Diabolical magic

Немного мартини и шоколадных конфет на вечер. Можно было бы встретиться с подругами, но Цзян Чэн захотелось провести это время одной. Вот уже неделю её одолевала лёгкая хандра, и совершенно непонятно было, что с этим делать. Добравшись пешком домой, первое, что сделала Цзян Чэн — скинула туфли. Ох, эти ужасные каблуки порой страшно выматывали. Бывали дни, когда на работе было спокойно, и целый день можно было сидеть в кресле возле окна, попивая кофе, созерцая мир, но сегодня день был суетный. У Цзян Чэн был свой магазин натуральной косметики и парфюма, которые она изготавливала сама в мастерской у себя дома. Несмотря на то, что город, в котором она жила, считался маленьким, покупателей хватало, некоторые даже приезжали издалека. Следом за туфлями с плеча соскользнула сумочка. Удерживая бумажный пакет с покупками в руках, Цзян Чэн заперла дверь и отправилась на кухню. Сгустившиеся на небе тучи располагали к дождю, а настроение к розжигу камина и свечам, поэтому, выставив на стол бутылку сладкого мартини и конфеты, вытащив кое-что ещё, что было сразу же разложено по полкам, Цзян Чэн взяла коробок спичек и отправилась в гостиную. Сначала Цзян Чэн зажгла свечи, которые, кстати, она тоже сделала сама. Через какое-то время комната наполнится ароматом чистоты. После этого, усевшись на колени возле камина, девушка набросала поленьев, подкинула щепок и бросила туда зажжённую спичку. У Цзян Чэн никогда не было проблем с розжигом камина, огонь всегда вспыхивал легко. Поднявшись с колен, Цзян Чэн распустила волосы, бросив заколки на столик возле дивана, на столик, на который вскоре опустился один бокал, бутылка мартини и вскрытая коробка конфет. Прежде, чем гостиная наполнится теплом, Цзян Чэн, вслушиваясь в звуки не на шутку разошедшегося дождя, приняла решение сходить в душ. Платье лучше было бы снять в гардеробной, но Цзян Чэн настолько не хотелось сейчас туда идти, что она расстегнула молнию и сняла его прямо тут, сбросив на пол, переступив через край. В голове промелькнула мысль, что самой себе не очень удобно расстегивать платье. Рядом с платьем упали трусики. Их тоже можно было бы снимать не своими руками. Лифчик отправился вниз, и, понаблюдав немного за разгорающимся пламенем, Цзян Чэн, облизываемая тенями огня, ушла в ванную комнату. Когда Цзян Чэн вернулась, влага её телом стала ощущаться очень приятно, так как комната достаточно прогрелась. Мартини тоже немного нагрелось, но это было ничего страшного. Спустив бутылку с бокалом и конфетами на пол, Цзян Чэн уселась на разбросанные подушки, прижалась спиной к дивану и, согнув ноги в коленях, раздвинув их, выдохнула с наслаждением, потому что стало немного жарко. Наполнив бокал мартини, пролив немного на свои пальцы, Цзян Чэн сделала несколько глотков. За окнами прогремел гром. Было уютно, хорошо, комфортно, но… как-то одиноко. Цзян Чэн была молода и красива, а последние отношения с мужчиной у неё были несколько месяцев назад. С тех пор как-то не задавалось, тем более, город был маленький. Цзян Чэн прекрасно осознавала причину своей хандры. За первым бокалом ушёл второй, за ним третий. Когда девушку немного разморило, она, поставив бокал между ног, обвела сладкий ободок пальцами и, запрокинув голову назад, прикрыла глаза. — Хочу мужчину… — произнесла Цзян Чэн вслух, после чего на какое-то время замолчала, — такого, чтобы он был приятный и привлекательный… — и снова замолчала, как и гром за окном, были слышны лишь звуки скрипа поленьев и дождя, — не из нашего города, путешественник… — стоило ей это сказать, как поджидающий мгновенья гром прозвучал вновь. В потёмках пустынных улиц, по дороге, рядом с которой значилась табличка с названием города, пронеслась чёрная машина. — Высокий, со смеющимися глазами, — продолжая мечтать, Цзян Чэн поднесла к губам бокал и сделала ещё пару глотков, — чтобы с ним было интересно поговорить. Машина проехала почти по самой окраине города и выехала на дорогу, ведущую к до недавнего времени никому не принадлежавшему старому, но роскошному дому. Она ехала очень быстро, не сбиваясь с пути, легко ориентируясь в темноте. — У него должно быть хорошее чувство юмора, — допив мартини, Цзян Чэн налила себе ещё, пересела, подогнув под себя ноги, в голове было уже совсем хорошо и ветрено, — ну и пенис, конечно… мне нравятся средние, но я не против, если он будет побольше размером, в общем, главное, чтобы хорошо работал и был крепкий… Машина въехала на территорию, прилегавшую к дому, проехала ещё сколько-то и остановилась. С места водителя вышел мужчина, державший зонт, с заднего места вышел другой мужчина, над головой которого этот самый зонт и оказался. Стремительно оба они прошли к дверям дома. Цзян Чэн начало клонить в сон. Гром ударял ещё несколько раз, но вот уже долгое время он молчал. Цзян Чэн закончила мечтать и просто любовалась обратившимся в угли поленьями. — Наверное, мне нужно идти спать, — прикрыв ладонью рот, зевнув, девушка допила то, что оставалось в бокале, после чего неловко поднялась на ноги. Платье подберёт и уберёт бутылку она завтра. Цзян Чэн удивилась тому, что не заметила и съела треть коробки конфет. Впрочем, на фигуру ей было грех жаловаться, всё сладкое и мучное, видимо, уходило в грудь. Задув свечи, Цзян Чэн поднялась в спальню. Оставив открытым окно, обнажённой она легла спать. Обнимая подушку, последнее о чём она думала, прежде чем заснуть, это то, что такого идеального мужчины, как она себе представила, вероятнее всего, не существует. *** Пришедший новый день не принёс с собой ни единого облака, зато принёс много солнца. Цзян Чэн надела на работу белую блузку поверх изящного телесного цвета белья, голубые джинсы и светлые туфли на высоких каблуках. Оставшиеся с вечера конфеты, девушка забрала с собой, чтобы пить с ними кофе в течение дня. Хорошая погода располагала к хорошему настроению, тем более была пятница. Цзян Чэн занималась тем, что раздумывала, как ей украсить по-новому витрину. Тогда-то её и застала своим звонком подруга Не Хуайсан, работавшая в газете журналисткой. — А-Инь! Цзян Чэн нахмурилась, зажимая телефон между ухом и плечом: — Ты громкая. Привет. — Привет! Слушай, тут такая новость, весь город уже в курсе! — Я — нет, — Цзян Чэн продолжала аккуратно расставлять баночки, свечи и выкладывать между ними засушенные цветы. — Ты представляешь, кто-то купил заброшенный особняк на окраине города! — Который принадлежал семье Цзяо? — что ж, услышанное заставило Цзян Чэн удивиться. — Именно! Это слегка жутковатое место! Мы долгое время думали, что власти признают это заповедником, потому что там эти… гнездятся белые цапли, а они его продали! — Интересно, кому. Подумав, что выглядит хорошо, Цзян Чэн сложила остатки сушенных цветов в коробку, взяла не уместившиеся баночки и понесла их за стойку. — Какому-то одинокому неженатому красавчику, имя которого вылетело у меня из головы! Я просто обязана взять у него интервью! Говорят, он приехал из столицы. Представляешь? Вот какие люди покупают в таких городках, как наш, особняки! Не Хуайсан продолжала оставаться шумной. Цзян Чэн вздохнула, усаживаясь на высокий стул с мягкой сидушкой. Бросив задумчивый взгляд на коробку конфет, она достала оттуда одну и положила себе в рот. — Да, такие, которым некуда девать деньги. — Мне бы такого мужчину, которому некуда девать деньги! Когда буду брать у него интервью, надо будет выяснить как можно больше о том, какие женщины ему нравятся! — А-Сан, созвонимся или увидимся позже? У меня посетители, — посетителей не было, но Цзян Чэн уже начинала напрягать эта беседа, поэтому она хотела закончить её. После этого она положила трубку. Когда стало тихо, стало хорошо. Цзян Чэн положила ещё одну конфету себе в рот и задумчиво посмотрела на улицу через большие окна магазина. Разумеется, она не могла думать ни о чём другом, кроме того, что рассказала Не Хуайсан. Мужчина… красивый… неженатый… приехавший издалека… Звучало слишком хорошо и интригующе. Цзян Чэн лишь вздохнула, а после покрылась мурашками, когда вспомнила, что вчера думала и мечтала о том, чтобы их город посетил некто, кто был бы похож по описанию. Какое-то странное совпадение. Цзян Чэн думала, что это только совпадение. О большем подумать и не дали, потому что колокольчик известил о покупателе — это была женщина, которая приходила довольно часто и брала все новинки, которые приносила Цзян Чэн. *** Сегодняшний день прошёл для Цзян Чэн неплохо, было много покупателей. Цзян Чэн решила, что возьмёт выходные, чтобы приготовить дома ещё свечей, а также ароматных настоев для помещений, так нравящихся многим шампуней, из-за которых волосы долгое время шёлковые и кремов для лица, которые чудесным образом, по мнению женщин, омолаживают. День