***
стоит лишь выйти за пределы номера, как по ушам буквально ударяет… звенящая тишина. давящая, необъятная, буквально оглушающая тишина, которой совсем не место в многолюдном отеле для отдыха. юта задумчиво оглядывается, не замечая людей на своем этаже, но все равно решается немного пройтись, запихивая ключ-карту в задний карман джинс. накамото выходит в проулок между корпусами, и по-прежнему не замечает ни одной живой души. такое резкое одиночество не на шутку пугает и настораживает, принуждая нервно сглотнуть слюну, но все же пойти дальше в слепой надежде встретить хоть кого-то. японец видит издалека бассейн, что был будто сокрыт крупными кустарниками по сторонам от непрошеных глаз, и почти срывается на бег в его сторону. уж там точно должны быть люди! но как же удивляется юта, когда даже там он никого не находит. будто все до единого постояльцы просто испарились без следа, оставив его совершенно одного на огромной территории. — это уже вообще не смешно… — негромко проговаривает он, а слова будто эхом отскакивают от невидимых стен, звуча раз за разом и заставляя поморщиться. — да что тут происходит, черт возьми?! и словно по волшебному велению, сразу после выкрикнутого предложения, из динамиков, закреплённых на столбах, начинает играть совсем старая детская мелодия. и сейчас накамото непроизвольно думает о том, что в любой другой жизненной ситуации она бы точно смогла его успокоить, но точно не сейчас. в данный момент она лишь навевала тревогу, заставляя поежиться и обхватить плечи руками, вовсе не от холода. может быть, это правило отеля, о котором японец просто не успел прочитать? например, строго запрещается выходить после определенного времени? это звучало вполне логично, и юта хотел бы правда успокаивать себя этим. он принимает решение вернуться в свой номер, стараясь лишний раз не обращать внимания на полное одиночество и все ту же мелодию, доносящуюся из динамика. шагает размеренно, но не медленно, словно боясь остаться на улице сейчас. атмосфера правда казалась жуткой, нагнетающей, и совсем не такой ее представлял юта, приезжая отдохнуть. японец возвращается в проулок меж корпусов, уже почти поворачивает к своему, как вдруг резко останавливается, а сердце заходится в бешеном ритме. честно, накамото и без того еле терпел, чтобы не взвыть от отчаяния, а сейчас хотелось уже закричать во весь голос от страха, ибо за его спиной только что хрустнула ветка, которая просто не могла бы сломаться сама по себе. юта оборачивается медленно, стараясь не трястись от страха, но получается плохо. он поворачивает голову и удивлённо брови вскидывает, замечая силуэт маленького мальчика, что очерчивался светом от уличного фонаря. — эй, ты потерялся.? — спрашивает японец, стараясь дышать ровно. неизвестный ребенок ничего ему не отвечает, лишь переминаясь с ноги на ногу и смотря на землю. — ты не знаешь, где все остальные постояльцы отеля? — снова спрашивает парень, почти делая шаг вперед, но в последний момент останавливая себя. предчувствие било тревогу, моргая красной лампочкой, крича о том, что нельзя подходить ближе. наконец мальчишка поднимает голову, и юта пытается рассмотреть его получше, пока не замечает, что… …что вместо чужих глаз зияют чернильные дыры, а губы растянуты в широкой, почти нарисованной улыбке, что в тусклом свете фонаря выглядели ещё более жутко. юта отшатывается назад, и одновременно с этим замечает, что «нечто» тоже делает шаг, только уже навстречу ему. мысленно парень уже попрощался со всем, что у него было, он даже не пытался рассмотреть вариант побега, потому что собственное тело слушалось с большим трудом. накамото почти не дышит от страха, сковавшего внутренности, теряя последние надежды на спасение, как вдруг он резко чувствует на своем запястье до ужаса холодные пальцы. руку хватают надёжно, а тащат за собой быстро и сильно, не давая шанса одуматься. японец