Ты моя вселенная.

Утром Вэй Усяня даже не пришлось будить. Лань Ванцзи было очень жалко тревожить свое солнце так рано. Поэтому в полседьмого он все еще медлил, просчитывая в уме, успеет ли он его привести в порядок за час. Но, неожиданно длинные ресницы задрожали и Вэй Усянь открыл еще сонные глаза. Минуту он смотрел на своего зануду. Лань Ванцзи в это время подошел к кровати и присел на краешек: —Ты проснулся. Вэй Усянь повернулся к своему зануде, взял его за руку: —Доброе утро, Лань Чжань. Лань Ванцзи потянул к себе его руку, поцеловал костяшки пальцев: —Доброе утро, Вэй Ин. Вэй Усянь потянулся, соблазнительно выгнув изящный стан. Лань Ванцзи с большим удовольствием обнял его, подтащил к себе, ласково поцеловал в лоб, нос, щеки, зарылся носом в волосы. Вэй Усянь обнял своего зануду: —Надо вставать. Лань Ванцзи поднял своими сильными руками это солнце и понес в купальню. Разделся сам и тоже погрузился в теплую воду. Вода им была по грудь. Вэй Усяню чуточку повыше. Стоя в воде, они снова принялись обниматься. Почувствовав возбуждение друг друга, не сговариваясь, опустили руки в воду и прикоснулись друг к другу. Лань Ванцзи потянулся за поцелуем к солнцу. Временами они позволяли себе такие невинные забавы, если очень соскучились за ночь, а времени было мало. Но даже такой мелочи было достаточно для счастья на целый день. Лань Ванцзи все таки успел привести себя в порядок и свое солнце как раз к восьми часам. Потом он поставил чайник. Подвинул вазу с легкими закусками, которые приносили адепты ордена Цзинь в каждую комнату. Это были засахареные кусочки фруктов, орехи, печенье и хрустящие пирожные. Только они налили себе чаю, как послышались шаги. Снова шаги то удалялись, то приближались. На этот раз это была не одна пара ног, а две. Лань Ванцзи прислушался. Шаги не принадлежали ночному неудавшемуся гостю. Это были другие люди. Вэй Усянь рассмеялся: —Лань Чжань, ты не снял иллюзию? —Нет, —покачал головой Лань Ванцзи. Он встал, взмахнул рукой и пошел к двери открывать. Перед дверью стоял Незнайка и молодой человек примерно лет двадцати пяти в клановых одеяниях ордена Ланьлин Цзинь. —Входите, —пригласил Вэй Усянь. Мужчины вошли и поздоровались. Вэй Усянь предложил им присесть, Лань Ванцзи поставил еще две чашки. Вэй Усянь наполнил их чаем. Незнайка взял чашку с чаем. Молодой мужчина рядом с ним явно волновался и поглядывал на Вэй Усяня. Незнайка начал первым: —Этот молодой человек был близким товарищем Мо Сюаньюя. Вэй Усянь поднял брови: —Вот как. Интересно. И давно вы друг друга знаете? Молодой человек ответил: —С тринадцати лет. Мы хорошо общались с ним все шесть лет учебы. Он был весьма талантливым юношей. Через год обучения, он уже достиг уровня взрослого заклинателя. Но он никогда не возвышал себя над другими учениками. Наоборот всегда был готов помочь. Мы с ним подружились сразу же. Он был настолько дружелюбным и обаятельным, что к нему многие тянулись. Вэй Усянь слушал, подперев голову рукой: —Говорят он приставал к товарищам по учебе. Молодой человек ответил: —Да ни к кому он не приставал. Он даже не думал о подобном и не интересовался такими вещами. Он усердно учился, тренировался. А в свободное время изобретал различные талисманы и артефакты. Вэй Усянь опять спросил: —А я слышал, что он приставал к Лянфань Цзуню. Лань Ванцзи замер, услышав этот вопрос. Незаметно сжал в руке нефритовую подвеску и направил взгляд на мужчину. Молодой человек нахмурился: —Кто вам такое сказал? Все было как раз с точностью наоборот. Цзинь Гуаньяо сразу заметил красивого юношу. Да что я вам это говорю? Вам достаточно посмотреть в зеркало, чтобы понять, какой притягательной красотой обладал Мо-сюн. С чего бы ему за кем то бегать? Так вот, Цзинь Гуаньяо увивался за ним довольно