был суетным, поэтому Цзян Чэн устала, она закрыла магазин чуть пораньше. Конфеты к тому времени уже были доедены. Снова пришлось быть на ногах, снова высокие каблуки давали о себе знать, но, несмотря на это, домой Цзян Чэн шлось легко. По пути она зашла в цветочный магазин и купила себе веточку маленьких белых роз. Весь день было не до мыслей, но, когда выдалась возможность снова в них пропасть, Цзян Чэн, конечно же, подумала о загадочном покупателе старого дома. Интересно, почему этот мужчина выбрал именно их город? Он ведь приехал ночью? В такой ливень? Воспоминания о мечтаниях снова посетили голову. Цзян Чэн сделалось душно из-за этого. Она была слегка смущена. — Ладно, признайся себе, Ваньинь, тебе хотелось бы на него посмотреть, — разговоры самой с собой иногда то, что нужно. — Наверняка, он очень скоро появится на людях, поэтому такая возможность точно будет. Мужчина из самой столицы… ещё и такой богатый. Глупо, конечно, было с его стороны покупать этот дом. Он собрался жить там один? — вопросы и размышления Цзян Чэн оставались без ответа. Вот так, болтая про себя, она дошла до дома. Её дом находился прямо возле пристани. Цзян Чэн подумала о том, что могла бы утром искупаться. Рано-рано, чтобы голышом и никто в этом чопорном местечке её не увидел, а то и так шепчутся за спиной, и за высокие каблуки, и за блузки с большими вырезами. *** На следующий день, когда солнце вновь освещало округу, обещая жаркий и безоблачный день, к Цзян Чэн домой заявилась Не Хуайсан. Было уже позднее утро, Цзян Чэн трудилась в мастерской, когда подруга вошла через заднюю не запертую дверь. — Доброе утро, дорогая! — улыбаясь, Не Хуайсан дала знать о своём присутствии, отвлекая Цзян Чэн от работы. Цзян Чэн впрямь оставила колбочки и составы в покое. — Привет. Не Хуайсан выглядела возбуждённой. — Что с тобой? — Цзян Чэн сняла перчатки, очки и халат, решив, что доделает, когда Не Хуайсан уйдёт, — Пойдём на кухню. — Жду не дождусь интервью! — у Не Хуайсан глаза светились, как у одержимой. Цзян Чэн покачала головой, зазывая подругу за собой. Когда они обе оказались на кухне, она принялась заваривать чай. — В нашем городе настолько ничего не происходит, что это теперь главная новость. — Именно! Очень хочу увидеть этого мужчину! И, представляешь, имя вновь вылетело из моей головы! Цзян Чэн закатила глаза и вздохнула. — Даже странно, ты ведь редко что-то забываешь. — Это точно, — Не Хуайсан развела руками, принимая от Цзян Чэн чашку, — но ничего, главное, что интервью буду брать именно я. Я уже подготовила список вопросов. — Вопросы личного характера там тоже есть? — Конечно, — Не Хуайсан весело хмыкнула, — должна же я знать, что нужно уметь готовить и какого цвета носить бельё, чтобы такой мужчина предложил руку и сердце и привёл жить в свой замок! Цзян Чэн не переставала закатывать глаза и качать головой, при этом делая глотки из чашки с чаем. — А-Сан, найди себе парня потрахаться, ты уже совсем невыносима. — А ты? — А что я? — Цзян Чэн удивлённо хлопнула глазами. — И почему только потрахаться? Я, может, прям замуж хочу! А что насчёт тебя, ради чего твои вот эти туфли, декольте и целый комод чулок? Цзян Чэн совсем не понимала наезда. — А просто выглядеть хорошо я уже не могу?! — Можешь! — В чём проблема тогда? — Всё это зря, если никто при этом не снимает это с тебя! Цзян Чэн хлопнула ладонью по лбу и чашкой по столу. — Всё, А-Сан, иди домой, мне нужно закончить делать крема! И я серьёзно, найди себе кого-нибудь! Кого-то, кто будет снимать с тебя одежду! — Но-но-но! — Не Хуайсан собиралась начать возражать, но Цзян Чэн настойчиво вытолкала её в сторону двери, — Ладно-ладно, вот проведу интервью и влюблю этого парня в себя! — Буду безумно за тебя рада! — Цзян Чэн, наверное, действительно была бы рада за Не Хуайсан. Та перестала сопротивляться и помахала напоследок рукой. — Ухожу, но попозже позвоню! Пока! — Пока! — Цзян Чэн помахала в ответ и закрыла дверь, — Отлично… Постояв немного, подумав о том, что сегодня совсем уж жарко, Цзян Чэн сначала сходила помыла чашки, а потом вернулась обратно в мастерскую, правда, она не сразу же надела перчатки и очки с халатом, ещё какое-то время она смотрела в окно на озеро, опять думая об этом мужчине, который стал занимать слишком много мыслей в голове. Цзян Чэн ведь его даже не видела ни разу. Вот, что делает с девушками недостаток секса и внимания. Цзян Чэн уже давно хотелось внимания, но получать его было особо не от кого… и опять вспомнился вечер у камина. — Если бы наши желания и впрямь так легко исполнялись… — вздохнув, Цзян Чэн всё же решила вернуться к своим склянкам, работать сегодня, ещё и завтра. Неделя получится без выходных. *** Понедельник, в отличие от своих дней предшественников выдался облачным, но не пасмурным. Потянуло прохладой. Цзян Чэн заказала доставку приготовленных товаров до магазина. Сегодня она надела облегающее чёрное платье в пол с глубокими вырезами по обе стороны, открытые босоножки на высоких каблуках, изящно, словно змейки обволакивающих ноги и… не надела лифчик. Ткань у платья всё равно была плотная, в зоне декольте так тем более двойная. Выпуклости от лямок не смотрелись бы. Волосы Цзян Чэн небрежно собрала в пучок. Когда Цзян Чэн подошла к магазину, коробки уже были на месте и ждали её там. Доставщик дождался, когда Цзян Чэн распишется, после чего ушёл. Открыв дверь и затащив коробки внутрь, Цзян Чэн занялась привычным и любимым для себя дизайном полочек. Всё должно было смотреться изыскано и красиво. Это заняло какое-то время, зато потом Цзян Чэн с удовольствием заварила себе кофе и, с принесённой из дома булочкой уселась на стуле за стойкой, чтобы его пить. Прошло каких-то пару минут, прежде чем послышался мягкий шелест подъезжающей машины, которая остановилась прямо возле магазина Цзян Чэн. Девушка обратила внимание на машину, которой раньше в этом городе не видела. Только спустя пару мгновений до неё дошло, что это машина того самого загадочного мужчины, который купил особняк Цзяо, о котором шепчется весь город. Цзян Чэн не поверила своим глазам и совсем забыла про кофе. Ещё спустя несколько мгновений дверь на заднем сидении отворилась, и оттуда вышел он… Цзян Чэн обратила внимание сначала на фигуру: высок, привлекателен, приятен. Потом на лицо: смеющиеся глаза… И этот самый мужчина зашёл именно в её магазин. Об этом радостно сообщил колокольчик. Двигался он грациозно и уверенно, как хищник. Цзян Чэн всё не могла оторвать взгляда от его лица. — Доброе утро, — наконец, оказавшись возле стойки, мужчина поздоровался. — Доброе утро… — повторила Цзян Чэн, сползая со стула, вставая в полный рост. Даже на каблуках она была ниже его. — Выехал осмотреть город и не мог проехать мимо такого чудесного места, — какой же приятный был у него голос. Цзян Чэн несколько раз моргнула, чтобы прийти в себя. Она только сейчас поняла, что её сердце бьётся слишком сильно. — Как раз собирался поехать дать интервью в местную газету, но, пожалуй, задержусь немного здесь… Госпожа Цзян. Цзян Чэн даже не пришло в голову спросить, откуда он знает, как её зовут. Сейчас это было не так уж важно? — Красивый магазин, — а он всё продолжал говорить, — Вы ведь сами всё это делаете? — Да, — Цзян Чэн кивнула, выходя из-за стойки, из-за чего её фигуры удостоил восхищенный взгляд. — Чудесное платье, как и Вы сами, — мужчина оказался невероятно обаятелен и правда приятен. — Спасибо, — Цзян Чэн искренне улыбнулась, — так, чтобы Вы хотели? — Вижу, Вы продаёте ароматы для дома? Знаете, я так люблю все эти мелочи, ну, которые делают жизнь комфортнее и приятнее. Мне так нравится запах табака и ванили… — Любите сладкое, значит, — кивнув, Цзян Чэн, чтобы так откровенно не пялиться, поняв, что её слегка потряхивает, прошла к полочкам, где все эти ароматы стояли. Как и ты любишь сладкий мартини и шоколадные конфеты Цзян Чэн подумалось, что это голос в её голове. Она почувствовала себя неловко и самую малость глупо, но постаралась взять себя в руки, хотя это было не просто. Чёрт возьми, за её спиной стоял просто дьявольски красивый мужчина! Такого в их маленьком городе не сыщешь! — Да. Я хочу купить всё, что у Вас есть. До Цзян Чэн дошло не сразу. — Всё? — она звучала очень-очень удивлённо, когда обернулась. — У меня теперь большой дом, но также я хотел бы иметь запас, чтобы всегда можно было поставить ароматы в кабинете и в спальне. Цзян Чэн всё ещё была обескуражена. — Хорошо… — она улыбнулась. Она взяла себя в руки и прошла мимо, обратно к своей стойке, чтобы назвать мужчине имеющееся количество и цену. — Ох, простите, леди, я не представился, мы же с Вами, наверняка, теперь будет часто видеться. Меня зовут Лань Хуань. Лань Сичэнь. Имя врезалось в память