Научи меня

      POV Яр       Все, слава Богу, можно сваливать, сотрудниц обаял, с документами разобрался, Дива так и не вернулся. Спасибо тебе, госпожа Фортуна, и бросай-ка ты курить, оба здоровее будем. Жрать хочу, как волк. Эй, нет, какой я волк? С сегодняшнего дня я снова дракон! Р-Р-Р! Ну, наверное, голодные драконы рычат? А злые драконы изрыгают пламя, вот это-то я как раз умею. И почему никто раньше не распознал, к какому биологическому виду я принадлежу? Позвонить этому юному зоологу–кулинару забыл. Ничего, просто заберу его из ресторана.       — Марк, добрый вечер! Валера на кухне? Позови, пожалуйста, домой поедем.       — Добрый, Ярослав. Да, нет, он за рестораном во дворе на качелях с твоей книгой, грустный какой-то. Подожди, возьми контейнеры с ужином, он все приготовил, да, вот еще, держи, это блокнот малыша с эскизами его кулинарных шедевров. Только, пожалуйста, сам не смотри, попроси его показать, для Лерочки это очень личное.       — Спасибо, все понял, а тебе он блокнот показывал?       — Только однажды, когда делал свой первый торт Рите на двадцать пять лет.       — Все, счастливо, завтра малыша не жди, у меня планы.       — Ярослав, я очень на тебя надеюсь, его нужно срочно вытаскивать из этого кокона. Да еще любовь его эта, прямо не знаю, что и делать. Весь его мир ограничивается кухней в этом ресторане, он и уроки здесь делает, и каникулы все тут проводит, даже не гуляет практически.       — А что там за любовь такая недоступная, мне-то уж кажется, что этот мальчишка может покорить любое сердце. Вот я уже весь его с потрохами.       — ЯР?!       — Да брось, Марк, успокойся, он мне как братишка, или я похож на педофила?       — Не похож. А он не такой уж и ребенок, как личность вполне зрелый парень. Такого не грех полюбить. Присмотрись. Он просто совсем не знает как вести себя в социуме. Если ты поможешь побороть ему неуверенность в себе, то поверь, удивишься, глядя на бабочку, которая вылезет из кокона.       — Понял, не дурак, буду стараться, особенно за такой хавчик! Бывай, Марк, увидимся.       Интересно, что он имел в виду под «присмотрись»? Обхожу ресторан. И в самом деле, это чудо качается на качелях и читает мою книгу. Печальный.       — Привет, маленький. Ну что, в гости ко мне не передумал?       — Нет, конечно, привет. Нужно еду забрать и блокнот.       — Все уже в машине, двигаем, а то, боюсь, умру с голоду или закапаю слюной еще не купленный автомобиль.       Вижу малый слегка оживился, скорее всего, ему хочется меня накормить.       — Блокнот не открывал?       Ух ты, как строго.       — Да ни Боже ж мой, мы понятливые, Марк предупредил!       Выдаю самую милую улыбку на какую способен, еще пытаюсь хлопать ресницами.       — Выглядишь глупо, но верю, поехали кормить тебя, дикое животное. Кстати, я полазал по сети, почитал про твою машину. Надо брать BMW–Х6, круто! Если тебе не дорого, покупай, хотя я тоже могу в долю войти, раз мы вместе ей пользоваться будем. Все равно не знаю, куда деньги девать, мне их в жизни не потратить. А хочешь, я куплю тебе эту красавицу?       ДЕРЖИТЕ МЕНЯ ВСЕМЕРОМ!!! Ребенок предлагает подарить мне машину за сто пятьдесят тысяч долларов?! Я даже не обиделся, я просто опупел!       — Валерий, я тебя правильно понял, ты хочешь купить мне эту машину? Ты меня хочешь унизить или считаешь, что раз я взялся тебя опекать, то ты мне чем-то обязан?       Вижу, как он весь съежился, напыжился и вцепился руками в ремень безопасности, да еще и надулся. Молчит, пыхтит. Наверное, я «перегнул палку».       — Лерочка, ну чего ты дуешься, как мышь на крупу? Ну, давай вместе подумаем, раз я эту машину рассматриваю, значит, у меня есть на нее средства. Ведь так?       — Хочу сразу с тобой договориться, что «Валерием» я буду, если убью кого–нибудь, ну, или что-то сделаю очень плохое, ладно? Мне не нравится, когда меня так называют. Понимаешь, когда родители погибли, нам об этом сообщили по телефону, а трубку снял я, снял и услышал: «Валерий, ваши родители погибли…», я до сих пор вздрагиваю, когда слышу это имя. Пожалуйста! Ну, а машину, если не хочешь, чтобы я купил, покупай сам, мне пофиг, не парься, я просто предложил, не думал, что ты так серьезно к этому отнесешься. Тут нужно все обсудить, раз мы вместе будем жить. А если ты, захочешь мне что-то купить, как я должен реагировать? Я вот теперь и не знаю. Я немного растерялся, просто объясни, ОК?       — Приехали, давай продолжим за ужином.       — Давай, сходи в душ, а я пока стол накрою.       Стою под душем, хорошо, сейчас еще и покормят, вот всегда бы так. Да понял я, понял, что машину он мне предложил, точно так же, как накормить ужином, просто я растерялся. Похоже, для него, если вкусно, то нужно съесть, а если чего–то не хватает — купить. И все, а ведь глядя, как кошмарно он одет, да и не совсем по размеру… Блокнотик этот дешевенький, очки ужасно дурацкие, сразу видно, что ему, извините, пох… на эти, как я утром выразился, блага цивилизации. Ладно, будем работать, потихоньку разматывать этот кокон, самому безумно интересно, кто оттуда в итоге вылезет. А сейчас для начала нужно выяснить, что же за любовь там такая?       Ем молча, жмурюсь от удовольствия, ощущаю запах яблок с корицей, наслаждаюсь.       — Мышонок, почему не ешь и что рисуешь?       — Напробовался пока готовил, а рисую… свадебный торт для Риты и Паши.       — Расскажи, для меня немного странно это звучит, я думал, что рецепты записывают, а не рисуют.       — Дикий ты, необразованный драконище. Зачем мне рецепт писать, я знаю, какой будет торт внутри. Шоколадный бисквит с прослойками из пропитанного кокосовым ликером безе и миндаля, который я перетру с каштановым медом и Калуа. (Kahlua — мексиканский кофейный ликер 20 — 36%). А думаю я над тем, как украсить этот торт, и какой он будет формы.       — Ты на самом деле готовишь свадебные торты? Но ведь это «высший пилотаж»!       — Да. Мой первый торт, ну, конечно, не первый, а серьезный, я сделал Рите на день рождения три года назад. Так, что касается денег, я еще и очень неплохо зарабатываю. Ну, это так Марк говорит, мне-то пофиг, я для удовольствия это делаю, а уж сколько там что стоит, даже неинтересно.       — Ты не в курсе, сколько у тебя денег? Ты же хотел мне машину купить?!       — Ну, сколько сейчас, ты прав, не знаю. Но на момент гибели родителей нам с Ритой достался ресторан, небольшой виноградник в Италии, соответственно, производство вина, какая-то недвижимость там же, дом здесь, по паре миллионов долларов у каждого на счету, плюс родительский счет, ну, сколько там, я не помню. А так как денег я почти не трачу, ем в ресторане, да за десять лет мы, наверняка, еще и заработали, так что автомобиль за сто пятьдесят кусков я себе, вернее, тебе уж точно смог бы позволить. И мне было бы приятно сделать тебе подарок, а то мне их и дарить особо некому, да и выбирать подарки я совсем не умею. Так что всем своим близким обычно что-то готовлю.       — Все, спасибо, накормил, золото ты мое, ты сам как подарок, оставайся со мной жить, не дожидаясь отъезда сестры, а?       — Хитрый ты, самураище, и меркантильный. Ладно, посмотрим, помогу Марго собраться, а когда она будет с Пашкой амуры разводить, буду к тебе приезжать, если не помешаю твоей личной жизни, — и так тяжело вздохнул, что захотелось его взять на руки и прижать к груди, чтобы не грустил, защитить, успокоить. Или, все же на руки — перебор?       — Хватит, мне надоело смотреть на твою кислую мордочку, рассказывай, какие проблемы. Уже по сестре скучаешь?       Усаживаюсь в любимое кресло у камина и, все же, затаскиваю его к себе на колени. Не подумайте ничего плохого, я это так, по-братски.       — Да, нет, еще не успел соскучиться.       — Будешь говорить?       — Нет!       — А если я угадаю, расскажешь?       — Ну, попробуй, — бурчит, глазки опустил, засопел.       — Увы! Напрасно       любовь я скрыть стараюсь —       лицо не скроет,       и я вопросы слышу,       что за беда со мною?       (40. Тайра-но Канемори)       Вот, интересно, узнает ли, хотя, может, он и не читал, а так, картинки разглядывал на качелях. Стоп, что это он там шепчет? Господи, сокровище мое!       — Молва людская       твердит, что я влюбился,       а я–то думал,       что я в глубокой тайне       любовь от мира спрятал!       (41. Мибу-но Тадами)       Выдает это чудо, прикрывает рот ладошкой и таращит на меня глаза.       — Ни фига ж себе!!! Ну, ты, малыш, крут! Когда запомнить-то успел?       — Яр, что-то я сам прифигел, что ЭТО я сейчас, а?       — Ну, в моем случае это Тайра-но Канэмори, а в твоем — Мибу–но Тадами.       — Как это я вспомнил? Всего пару раз и прочитал-то стихи твои эти.       — Понравились?       — Не знаю, но все время хочется их почитать, как-то грустно и правильно.       — Тут я с тобой не согласен, они не все грустные. Ну что, расскажешь?       — Расскажу, вымогатель.       Попыхтел еще, поерзал, прижался к моей груди щекой, вздохнул и начал рассказывать.       — Это началось три года назад, зимой. В тот день я шел на урок танцев из ресторана через дворы, ну, чтобы быстрее. Да я так всегда в клуб ходил, правда, обычно меня Максим или Юра, ну, или кто–нибудь из охраны провожал. А в этот день кто–то в зале буянил, ну я и не стал никого отвлекать, пошел один. Вот в одной из подворотен ко мне пристали два пьяных мужика, они меня за девчонку приняли. Нет, ты не волнуйся, чего это ты меня так прижал, я же задохнусь. Ничего они мне сделать не успели, я просто испугался. Успели только повалить меня на снег, тут как раз и подбежал Роман. Ну, ты понял — это ОН! Ромка с друзьями возвращался из моего же клуба, он там занимался дзюдо. Понятное дело, что парни этих пьяниц раскидали, меня подняли, отряхнули и проводили на занятия. Правда, он меня не узнал. Вот с тех пор я его и люблю.       — Так, ну тут более или менее ясно. А печальный-то чего, вроде с утра был веселый?       — Я его с девушкой видел, когда от тебя возвращался, они держались за руки и ели мороженое. Скорее всего, это было свидание, — уже еле слышно, уткнувшись носом мне в грудь, шепчет этот страдалец.       Целую в маковку. Да, целую! А как тут не поцеловать? Сердце кровью обливается, такой милый и трогательный. Но совершенно точно знаю — жалостью тут не поможешь.       — Ну что, проблема обозначена. Будем разбираться. Готов к конструктивной беседе?       — Давай попробуем, — шмыгает носом, «отлипает» от меня и глядит с тоской и печалью.       Чувствую себя рыцарем в блестящих доспехах, защитником сирых и убогих. Нет, какой к черту рыцарь, жрали драконы этих рыцарей и не давились. Я дракон! Спалим к черту пяток деревень, добудем мышонку его прЫнца, да хоть десяток принцев, нам для малыша ничего не жалко, только бы его сердечко было спокойно.       — Поговорим, как два взрослых человека, ОК? Я вокруг да около ходить не умею, так что буду называть вещи своими именами. Если что–то слишком грубо или неясно, обозначай сразу. И вот еще, для меня важно, чтобы ты был со мной откровенен. Мы с тобой будем жить семьей целый год, я за тебя отвечаю и очень тебя прошу — правду, какая бы она ни была. Если не хочешь что–то рассказывать, так прямо и говори, что не скажешь, но только не ври. Лады?       Кивнул, потер пальчиком красный нос, вроде, ровнее задышал. А глазки уже глядят заинтересованно и с надеждой. Ну вот и славно.       — Хочу еще раз прояснить диспозицию. Я говорю, ты киваешь, если все правильно.       Кивает, умница моя.       — Парень, которого ты любишь, Роман, твой одноклассник?       Кивок.       — Любишь ты его уже три года.       Кивок.       — Он о твоих чувствах знать не знает, а ты признаваться не намерен, так и будешь на него смотреть издалека, пока вы школу не закончите, а потом еще за ним и в институт потащишься, все равно в какой, лишь бы с ним.       Закивал головой, как китайский болванчик. Да, тут все хуже, чем я думал.       — Я допускаю, что твой Роман очень достойный молодой человек, но ты тоже должен понять, что такая любовь глупа, не обижайся, именно глупа. За любовь нужно бороться. А ты что сделал для своей любви, как ее добивался?       — Никак. А что я могу? Я чучело, маленький гей, как такого можно любить, да он еще и натурал.       — Скажи-ка мне, ты бы хотел заняться с ним сексом?       Подпрыгнул, отскочил, кулаки сжал.       — Ты с ума сошел, я же его люблю, а он натурал! Нет, конечно!       Ох, как все запущено. Затаскиваю его обратно к себе на колени.       — Маленький, а дружить ты с ним хочешь, в кино ходить, на каток, на речку, да просто общаться?       — Ну, ты спросил! Конечно хочу, просто мечтаю об этом, да как он будет дружить со мной, ведь я такой неинтересный, да еще и гей!       — Все, хватит, надоело! Сейчас я говорю, а ты запоминаешь это, как аксиому! Я не собираюсь ничего тебе доказывать, и уж поверь, говорю искренне и от чистого сердца! Как уже сказал тебе днем, я считаю, что ты очень красивый и не просто красивый, а один из красивейших людей, которых, поверь мне, я в жизни видел немало. Но это для дружбы как раз не имеет никакого значения, а то, что ты гей и подавно. Мы с Павлом дружим пятнадцать лет, и моя ориентация вообще не помеха. Мы не раз и не два спали с ним в одной кровати и его это нисколько не смущало. Хочу закрепить пройденный материал. Если усвоил, кивай. Первое — ты красавец, второе — то, что ты гей настоящей дружбе не помеха.       Кивок. Ну слава тебе… «лед тронулся, господа присяжные заседатели».       — Дальше. Чтобы Роман захотел с тобой дружить, про любовь я пока не говорю, не все сразу, он должен тебя хотя бы увидеть. Так?       Кивок.       — Так давай дадим ему такую возможность, начнем хотя бы со смены образа. Видел Джулию Робертс в фильме «Красотка»? Ну соглашайся, Синдерелла, дай мне побыть тетушкой феей, будет весело, я обещаю.       — Ярик, ну надену я брендовое шмотье и все равно буду стесняться. Пойми, вещи для меня мало что значат, мне это вряд ли поможет.       Да, а ведь, черт возьми, он прав. Дура ты — тетушка фея!       — Прав, спорить не буду. Начнем с изживания комплексов, ты утром говорил про скорость и дорогу, этим завтра и займемся. Надеюсь, ты свободен, воскресенье как-никак?       — Я весь ваш с потрохами, верю в тебя, мой самурай, верю, что я в тебе не ошибся, и ты мне поможешь.       Ну, вот что тут скажешь? За мои двадцать шесть лет меня ни разу не ставили в тупик и не удивляли так за один день. Да еще, если вспомнить, что это шестнадцатилетний пацан, то вообще бред выходит.       — Пойдем-ка спать, утро вечера мудренее.       — Пойдем. Яр, а можно я с тобой посплю? Я маленький, мешать не буду, я аккуратно сплю, как мышка, Рита так говорит. Ты не думай, я не боюсь спать один в новом доме и в незнакомой комнате! Просто вдвоем веселее, правда?       — Так, кто-то забыл, что мы договаривались не врать! А, мышь?       — А кто тут врет? Ведь, правда, вдвоем веселее? Или ты скажешь, что я вру?       Ну, вот и что с ним делать, вот хитрюга, да он из меня уже веревки вьет, а я и поддаюсь, причем совсем и добровольно.       — Пойдем, манипулятор, пижаму тебе выдам, у меня как раз есть твоего размера, пару лет назад Пашка подарил, он пока ее покупал продавщице глазки строил, вот она размеры и перепутала, ржали мы с ним долго, когда я попытался в нее влезть, оставил как память, вот и пригодилась.       — Так мне можно с тобой?       — Можно.       — Ура! А какая пижама?       — С медведЯми!       — Люблю тебя, ты лучший дракон на свете! Будешь охранять мой сон?       Почему-то захотелось тут же его обнять, даже не обнять, а крепко прижать к себе. Может, зря я согласился спать с чудом в одной кровати, как вы думаете?       Пижама оказалась все же великовата, ну да ничего, ему в ней спать, а не разгуливать. Сначала эта тихая мышь возилась на краю кровати, как хомяк, потом, вроде, затих, но чувствую, не спит, дышит неровно, прерывисто.       — Ну и долго ты там будешь сопеть, как ежик? Какие думы спать не дают?       — Думы две, первая — что мы будем делать завтра, мне очень интересно, что ты придумаешь для борьбы с моими комплексами. Только не рассказывай, хочу сюрприз. Вторая — чем и как ты занимался с любовниками на этой кровати? Расскажешь?       — Да без проблем! Конечно, расскажу, даже показать могу, хочешь?       Нет, вы только поглядите на него, что удумал? Думает, у меня железная выдержка? Когда это у меня последний раз секс был? На той неделе? А ощущение, что месяц как.       — Что, реально покажешь? Вот это фарт, на такую удачу я, если честно, даже не рассчитывал! Уже и не знаю, с чего лучше начать, минет или просто покажешь, как целоваться, а то я еще ни с кем не целовался. Ну, мне все равно, я, по-любому, ничего не умею и готов учиться.       Нет, вы не подумайте, что я язык проглотил, да я просто ОНЕМЕЛ и ОСТОЛБЕНЕЛ!       В это время этот маленький, нецелованный минетчик усаживается по-турецки на кровать и ждет от меня каких-то действий. Я пока еще в ступоре, вот Пашка не видит! Позорище-то какое, меня вогнал в ступор в моей кровати девственник!       — Ярик, ну ты чего, может, мне раздеться?       Молчу, даже не знаю, что сказать, реально не знаю. Что это он, никак плакать собрался?       — Ну вот, а сам говорил, что я красивый… врал?       Нет, это уже точно перебор. А ведь он на самом деле разделяет секс и любовь, природу своей ориентации не отрицает и не стесняется тех, кому доверяет. Тут нельзя ругаться и главное — не обидеть.       — Маленький, иди ко мне, раздеваться не нужно.       Без промедления кидается ко мне в объятия и прижимается всем своим изящным телом.       — Зайчик мой, ты меня немного не так понял. В этой кровати, да и, вообще, в этом доме, не было ни одного моего любовника, да и не будет. Здесь я буду заниматься любовью только со своим парнем, когда он у меня появится.       — Прости, я наверное не должен был просить с тобой лечь, раз для тебя это так важно, я могу уйти в другую комнату.       Ага, так я тебя и отпущу! Прижимаю к себе покрепче, целую в макушку, не могу удержаться, простите.       — Мы с тобой подружились, ведь я прав? Не отвечай, знаю, что подружились. Не дело смешивать секс и дружбу, если тебе правда нужен будет совет, я обещаю, что все расскажу и объясню, но показывать не буду, прости, малыш. Это как с братом, понимаешь? А не потому, что ты мне чем-то не нравишься.       Нет, ведь вру, да еще как вру. Вот прямо сейчас хочу его, аж в глазах темно, зацеловал бы до смерти. И ведь не нежно хочу. Хочу жестко, резко. Хочу беспощадно, до шума в ушах. Хочу, чтобы он кричал и стонал подо мной, чтобы вспотел, как мышонок и пощады просил. Хочу, чтобы на теле его не осталось живого места от моих поцелуев. Хочу услышать, как срывается его голос и из последних сил на грани потери сознания он произнесет мое имя.       — Да чувствую я твоего БРАТА, который мне в живот упирается и понял, что, в принципе, могу как сексуальный объект заинтересовать такого шикарного самурая. Спасибо, приятно, ты-то во сто крат красивее моего любимого, так что, думаю, с твоей помощью у меня все получится. Да и понял я, что сексом ты бы со мной занялся, просто это не педагогично. Но целоваться ты меня научишь, это не обсуждается, а то на хлеб-воду посажу. Вдруг и вправду с Романом что и выгорит, а я как целка во всех отношениях. Ладно, драконище, давай спать. А то «в теле такая гибкость образовалась…», чувствую, как комплексы потихоньку рассасываются. Ночки.       Нет, ну вы только подумайте, каково мне, он меня еще и в подбородок чмокнул. Без комментариев, а то я за себя не ручаюсь. Как это я раньше не вспомнил, что я дракон? Наверное, был в летаргическом сне, и как только эта красота оказалась сегодня утром у меня на руках — я проснулся. Романа, говоришь, любишь? Ну что же, поглядим. Драконы свою добычу никому не отдают. А ты, мышонок, похоже, моя добыча.       — Ночки, солнышко.