Сюрприз

      Эола глубоко вздохнула запах свежеиспечённого хлеба и сглотнула набежавшую слюну. Прошло уже много времени с тех пор, как она покинула клан Лоуренс, и ещё больше с тех пор, как ей отказывались продать даже хлеба, но его запах всё ещё вызывал нестерпимое желание срочно купить и съесть его.              Совладав с собой, она прошла мимо пекарни — путь её лежал к кабинету действующего магистра, необходимо было отчитаться за выполнение миссии и, взяв новую, покинуть Мондштадт, как и всегда.              Эола искренне ненавидела оставаться в городе на свой день рождения.              Даже будучи капитаном отряда разведки, в этот день она чувствовала невыносимое одиночество. Если в городе не было Эмбер, ей даже не с кем было провести свободное время. Её отряд, конечно, уважал её, но их отношения никогда не выходили за рамки рабочих.              Она ни разу не брала выходной в свой день рождения. Его принято было проводить в кругу семьи или друзей, а чем бы могла заняться она, отрёкшаяся от семьи и имеющая лишь одну подругу? Эмбер в этот раз была на задании в Спрингвейле. Неужели она в одиночестве должна ходить по городу, смотреть на счастливых людей и получать презрение от тех, кто её не выносит?              Эола не собиралась всё это терпеть в день, когда по общепринятому мнению должна радоваться.              Хотя она искренне не понимала, чему она могла бы порадоваться, если большую часть вещей первой необходимости ей всё ещё приходится покупать через Эмбер… Разве что хлеба на обратном пути купить, раз уж хочется?.. Его благодаря должности капитана рыцарей и стараниями Эмбер ей всё-таки стали продавать несколько месяцев назад… Правда, только его. Плюшки, пирожки, пироги или пирожные в этой пекарне ей всё ещё были недоступны.              Покупать всё, что хочется, без посредника в виде подруги — недостижимая мечта, которая исполнится разве что в том случае, если она переедет. То есть никогда.              Эола поправила накидку и с высоко поднятой головой прошла мимо цветочной лавки, поднялась по лестнице мимо разных лавок, в которые не стоило и пытаться заглядывать, мимо фонтана… Она сосредоточилась на цели, не отвлекаясь на окружающих, игнорируя воркующие парочки, мужчин, направляющихся куда-то с цветами — к своим возлюбленным, вероятно — бабушек, дедушек, женщин с детьми… Она чувствовала, как презрительные взгляды прожигают ей спину.              Все вокруг были счастливы и довольны, жизнь текла, огибая её, словно она была глыбой льда, дрейфующей на бескрайних просторах океана.              Аж тошно стало.              Эола прикрыла глаза — дорога до штаба Ордена всегда была особенно тяжёлый в день, когда хотелось, как и всем, просто получить поздравлений — а ещё лучше, возможно, какую-нибудь милую мелочь. Она и мечтать не смела о нормальном празднике или подарках. Да и не было тех, кто смог бы устроить что-то подобное для неё.              Обычно она заявляла, что в подобном не нуждается.              Но кто бы знал, как ей на самом деле хотелось, чтобы кто-нибудь устроил ей сюрприз-вечеринку, как для Джинн в прошлом году.              Но она не была Джинн, она была Эолой. И для неё ничего подобного не устраивали даже тогда, когда она всё ещё считалась частью семьи аристократов.              Думать об этом — только зря травить душу. Она ненавидела возвращаться в город в свой день рождения. Обычно получалось подгадать, но… не в этот раз.              Джинн встретила её привычной мягкой улыбкой, приняла отчёт и даже напоила чаем. Как и всегда — её отношение было ровным, отстранённо-дружеским, и никогда не менялось. Она не навязывалась к ней ни в друзья, ни в товарищи.              А потом всё с той же мягкой улыбкой испортила и без того отвратительный день всего одним предложением:              — Отдохни немного, члены твоего отряда очень просили меня выдать тебе выходной.              — Скорее уж, они просили выходной для себя, и я это запомню, — раздражённо заметила Эола. — Я не нуждаюсь в отдыхе, так что…              — Но, я думаю, они правы — ты не отдыхала уже несколько месяцев. Все вокруг постоянно твердят мне как важен отдых… Так что сегодня я приказываю тебе отдохнуть, — твёрдо ответила Джинн, поднимаясь из-за стола для переговоров и чаепитий и возвращаясь за свой рабочий стол.              Эола прикрыла глаза, глубоко вздохнула, отставила чайную чашку и тоже встала. Чаепитие с вкусным печеньем резко перестало казаться ей самой приятной частью этого дня.              — Я непременно отомщу тебе за этот выходной, — пообещала она. И вышла, не прощаясь. Она и без того знала, что Джинн тяжело вздохнула и покачала головой. Вот и надо же было ей именно сегодня оказать эту медвежью услугу?              Настроение, которого и так не было, опустилось до критически низкой отметки. Когда такое случалось обычно она шла в таверны, но… Напиваться, когда солнце было ещё высоко, не хотелось. Это было бы унизительно — в конце концов, она не пьяница, а просто ценительница хорошего алкоголя, с помощью которого иной раз удавалось забыться и расслабиться. Ненадолго.              