продолжительное время. Но тот не понимал, что хочет от него этот человек. Ведь он был молод и неопытен в таких вопросах. Лань Ванцзи почувствовал, как у него ноют зубы. Сжал кулаки. Вэй Усянь опять спросил: —А вы не замечали, что этот парень, как бы сказать, не в себе? —Нет. Я этого не замечал. Он был вполне нормальным. Как только трагически погиб единственный законорождененный сын главы Цзинь, тот решил сделать наследником Мо Сюаньюя. Когда Цзинь Гуаньяо узнал об этом, то он еще больше начал увиваться за юношей. Мо-сюн как то поделился со мной, что тот пригласил его в свои покои и показал в тайной комнате чертежи самого Старейшины Илин, предлагая заняться исследованием. Но, когда он рассмотрел, что это, то почувствовал неладное и отказался в этом участвовать. Тогда и появился у нас в клане этот Сюэ Ян в качестве приглашенного адепта. После этих событий Цзинь Гуаньяо, уже не скрывая своей страсти, начал яростно преследовать парня. Он даже боялся один ходить, все время звал меня с собой сопровождать его. Тогда Цзинь Гуаньяо начал передавать ему записки и подарки. Там были и обьяснения в любви, и обещания озолотить, и даже стихи. Лань Ванцзи почувствовал, как у него пересохло горло. Он взял чашку, неслышно отхлебнул глоток. Левой рукой он продолжал сжимать нефритовую подвеску, прислушиваясь к вибрациям внутри. Вэй Усянь удивился: —Вот как. Лянфань Цзунь у нас, оказывается поэт? Молодой человек, немного смутившись, ответил: —Дааа, видели бы вы эти стихи. Там такая бешеная страсть, и… жажда обладания что ли… У Лань Ванцзи задавило виски, Вэй Усянь поинтересовался: —Молодой господин, а вы сами видели эти стихи? Парень печально покачал головой: —Лучше такого не видеть. Представьте , он как то развернул при мне письмо. Судя по его лицу, это было что то из ряда вон выходящее. Я спросил, что его так поразило. Он молча показал мне это. Цзинь Гуаньяо обьяснялся в любви, писал всякие пошлости. Мало того, он описывал… Гм… Простите… в каких… Ну… Это… позах он хотел бы… Как сказать… Не знаю… Ну… Это… Как бы… поиметь его. Вы простите, —он покосился в сторону Лань Ванцзи. Тот ответил с безразличным выражением: —Ничего. Продолжайте. В душе поднималась целая буря. Мужчина кивнул и продолжил: —Это не удивительно, что красивые юноши часто становятся предметом ухаживания со стороны состоятельных мужчин, многие из них удачно женятся и живут, не зная горя и нужды. Но… Я не знаю случаев, чтобы так откровенно нагло домогались, так сходили с ума. Было такое ощущение, что у Цзинь Гуаньяо сорвало крышу и он абсолютно не в состоянии себя держать в руках. Тем более, Мо Сюаньюй мог стать главой клана. А Цзинь Гуаньяо всего лишь сын продажной женщины. Но он не желал отступаться. Примерно в это же время умер глава Цзинь. Вэй Усянь опять спросил: —Вот интересно, почему Мо Сюаньюй не вступил в наследство? —После смерти их отца, старейшины решили, что молодой Мо достиг достаточного возраста и потенциала, чтобы управлять кланом. Но тут началось твориться самое странное. Цзинь Гуаньяо, как будто с цепи сорвался, он начал в открытую приставать к юноше. Ему уже тогда было девятнадцать. Ну можете себе представить. Высокий статный юноша и Цзинь Гуаньяо, который ниже его почти на голову. Он ходил за ним как привязанный. И все старался… Как сказать… облапать за все мыслимые места. Лань Ванцзи почувствовал, как сердце сжимается, стало до того плохо, что трудно дышать. Вэй Усянь спросил: —А молодой господин Мо? —Господин Вэй, молодой Мо чуть не продырявил его своим мечом. Тогда ночью его связали, пока он спал, и увели в покои Цзинь Гуаньяо. Я прокрался, чтобы вызволить товарища, но покои оказались пусты. Вэй Усянь догадался: —Они утащили его в потайную комнату! И оттуда он уже вернулся не в себе? —Не то, чтобы