Цзян Чэн так, как будто его там выжгли. — Цзян Чэн… Цзян Ваньинь, — девушка представилась, выписывая мужчине чек, после чего собиралась уже сходить за коробкой, но её остановили, мягко схватив за руку. Чужая рука была тёплой и большой. — Не стоит Вам таскать тяжести, я попрошу своего водителя, — Лань Хуань обернулся, чтобы подозвать мужчину, который ждал его возле машины, — просто покажите ему, какие коробки нести. Цзян Чэн кивнула, медленно забирая свою руку обратно себе. Когда с погрузкой и оплатой было покончено, Лань Хуань, не переставая оставаться рядом с Цзян Чэн, предложил следующее: — Вы не могли бы оказать мне честь пообедать со мной? Цзян Чэн ощущала себя так странно рядом с этим человеком, но ей вовсе не было неловко. — Мой водитель, он же мой повар и смотритель за домом, изумительно готовит, поэтому, я бы Вам очень рекомендовал поехать со мной. — А Ваше интервью? — поинтересовалась Цзян Чэн, — Да и я не могу. Мой магазин был закрыт два дня, я должна сегодня быть тут… — Госпожа Цзян, уверяю, завтра от покупателей отбоя не будет, — Лань Хуань широко улыбнулся, — поедемте со мной. Я покажу Вам дом. Вы когда-нибудь до этого бывали там? — Нет, — Цзян Чэн покачала головой, чувствуя дикое желание поехать, но не понимая, что это с ней, откуда только взялось. — Там очень красиво, Вам понравится! — Лань Хуань воодушевленно взял Цзян Чэн за ладонь и слегка сжал её тонкие аккуратные пальцы, — А моё интервью подождёт. Это не так уж важно. Цзян Чэн замялась. Всё это время она смотрела на чужую руку, державшую её. Видимо, у неё слишком давно не было мужчины, раз она так на всё это реагирует. Впрочем, её же просто приглашают на обед, верно? И чтобы посмотреть дом… а магазин… — Хорошо, — снова осторожно забирая руку обратно себе, Цзян Чэн пошла за сумочкой и ключами, — предложение звучит слишком заманчиво. — Обещаю, Вам будет интересно, — Лань Хуань кивнул и вышел ждать снаружи. Цзян Чэн поймала себя на том, что у неё трясутся руки, а ещё на мысли, что ей уже очень интересно. Чтобы с ним было интересно поговорить *** Всю дорогу Лань Хуань рассказывал Цзян Чэн историю этого дома, даже такие подробности, которые казались удивительными. Что Цзян Чэн точно знала сама про этот дом, так это то, что в древности в нём сжигали ведьм. — Сегодня хорошая погода, поэтому я попросил устроить нам обед на веранде. У нас есть где-то два часа, чтобы осмотреть особняк. Если Вам будет трудно ходить всё это время на каблуках, то предлагаю их снять, — Лань Хуань пригласил Цзян Чэн внутрь дома, когда они приехали. Цзян Чэн в самом деле сомневалась, что выдержит ходить два часа по мраморным полам, но стоило ей ступить внутрь, как даже тот незначительный дискомфорт, который присутствовал, исчез. Она как будто не в туфлях была, а в тапочках. — Благодарю, думаю, это не потребуется, — всё ещё пребывая в лёгком недоумении, Цзян Чэн обнаружила себя держащейся за чужой локоть. — Хорошо, — кивнув, Лань Хуань неторопливо повёл девушку за собой, — сегодня и завтра здесь будет много рабочих, нужно всё привести в порядок. Цзян Чэн разглядывала огромный холл, бросала взгляд на потолок и стены. Благородная лепнина и изображение райского сада очень подходило этому месту. Цзян Чэн и подумать не могла, что мрачный снаружи дом окажется таким светлым внутри. — Кстати, Госпожа, Вы ведь посоветуете мне, где лучше будут смотреться ароматы, сделанные вот этими чудесными руками? — улыбаясь совершенно обворожительно, Лань Хуань дотронулся своей ладонью до ладони Цзян Чэн, переплёл их пальцы и сжал. У Цзян Чэн мурашки по спине побежали. — Конечно. Дом действительно очень большой, если Вы хотите окутать ароматом всё пространство, Вам понадобится гораздо больше, чем Вы купили, — Цзян Чэн поняла, что смотрит на чужие пальцы, переплетающие её собственные. Мужчина рядом сводил её с ума. — Вы ведь сделаете для меня ещё? — Простите? — Цзян Чэн поняла, что начинает забываться. Она подняла взгляд на остановившегося и смотрящего прямо ей в глаза Лань Хуаня. — Госпожа… можно А-Инь? Вас это не обидит? — Нет, — таким голосом и так чувственно Цзян Чэн ещё ни один мужчина не называл. — А-Инь, я хотел бы сделать заказ на очень большую партию аромата со смесью табака и ванили. Кстати, что до косметики, я мог бы отправить несколько экземпляров в Пекин, там у меня есть партнёры, держащие огромные бутики с косметикой. Думаю, тебе не помешало бы иметь в парочке таких свой уголок. Уверен, твоя косметика будет пользоваться популярностью. Цзян Чэн никогда и не думала о производстве косметики в масштабах больших, чем смог бы вместить её маленький магазин. — Я подумаю над этим… — Прекрасно, — Лань Хуань повёл Цзян Чэн наверх. У Цзян Чэн было так много мыслей в голове. Так много. Но она не могла отрицать, что ей безумно приятно находиться рядом с этим человеком. Не соврать, это был мужчина её мечты. Лань Хуань привёл Цзян Чэн к дверям, которые вели в спальню. Ему пришлось отпустить руку девушки, чтобы открыть эти двери. Дальше он прошёл внутрь, взмахом руки указывая на постель, застеленную роскошными красными простынями. Постель была огромная, украшенная по углам резными столбами. При желании здесь можно было сделать балдахин. Цзян Чэн встала, как вкопанная в дверях, переводя взгляд с Лань Хуаня на постель и обратно. Почему-то она почувствовала себя голой, поэтому сложила руки под грудью, будто это как-то могло её защитить. — Викторианская эпоха… — Лань Хуань ударился в рассказ, медленно обходя постель, а после усаживаясь на её край прямо перед Цзян Чэн. Когда он закончил, он решил, что нет смысла много рассказывать, потому что его не особо слушают, — А-Инь… Цзян Чэн обратила на мужчину внимание. Вдруг ей стало легче дышать. Сколько там ещё времени оставалось до обеда? Цзян Чэна чувствовала себя очень голодной, но голод то был другого рода. Лань Хуань был перед ней и был чертовски привлекателен. О, эти смеющиеся глаза. Ладно… у Цзян Чэн действительно слишком долго не было мужчины, а она слишком молода, чтобы ставить на себе крест. — А-Инь, — Лань Хуань поднялся, обошёл Цзян Чэн, встал у неё за спиной и наклонился, мягко обнимая обнажённые девичьи плечи, — у тебя будет ещё много времени, чтобы всё тут осмотреть, на обед ты всё ещё приглашена, на работу тебе идти сегодня не надо, да и… — опустившись до шёпота, Лань Хуань почти что касался губами уха девушки, — домой тоже… там ведь никто не ждёт. Цзян Чэн хотелось растаять, но в то же время она слишком хорошо понимала, к чему клонит Лань Хуань. Они знакомы всего ничего, и по-хорошему надо возмутиться и отказать ему. — Ммм, Сичэнь, — обратившись к мужчине на «ты», Цзян Чэн повернулась, чтобы оказаться лицом к лицу, — ты, конечно, мужчина обворожительный… — Дорогая А-Инь, — Лань Хуань аккуратно перебил девушку, — я не женат, семьи у меня нет, я свободен и полностью в твоём распоряжении. Я предлагаю тебе быть со мной хорошим близким другом. Используй меня для себя так, как тебе захочется. Ну, что ты выиграешь от того, если сейчас откажешься? Уйдёшь в свой маленький чудный домик, будешь по четвергам вечером пить мартини и есть конфеты, а каждый прочий вечер думать о том, почему никто не расстегивает молнию твоего платья? Почему ты отказываешь своему желанию быть обладаемой мной? — теперь смеялись не только его глаза, но и губы, которые оказались слишком близко, — Ты… моя маленькая и очаровательная женщина… Цзян Чэн выдохнула со смешком, в полном изумлении глядя на Лань Хуаня, руки которого, взгляд и запах, всё было на ней. Мужчина её мечты стоял перед ней и предлагал себя. Цзян Чэн столько месяцев провела одна, засыпаясь и просыпаясь в одинокой постели, надевая каждый день каблуки и чулки лишь для одной себя. Себя любить не грех, но если вдруг кто-то ещё оценит… что ж, её и впрямь никто не ждал дома… *** Утром следующего дня Цзян Чэн вышла позже на работу. Вчера её любезно подвезли до дома после обеда. Подвезли, потому что ноги дрожали отнюдь не из-за туфель. Наверное, стоило пропустить и этот день, отлежаться дома, потому что… потому что от того, что Лань Хуань сделал с ней вчера днём… Цзян Чэн не могла думать ни о чём другом, только о том, каким потрясающим был секс! Этот мужчина будто бы знал, что нужно её телу, он знал, как с ним обращаться! А его пенис! Крепкий, слегка изогнутый стояк едва не заставил Цзян Чэн забыть собственное имя! И, о да, девушка всё ещё не могла поверить, что этот мужчина, появившийся из ниоткуда, довёл её до оргазма своим телом, словами и вниманием. Цзян Чэн чувствовала себя очень счастливой, у неё было настроение надеть сегодня свои самые красивые туфли, но она отдала предпочтение лёгким белым кедам. Как Лань Хуань и обещал, от покупателей сегодня не было отбоя. Несмотря на то, что