Не представляя, куда себя деть, Эола расположилась на скамейке неподалёку от штаба и, запрокинув голову, принялась разглядывать облака. Может, вернуться к пекарне, купить себе хлеба, а затем в казармы, да поспать?.. Может, ей даже повезёт и Бланш продаст ей сегодня молока… Если будет в хорошем настроении, конечно, и рядом не окажется других покупателей.              Не обязательно ведь радоваться чему-то масштабному, да? Радости могут быть и маленькими. Хлеб с молоком и сон в кровати, например. Неплохая мысль… Эти три вещи точно сделают этот день лучше.              …Или нет, потому что молока ей не продали. Но хотя бы хлеб она купила. Что ж, и водой запить можно, не впервой. Зато он пах вкусно, и под бумажным пакетом чувствовалось, какая хрустящая у него будет корочка… Мысленно Эола уже не просто надкусила буханку, но даже посмаковала и съела её всю, запивая прохладной родниковой водой. В реальности же она просто шла в сторону казарм.              Она снова замерла неподалёку от цветочной лавки — там какой-то молодой парень делал своей возлюбленной предложение, встав на одно колено в лучших традициях дамских романов. С букетом цветов и кольцом в бархатной шкатулке. Выглядело слегка наигранно и нелепо, но Эола всё равно ощутила лёгкий укол зависти. Ей вряд ли светило однажды услышать хоть от кого-нибудь самое обыденное «ты выйдешь за меня?» без всякой мишуры, нечего уж говорить о таких якобы романтичных выходках. Она всегда первой разгоняла мужчин, которые пели серенады под окнами казарм в дни, когда она ночевала в городе.              …И ни за что не призналась бы даже себе, что делала это скорее из зависти и вредности, чем со злости из-за того что её разбудили. Многие из горе-ухажёров некоторых девушек-рыцарей вполне сносно пели.              Она была так поглощена происходящим, что едва ли замечала ворчание прохожих, которые не соблазнились разыгравшейся прямо на улице сценой. Девушка рыдала от счастья, повиснув на своём, теперь уже точно, женихе. Букет, который ей подарили, валялся у их ног, сесилии казались белой кляксой на сером камне мостовой. Обидно. Красивые ведь…              Обзор Эоле неожиданно загородил огромный букет ветряных астр. Она моргнула, заторможенно рассматривая алые цветы, чьи лепестки колыхались на ветру, подобно языкам пламени.              Затем она повернула голову чуть в сторону, и без улыбки произнесла:              — Ты меня с кем-то перепутал, капитан Кэйя?              — Отнюдь. В сегодняшнем дне, определённо, не хватает ярких красок, ты так не думаешь? Разве можно ходить в свой день рождения с таким несчастным лицом?              — Я не нуждаюсь в твоей жалости, — отрезала Эола, делая шаг в сторону. — Не думала, что кто-то в Ордене, кроме Эмбер, вообще знает, какой сегодня день.              Букет, однако, всё ещё протягивали в её сторону, и она ощутила неловкость — и от сложившейся ситуации, и от взглядов прохожих, и от обезоруживающей улыбки капитана кавалерии. Кэйя был красив и обаятелен, такие, как он, обычно легко получали расположение женщин. Такие, как он, раздражали её больше всего. Никогда не знаешь, в какой момент он серьёзен, а в какой просто развлекается за твой счёт.              — Твои слова режут меня без ножа, — откликнулся Кэйя. — Мой поступок продиктован вовсе не жалостью. Разве я не могу просто сделать приятное красивой девушке?              — Нет, — отрезала Эола. С губ чуть было не сорвалось «не мне».              Она надеялась, что её щёки не покраснели из-за возмущения или стыда.              — Неужели ты не примешь мой искренний подарок? — Кэйя теперь выглядел так, будто она только что разбила ему сердце.              Эола ощутила ещё и неловкость — взгляды людей теперь были направлены и на них. Она расслышала что-то вроде «ну конечно, что ещё можно ожидать от такой, как она,..» и «никакой благодарности» и «разве она красивая» и «а с чего бы капитану Кэйе вообще…» и, не выдержав, резким движением развернулась и направилась прочь. Какое унижение… Этот день не может быть хуже, просто не может!..              — Если ты хочешь, чтобы я встал на колени, просто скажи об этом, — окликнул её Кэйя.              — Да? — Эола остановилась и снова развернулась, разозлённая. Он точно сделал это, чтобы посмеяться над ней — они никогда даже не говорили толком. Так что с чего вдруг букет в качестве подарка на день рождения, да ещё и прилюдно?..              — Стал бы я бросать слова на ветер?              — Тогда вставай.              Только сказав это, Эола поняла, что делать этого не стоило, Кэйя невозмутимо приблизился к ней и, опустившись на одно колено, театральным жестом преподнёс ей букет ветряных астр. На. Глазах. У. Кучи. Людей.              Оказывается, сюрпризы на день рождения получать не так уж приятно, как она думала.