он был не в себе, но он был сильно напуган. Рассказал мне, что видел труп мужчины, которого при нем расчленили. И сказали, если он расскажет хоть одной живой душе, то с ним будет то же самое. Они потом ушли, а его оставили на всю ночь с трупом. Потом утром выпустили. На следующую ночь все повторилось. Они пытались подчинить его с помощью тигриной печати. Сюэ Ян по тем чертежам воссоздал копию, потому Мо-сюн сразу понял, что это за предмет. Они в течение недели проводили над ним эксперименты. В результате они повредили ему энергетические каналы, мощное золотое ядро стало совсем слабым. Он уже не в состоянии был использовать в полной мере духовные силы. Он стал почти как обычный человек. Он рассказал, что когда они пытались подчинить его и сделать из него марионетку, он подавлял темную энергию своим ядром. Если бы у него было время восстановиться, но они проводили над ним эксперименты неделю без продыху. И это повредило ядро и каналы силы. Лань Ванцзи почувствовал, как ком подступает к горлу. —Но он же мог вырваться в конце концов и убежать? —удивился Вэй Усянь. Мужчина покачал головой: —Не мог. Это были сильнейшие веревки божественного плетения. И мы ничего не могли поделать. Все это происходило в потайной комнате. Туда мог приникнуть только Цзинь Гуаньяо. Без него никто не смог бы туда проникнуть. В конце концов, когда пришел срок собрания старейшин и надо было уже обьявить Мо Сюаньюя главой, разразился скандал. Ночью Сюэ Ян и Цзинь Гуаньяо выволокли его связанного по рукам и ногам все той же веревкой из потайной комнаты. А как вы знаете, вход туда только с покоев Цзинь Гуаньяо. В тот момент Мо-сюн вообще не понимал, что происходит. Он выглядел так, словно его ввели в глубокий транс. А Сюэ Ян и Цзинь Гуаньяо начали кричать, что только что поймали этого юношу, который пробрался в спальню к Цзинь Гуаньяо и приставал к нему прямо в постели. Сбежались все, потревоженные шумом люди. Он даже ничего не мог сказать, как будто был под каким то заклятием. В результате его посадили в повозку и увезли. Больше мы его не видели. Лань Ванцзи почувствовал как перед глазами все плывет. Но продолжал слушать с каменным выражением лица, крепко сжимая в кулаке подвеску. Вэй Усянь спросил: —А вы, молодой господин, вы не предприняли попыток отыскать его? Все таки вы были друзьями. Молодой человек помолчал. Незнайка подбодрил его: —Не бойся, братец, здесь тебе не причинят зла. Расскажи. Мужчина продолжал: —Да, я нашел его. Его увезли тогда домой, в деревню Мо. Он был очень напуган. И не сразу стал говорить со мной. Боялся, что меня прислал Цзинь Гуаньяо. Потом рассказал про чудовищные эксперименты, в которых его принуждали участвовать. Он отказался. Тогда они его долго пытали с помощью печати, так они испытывали ее силу на нем. Как я уже говорил, в результате они ему повредили каналы и ядро. И самый мерзкий момент, Цзинь Гуаньяо все хотел, чтобы он добровольно пожертвовал свое тело какой то продажной женщине. Только зачем это было нужно Цзинь Гуаньяо? Неужели он так жаждал этого тела? По его словам выходило, что так. Он сказал тогда: «Не хочешь добром, тогда я вселю в тебя душу проститутки и ты все равно под меня ляжешь. И ты уже ничего не сможешь сделать, только будешь смотреть со стороны на свое драгоценное тело и страдать. И мне неважно, я все равно добьюсь тебя, она выполнит свою работу как надо.» И мерзко так улыбнулся. Потом перед ним положили рукопись, где описывался древний ритуал, дополненный Вэй Усянем и оставили в потайной комнате на всю ночь. Пока не созреет. Тогда он всю ночь просидел там, чтобы не сойти с ума, просто скопировал рукопись, сколько успел, и спрятал за пазуху. Они пришли под утро и потребовали, чтобы он согласился стать шлюхой. Мо-сюн ответил отказом. Это