Цзян Чэн всё ещё было тяжеловато физически, она неплохо справлялась. Закончив раньше на пару часов, Цзян Чэн по пути домой зашла в магазин, чтобы купить то, из чего приготовит ужин, ну и немного конфет… почему бы нет? Там возле овощных полок она столкнулась с Су Шэ, невестой владельца журнала, у которого как раз работала Не Хуайсан — Вэнь Чао. — Привет, Су Шэ, — поздоровалась Цзян Чэн. — Привет, — поздоровалась Су Шэ. Вид у девушки был слегка нервный, — ты ведь слышала, да? Мне кажется, уже все слышали! Не понимаю, как власти могли дать разрешение на продажу этого дома? Человек этот, который его купил, что он сделает с местной фауной? Загубит жилища несчастных птиц?! Цзян Чэн внимательнее посмотрела на Су Шэ и решила, что та немного не в себе. — Зачем бы ему так поступать? — Цзян Чэн не хотелось разговаривать с Су Шэ, находящейся в подобном состоянии, но она ведь не могла просто уйти, — Я думаю, власти обговорили момент с цаплями, о том, чтобы не разрушать их гнёзда. Су Шэ, которая кидала в продуктовую корзину овощи и фрукты, не задумываясь, многозначительно посмотрела на Цзян Чэн. — Ты вообще видела его? Что это за машина? В нашем городе на таких не ездят! А сам он? Какого чёрта он вообще сюда приехал?! Цзян Чэн бросила в свою корзину выбранные овощи и собиралась уже пойти в другой отдел. — А-Шэ, — Цзян Чэн аккуратно обратилась к смотрящей на неё девушке, — почему ты так агрессивно настроена? Господин Лань не сделал ничего плохого ни для птиц, живущих возле его дома, ни для нашего города в целом. Ты зря переживаешь. Су Шэ и Цзян Чэн столкнулись взглядами. Су Шэ молчала какое-то время, за которое успело измениться выражение её лица. — Мне не нравится, что он сюда приехал! — наконец, высказалась девушка, — У него злая аура! Цзян Чэн даже не знала, что ответить. — Я общалась с ним, он не показался мне плохим человеком. — Ты общалась с ним? — Так получилось. Су Шэ как-то странно посмотрела на Цзян Чэн, потом зачем-то обвела взглядом её фигуру, после чего снова посмотрела девушке в лицо. Цзян Чэн поняла, что ей неуютно. — И всё же… — произнесла Су Шэ медленно, — мне не нравится, что он здесь, — после этого она обошла Цзян Чэна и стала уходить. Цзян Чэн никак не могла интерпретировать странную реакцию на её слова Су Шэ, и вообще ей уже хотелось попасть домой, но для этого нужно было закончить покупки. Уже дома, пока занималась ужином, из телефонного звонка Не Хуайсан Цзян Чэн узнала, что Лань Хуань дал той интервью. Не Хуайсан не могла рассказать всё по телефону, поэтому обещала прийти утром, когда Цзян Чэн будет уже на работе. Засыпала в эту ночь Цзян Чэн счастливая — она не вспоминала о словах Су Шэ, она думала о том, что хочет снова встретиться с Лань Хуанем. Мужчина показал своё желание общаться, а Цзян Чэн решила, что должна воспользоваться данной ей возможностью, тем более что это было воплощением её мечты. *** — Ты прям светишься! — высказала своё наблюдение Не Хуайсан, когда они с Цзян Чэн сидели и пили кофе. — Спасибо, — Цзян Чэн не могла отрицать то, что сама видела в зеркале. Не Хуайсан прищурила взгляд. — В чём причина? — Нужна причина быть счастливой? — Да, — Не Хуайсан несколько раз кивнула, — в нашем случае, да. Я, например, была безумно счастлива, когда Господин Лань — как это здорово, что я перестала забывать его имя — дал мне интервью. — Он был здесь позавчера, — Цзян Чэн не имела ничего против того, чтобы поделиться новостью с Не Хуайсан. — У тебя в магазине? — Не Хуайсан выглядела удивлённой и заинтересованной. — Да, купил все ароматы для дома с запахом табака и ванили, что у меня были, а потом пригласил на обед… — Цзян Чэн не смогла сдержать улыбки, окрасившей её губы, — к себе домой. Не Хуайсан дышать перестала, смотря на Цзян Чэн большими удивлёнными глазами. Цзян Чэн запереживала, как бы Не Хуайсан не подавилась кофе. — Ты с ним спала?! От того, насколько громко это прозвучала, Цзян Чэн уже сама чуть не подавилась. — А-Сан, там такая ситуация вышла, я планировала только на обед остаться… Не Хуайсан уже было всё равно на рассказ об интервью, на кофе, она подвинулась ближе к Цзян Чэн, схватила её за руки и посмотрела в глаза: — Хочу знать всё! Цзян Чэн знала, что так будет, ну и Не Хуайсан её лучшая подруга, которая пусть и болтушка страшная, но, что надо, налево не растреплет, поэтому, собравшись с силами, рассказала ей всё, даже, как, сидя перед камином вечером, мечтала о том, что в их город приехал мужчина, образу которого Лань Хуань соответствовал просто идеально. Не Хуайсан просто обожала всё, что связано с мистикой, поэтому, когда Цзян Чэн закончила рассказывать, а рассказала она пусть и немного, но даже интимные подробности, Не Хуайсан смотрела на неё так, будто была одержима — она часто так смотрит. — Мать, да ты ведьма! — Что? — Цзян Чэн засмеялась, махнув на Не Хуайсан рукой, — Не придумывай. — Я серьёзно! И этому есть много подтверждений! Я всё проанализировала уже давно! Цзян Чэн сделала глоток кофе и подавилась. — Какие ещё подтверждения? — она кашляла и вытирала губы салфеткой. — Ооо! — Не Хуайсан вскочила с места и начала ходить туда-сюда по магазину, потому что не могла сдержать эмоции, — Начнём с очевидного: всё, что ты делаешь и продаёшь, обладает волшебными свойствами! И не переубеждай меня, я не одна в восторге от эффекта! Дальше: ты загадала мужика, и он появился! Когда ты ругаешься или очень сильно злишься, начинается дождь с грозой, даже если до этого на небе не было и облачка! Ты вылечила мою кошку, всего лишь напоив её настойкой из травок, из которых ты свои шампуни делаешь! А ещё… — А-Сан… — Цзян Чэн застонала, поднялась со стула и принялась убирать со стола, — это всё не серьёзно. — Очень серьёзно, милая моя! — Не Хуайсан удостоила Цзян Чэн грозным взглядом, — Вспомнить хотя бы наши посиделки, ты слишком хорошо разбираешься в раскладах карт! — В какой-то книге прочитала, как это правильно делается. — проворчав себе под нос, Цзян Чэн всё убрала и взглянула на время, — Тебе не пора? — Пора, — Не Хуайсан взяла сумку и подошла к Цзян Чэн обниматься, — а ты подумай о том, что я сказала. Да и знаешь, Лань Хуань этот… не показался мне простым мужчиной. Что-то в нём определённо есть. «Что-то злое?» — почему-то в памяти Цзян Чэн всплыли слова, сказанные Су Шэ. — Природное очарование, — вслух произнесла Цзян Чэн, прощаясь с девушкой. После этого Не Хуайсан ушла. Цзян Чэн осталась одна. Сегодня было не так много посетителей. После обеда Цзян Чэн решила, что устроит себе завтра выходной, послезавтра, может быть, тоже. Выходные, как выходные, а не работа на дому. Спустя несколько минут, как она это подумала, зазвонил телефон. — Да? — Привет, А-Инь. Звонил Лань Хуань. — Привет. — Я успел соскучиться, как твои дела? Как ты смотришь на то, если сегодня вечером мой водитель заберёт тебя и привезёт ко мне? Проведём завтра весь день вместе, играя в теннис, принимая солнечные ванны. Цзян Чэн обратила внимание на то, что Лань Хуань не спросил, работает она завтра или нет, получается, он знал, что она решила устроить себе выходной? — Дела хорошо, спасибо. Сегодня вечером… мне нужно немного времени, чтобы сделать кое-что дома, потом, конечно, я не против поехать к тебе. — Хорошо, — Лань Хуань говорил так, что Цзян Чэн физически могла ощущать его улыбку, — я пришлю водителя в восемь вечера. Хорошего дня, дорогая, очень жду. Послышались гудки. Цзян Чэн могла сколько угодно сопротивляться навязчивым мыслям в своей голове, но, видимо, проще их было принять. Хотя бы допустить их. Что если Не Хуайсан права? Допустим. Цзян Чэн немного пугала мысль, что она может быть ведьмой, что в её силах творить колдовство, в котором Не Хуайсан её «уличила». Она мечтала о мужчине, и тот появился. Не просто появился, а пришёл именно к ней и делал то, что делало счастливой именно её. Но, одно дело, когда мужчина появляется и делает вещи, которые нравятся женщине, другое, когда он читает её мысли и действует настойчиво наперёд, будто не просто читает мысли, а знает, как они будут развиваться. Да ни один мужчина в мире так не может. Так точно. Лань Хуань слишком красив, слишком обаятелен, слишком… слишком. Не Хуайсан сказала, что в нём что-то есть, но не сказала, что конкретно. Су Шэ сказала, что в нём есть что-то злое. Разве может быть злое в человеке, если он не сделал ничего плохого? Скрыто — очень даже может быть, но… И всё же Лань Хуань, судя по всему, слишком хорошо знал, чего хочет Цзян Чэн. Цзян Чэн пришло в голову, что, пока она будет с Лань Хуанем, она сможет проверить правоту Не Хуайсан на её счёт, и если окажется, что всё так есть, то… то Лань Хуань не совсем обычный человек. *** — Что случилось? — спросил Вэнь Чао, видя, что Су Шэ ничего не ест. Девушка