Конец для Чарльза Эйлера

Я жил в пучине серых дней, Гонясь за мнимым идеалом Чужой, но личности таки своей И ненавидящей… сильнее не бывает. Я жил, но притворялся жалкой ей Пред гнившей плотью дорогою, При том боясь коснуться грязи в ней, Но стану тем, кем хочешь, кем угодно. Вдруг ослепил меня неясный свет Свинцового, пустого взгляда. Я был уверен — Бога нет! В тот миг и понял — ложь цитата. Тексты твои я зачитал до дыр И тяжко задыхался восхищением, Свой раскрывал интимный, мрачный мир Единым отдалённым сообщением. Ох, шли привычно долги дни, А жизнь всё та же, пóлна омерзенья. Пусть так ничтожны взгляды все мои, В конце проникся я смирением. Затем увидел «Всё, конец» твоё В холодном небольшом экране, Хотел бы встретиться давно Но не в таком уж состоянии. Держу ту бледну руку, словно лед, Любой воды святейшей чище. Твердишь про свой последнейший полёт И что-то о загробной жизни. Но я… хочу тебя спасти! Вдвоём мы одиноки в целом мире, Но поздно. Холоднейшей тепло руки Ушло, осталась лишь твоя кончина. И не хочу я больше быть врачом, Нет смысла больше тем быть, кем ты хочешь. Теперь я ненавижу просто быть, Быть в мире этом мерзком и порочном.