последнее, что он помнил. После этого его связали веревками и он потерял сознание. Ни то, как его обвинили в распутстве, как привезли в деревню Мо, он не помнил. Помнил только то, что очнулся у себя дома в деревне. —А его родственники? Как умерла его мать? —спросил Вэй Усянь. —Его мать случайно услышала наш разговор и решила пойти в Ланьлин, чтобы рассказать о преступлении Цзинь Гуаньяо старейшинам. Но не успела. Вскоре её нашли мертвой. Вэй Усянь спросил: —Братец, почему ты все это время молчал? Молодой человек ответил: —Кто бы мне поверил? Тогда те, кто усомнился в обвинении сразу же куда то пропали. Остальные были под каким то странным заклятием. А кто помоложе, такие как Цзинь Лин, те вообще ничего не поняли, так как были еще слишком юными. И знают об этом только со слов старших. Вэй Усянь спросил снова: —А почему ты решился рассказать об этом сейчас? Молодой человек грустно улыбнулся: —Молодой господин Вэй, я увидел вас. Не смог просто проигнорировать тот факт, что сделали с моим товарищем. Да и с господином Не Хуайсаном мы давно знаем друг друга. Потому разговорились. И я сам попросил нас познакомить. Хотел, чтобы вы знали это. Это тело осталось непорочным, иначе они не стали бы проводить эксперименты над ним. Вэй Усянь сидел в задумчивости. Лань Ванцзи чувсвовал как у него все заледенело внутри, так что отдавалось тупой яростью. Казалось тех смертей, которыми они умерли, этим садистам было мало. Мало отрубленных вторым нефритом мерзких грязных рук! Вэй Усянь поднял глаза на Незнайку: —Теперь мне все понятно. Не Хуайсан спросил: —Вэй-сюн, что тебе понятно. —Понятно, почему он так легко согласился отдать мне свое тело. После всего пережитого, он просто опустил руки и был не в состоянии бороться. Да и условия, в которых он жил, не располагали к оптимизму. Необходимость притворяться сумасшедшим, в постоянном страхе, что его схватят и сделают марионеткой или шлюхой для маньяка Гуаньяо. Что он мог сделать, как противостоять заклинателю, который жаждет тебя во что бы то не стало, если у тебя повреждены каналы? В конце концов сумасшедший Цзинь Гуаньяо все равно бы добился своего. Молодой человек ответил: —Мо-сюн создал много талисманов и артефактов, чтобы хоть как то защитить себя от домогательства, но его двоюродный брат был болен клептоманией и постоянно воровал у него. Так что сам Мо-сюн не чувствовал себя в безопасности. Несколько раз приходили люди от Цзинь Гуаньяо и спрашивали не передумал ли он. Тогда Мо-сюн притворялся, что не понимает и нес всякую чепуху. Что касается его тетки, то она с радостью продала бы своего племянника Цзинь Гуаньяо в качестве наложника. Сам же Цзинь Гуаньяо предложил ей немалую сумму денег за её племянника. В противном случае обещал что не оставит их в покое и сживет со свету. Потому она так была зла на своего племянника и сделала его жизнь невыносимой, чтобы тот наконец то сломался и добровольно согласился на предложение главы Цзинь. Вэй Усянь потер подбородок: —Получается, у него совсем не было выхода. Или стать секс рабом для Цзинь Гуаньяо или умереть. Молодой человек ответил: —А это было для него хуже смерти. Он мне сказал, что скорее умрет, чем допустит прикоснуться к себе. Лань Ванцзи был уже на грани истерики, но только сильнее запечатал эмоции. Вэй Усянь был очень серьезным: —Печально. А противостоять он ему не мог с поврежденными духовными силами. Потому он и согласился отдать свое тело. Все равно гибель и так, и так. Третьего не дано. А так была возможность хотя бы отомстить за себя. Но почему именно я? Незнайка ответил: —Вэй-сюн, а ты разве не справился? Вэй Усянь опять спросил: —А если бы у меня не получилось? Что тогда? Незнайка закрыл лицо веером и тихо ответил: —Вэй-сюн, а разве есть хоть одно дело, с которым вы