сидела, нервно мяла салфетку и смотрела в сторону окна на сгущающиеся сумерки. — Таким, как он, в нашем городе не место… Вэнь Чао продолжил жевать. — А-Шэ, это просто дом. Его просто купили. Какая разница, кто это сделал? — Во-первых, его вообще не должны были продавать! — Су Шэ посмотрела на Вэнь Чао взглядом, полным негодования, — Во-вторых, я читала интервью, которое он дал! Он ведь приехал один, так? Он приехал за тем, чтобы нести в наше уютное общество разврат и распущенность, присущие большому городу! Я и так была всегда против того, чтобы нашим милым детям был доступ к журналам с неподобающим содержанием! Их разум не должны заполнять грязные мысли, а о чём они будут ещё думать, видя, как выглядит, как ведёт себя и какие взгляды имеет этот Лань Хуань?! Ну и, конечно, мужчина, который не имеет семьи, который разбрасывается деньгами направо и налево, что он будет делать здесь? — Что? — Вэнь Чао продолжал есть, не понимая тот бред, который несёт Су Шэ. — Приставать к женщинам! Хотя, я не удивлена, что женщина, на которую уже пал его взгляд — это Цзян Чэн! Вэнь Чао перестал жевать и тяжело вздохнул. — А что с ней не так? — Что с ней не так?! — Су Шэ пришлось даже встать, потому что она была откровенно возмущена, — Ещё скажи, что ты не замечаешь, как порой она наденет юбку с таким вырезом, что край чулок видно! — Я это замечаю, потому что я мужчина, А-Шэ! Но это не значит, что я хочу её трахнуть! — поднявшись из-за стола, Вэнь Чао взял тарелки и пошёл их мыть. — А то, что он её уже трахнул, я просто уверена! — Тебе не всё равно? — Нет! — Су Шэ нервно заходила по комнате, — Она не такая, как другие женщины нашего маленького города, Лань Хуань этот, от которого так и веет удушающей аурой! Я всегда говорила, что подобное тянется к подобному! Вэнь Чао со стуком поставил тарелки в раковину, не выдерживая бреда, который не переставал исходить от Су Шэ. — А-Шэ, прекрати! У тебя паранойя на ровном месте! Хватит! Если ты ещё кому-то расскажешь о своих домыслах, я уверен, они скажут, что ты сошла с ума! — Ох, ну да, считай меня сумасшедшей! — Су Шэ усмехнулась, всплеснув руками, — Только знаешь, что, я не такая тупица, как ты, я не собираюсь молча сидеть и ждать, когда это место превратится в следующий круг Ада! Вэнь Чао вообще престал понимать, что происходит и, чтобы не наговорить чего Су Шэ в ответ, молча мыл посуду. — Чего было ожидать от Цзян Чэн, — подойдя к окну, Су Шэ пыталась выровнять дыхание, но получалось плохо, — одевается, как шлюха, ещё и повела себя… также! Не желая больше разговаривать с Вэнь Чао, Су Шэ развернулась и отправилась в спальню, находящуюся наверху. На второй ступеньке её нога соскользнула, из-за чего девушка, не удержавшись, упала. Вэнь Чао прибежал на грохот. После того, как он помог Су Шэ встать, выяснилось, что она сломала руку. *** — Чудесно выглядишь, дорогая. Водитель отвёз Цзян Чэн к Лань Хуаню. Тот встретил девушку на крыльце. Как только она поднялась, он обнял её и поцеловал в шею. Чтобы поехать к Лань Хуаню, Цзян Чэн собрала немного вещей, сама же она приехала в лилового цвета платье на запах, ну и, конечно же, в туфлях, но всё равно даже так её рост был ниже, и для Лань Хуаня она вполне была «маленькой девочкой». — Спасибо, — Цзян Чэн было приятно просто находиться рядом с Лань Хуанем, не говоря уже об остальном. — Пойдём, нас ждёт ужин, а потом шампанское у бассейна. Лань Хуань отвёл Цзян Чэн в дом. Ужин был организован при свечах за длинным столом, но Цзян Чэн и Лань Хуань сидели не друг напротив друга, а рядом. — Рассказывай, я очень скучал по тебе. Что нового произошло? Как видишь, в доме больше нет рабочих, потому что всё доделали, — пока еду раскладывали по тарелкам, в бокалы наливали шампанское, Лань Хуань разглядывал Цзян Чэн. Цзян Чэн была готова обращать внимание на мелочи. Нет, после осознания беседы с Не Хуайсан она не стала бояться себя или Лань Хуаня, ей было интересно. Интригующе интересно. Когда у женщины есть внимание, забота, ухаживания и секс, она может расслабиться и быть сама собой. — Приходила Не Хуайсан, сказала, что ты дал ей интервью. — Да, я ведь обещал его дать. — Честно скажу, что не читала. На ужин было мясо с очень хорошо приготовленными овощами, поэтому еда пришлась Цзян Чэн сразу по вкусу. — Там нет каких-то интересных вещей, которые я мог бы рассказать тебе о себе лично, — всё-таки Лань Хуань был слишком обворожителен, и Цзян Чэн не могла не улыбаться, пока смотрела на него. — Неужели А-Сан не задавала тебе компрометирующие вопросы? — Задавала, но ответы на них в журнал не включила. Цзян Чэн знала, что подруге не даст такое включить Вэнь Чао, ведь Су Шэ была бы против. Вспомнив о Су Шэ, Цзян Чэн вспомнила и о её словах. Пробуя на вкус шампанское, Цзян Чэн, не переставая, смотрела на Лань Хуаня, пытаясь разглядеть в нём что-то… что-то… — Всё, что она спрашивала, касалось того, что такого должно быть в женщине, чтобы она могла мне понравиться. Абсолютно всё мне нравится в такой женщине, как ты, А-Инь, поэтому… — наклонившись ближе к поставившей на стол бокал Цзян Чэн, Лань Хуань взял её руку в свою и прошептал, — ты должна быть рядом со мной, и должна не сдерживать того, что находится внутри тебя… Лёгкий привкус крови от мяса и шампанского приятно осел во рту, но ещё приятнее для Цзян Чэн было бы поцеловать Лань Хуаня, что она и сделала. Это был не долгий, но очень чувственный поцелуй, а когда их губы разомкнулись, Лань Хуань попросил Цзян Чэн заканчивать ужин, чтобы они вместе с шампанским и фруктами могли переместиться к бассейну, после чего он поцеловал её руку и отпустил. Именно в этот момент у себя дома Су Шэ поскользнулась на ступеньке и сломала руку. *** — Чем ты занимаешься? — Помогаю людям строить свой бизнес. У меня есть влияние и деньги, у них — желание. Цзян Чэн с улыбкой посмотрела на подплывшего к ней Лань Хуаня. Она сидела на краю бассейна, пила шампанское, болтала ногами в воде. — Так вот почему ты предложил продавать мою косметику в магазинах своих партнёров. — Интерес к тебе у меня исключительно, как к женщине. Приобняв Цзян Чэн за правую ногу, Лань Хуань прижался щекой к её колену. Цзян Чэн съела дольку нарезанного ананаса и аккуратно опустилась в воду прямо в чужие объятья. Вокруг царила интимная атмосфера, мягко светила огромная люстра, в воде плавали лепестки роз. Цзян Чэн с самого прихода заметила на бортиках свечи, но не поняла, почему их не зажгли. Лань Хуань уволок за собой девушку, принимаясь медленно кружиться с ней, будто это был танец. Цзян Чэн была сражена романтикой, устроенной для неё и только лишь для неё. — Я знаю, что дома ты часто зажигаешь свечи, — Лань Хуань шептал слова Цзян Чэн прямо в губы, — может, зажжешь и эти для нас? — Тогда мне придётся ненадолго покинуть тебя. — Не придётся, — удерживая Цзян Чэн крепко рядом с собой, Лань Хуань коснулся губами её шеи, — огонь при тебе, нужно только разбудить его. — Как же это сделать? — Цзян Чэн стало щекотно от чужого дыхания, и она засмеялась. — Вот так. Цзян Чэн засмеялась снова и, как по-волшебству все свечи вспыхнули огоньками. Цзян Чэн в немом изумлении огляделась, но пришлось поверить, что свечи зажгла впрямь она. Лань Хуань выглядел таким счастливым, когда целовал Цзян Чэн в губы. — Только представь, какой огонь твоя улыбка разжигает внутри меня. Цзян Чэн даже представить себе не могла реакцию Не Хуайсан, когда та узнает, что была права. А ещё Цзян Чэн не могла себе представить, что же за мужчину она себе пожелала. Лучший мужчина в мире, который делает её самой счастливой женщиной. Настолько хорош может быть только Дьявол. *** Цзян Чэн провела чудесных два дня и две ночи в доме у Лань Хуаня, она получила море удовольствия от нахождения рядом с этим мужчиной, и да, у неё дрожали ноги. А ещё… Лань Хуань показал Цзян Чэн книгу, которую та могла бы читать, когда приходит в гости. Это была книга о колдовстве. Фокус с зажиганием смехом огня не единственный, который девушка могла бы показать. Всё это значило, что для раскрытия потенциала, Цзян Чэн необходимо быть вместе с Лань Хуанем. Мужчина очаровал девушку до такой степени, что страха от принятия себя у неё не было. Однако, дьявольская сущность Лань Хуаня в какой-то момент осложнила Цзян Чэн жизнь. Девушка узнала о том, что бедняжка Су Шэ сломала руку. Она и знать не знала, что предшествовало этому, но узнала, когда Су Шэ заявилась к ней в магазин. Цзян Чэн было жаль видеть бледную Су Шэ, и она предложила ей чай, но та отказалась, потому что пришла ради разговора. — Ты знаешь, что о тебе говорят в городе? — Не знаю. — Что ты шлюха. Вот так, считай, с порога. Цзян Чэн знала, что к её внешнему виду у местных жителей были вопросы и раньше, возможно, даже к поведению, но открыто