слепо поддается неизвестному, срываясь на бег, чтобы просто не упасть плашмя на твердую поверхность брусчатки. он слышит душераздирающий вопль прямо за спиной, и он вовсе не был похож на детский, даже близко. он принадлежал неизвестному чудовищу, принявшему личину ребенка. по коже бежит табун мурашек, а сердце в очередной раз удар от страха пропускает. юта даже не пытается разглядеть, за кем он бежит, просто доверяет свою жизнь неизвестному, даже если тот заведет в очередную ловушку, у него хотя бы будет шанс умереть чуть позже. юноша слышит за спиной тяжёлые шаги, чувствует, будто ещё немного, и преследователь тоже вот-вот сорвётся в погоню. по всей видимости, спаситель тоже понимает это, поэтому ускоряется, перепрыгивая через две ступени на лестнице. они бегут по коридору сломя голову, вот только существо совсем не отстаёт, а сил оставалось совсем мало. незнакомец останавливается слишком резко, настолько, что накамото просто врезается в чужую спину, не успевая затормозить на ходу. — ключ! — почти кричит спаситель, протягивая руку. юта тупит взгляд пару секунд, смотря на чужую кисть, запечатанную кожаной перчаткой, и только потом спохватывается и трясущимися руками вытаскивает ключ из заднего кармана, чтобы протянуть незнакомцу. тот почти молниеносно прикладывает карту к датчику, открывая дверь и заталкивая японца внутрь, после вваливаясь следом. он захлопывает дверь и закрывает ее на внутренний замок, прислоняясь к деревянной поверхности спиной и тяжело выдыхая. юта падает на пол совершенно без сил. он смотрит в потолок и дышит тяжело, совсем не понимая, что только что произошло. ситуация в голове не складывается, казалось, будто это был простой, глупый сон, вот только проснуться не получалось. накамото аккуратно приподнимается на локтях, оглядываясь и отмечая, что он находился точно в своем номере, о чем говорили лежащие на середине кровати очки и стоящий в углу чемодан. как так вышло.? — даже спасибо не скажешь? — доносится со стороны двери, заставляя юту в очередной раз вздрогнуть и резко повернуться. только сейчас он имеет возможность рассмотреть неизвестного получше. он казался темным пятном на фоне светлых стен и такой же двери номера. полностью черная одежда, закрывающая тело, грубые ботинки, кожаные перчатки, скрывающие кожу кистей, а также маска, не позволяющая увидеть лицо незнакомца. волосы не были уложены, свободно торчали в разные стороны, но казалось, что парня (да, именно, на вид ему нельзя было дать больше двадцати семи лет) это совсем не напрягало. темные глаза смотрели точно в душу, а левая бровь была изогнута в насмешливом вопросе. — с-спасибо.? — неуверенно, совсем тихо произносит накамото, почесывая затылок. он только открывает рот, чтобы сказать ещё что-то, как вдруг дверь сотрясается от мощного удара снаружи. юта успевает закрыть собственный рот рукой, чтобы не закричать во все горло, а после медленно отползает назад, подальше от двери, от неизвестного спасителя, от потенциальной опасности. — эта тварь не сможет попасть внутрь, и выломать дверь — тоже, можешь не трястись так. тут мы в относительной безопасности. — голос незнакомца звучит слегка хрипло, будто тот очень долго воздерживался от разговоров, а сейчас наконец нашел возможность. он прокашливается, поправляя маску, а после отходя от двери, чтобы двинуться к открытому окну. брюнет закрывает его и выглядывает наружу, оценивая обстановку за стеклом. «мальчика» больше не было на том самом месте, по всей видимости, тварь не оставляла надежды попасть внутрь, поэтому дверь периодически сотрясалась от мощных ударов. незнакомец смотрит чуть дальше, замечая снующие туда-сюда темные силуэты, что прятались за деревьями, выглядывая лишь для того, чтобы найти новую жертву. белые огоньки больших глаз светили ярче фонарей, позволяя существам ориентироваться в пространстве лучше, чем обычному человеку. человек в маске