с Хангуан Цзюнем не справились? Скажи мне, есть? Вэй Усянь посмотрел на Незнайку долгим взглядом и спросил: —Так значит, когда мы появились на совете кланов, ты уже знал, что это я? И ты отвлек тогда Цзинь Гуаньяо от нас с Хангуан Цзюнем, чтобы тот не пошел следить за нами? Он с самого начала знал, что это я? Незнайка ответил: —Конечно. Как только он увидел тебя в компании с нефритами, он сразу догадался, кто ты. Я заметил по его взгляду, который он бросил в вашу сторону. Эх, вы не видели какой это был взгляд! Настолько жадный и страждущий! Даже присутсвие Цинь Су не остановило его! Как он смотрел на тело мальчика Мо! Вэй-сюн, ты как раз тогда отвернулся. Я тогда сразу подумал, что он попытается затащить тебя куда нибудь. Я давно следил за ним. Лань Ванцзи сразу вспомнил как взволнованно выглядел Цзинь Гуаньяо при виде Вэй Усяня. Он даже сделал вид, словно не узнал единокровного брата. Потом, как всегда, натянул на себя улыбку, но в глазах была такая лютая жажда обладания! И как он дернулся при виде уходящего из зала Вэй Усяня. Но тут появился «пьяный» Незнайка и отвлек все внимание Цзинь Гуаньяо. А чтобы тот не убежал, крепко ухватился за его одежду. Но тогда Лань Ванцзи и не предполагал, что дела обстоят подобным образом! Вэй Усянь спросил: —Так ты специально грохнулся тогда в обморок в потайной комнате? Чтобы отвлечь внимание на себя? Хочу поблагодарить тебя, Не-сюн, тогда на горе Луанцзан, ты так же помог мне поговорить со всеми. Незнайка помахал веером: —Ну что ты! —Ладно, ты помог мне вернуться, небольшая плата за тело твоего брата! Незнайка поперхнулся, закашлялся, замахал веером. Вэй Усянь рассмеялся: —Не-сюн, успокойся, я больше ничего не хочу знать, потому не буду спрашивать подробности. Думаю, Хангуан Цзюнь тебе не меньше благодарен за мою жизнь. Лань Ванцзи при этих словах кивнул Незнайке в знак благодарности. Да, он был очень благодарен, ему просто не нравились кое какие манеры этого Незнайки. Он постоянно оказывался с его солнцем в таком близком контакте, смотрел с таким обожанием, что это вызывало тревогу. Хотя, он конечно видел, что это никак нельзя расценить как страсть. Незнайка смотрел на Вэй Усяня как на свой веер или на редкий экземпляр произведения искусства. А еще восхищался его умом и талантами. Они были просто друзья. Но, проклятая бочка с уксусом никак не кончалась. «Так, Лань Чжань, надо с этим заканчивать!» Незнайка тем временем удивленно посмотрел на второго господина Ланя, который никогда не удостаивал его даже просто взглядом. А тут благодарит! Незнайка соскочил с места и отвесил поклон: —Что вы, второй молодой господин Лань, не стоит благодарности. Лань Ванцзи твердо сказал: —Стоит. Спасибо. Когда они вышли, Вэй Усянь сказал: —А ведь он не врет. Все так и есть. Я не почувствал энергии принуждения или лжи. Лань Ванцзи кивнул: —Я знаю. Вэй Усянь удивленно поднял бровь: —Правда? Как мой доблестный Хангуан Цзюнь научился распознавать ложь? До того, только в расспросе, я помню, ты проявлял подобные таланты. Лань Ванцзи поднял в руке нефритовую подвеску. Вэй Усянь взял ее в руку: —Компас лжи? Хангуан Цзюнь, ты удивляешь меня все больше и больше. Помнится, я только начал исследовательский процесс по этой теме. Но не особо увлекся, потому что мне он без надобности. У меня он внутри. Хотел сделать для судебных разбирательств. Чтобы устранить лжесвидетельство. А ты, получается, взял мои записи и по ним изготовил такую вещицу? Да еще и вставил в свою подвеску? —Мгм. —Лань Чжань, ты невероятен! Лань Ванцзи ответил с улыбкой: —Но изобрел то все равно ты. А в этом я с тобой не сравнюсь никогда. Вэй Усянь рассмеялся: —Ты мой зануда. Люблю тебя. Ты самое лучшее, что у меня есть в жизни! Лань Ванцзи чувствуя, как тает, ответил: —А ты— моя жизнь!