никто не стремился оскорбить. Цзян Чэн понимала, что Су Шэ находится в тяжёлом состоянии, что её мучает боль, но восприняла обвинение в свою сторону сразу серьёзно, потому что никто бы не стал такое игнорировать. — Су Шэ, это было слишком грубо. Су Шэ вела себя нервно. Она всё время прижимала здоровой рукой больную ближе к себе. — Но это так и есть! Стоило этому Лань Хуаню появиться здесь, как ты сразу прыгнула к нему в постель! Это отвратительно! Своим примером ты показываешь, что женщины нашего города безнравственны и легкодоступны! — То, что я встречаюсь с мужчиной, делает меня шлюхой?! — Цзян Чэн не собиралась молчать, высказав своё возмущение, — То, что я «шлюха», полагаю, именно ты, основываясь на своих бредовых аргументах, разнесла по всему городу? — Шлюха, потому что тебя очаровало абсолютное зло, которое этот человек несёт! — Су Шэ выглядела, как одержимая, — Наш чудесный город был райским садом, пока одной Еве не захотелось спутаться с адским змеем! Цзян Чэн стало не по себе от слов Су Шэ, от её взгляда. Она не могла понять, откуда в той столько ненависти. К счастью, в магазин зашёл Вэнь Чао, который потерял Су Шэ. Он увидел свою обезумевшую невесту, находящуюся в шоке Цзян Чэн и понял, что произошло. — Цзян Чэн, извини, она не в себе, — схватив Су Шэ так, чтобы это было крепко, но, чтобы не причинить вреда её сломанной руке, Вэнь Чао потащил её на улицу. — Оставь меня! — Су Шэ плакала и вырывалась, то и дело бросая злые взгляды в сторону Цзян Чэн, которая буквально окаменела, — Ты… ты… — в её словах и мыслях был сплошной хаос. Вэнь Чао всё же удалось увести Су Шэ. Они не попрощались. День у Цзян Чэн был испорчен. До конца рабочего дня она буквально не находила себе место, а потом, когда собиралась уже домой, приехала машина. Лань Хуань, не сообщив заранее, послал водителя, чтобы тот привёз девушку к нему. Цзян Чэн была так расстроена, что была безумно рада возможности увидеть Лань Хуаня. Лань Хуань ждал девушку на крыльце. — Что с твоим лицом, дорогая? — увидев Цзян Чэн, Лань Хуань поспешил обнять её и прижать к себе. — Можно мне вина? — не отвечая на вопрос, задала свой Цзян Чэн, прижимаясь к чужой груди. Ей нравилась мысль, что в объятьях Лань Хуаня можно спрятаться. Лань Хуань поцеловал Цзян Чэн в макушку, погладил по спине и повёл в дом. — Конечно. Лань Хуань предложил Цзян Чэн принять душ, после чего они уютно устроились возле камина на подушках. Там было вино и фрукты, а ещё целый поднос спелой черешни, цвет которой сочетался с цветом халата, который был надет на Цзян Чэн. — Расскажи мне, кто тебя расстроил? — Цзян Чэн сидела в объятьях Лань Хуаня, прижимаясь спиной к его груди. — Сегодня приходила Су Шэ — невеста владельца нашего журнала. Она… до этого много говорила о нравственности, попрекая то, как я живу и выгляжу, но сегодня сказала, что я шлюха, потому что встречаюсь с тобой. Оказывается, ещё и разнесла это по всему городу, из-за чего у меня будут проблемы, — казалось, даже уют не мог унять расстройство Цзян Чэн. Девушка действительно беспокоилась о своей репутации, потому что всё это создавало сложности. Она не понимала, почему кто-то должен осуждать её или ненавидеть. Почему она не могла жить так, как хотела, да и разве мешала этим кому-то? Лань Хуань, чувствуя, как Цзян Чэн напряжена, взял с подноса пару черешен и поднёс к её губам. — Съешь ягодку, красота моя. Люди говорят чушь, разве нужно воспринимать её всерьёз? Кто такая, эта Су Шэ, чтобы осуждать тебя? Она неудовлетворена собственной жизнью, что пытается испортить твою? Ох уж эти создания божьи, брошенные на произвол судьбы… совсем одичали. Цзян Чэн посмотрела на черешню, которая манила своим запахом. От ягод исходил чудесный запах, поэтому Цзян Чэн, недолго думая, обхватила их губами, затягивая в рот. — Плюй косточки в огонь. Цзян Чэн послушалась. Лань Хуань продолжил кормить Цзян Чэн черешней. — Меня беспокоит, что она опозорила меня в глазах всех. — О такой красивой женщине, как ты, А-Инь, всегда будут шептаться за спиной и говорить в лицо. Это должно лишь сделать тебя уверенней в себе. Люди, которые делают это, не безгрешны, одни эти мысли не добавляют им ни капли святости, понимаешь, м? — Лань Хуань прижался губами к шее Цзян Чэн, с удовольствием наблюдая, как она ест из его рук, — Чужое мнение не должно вредить нашему маленькому счастью. Не забивай голову, я не хочу, чтобы моя женщина это делала. В этих отношениях я — мужчина, А-Инь, значит, я решу проблему. Цзян Чэн расслабила черешня, огнь и объятья. Цзян Чэн слушала слова Лань Хуаня, как мантру. Всё больше костей от черешни летело в огонь. В древности в огне сжигали ведьм, и в этом доме их тоже сжигали. Несмотря на то, что рядом был тот, кто оберегал, от мимолётной мысли у Цзян Чэн по спине прошли мурашки. Она надеялась, что Лань Хуань не заметил их, да даже если заметил, пусть думает, что хочет. Он — мужчина, да. Он решит все проблемы. Он даже спасёт Цзян Чэн от огня. *** Это был трудный день. Вэнь Чао давно уже не пил, но за этот вечер уговорил уже несколько банок пива. Он не знал, что происходит с Су Шэ, и это нервировало его. Сама же Су Шэ после того, как её привели домой, до самого вечера маялась, не зная, чем себя занять, а потом сидела у окна и долго смотрела в сгущающиеся сумерки. Как на зло окна выходили на сторону, где вдали можно было разглядеть дом Цзяо. — Она там вместе с ним, — после долго молчания Су Шэ заговорила. Говорила она будто бы сама с собой, не пытаясь более достучаться до Вэнь Чао, сидевшего у камина в их гостиной, читавшего газету, — отвечает взаимностью, давая сил сеять зло в нашем мире. Вэнь Чао отказывался слушать, что говорила Су Шэ, даже не смотрел на неё. -Всем плевать, — Су Шэ выглядело очень бледно, — вы, как слепые котята, которых топят, только вы даже мяукать не умеете, молчите, наблюдаете. Слабаки. Перестали молиться перед едой, допускаете журналы с эротикой до детей, показываете жестокие фильмы, думаете… в ваших мыслях столько грязи. Из-за вас его сила крепнет. Он — как яд. И в меня он тоже пытается проникнуть, — Су Шэ выплюнула слова с желчью, сжала губы, замолчала, а потом, собравшись снова что-то сказать, не смогла это сделать, булькнула и выплюнула на подоконник косточку от черешни. Су Шэ смотрела на неё ошалелым взглядом. Она вытерла губы, встала со стула и прислушалась к ощущениям внутри себя. — Да, он пытается проникнуть в меня. Он навевает мне грязные мысли, — Су Шэ вдруг стало душно, неуютно, она принялась ходить по комнате. Прошло ещё несколько секунд. Су Шэ подошла к креслу, схватилась за спинку здоровой рукой, ощутила позывы в животе, наклонилась и срыгнула её горстку костей. Вэнь Чао обернулся, чтобы понять, что происходит. Су Шэ выглядела совсем плохо. — Что происходит? — спросил Вэнь Чао, бросая газету, поднимаясь с места. Его разум был затуманен алкоголем, но всё ещё кое-что соображал. Су Шэ отшатнулась, в этот раз даже не пытаясь вытереть рот, она безумными глазами посмотрела на Вэнь Чао. — Дьявол проник в меня… — почти беспомощно пропищала Су Шэ, сжимая и разжимая здоровую руку в кулак, — он выворачивает меня наизнанку! — почти крикнула она не своим голосом, басистым, хриплым, что заставило Вэнь Чао в ужасе на неё смотреть, сторонясь. — Он делает это со мной из-за неё! В свете бликов от огня в камине Су Шэ стала совсем бледная, как смерть. Из её горла вырывались хрипы, будто что-то впрямь было здесь, вместо неё, а ещё… Су Шэ сильно и много вырвало костями от черешни. Оно хлынуло фонтаном, попав на Вэнь Чао. Парень обезумел от шока, и алкоголь будто подкинул каких-то ведений. Это выглядело жутко! Вэнь Чао шарахнулся назад, и у него под рукой оказалась кочерга, которой поправляют поленья в камине. Когда Су Шэ снова захрипела, двинувшись в его сторону, он, не отдавая отчёта своим действиям, кинулся навстречу и замахнулся схваченной кочергой. В какой-то момент Вэнь Чао остановился, когда понял, что Су Шэ лежит на полу и не двигается. Кочерга сама выпала из рук. — Это был кошмар… — единственное, что смог произнести Вэнь Чао, вроде бы осознавая, что произошло, но не до конца. Он медленно прошёл к своему креслу и сел. До рассвета оставалось несколько часов. *** — Господи, какой ужас! О произошедшем несчастье Цзян Чэн узнала на следующий день от пришедшей к ней на работу Не Хуайсан. — И всё вокруг было в косточках то ли от вишни, то ли от черешни, — Не Хуайсан очень эмоционально рассказывала, даже чуть чай не пролила, который она принесла с собой в термостакане, — бедный Вэнь Чао, он был в такой прострации, когда его забирала полиция утром! Цзян Чэн не могла поверить в то, что терпеливо относившейся к сошедшей с ума Су Шэ Вэнь Чао, мог так поступить. Они же должны были пожениться