хмыкает и тянет штору на себя, закрывая окно и отходя от него, чтобы развернуться к японцу. он руки на груди скрещивает, смотрит на юту несколько минут, будто обдумывая что-то, или же просто изучая парня напротив. — кто ты.? ты же человек? ты не собираешься убивать меня? — с заминками спрашивает накамото, в ответ смотря на незнакомца. — боже. — тот тихо смеётся. — мне нет нужды убивать тебя, иначе я бы не стал тебя спасать. — он подходит чуть ближе и на корточки присаживается рядом с ютой, протягивая руку. — я ким доён, будем знакомы. — он стягивает маску с лица и улыбается. и уже не кажется таким опасным, больше не вселяет никакого недоверия. на что способна одна только улыбка… — н-накамото юта. — произносит тот, аккуратно протягивая руку в ответ. юноша сглатывает и в очередной раз вздрагивает, слыша удар из-за двери. — и как же тебя угораздило попасть сюда? — спрашивает ким, крепко хватая чужую руку и помогая юноше подняться. — в каком смысле.? — удивляется юта, хлопая глазами. — это уже слишком давно не отель для отдыха, но думаю, ты сам это уже успел понять. — доён хмыкает, вновь скрещивая руки на груди. — так что, расскажешь? — да даже рассказывать особо нечего… — произносит японец, смотря на собственные руки, что сковал тремор. — взял отпуск, нашел это место на сайте по отзывам, подумал, что было бы весьма неплохо провести здесь несколько дней, приехал… и вот. доён какое-то время не отвечает ему. размышляет молча, лишь глазами бегая по помещению, в котором пришлось оказаться по воле обстоятельств. парень спиной прислоняется к стене, прикрывает глаза. и всё думает, думает, думает… пока в один момент не начинает странно смеяться. — в чем дело.? — непонимающе спрашивает юта, выгибая бровь в вопросе. — не тебя одного угораздило попасть сюда по глупости. я оказался здесь также, только существую здесь уже несколько недель. примечательно, не правда ли? накамото искренне не понимал, что такого забавного ким нашел во всей этой ситуации. их чуть не убило неизвестное существо, что по-прежнему не оставляло надежды разодрать их в клочья и поживиться свежей кровью. черт возьми, непонятное темное чудовище, каких в мире вообще существовать не должно! юта чувствует, как постепенно его начинает крыть самая настоящая паника. аффект, ступор, всё как рукой смахивает. руки начинают только сильнее дрожать, глаза беспорядочно бегают, а в уголках собираются слезы предательского страха за собственную жизнь. неужели всё закончится именно так?.. — эй, ты чего? голос доёна звучит где-то на периферии, японец почти не слышит. он снова оседает на пол, ноги не держат. за голову хватается и глаза жмурит, чтобы наверняка сдержать слезы, вот только те все равно начинают литься по щекам, скатываясь вниз, разбиваясь о покрытие пола и впитываясь в ткань одежды. — так, юта, дыши глубже. — он чувствует прикосновение кима в районе своего плеча. — смотри на меня. посмотри, я с тобой говорю. юта все-таки поднимает веки и смотрит на доёна стеклянными глазами. они блестят в тусклом освещении фонаря из окна, точно в мультфильме, но думать о чем-то подобном сейчас нет времени, да и как-то не особо хочется, если быть предельно откровенным. накамото держится ещё добрых несколько секунд, и когда юноша напротив открывает рот, чтобы что-то сказать, его накрывает окончательно. японец заходится в рыданиях, трясется, словно осенний лист на ветру, и совершенно ничего не может сделать с собой. юта почти кидается вперёд; он обнимает доёна крепко, боясь, что даже новый знакомый оставит его в этом ужасе одного. безрассудно, глупо, невероятно глупо, но ничего с собой сделать совершенно не получается до сих пор. у корейца откровенный ступор. он не знает, куда деть себя, не знает, что стоит сказать сейчас, совершенно. ким тупит взгляд, а после аккуратно, до ужаса неловко обнимает юту в ответ. оказаться в такой ситуации впервые, так ещё