Ты моя вселенная.

Краем глаза Лань Ванцзи заметил стоящего вдалеке Цзинь Цзысюаня. Взгляд его был тяжелый, он смотрел на Цзинь Цзисюня, казалось он готов побить его. Тот же и остальные были весьма довольны, что даже не скрывали отвратительные улыбки торжества, проступившие на их лицах. Лань Ванцзи почувствовал омерзение до такой степени, что захотелось немедлено уйти отсюда и вымыться. Но нельзя было. Тут его Вэй Ин. И его несправедливо обвиняют. Цзинь Цзысюнь усмехнулся. — Дева Цзян, вы и в самом деле обладаете подобающими манерами и вникаете в суть дела. Поступок вашего шиди крайне неприличен и действительно причинил нам множество неудобств. Но поскольку вы имеете представление о приличиях, извинений от вас не требуется. Он едва сдерживался от напыщенного хохота. Лань Ванцзи слышал как Вэй Усянь сжимает до хруста кулаки, чтобы не сорваться. Его самого затопило такой волной отвращения к этим любителям посудачить и облить грязью кого нибудь, что захотелось не только вымыться, а и держаться подальше чтобы не запачкаться. Цзян Яньли выпрямилась и со всей серьёзностью продолжила: — Однако, несмотря на то, что я впервые принимаю участие в охоте, одно я знаю наверняка. За всю историю охотничьих состязаний мне ни разу не доводилось слышать ни о едином правиле, которое запрещало бы участникам в одиночку загонять слишком много добычи. Улыбки на лицах заклинателей застыли, едва успев появиться. Цзян Яньли продолжила: — Итак, вы сказали, что А-Сянь нарушил правила… Так какое именно правило он нарушил? Деву Цзян все знали как весьма кроткую и скромную девушку, тем более никто не ожидал от нее подобных речей, поэтому наряду со злостью сейчас на их лицах застыла растеряннось, а на лице Цзинь Цзисюня явно читалась неуверенность, он не знал что ответить. В подобных ситуациях первым всегда срывался Глава Ордена Яо: — Дева Цзян, это не самая удачная формулировка. Хотя некоторые правила и не записаны, все их осознают и с уважением придерживаются. Кто-то закричал: — Сколько всего тварей на горе Байфэн? Сотен пять хотя бы есть? Сколько людей участвует в облаве? Больше пяти тысяч! Мы изначально боремся за добычу изо всех сил. Если он забирает себе так много добычи, используя подлые методы, что остаётся делать другим? Лань Ванцзи подумал: «Видно как вы изо всех сил ищете виноватого, вместо того чтобы действительно охотиться.» Он сжал меч до хруста костяшек. Как бы он раскидал всех! Вэй Усянь хотел что то сказать, но Цзян Янли остановила его и Лань Ванцзи отметил про себя как беспрекословно слушается он свою шидзе, значит велика его любовь к ней. Немедленно в груди отозвалась ноющей болью ревность, но Лань Ванцзи подавил её. Во первых— дева Цзян достойна такой любви, во вторых—не та сейчас ситуация, тут его помощь нужна, а не глупая ревность. И он оставался рядом, готовый отразить любой удар в сторону Вэй Усяня. Кто-то недовольно добавил: — Да! Иначе мне бы удалось хотя бы одну тварь достать. Цзян Яньли ответила: — Но… в том, что остальные не могут загнать добычу, нет его вины. —Заклинатель поперхнулся от возмущения. Она продолжила: — Разве суть охоты не в том, чтобы проявить истинную силу? Еще же осталась добыча. Даже если бы он не забрал себе треть добычи или вообще не участвовал в охоте, те, кто не смог поймать добычу сейчас, не смогут сделать это в любом случае. И хотя методы А-Сяня отличаются, это всё же развитая им лично способность. Нельзя называть это кривой дорожкой только потому, что остальные лишились доступа к трети добычи, не так ли? У людей вытянулись лица, девушка добавила: — Кроме того, охота это охота, так зачем поднимать вопрос воспитания? А-Сянь — адепт Ордена Юньмэн Цзян. Он вырос вместе со мной и братом, поэтому он тоже мне как брат. Называть его «сыном слуги»… Извините, но для меня это неприемлемо. И потому… Она выпрямила хрупкую спину и повысила голос: — Надеюсь, молодой господин Цзинь Цзысюнь принесёт извинения Вэй Усяню из Ордена Юньмэн Цзян! Лицо Цзинь Цзисюня