За кадром

Для настроения: Isak Danielson - Power Нам всегда сложно признаться в чувствах, поговорить с человеком, узнать, взаимно это или нет, начать разговор о важном, серьезном, чтобы понимать, чего ожидать, что будет дальше… Или, наоборот, не будет. Почему-то страшно всё испортить, сделать не то, обидеть или разочароваться, не хочется чувствовать боль, что другому это не нужно, не хочется портить то, что уже есть, но одновременно этого недостаточно. Не важно даже то, что эти отношения медленно разрушают из-за неизвестности. Главное, что вы рядом, есть возможность быть рядом, но почему-то невыносимо нужно нечто другое. Быть ближе, откровеннее и искреннее. Хочется не бояться сказать лишнего, прикоснуться, понять и быть уверенным в другом. Почему-то особенно сложным это казалось, если вы были давно знакомы или какие-то обстоятельства сблизили вас. Не хочется терять связи, терять человека, создавать неловкость, просто не хочется ошибаться… Но в глубине души знаешь, что тебе это необходимо, иначе это станет сладостной пыткой. Вот и Муза не знала, как поступить, чувствуя, что была на грани. С Ривеном они тренировались раз в пару дней, каждый раз ей было всё сложнее игнорировать его прикосновения и этот внимательный взгляд, будто он сам чего-то ждал, будто хотел, чтобы она на что-то решилась. И если раньше фея разума могла понять, как человек относился к ней, то теперь без сил… Она оказалась в собственной тихой клетке, которой одновременно наслаждалась, но не могла быть уверена в его чувствах. Муза впервые не знала, как поговорить с человеком. Она впервые пыталась сначала понять себя, представить, что будет, если она признается ему, что она сделает, если он посмеется над ней или объяснит, что это было лишь помутнение. Их совместное помутнение, которое ей хотелось повторить. Фея разума старалась отвлекаться на дела, занималась дурацкой йогой, била грушу, пыталась учиться, помогать подругам в их секретных опасных делах, наслаждалась возможностью быть обычной. Но как только перед ней появлялся Ривен, всё спокойствие испарялось, она волновалась, не знала, чего от него ожидать, и боялась своих же чувств. Ей всегда казалось, что чувствовать других было пыткой, вечным шумом, который ей мешал, но теперь поняла, как ошибалась. Хуже и тяжелее всего было признаться самой себе в чувствах. Еще ужаснее было думать о том, чтобы признаться кому-то. Поэтому она старалась не разговаривать с ним об этом, обходила все подобные темы стороной, болтая о чем-то отвлеченном, иногда слишком личном, но все равно сохраняя между ними невидимую черту. Черту, которую Ривен не переходил. По каким-то своим причинам, о которых она не знала. — Кого теперь ты избегаешь? — не понимала Аиша, когда они шли по коридору, и стоило эмпатке заметить кого-то похоже на Ривена, как она сразу же меняла направление. Лишь не встретиться с ним взглядом, не столкнуться в коридорах. — Никого, просто вспомнила, что забыла… В кабинете биологии тетрадь, — соврала Муза, уходя от феи воды и улыбаясь, будто это было правдой. Аиша лишь подозрительно на нее посмотрела, но ничего не сказала, отпуская подругу. Фея разума облегченно выдохнула, заворачивая за угол и врезаясь во что-то твердое. Она уже хотела отскочить, но крепкие руки остановили ее быстрее, чем она успела что-то сделать. Мгновение, и она поняла, на кого напоролась, почувствовав одурманивающий цитрусовый вперемешку с запахом сигарет такой знакомый запах, который скоро начнет преследовать ее во снах. — Мне показалось или ты пыталась убежать? — спросил Ривен, оглядывая Музу и думая, что фея выглядела лучше с их последнего разговора. Казалось, у нее закончился воздух в легких, потому что он застал ее врасплох, она не подготовила никакой ответ. — Нет, я забыла тетрадь в кабинете биологии, — попыталась уверенно сказать фея разума, но, заметив его ухмылку и явное неверие, возмутилась: — А ты почему хватаешь каждого встречного?! Мог бы смотреть, куда идешь, — проговорила