил четкие планы на то, как в будущем будет восстанавливать блестящее правосудие, странствуя по новым местам.