совсем скоро! И главное, это произошло после того, как Су Шэ приходила сюда, в магазин… неужели Вэнь Чао потом так сильно с ней поссорился? Не Хуайсан сказала что-то ещё о косточках… вишня, черешня… Цзян Чэн слушала Не Хуайсан и параллельно переставляла новые баночки. Одна из них выпала из её рук и разбилась. — Ой, А-Инь, не поранилась?! — Не Хуайсан замолчала и, не увидев, как побледнела подруга, наклонилась, чтобы помочь собрать осколки. Цзян Чэн смотрела на осколки и думала о косточках. Этой ночью Вэнь Чао убил Су Шэ, этой ночью она, Цзян Чэн, сидела с Лань Хуанем у камина, ела черешню, Лань Хуань обещал разобраться с проблемой. Разобраться. — Мне надо вернуться на работу, — собрав, как смогла, осколки, Не Хуайсан посмотрела на Цзян Чэн, — с тобой всё в порядке? — Да, — на самом деле нет, но Цзян Чэн не могла просто взять и сказать Не Хуайсан, что это Лань Хуань вчера убил Су Шэ, — созвонимся потом. Не Хуайсан кивнула, она сама выглядела не лучше. Попрощавшись, она ушла. У Цзян Чэн не было никакого желания работать. Через пять минут бездействия она сходила за метлой, а когда всё убрала, просто села на свой мягкий стул, поставила руки на столешницу и упала лицом в ладони. Ситуация выбила почву из-под ног. Когда спустя пятнадцать или двадцать минут Цзян Чэн подняла голову, она увидела, что её руки дрожат. Работать в таком состоянии действительно не имело смысла, поэтому, собрав вещи, Цзян Чэн закрыла магазин и ушла. По пути она никуда не заходила, так как скорее хотелось попасть домой. Слёзы начали капать уже на подходе, а когда надо было доставать ключ и открывать замок, из-за них вообще ничего не было видно. Цзян Чэн закрыла дверь, села на пол, бросила сумочку и заревела. Она по-прежнему была счастлива, что встретила Лань Хуаня, но… но не так всё это должно было быть! Цзян Чэн не хотелось никого видеть, да и на работу завтра она тоже не пойдёт, ей нужно время, чтобы прийти в себя. Ни в этот вечер, ни на следующий день Лань Хуань не звонил. Цзян Чэн отсиделась пару дней дома, но потом всё же вышла на работу. В городе ещё долго будет траур из-за смерти Су Шэ, и в отношении Цзян Чэн это событие заставило людей меньше думать о том, какие слухи о ней ходили, однако, Цзян Чэн начала сталкиваться с последствиями лицом к лицу. Косые взгляды, разговоры за спиной, возмущенные высказывания в лицо. Как многих, оказывается, интересовала чужая личная жизнь! Цзян Чэн и так всё это время мучилась из-за мыслей, не хватало ей ещё и этого стресса. Покупателей в магазине стало на пару человек меньше, но это не критично. Цзян Чэн приняла решение не видится с Лань Хуанем какое-то время, поэтому пропускала телефонные звонки, однако, нехорошо было оставлять мужчину томиться в неясности, поэтому как-то вечером, когда была уже дома, она ответила на звонок. — Алло? — А-Инь, я так волновался! Почему ты не брала трубку? — голос Лань Хуаня был мягкий и успокаивающий. Цзян Чэн вдруг резко снова захотелось увидеть мужчину, но она увела себя от этих мыслей. — Сичэнь, всё в порядке, просто работы и дел очень много, — Цзян Чэн надеялась, что её собственный голос не дрожит. — Давай я пришлю за тобой машину, проведём время вместе? Я лично приготовлю тебе ужин! Как ты относишься к морепродуктам? Цзян Чэн чувствовала себя просто ужасно, но она правда не могла сейчас увидеть Лань Хуаня. — Прости, Сичэнь, мы не можем пока с тобой видеться. Лань Хуань некоторое время молчал, после чего удивлённо спросил: — Почему?! А-Инь, детка, что я сделал? Чем заслужил твою неблагосклонность? Прошу тебя, приезжай ко мне. Здесь, рядом со мной, нет никаких проблем, тебе будет хорошо, обещаю! Цзян Чэн заметила, что в голосе Лань Хуаня появились нервные нотки. — Не могу, Сичэнь, прости и… мне нужно идти, прости! — нужно было прекращать этот разговор, потому что, несмотря на всё это, слышать голос Лань Хуаня было невозможно, очень хотелось к нему, но это желание перебивал страх. — Цзян Ваньинь, не вешай трубку! — Лань Хуаню пришлось повысить голос, — Нет! Ты не имеешь права меня игнорировать и не имеешь права вот так бросать! Малыш, А-Инь, не ве… Но Цзян Чэн отключила вызов. Её всю колотило. Просидев так некоторое время на диване с телефоном в руке в темноте, Цзян Чэн оглянулась и решила, что ей надо зажечь свечи и камин. Смеяться сил не было, поэтому в этот раз придётся воспользоваться спичками. *** Сказать, что Лань Хуань был зол… он был в бешенстве. Он весь покрылся испариной, даже не заметил, как от напряжения оставил глубокие борозды от ногтей на подоконнике, возле которого стоял, пока разговаривал с Цзян Чэн. Почему эта женщина отвергла его, после всего, что он для неё сделал?! Женщина… ну, конечно, разве могла она взять и по достоинству оценить настоящий мужской поступок, сделанный специально для неё?! Почему Бог делает этих женщин такими сложными?! Лань Хуань издал утробный страшный рык и, пытаясь успокоиться, прошёл в зал, подошёл к горящему камину. Вид огня его успокаивал. Нет, Цзян Чэн не может просто взять и оставить его, Лань Хуаня, без любви и ласки, а это всё, что он просит! Ему всего лишь нужна женщина, которая будет выполнять своё маленькое женское дело рядом с ним, пока он будет выкладывать мир к её ногам! Разве это требования?! С распаляющимися мыслями в голове Лань Хуаня, распалялся и огонь в камине. Лань Хуань смотрел на огонь и думал о том, что всё это временно, что Цзян Чэн вернётся к нему. Да, она вернётся, потому что только он сможет дать ей защиту, внимание и любовь такие, какие она хочет. Только он сможет защитить её от самого главного страха… *** Аромат свечей немного успокаивал. Сидя на полу, укутавшись в плед, Цзян Чэн смотрела, как горит камин и ни о чём не думала. Родные стены давали ощущение защиты не хуже чужих объятий. Горячий чай грел изнутри. На время этим вечером Цзян Чэн мысленно вернулась к тем дням, когда в её жизни не было Лань Хуаня, не было знаний о магии и том, каково это, когда ты счастливая и любимая. Наверное, не случись этого всего, жизнь была бы и дальше спокойной, но скучной и какой-то неполной. Однако, Лань Хуань впрямь нёс в себе зло, действие которого становилось опасным. Лучше бы и дальше было ни о чём не думать, так как Цзян Чэн загрустила. Пригревшись, обняв подушку, она стала засыпать. Огонь в камине всё горел и горел, не теряя жару, несмотря на почти доеденные поленья, он становился лишь сильнее. Цзян Чэн дремала. Она почувствовала, что стало жарко и смахнула с плеч плед, завалилась на него, обняла подушку крепче и засопела дальше. Цзян Чэн лежала к камину спиной. Огонь, обратившись же живым существом, лизнул языком за пределом металлической решётки и, не поджигая ковра, вывалился на него сначала одним языком, потом другим. Цзян Чэн поморщилась и перевалилась на спину, вся её кожа покрылась испариной. Девушка бессознательно провела ладонью по шее, смахивая пот. Огонь же приблизился настолько, что игнорировать его свет стало невозможно, и когда Цзян Чэн открыла глаза, сон спал с неё, сменившись ужасом. Огонь напал на Цзян Чэн, схватил за руки, за ноги, облизал и потащил обратно за собой. Цзян Чэн кричала и отбивалась, но ничего не выходило, а ещё она чувствовала, как горит и плавится её кожа. Это было очень больно, мучительно, невыносимо. Запах горелой плоти проник в лёгкие. Цзян Чэн было страшно, но настоящий ужас настиг, когда она увидела, что всё вокруг неё в огне. Тогда, закричав, Цзян Чэн зажмурилась, а когда открыла глаза… всё прекратилось. Цзян Чэн нашла себя целую и невредимую, залитую слезами возле мирно горевшего камина. Поднялась на ноги она не с первого раза, всё тело трясло. На кухне Цзян Чэн долго умывалась холодной водой, а потом долго видела на стуле, пытаясь прийти в себе. Этот кошмар реализовал самый жуткий страх, и, пусть не сразу, пусть нехотя, но Цзян Чэн осознала, что пришёл он к ней не просто так… Утром Цзян Чэн обратилась в больницу, так как чувствовала себя нехорошо. Она думала, что злую шутку с организмом сыграли последствия стресса, но всё оказалось хуже… — Вы беременны. С таким известием врач оставил Цзян Чэн думать и как-то жить дальше в коридоре. Погода была солнечная, поэтому лучи пробивались сквозь окно и падали Цзян Чэн на туфли. Прекрасный день, прекрасная новость, но… — О боже мой… Цзян Чэн покинула больницу, первые несколько минут дезориентировано смотря по сторонам, забыв из-за новости, где находится её дом. По сроку дата совпадала с днём знакомства с Лань Хуанем. Этот Дьявол, мало того, что перевернул её жизнь с ног на голову, так ещё и ребёнка сделал! Цзян Чэн удалось прийти в себя. Она не знала, к чему всё это происходит, но чувствовала, что не к добру. Мысль, которая в следующий момент показалась Цзян Чэн как нельзя правильной: ей