девушка, покачав головой и выпутавшись из объятий и отходя на шаг. — Да ты сегодня не в духе, феечка, — слегка посмеялся Ривен, поднимая руки в капитулированном жесте. Муза закатила глаза на его «феечку», еще не зная, лучше ли это было, чем «Динь-Динь». — А ты какой-то через чур довольный, — заметила фея разума, теперь позволяя себе оглядеть его и снова посмотреть в смеющиеся над ней глаза. Она не знала, как Ривен умудрялся бесить и радовать ее в одно время. — Да так, ничего особенного, фея Динь-Динь напела мне один секрет, — весело произнес специалист, наблюдая, как Муза сначала покраснела, а потом и вовсе побледнела. Фея разума подумала, что у нее сейчас сердце выпрыгнет из груди, но она продолжала смотреть на него и держалась на ногах, молясь не упасть в обморок от волнения. — Фея Динь-Динь? — переспросила она, хотелось растереть руки. Она всегда начинала замерзать, когда волновалась или использовала свои силы, вот и сейчас руки превращались в ледышки. Та самая прохлада феи, которая остужала Ривена. Специалиста, который мог ее согреть. — Из мультфильма, это такое выражение, думал, ты в теме, ты все-таки фея, — проговорил Ривен, а Муза думала, что теперь он явно издевался над ней и даже не скрывал этого. Эмпатка сжала руки в кулаки, начиная злиться на него, потому что она не понимала, зачем он каждый раз намекал ей на что-то, но при этом ничего не делал и не говорил прямо. Чего он от нее ждал? Что она сама во всем признается? Но с чего ей думать, что он мог быть заинтересован ею? Ривен славился популярностью у девушек и плохой репутацией в серьезных отношениях. — Я знаю, кто такая фея Динь-Динь, просто не думала, что ты… Увлекаешься таким, — проговорила Муза под его внимательный взгляд и добавила, сделав шаг к нему и подняв голову, чтобы смотреть в глаза, а не на его черную футболку: — А еще фея Динь-Динь очень характерная и упрямая, так что я бы не доверяла ей так легко, все-таки у нее на всё свои мотивы, — заметила фея разума, наблюдая, как Ривен слегка наклонился к ней. Специалист снова улыбался, обезоруживающе, уверенно, находясь так близко, что казалось, наклонись он еще немного, и она позволит себя поцеловать. Муза перевела взгляд с его губ обратно на глаза, стараясь сохранять спокойствие и невозмутимость, но даже без ее сил, Ривен видел все эмоции, которые отражались в ее черных магнетических глазах. — А меня и нельзя так просто провести, феечка, — подмигнул специалист, резко отстраняясь от нее и уходя, даже не прощаясь. Муза выдохнула, прислонившись к прохладной спине и пытаясь переваривать всё сказанное. «Он знает, всё знает и понимает, и мучает меня. Мерзавец», — подумала она.

*

Если Муза боялась, то Ривен совсем не переживал, для себя он уже всё решил, а вот фее разума нужно было разобраться с собой, в чем он старался ей помочь. Специалист не хотел на нее давить, но он и так сдерживал себя во многом, поэтому на шутки и комментарии у него не хватало уже выдержки. Он не мог просто взять и отстать от Музы, она притягивала его к себе, все время попадалась на глаза, не давая о себе забыть. Она была его драгоценным воспоминанием, якорем, который вытащил наружу, когда он задыхался от боли и не мог прийти в себя из-за Розалинд. Она не осуждала его, а была рядом и не пыталась менять. Но одновременно фея разума убегала от него. Он чувствовал, как с каждым днем случившееся в коридоре всё больше становилось миражем. Ривен сам уже чуть не начал думать, что ему это все-таки привиделось, но каждый раз видя реакцию Музы, замечая, как менялся ее взгляд, а щеки краснели из-за смущения, убеждался в обратном. В какие-то моменты специалист был даже рад, что Муза не могла прочитать его эмоции, не могла почувствовать всё то, что чувствовал он, ведь тогда она могла еще больше запутаться. Ему казалось, что фея так себя вела, просто потому что не привыкла к ощущению одной себя, и ему хотелось, чтобы она сама всё осознала и не жалела. Потому что он точно не жалел, а хотел лишь большего.

