Трое в лодке

- Лайтик! Ты вернулся! - девушка запрыгала, радостно хлопая в ладоши. - Почему ты в этот раз так долго? - она обиженно надула губки, но тут же вновь засияла, как новенькая монетка: на обожаемого ею Лайта она не могла злиться дольше пары секунд. Лайт же явно был не в духе и угрюмо молчал, внимая восторженному монологу Мисы и решая про себя: сказать сейчас или немного подождать. Уловив среди бесконечного потока слов "ужин", он решил: завтра. Завтра он обязательно скажет Мисе, что больше не любит ее. Да что там! Никогда не любил. Старший сын Ягами Соитиро всегда был эгоистом. Он думал о людях лишь тогда, когда они были нужны ему для достижения собственных целей. И не только о людях: Рюук, синигами Лайта, отчаянно скучал по их задушевным разговорам, когда они только-только познакомились. Когда Лайт с жадностью первооткрывателя узнавал мельчайшие подробности возможностей Тетради. Когда ему ещё было, что узнавать. Как только Кира получил всю необходимую информацию, Рюук перестал его интересовать. Так же как со смертью L и Рэм его перестала интересовать Миса. Но что-то мешало ему прямо сказать о своём безразличии. Может, этим "чем-то" был тот наивный восторг, которым загорались ее окрашенные линзами в небесно-голубой цвет глаза. Может, та любовь и забота, с которой она возилась с ним, когда он возвращался домой, полностью вымотанный. Лайт не знал. Но сказать правду ей в лицо просто не мог. - А? Что ты сказала, Миса? - невнимательно переспросил Лайт, на подсознательном уровне почувствовав в болтовне блондинки вопросительную интонацию. - Лайтик, ты на ночь остаёшься? - терпеливо повторила девушка. В её глазах было столько мольбы, что даже эгоистичный Кира не устоял: - Да, Миса. Остаюсь. С восторженным визгом кинувшись Лайту на шею, девушка прижалась к нему всем своим хрупким тельцем. - Лайтик, почему ты так часто задерживаешься на работе? - капризным тоном поинтересовалась блондинка. - Противного Рюдзаки ведь больше нет... Лайт не реагировал, справедливо полагая, что все задаваемые Амане вопросы ответа не требуют. Да и упоминание L лишний раз напомнило о том, что помощь Мисы ему больше не требуется. Поглощенная болтовней Миса и не заметила полного отсутствия реакции со стороны "любимого Лайтика", прижавшись к его груди и продолжая что-то щебетать, изредка меняя тон голоса с капризного на восторженный и обратно, на что Ягами-младший лишь тихо вздыхал. Он понимал, что долго так не выдержит. Наконец поток слов иссяк; модель чмокнула Лайта в щеку, оставив липкий след от губного блеска, и умчалась накрывать ему на стол. Лайт задумчиво прикоснулся к месту поцелуя кончиками пальцев, а затем поморщился и брезгливо вытер помаду с кожи. - Лайт, ты купил мне яблок? - проскрежетал над его ухом знакомый голос. - Посмотри в пакете, Рюук, - коротко бросил ему Кира, даже не обернувшись, и ушел в столовую. Если бы мысли синигами не были заняты только яблоками, его бы насторожило такое показное равнодушие. Но у Рюука начинали появляться первые симптомы яблочной ломки, поэтому он, взмахнув облезлыми черными крыльями, поспешил к заветному лакомству, не обратив должного внимания на слова владельца своей Тетради смерти. А зря.