нужно прогнать Лань Хуаня, но просто сказать «прощай» не получится, для этого придётся воспользоваться магией, а нужные знания находятся в книге в доме у Лань Хуаня, соответственно, нужно приехать к нему. Вернувшись домой, Цзян Чэн сама позвонила Лань Хуаню, чтобы сказать, что хочет помириться. *** К вечеру водитель Лань Хуаня доставил Цзян Чэн к хозяину домой. Цзян Чэн выбрала лучшее платье, что у неё было: с открытой спиной и глубокими вырезами подола. Лань Хуань не стал ждать, когда девушка подойдёт к нему, подошёл сам, стремясь обнять и поцеловать. — Дорогая, ты не представляешь, как я рад, что ты вернулась ко мне! Не время было таять от приятного голоса и улыбки, но Цзян Чэн позволила себе это на один вечер, ведь он был последний. — Это правильно. — Разумеется. Выглядишь бледно, надеюсь, бокал хорошего вина придаст твоему лицу румянца. Цзян Чэн улыбалась и была невероятна мила. Она позволила Лань Хуаню увести себя в дом. Ночью всё было хорошо, а утром Цзян Чэн сказала Лань Хуаню, что хочет конфет и цветов. Мужчина не смог ей отказать. — Скоро вернусь. Прощались они на крыльце. Цзян Чэн выглядела растрёпано и безмятежно, когда целовала Лань Хуаня в щёку и махала уезжающей машине рукой. Как только машина скрылась из виду, Цзян Чэн вернулась в дом. Бежала по коридору она так быстро, как только могла, даже обувь сняла, так как босиком сподручнее. Времени было мало. Цзян Чэн отбросила мысли о будущем, так как волновало её настоящее. Книга находилась в кабинете Лань Хуаня в сейфе, ключ от сейфа лежал в потайном отсеке ящика в столе. Забрав тяжеленную книгу, Цзян Чэн, стараясь её не уронить, побежала на кухню. На то, чтобы найти способ, как избавиться от Дьявола, понадобилось время. Пришлось побегать по дому, чтобы раздобыть пару личных вещей Лань Хуаня, его волосы с расчёски в ванной, а также фотографию. Действовать нужно было наверняка. Цзян Чэн не хотела как-то навредить Лань Хуаню, она просто хотела его прогнать. В доме были свечи, их Цзян Чэн поставила топиться на водяной бане, в соседней кастрюле сжигая собранные личные предметы. С лепкой у Цзян Чэн были некоторые проблемы, но изобразить человечка она смогла. Далее, сгоревший пепел она поместила туда, где было сердце, а дальше… Цзян Чэн чувствовала себя ужасно, понимая, что причинения боли не избежать. В каком-то из ящиков с безделушками она раздобыла иглу, которой проткнула воскового человечка. Далее, фокус с черешней и косточками. Огонь Цзян Чэн не решилась использовать, так как разумно определила, что на Дьявола это не подействует. Иглу она перетыкала ещё несколько раз. Вместо огня пришла идея использовать лёд и воду… много воды. Цзян Чэн не могла себе представить эффект, но, оглядевшись и увидев вокруг себя бардак, быстро-быстро принялась его убирать, книгу вернула на место. Не успела Цзян Чэн спрятать человечка, как услышала визг подъехавшей машины, а потом топот от ног. Кухня умела закрываться на двери и засов. Цзян Чэн еле успела запереться, потому что когда входная дверь с грохотом распахнулась, на какое-то время воцарилась тишина… Цзян Чэн сидела а полу в обнимку с восковой фигуркой и ждала чего-то. А потом эхом от мраморного пола отразился цокот… копыт? Всеми манипуляциями, что Цзян Чэн провела, она должна была повредить оболочку Лань Хуаня, поэтому она даже представить себе не могла, что именно за существо сейчас за дверью. Лань Хуань знал, где находится Цзян Чэн, поэтому, неспеша двигаясь в сторону кухни, он одной лишь исходящей от себя ауры давал понять, как зол и расстроен. Цзян Чэн подскочила, когда в дверь яростно постучали. — А-Инь! — Цзян Чэн покрылась мурашками от услышанного голоса. Он более не был мягким и обольстительным, — Что ты сделала?! Разве я плохо с тобой обращался? — по теням в просвете между дверью и полом Цзян Чэн разглядела тень от болтающегося хвоста, — Ты решила, что можешь использовать эти фокусы против меня?! Эмоциональная, истеричная, глупая женщина! Что тебе ещё было нужно? Бог делает вас такими назло мне! Цзян Чэн было очень страшно. Если и бежать, то только в окно. Пытаясь залезть на столешницу, чтобы открыть створки, Цзян Чэн случайно смахнула и разбила график, в котором находился алкоголь. В следующий момент Лань Хуань выломал дверь. Цзян Чэн не хотелось смотреть, как теперь выглядел её прекрасный мужчина, от огня, который от него шёл, загорелся пол. Дрожащими негнущимися пальцами Цзян Чэн открыла окна и, прежде чем Лань Хуань бросился к ней, чтобы поймать, вывалилась наружу, уронив восковую фигурку. Та упала в огонь и сломалась на несколько частей. К счастью, падать было невысоко. Огонь разошёлся с такой силой, что повалил наружу, послышался рёв, это длилось несколько секунд, а потом… потом стало тихо. Цзян Чэн лежала потрёпанная в каких-то кустах и икала от страха. Надо было убедиться, что Лань Хуань убрался отсюда. Пришлось слезать с кустов и обходить дом, чтобы в него войти. Всё ещё было страшно, но, когда Цзян Чэн пришла на кухню, где догорали последние огоньки, на полу лежала горстка пепла. Ни присутствия Лань Хуаня, ни его самого. *** Год спустя. Маленькому Цзян Цзинъи исполнилось три месяца. В чертах его очаровательного лица проглядывались черты Лань Хуаня. Цзян Чэн вместе с сыном жила в особняке, при хозяйстве оставался не очень-то разговорчивый водитель Лань Хуаня, который во всём помогал. Периодически в гости приходила Не Хуайсан, которая уже как четыре месяца была «практически замужем» за парнем, о котором трепалась, не умолкая. О Лань Хуане Цзян Чэн ничего не слышала, хотя… хотя очень по нему скучала. Работа магазина шла хорошо, но, чтобы сидеть с ребёнком, Цзян Чэн наняла сотрудницу. Никаких мужчин, с тех пор как Лань Хуань ушёл, в её жизни не было. Однажды, когда небо покрылось облаками и пообещало дождь, Цзян Чэн, вернувшись после душа к люльке с Цзинъи, собиралась взять его на руки, чтобы покачать. Цзян Чэн точно помнила, что, когда уходила, у её малыша в руках была погремушка в виде зайчика, а когда пришла, погремушка была в виде закрытого бутона лотоса. Цзян Чэн не покупала своему ребёнку такую погремушку. Больше в доме на тот момент никого не было, что могло значить только, что… Погремушку Цзян Чэн забрала, несмотря на то что Цзинъи стал плакать. Она отправилась в огонь, растопленного камина. Она подозрительно долго не хотела плавиться. Чтобы Цзинъи перестал плакать и заснул, Цзян Чэн долго качала его на себе. Сомнительно было, что ребёнок уснёт в дрожащих руках матери, но он заснул. На самом деле, укачивая Цзинъи, Цзян Чэн пыталась больше успокоить себя, так как прекрасно понимала, кто мог дать Цзинъи погремушку. Лань Хуань появился в жизни Цзинъи и снова в сердце Цзян Чэн. Когда Цзян Чэн уложила малыша в люльку, она вернулась к камину и долго всматривалась в пламя. Свой страх перед огнём она так и не смогла побороть до конца. Небо тем временем всё больше покрывалось тучами, ветер поднял листву, а вдали послышался гром. Цзян Чэн испугалась, что Цзинъи проснётся, но он спал очень крепко. Смотреть на сына и видеть Лань Хуаня после произошедшего было почти невыносимо. — Почему этого мужчину я не могу забыть?.. — Цзян Чэн спросила сама себя, обнимая плечи руками. От огня исходило уютное тепло. Цзян Чэн села на подушки и постаралась успокоиться. Наконец, пошёл дождь, и гром стал звучать чаще. Кроме камина больше не было никакого освещения, поэтому в доме воцарилась темнота. Цзян Чэн долго сидела, вспоминая, как вот точно также в дождь она сидела и мечтала, чтобы в её жизни появился путешественник, идеальный мужчина, который положил бы мир к её ногам. Рядом с разгоревшимся пламенем стало жарко, и Цзян Чэн сняла халат. Как и тогда. Как и тогда захотелось, чтобы чужие руки прикоснулись, чужие губы поцеловали, прошептали слова любви. Цзян Чэн убеждала себя целый год, что Лань Хуань был опасен для её жизни, что правильно было прогнать его, но… но этот проклятый голос сердца, затмевающий голос разума. Голос женского сердца, которому хочется волшебства, любви, приключений! Цзян Чэн могла потратить жизнь, чтобы быть хорошей матерью, но она была так молода, так хороша, что могла бы быть ещё и хорошей женщиной. Не имеет значения, какую жизнь выбираешь, какие поступки совершаешь, общество найдёт, за что осуждать. Цзян Чэн промаялась ещё около часа. Дождь не прекращался. Последней каплей терпения Цзян Чэн стала ударившая молния. Пусть о ней думают, что хотят. И этот город… из него можно уехать! Пусть Лань Хуань потом сколько угодно говорит, что она эмоциональная, истеричная и глупая женщина, но!.. Цзян Чэн попыталась сосредоточиться. Представ обнажённой перед огнём в полный рост, она, приятно зажмурилась от вновь ударившей молнии, улыбнулась и прошептала: — Хочу мужчину…