совсем почернело, но Цзян Янли смотрела на него в упор. Лань Ванцзи заметил как смотрел на девушку Цзинь Цзысюань со смесью гордости и восхищения, казалось он даже не дышал, так точно смотрел сам Лань Ванцзи на Вэй Усяня очень часто, но тот не замечал этих взглядов. Так было, когда Вэй Усянь захватил Вэнь Чао в пещере три года назад, так было когда он нашел способ выманить монстра, когда с нечеловеческой силой разжал пасть чудовища и спас Лань Ванцзи, так было когда он стрелял с завязанными глазами. И еще было несколько таких случаев. Он понимал что не каждый человек достоин любви такого прекрасного человека как Вэй Усянь, но эта девушка, явно была достойна. Только такую смелую и решительную мог полюбить Вэй Усянь. Лань Ванцзи сейчас смотрел на деву Цзян с нескрываемым уважением. Так размазать гордость хвастунов клана Цзинь не каждый решится, все поддакивали и лебезили перед ними. А эта хрупкая девушка смогла и не побоялась! Госпожа Цзинь заговорила: — А-Ли, к чему ты так серьёзна? Это пустяковое дело. Не нужно сердиться. Цзян Яньли мягко ответила: — Госпожа, А-Сянь — мой младший брат. И когда его унижают, для меня это совсем не пустяковое дело. Госпожа Цзинь бросила взгляд на Цзинь Цзысюня и холодно фыркнула: — Цзысюнь, ты слышал? Цзинь Цзысюнь воскликнул: — Тётушка! Тут на поляну прибыли Лань Сичэнь и Цзинь Гуаньяо. Лань Ванцзи произнёс: — Брат. Лань Сичэнь удивлённо спросил: — Ванцзи, почему ты тоже здесь? Лань Ванцзи не стал отвечать брату, говорить по сути было нечего, пересказывать все те гадости, которые произнесены были а адрес Вэй Усяня ему было просто противно. Цзинь Гуанъяо же поинтересовался: — Господа, что здесь происходит? Госпожа Цзинь набросилась на него с упреками, что плохо организована охота. Цзинь Цзисюнь, обрадованный что от него отвлеклись, тут же поддакнул. Лань Сичэнь сказал: — Ляньфан-цзунь уже распорядился расширить территорию охоты. Пожалуйста, успокойтесь. Бросив стрелу на землю, Цзинь Цзысюнь холодно рассмеялся: — В этот раз охота — сплошной фарс! Неважно. Если не поучаствую в ней, ничего со мной не случится. Я ухожу. Охота уже потеряла всю справедливость. «О какой вообще справедливости здесь может идти речь? И как это смешно звучит из уст Цзинь Цзысюня, " —подумал Лань Ванцзи, отмечая про себя как быстро переобувается Цзинь Цзисюнь, прямо на ходу. Цзян Яньли покачала головой и повернулась к Госпоже Цзинь: — Госпожа Цзинь, я доставила вам столько неудобств. Госпожа Цзинь взмахнула рукой. — Ты никогда не доставишь неудобства своей тётушке. Ругай этого неразумного паршивца Цзысюня как тебе угодно, мне до него дела нет. Если всё ещё злишься, могу помочь тебе его поколотить. Цзян Яньли ответила: — Что вы, не нужно… В таком случае, позвольте откланяться. — Обратно к трибунам? Я прикажу Цзысюаню проводить нас. Говоря это, она старательно сверлила взглядом Цзинь Цзысюаня. Цзян Яньли тихо ответила: — В этом нет необходимости. Я бы хотела перемолвиться парой слов с А-Сянем. Он может меня проводить. Госпожа Цзинь вскинула брови и смерила Вэй Усяня взглядом. Выражение лица у неё было слегка настороженное, словно ей что-то не нравилось. — Молодой человек и молодая девушка… разве подобает вам оставаться всё время вдвоём без постороннего присутствия? При звуке этих слов Лань Ванцзи напрягся, он тоже старательно сверлил взглядом лица Цзян Янли и Вэй Усяня, он все понимал. Но все равно боялся увидеть то, что подтвердило бы его выводы. Хотя …все равно смотрел. Цзян Яньли напомнила: — А-Сянь — мой младший брат. И ни тени смущения, не одной эмоции неудобства не читалось на этих лицах, они были абсолютно спокойны! Госпожа Цзинь поспешила уверить: — А-Ли, прошу, не сердись. Расскажи, какую глупость мой упрямый сопляк вытворил на этот раз? Я прикажу ему как следует загладить вину. Цзян Яньли покачала головой. — В самом деле, в этом нет необходимости. Госпожа Цзинь, не заставляйте его. Госпожа Цзинь воскликнула: — Да разве кто-то его заставляет?! Это