*

Приближались холода, всё скорее на улице темнело, а Алфея освещалась только по вечерам около площадок специалистов. Никто уже не занимался допоздна, не задерживался до темноты, ведь приятного остаться один на один в темноте, когда феи пропадали, а непонятные монстры могли выскочить в любой момент и лишить сил, всё это не располагало к прогулкам. Но только не для феи и специалиста. Муза пыталась привести мысли в порядок, снова начав бегать вокруг Алфеи, она больше не боялась монстров, ведь больше у нее не было сил. Да и никто не обращал на нее внимания, выпуская за пределы корпуса фей, а там она могла включить на всю громкость музыку в наушниках и просто бежать. Бежать и бежать, забывая обо всем, кроме того, как следить за правильным дыханием. Этому уже ее научил Ривен. Мысли о нем так не вовремя взбрели в голову, портя всю атмосферу. Она надеялась хотя бы так сбежать от него, но он преследовал ее везде. Муза не знала, как поступить. Она знала, что ей будет хорошо, решись она быть с ним, но фея разума боялась, как всё обернется, когда к ней вернутся силы. Как он будет реагировать, когда она не сможет сдерживать свою магию… Но всё больше сам Ривен заставлял ее забывать об этих проблемах. Своими прикосновениями, взглядами, намёками, он будто гипнотизировал ее, все чаще заставляя думать, как ей хотелось послать всё подальше и просто чувствовать. Снова чувствовать его руки, его губы, его тепло… Она снова не заметила его, сначала испугавшись показавшейся из-за угла тени, а потом чуть не налетев на него, останавливаясь и замирая перед специалистом. Это была его очередь нести караул, но в тайне Ривен надеялся проверить, что Муза до сих пор бегала по вечерам, и не прогадал. — Кто тебя так напугал? — спросил он, замечая ее сбитый с толку вид и легкую потерянность. Фея сняла наушники, убрав мешающие волосы и улыбнувшись ему, пытаясь расслабиться. Будто сама судьба говорила ей, перестать волноваться и просто чувствовать. — Иногда я думаю, что сама себя пугаю, — пошутила Муза, прислонившись к прохладной стене. Она посмотрела на черное небо, звезды ярко блестели, но отвлеклась от созерцания созвездий, потому что Ривен подошел к ней ближе. — Не хочу хвастаться, но похоже это вошло в тенденцию. Понимать тебя, — так же шутливо заметил он, облокачиваясь одной рукой на стену рядом с ее головой. Музе снова приходилось поднимать голову вверх, чтобы видеть его глаза, чтобы пробегаться взглядом по его лицу, останавливаться на губах и пытаться не вспоминать, как это, когда он ближе. — Тебе так нравится понимать меня? — удивилась фея разума, не удержавшись от улыбки. Он снова наклонялся к ней, она чувствовала его запах, исходящее тепло, такой контраст между леденящей стеной и им. — Кто-то же должен, — честно сказал он, сам удивляясь, как легко быть с ней честным. Ривен приблизился, поднимая вторую руку и пальцем, почти невесомо, проводя по ее скуле и наблюдая, как в ее глазах загоралась уже не магия, а другое волшебство. Волшебство, которое снилось ему по ночам. — Муза, — позвал он, очерчивая ее скулы и приподнимая за подбородок, осторожно притягивая к себе и добавляя: — Я больше не могу сдерживаться, — снова признался специалист, сразу же замечая, как фея потянулась к нему. — И не надо, я тоже, — тише ответила эмпатка, прошептав в его губы, сгорая от желания прекратить эту пытку. Последние слова она выдохнула, притягивая его к себе ближе за шею и прижимаясь, сразу же ощущая горячие руки на талии, сжимающие крепко, уверенно. А потом случается взрыв. Настоящая кульминация чувств и прикосновений. Когда он целовал ее, не давая вздохнуть, отодвинуться, но потому что ей и самой не хотелось отстраняться, ни на метр. Она гладила широкие плечи, сжимая их, когда он прикусывал губы, когда