и при таких обстоятельствах — самое настоящее комбо, которое ему «посчастливилось» собрать. — дыши глубже. я с тобой. я рядом. всё будет хорошо. — негромко говорит доён, осторожно поглаживая накамото по спине. он ощущает, как тот трясется в слепом страхе, и действует почти интуитивно, надеясь, что хоть как-то поможет. удивительно, но помогает. всхлипы постепенно становятся всё тише, а плечи парня трясутся уже не так сильно. они находятся в таком положении примерно около получаса, конечности изрядно затекают, но доён просто не позволяет себе пошевелиться. боится, так глупо. — всё правда будет хорошо? ты не оставишь меня? — спустя ещё какое-то время совсем тихо произносит юта, поднимая красные, опухшие глаза на кима. — не оставлю. мы справимся, я обещаю. — тот едва выдавливает из себя улыбку, честно надеясь, что та сможет успокоить. проходит несколько дней после того случая. в первый день юта боялся даже нос высунуть из своего номера, опасаясь неизвестных тварей, что свободно сновали по комплексу. к нему постоянно заходил доён, пытался вытащить на улицу, чтобы прогуляться, под предлогом того, что существа активно ведут себя только ночью, а днём лишь наблюдают, вот только даже «лишь наблюдают» пугало до чертиков. за всё это время накамото успевает изучить свой номер вдоль и поперек, нарисовать несколько кривых картинок, пару раз выглянуть в окно, оценить обстановку снаружи, но так ничего и не поняв, бездумно закрыть его. а ещё он узнает кое-что от своего нового друга. «в этом пространстве у тебя пропадают все физические нужды. еда, вода, сон, всё остальное — этого больше нет. считай, твои жизненные процессы останавливаются, сердце не бьется. либо ты становишься фантомным призраком, либо вампиром, я не знаю, думай как хочешь, » — сказал тогда доён. японец не поверил ему сначала. что за бред? неужели такое правда бывает? хотя, после ночного похождения можно поверить и не в такое. спустя какое-то время юта решает прощупать пульс, чисто ради интереса. и каково же было его удивление, когда ничего он, черт возьми, не почувствовал. его сердце не бьется! но при этом он всё также способен функционировать, ходить, разговаривать… что же происходит в этом месте.? проходит ещё несколько дней. доён вместе с ютой неспеша прогуливаются по петляющим улочкам отеля, разглядывая местные пейзажи. на самом деле, территория и правда выглядела красиво: обилие растительности, неизвестные им обоим деревья и кустарники, что покрывали добрую треть всей территории; постройки, внутри которых находились номера (вечно пустующие); клумбы с пестрыми цветами, что с каждым днем будто становились всё ярче и ярче… удивительно. в один момент доён наклоняется к цветам и срывает один, ярко-фиолетовый. с растения обильно сыпется сладкая на запах пыльца, но это не мешает корейцу едва заметно улыбнуться и аккуратно уложить цветок за чужое ухо, ненавязчиво при этом поправляя волосы. — фиолетовый цвет всегда означал что-то нестандартное. наше воображение, волшебство, возможно, магию. как ты думаешь, означает ли он что-то другое здесь? — задумчиво произносит ким, наблюдая за ютой. — не знаю, если честно. — немного подумав, проговаривает накамото, ощупывая инородный предмет за ухом. он несколько секунд молчит, а после умилительно улыбается, смотря на доёна. — мы как будто на свидании. — а ты хочешь, чтобы было по-настоящему? — ответная улыбка на лице кима почему-то заставляет сердце японца трепетать. это был первый день, когда они держались за руки.***