вовсе не принуждение! Вэй Усянь склонил голову: — Вынуждены откланяться, Госпожа Цзинь. Они с Цзян Яньли одновременно поклонились, в суматохе к ним побежал Цзинь Цзысюань, громко выкрикнув: — Дева Цзян!!! Вэй Усянь притворился, будто ничего не слышал. Он потянул Цзян Яньли за собой: — Шицзе, быстрее, пойдём. Цзинь Цзысюань снова крикнул: — Всё не так, дева Цзян! Оба повернулись в его сторону, не только они обратили внимание на странное поведение юноши, куча зрителей сейчас жадно смотрела во все глаза на эту необычную сцену. Один Лань Ванцзи смотрел и понимал, как неудобно сейчас себя чувствует молодой человек и как нелегко ему сказать те самые слова, которые долго берег в сердце и мысленно прокручивал в голове томительными бессонными ночами. Цзинь Цзысюань сделал несколько глубоких вдохов, на лбу выступили синеватые вены. А потом он вдруг закричал: — Всё не так, дева Цзян! Моя матушка тут ни при чём! Это не она придумала! Меня не заставляют, совсем не заставляют!!! Помолчав пару секунд, он наконец выпалил: — Это всё я и только я! Именно я хотел, чтобы вы пришли!!! Все застыли в изумлении, Цзинь Цзысюань покраснел, неловко споткнулся о дерево, постоял в оцепенении несколько секунд, потом вскрикнул и убежал прочь. Наступило гробовое молчание. Сцена была и комичная и трагичная одновременно. Лань Ванцзи подумал: «А что можно было вот так признаться в чувствах? Неумело, коряво, нелепо, но зато признаться? Бедный гордый Цзинь Цзысюань! Как должно быть ему сейчас стыдно! Сколько позора ему пришлось испытать!» Но, кажется дева Цзян его отлично поняла и рада, что так произошло, она давно этого ждала, хотя конечно не так и не в такой обстановке, но она готова ответить на его чувства. Лань Ванцзи отметил про себя, как посветлело её лицо и его озарила едва заметная улыбка. После нескольких секунд гробового молчания Госпожа Цзинь гневно воскликнула: — Дурень! Почему ты убегаешь?! Она притянула к себе Цзян Яньли со словами: — А-Ли, давай продолжим наш разговор позже на трибунах! Сначала мне нужно поймать его! Она ушла ловить своего глупого сына. Вэй Усянь сказал удивленно: — Что за ерунду он творит! Шицзе, пойдём. Лань Ванцзи посмотрел внимательно в это наивное красивое лицо и его озарило, так что стало смешно. Единственный кто ничего не понял, был Вэй Усянь! В любовных делах он абсолютно ничего не понимал! Напрочь! Ему неведомы были муки любви! Хотя еще оставалась немного непонятной сцена с поцелуем. Вэй Усянь махнул рукой Лань Ванцзи. — Лань Чжань, я пошёл! Лань Ванцзи кивнул, ничего не сказав, а потом всё так же молча проводил силуэты Вэй Усяня и Цзян Яньли, пока они не исчезли среди деревьев. Он думал: «Ладно, про это потом. Самое главное я сегодня узнал. И пока этого достаточно. А то моя голова сегодня лопнет.» Лань Сичэнь и Цзинь Гуаньяо говорили что то о расширении охотничьих угодий, но Лань Ванцзи не слушал их. Он прокручивал в памяти события, что произошли сегодня утром. Поцелуй под деревом, прекрасный нежный Вэй Ин, залитый золотистым солнечным светом, становилось так сладко, что сердце замирало, хотелось зажмурить глаза, застонать от удовольствия и целовать, целовать его бесконечно, каждый день, каждый час, каждую минуту! Можно всю жизнь. То что Лань Ванцзи принял за любовную связь —были просто близкие доверительные родственные отношения. Правда к этому всему примешивалась тревога за Вэй Усяня, Лань Ванцзи своими глазами видел злобу и зависть досужих сплетников, тех самых людей, которые не стоили даже мизинца его Вэй Ина во всех отношениях. Лань Сичэнь прервал его мысли: —Ванцзи, мы приступим без тебя, или ты тоже не против помочь? Лань Ванцзи, словно пробудившись ото сна, молча призвал Бичэнь. — Я помогу. Они поспешили помочь с угодьями. Сердце Лань Ванцзи грела мысль: «Они не пара! Не пара! И в будущем даже не собираются ею становиться!» Весь мир ждал объявление о помолвке, а они даже и не помышляли об этом! В сердце Лань Ванцзи затеплилась слабая искорка надежды