углублял поцелуй, заставляя сердце биться быстрее, а тело дрожать. Тепло нашло холод, исцеляя все раны и заставляя забыть обо всем. Ривен готов был простоять так вечность, если это будет значить, чувствовать ее прохладные руки на теле, ощущать, как она пыталась прижаться ближе, пылко отвечая и забираясь руками под футболку. Специалист приподнял ее за бедра, зажимая между собой и стеной, спускаясь к шее, а Муза обнимала за шею, откидывала голову и не хотела, чтобы это заканчивалось. Когда он все-таки отпустил ее, поставив ногу между ее ног, она снова поцеловала его, зарываясь руками в темные волосы специалиста, оттягивая их и думая, что если бы он ее не держал, она бы упала на месте. — Ривен, — не сдержалась от вздоха фея, когда он опустил руку ей на бедра, притягивая ближе и заставляя обнять его талию одной ногой. Она почувствовала горячее дыхание на шее, боясь, что сейчас просто растает. — Снова хочешь убежать? — с усмешкой спросил он, отстраняясь и разглядывая пухлые от поцелуев розовые губы, румяное лицо и блестящие глаза, которые сейчас смотрели одновременно с нежностью и будто пелена страсти застилала их, что и заставляло фею не отстраняться больше. — Ты просто мерзавец, издевался надо мной! — честно сказала Муза, попытавшись ударить его, но он перехватил ее руку за запястье, наклоняясь и целуя кисть руки. Эмпатка пахла хвойным лесом, свежестью и сводила его с ума чувственностью и реакцией на его прикосновения. — Ты сама этого добилась, фея Динь-Динь, — ответил Ривен, отпуская ее руку и замечая, как постепенно разум возвращался к Музе. Он понял это, когда она слегка встряхнула головой и убрала вторую руку от него. — Но это ничего не меняет, — вдруг проговорила эмпатка, заставляя специалиста чуть ли не взорваться на место. Только уже от недовольства. — Не понял, — сказал он, прожигая ее взглядом и замечая, как снова Муза волновалась и пыталась взять себя в руки. Он попытался наклониться от ней, но она вдруг отодвинулась, прислоняясь к стене. — Нельзя, это… Это неправильно, слишком сильно. А что будет, когда ко мне вернутся силы? А если я снова всё испорчу? Ты же, на самом деле, не любишь фей разума, я это прекрасно знаю. И даже если сейчас у меня нет сил, я все равно фея, — заговорила Муза, совсем лишая Ривена дара речи. Он думал, что, наконец, нашел свою Динь-Динь, и она хотела быть с ним, оставаться рядом. Но сейчас слушая фею разума, видя, как она похоже не собиралась оставаться, специалист думал, что просто взорвется от раздражения. Потому что он не понимал, о чем она говорила, не понимал, почему она сомневалась в нем, если всё это время он помогал ей, прекрасно зная, кем была Муза. — О чем ты, Муза? Я знаю, что ты фея разума, что ты можешь испортить? — не понимал Ривен, снова приближаясь к ней и заставляя посмотреть на себя, поднимая осторожно ее лицо за подбородок, добавляя: — Чего ты боишься? — напрямую спросил он. — Я боюсь, что будет, когда ты вспомнишь, кто такие феи разума. Ты сам говорил, у тебя болит голова, — ответила Муза, чувствуя, как слёзы собирались в глазах. Она снова вырвалась из его объятий, спеша уйти и скрыться, понимая, что если это и было наваждением, то никогда и ни с кем она больше не сможет почувствовать подобного. А Ривен так и остался стоять у проклятой холодной стены, вспоминая, как рассказывал Музе о головных болях, которые чаще всего проявлялись по ночам. Она тогда сказала, что это должно пройти, как только Розалинд отпустит весь контроль. Но еще фея разума ему сказала, что будь у нее силы, она попробовала бы ему помочь, не уверенная, что у нее хватило бы опыта. И сейчас специалист думал, что Музе не нужны были никакие силы, чтобы помочь ему. Она могла помочь, просто находясь рядом. Но почему-то не хотела понимать этого.