время перестает иметь свой счет. юта не помнит, сколько прошло дней с того момента, как он попал сюда, не помнит, сколько прошло времени с того момента, когда он впервые осознал, что испытывает нечто большее к своему спутнику в новом мире. это попросту перестает иметь какое-либо значение. в эту ночь никто из них не думал. улочки, что освещались лишь бледным светом худых фонарей, казались пустынными, если бы не тени, спрятавшиеся по углам. они следили за силуэтами двух парней, что вышагивали по тропинке, бессмысленно рассуждая на случайную тему. и такое времяпрепровождение можно было бы вполне назвать удачным, если бы не возникшая на расстоянии нескольких метров субстанция. черного цвета, медленно обретающая более конкретные, четкие формы, она двигалась в их сторону, словно ураган, готовый захлестнуть их в одну секунду. доён чувствует дрожь чужой руки в своей, переводит взгляд на юту, наклоняется к его уху и шепчет тихо: — три шага назад, медленно, а потом беги за мной. накамото кивает болванчиком и стремится выполнить указание. вместе с кимом делает три осторожных шага, а после они оба срываются на бег. топот конечностей чудовища то становился ближе, то отставал, затихая, но никогда не угасал полностью. страх обволакивал разум, но инстинкт самосохранения был намного сильнее. доён вбегает в первое попавшееся здание и почти сразу порывается в сторону лестницы, а юте ничего не остается, кроме как побежать вслед за ним. японец честно не помнит, сколько этажей они преодолели, прежде чем оказаться за запертой кимом дверью крыши. только сейчас юта позволяет себе перевести дыхание и оглянуться. сейчас край здания не пугал, скорее наоборот — манил, притягивал к себе, будто говорил «выгляни, посмотри, как красиво». красиво, в окружении неизвестных существ, что сновали по тропинкам некогда величественного, даже комфортного отеля; красиво, с кровавыми пятнами, что впитались в асфальт, остались, по всей видимости, от предыдущих «постояльцев». красиво, пугающе красиво. юта оборачивается на доёна, смотрит в его глаза и неожиданно улыбается. подходит ближе и берет того за руку, почти невесомо поглаживая грубую кожу перчатки подушечкой пальца. — и что ты делаешь? — интересуется ким, когда японец тянет его в сторону края. — просто. иди со мной. — произносит накамото, продолжая упрямо идти. один шаг, и ты сорвешься вниз. один шаг, и все переживания закончатся прямо здесь и сейчас. дальше не будет ничего, лишь чернильная, оглушающая пустота, тишина. юта стоит спиной к обрыву, смотрит в глаза напротив и держит корейца за руку. не крепко, будто лишь для вида. — позволишь мне? — смотря, о чем ты говоришь. юта улыбается, лицо доёна остается непроницаемым. в один момент накамото наклоняется назад, ловя спиной порыв ветра, и в тот же момент чувствует, как крепко сжимает его руку чужая. — ты что творишь? — негромко говорит ким, даже не сомневаясь в том, что японец услышал его. тот лишь смеется, продолжая медленно отклоняться в сторону «бездны». в сторону спасения. доёну приходится ухватиться за выступающую рядом антенну, чтобы не потерять равновесие и не отправиться вместе с ютой в свободное падение на несколько жалких секунд. — всё здесь выглядит как плод фантазий чокнутого. даже то, что происходит сейчас. — и ты хочешь уйти? — ты не позволяешь мне. только сейчас кореец понимает, что накамото совсем не держит его руку: пальцы юноши разжаты, он даже не пытается удержаться. его неумолимо тянет вниз, где с его уже мертвым телом расправятся в считанные секунды. — ты не сумасшедший, ты идиот. — шипит брюнет, резко потянув японца на себя. тот не успевает сохранить равновесие и буквально падает на кима, руками хватаясь за чужие плечи. доён отпускает антенну, чтобы двумя руками перехватить юношу и не позволить тому упасть на жесткое покрытие. — ты спас меня. — юта обнимает его, слабо улыбаясь. — это была самая безрассудная проверка на доверие из всех возможных. — какая разница? теперь я точно знаю, что ты не позволишь мне сдохнуть раньше дозволенного. — то есть, первого дня здесь тебе, как доказательства, не хватило? накамото лишь смеется тихо на последнее высказывание. вперед тянется, чтобы губы сомкнуть в сладком поцелуе. в поцелуе с привкусом страха, азарта и мутного чувства на букву «л».