Что у ветра за душой?

Что у ветра за душой? У Сяо из своего было только верное копьё, маска, дивно изрезанная, и карма, лежащая на его плечах словно самые высокие горы Лиюэ, пытающаяся втоптать его в землю, раздавить и уничтожить. У Венти за душой была только маленькая лира, неизменный цветок сесилии в волосах, и ветра, ластящиеся к пальцам и смеющиеся в лицо. У обоих был груз, что тяготил душу, сковывал её невидимыми, но прочными, цепями. У Венти за спиной крылья. Большие мягкие и белые, словно первый снег. Только они в отличие от снега тёплые. Наверное теплые. Сяо хочется так думать, когда он впервые встречает Анемо Архонта. У Сяо тогда за спиной была лишь кровавая дорога, полная трупов. А Венти почему-то смеялся. Тихо и заливисто, будто звон крохотных колокольчиков или журчание ручейка. Почему он смеялся? Его белые крылья были окрашены кровью точно так же, как руки Сяо. Барбатос смотрел с пугающей проницательностью, но молча, лишь прищурившись, посылал этому маленькому войну мягкие ветра. Почему у этого адепта за спиной такие темные тучи? Их хотелось развеять, вызвать бурю, чтобы та унесла эти черные-черные облака подальше от этих золотых глаз. Во взгляде Сяо было недоверие и упорство, что ни одному существу — будь то бог или человек — не сломить. Сяо не видел таких Архонтов до этого. Казалось, что у Барбатоса не было слуг, как у других. Но его ветра несли за собой гораздо большее, чем просто семена одуванчиков. Для Сяо они несли свободу. *** Венти всё ещё смеётся заливисто и ярко. Тысячи лет будто вовсе и не касаются бессмертных. Сяо всё также смотрит на него. За их спинами золото деревьев и киноварь клёнов. Осень мягким одеялом накрывает, блестит глазами-звездами и тихонько дует на затылки. Сяо не очень любил осень. Да в Лиюэ она особо и не чувствовалась: деревья были золотыми почти весь год, а до настроения людей ему дела не было. Венти осень любил. Праздник урожая и вина в Мондштадте. Самые счастливые улыбки на лицах людей и тосты за здоровье Анемо Архонта заставляли душу петь (а Венти подпевал ей уже вслух), сердце трепетать, а руки играть на неизменной лире. Хотя в такие осенние дни хотелось взять что-нибудь, что лучше отображало его медленное тягучее настроение с вкраплениями веселья и почти пьяного восторга от жизни. В такие дни он тянулся к скрипке, которую даже в городе песен и поэтов было порой нелегко найти. У скрипки голос нежный, иногда резкий, порой даже грубый, но всё ещё до головокружения прекрасный. Этим она напоминает Венти кое-кого. Со скрипкой обращаться нужно нежно, бережно, ведь одно неверное движение и вместо красивого звука выйдет страшный скрежет. Возможно этим она тоже напоминала этого кого-то. Может, ветреной натуре простого барда захотелось перемен, а может его душа взялась за дело, но звуки скрипки пробудили нестерпимое желание с этим кем-то увидеться. Как можно скорее. Возможно, Венти даже знает, куда он денет бутылку отменного эля. *** Сяо смотрит на осеннее небо. Не то, чтобы оно сильно отличалось от неба в другое время. Ему вообще уже всё равно на то, как и когда меняется небо, потому что когда за спиной тысячи лет, на такие мелочи становится наплевать. Хотя, безусловно, не всем. Может, дело в том, что Сяо никогда особым романтиком и не был. В отличие от некоторых других бессмертных персон, наверняка сейчас либо смотрящих в это же небо, либо... Честно, на этом мысли о небе заканчивались, а начинались мысли о том, что бы мог делать сейчас этот человек. Человек? Он всегда был таким сложным. Несмотря даже на всё время натянутую улыбку и неосторожные порой речи. Сяо смотрел на темные облака в ночном небе, а его воображение рисовало вместо них большие крылья. Такие же мягкие, как облака. Наверное. Сяо никогда не трогал облака, но выглядели они мягкими. В Ваншу возвращаться решительно не хотелось. А в Заоблачном пределе он старался не появляться. Оставалось просто идти куда глаза глядят. А перед глазами было огромное такое поле. В Лиюэ вообще всё очень большое: горы до небес, шахты до центра земли, дороги, длиною в жизнь. На фоне столь внушительных видов Сяо иногда чувствовал себя очень маленьким. Просто крохотным. Это вызывало неприятный скрежет где-то глубоко в груди и горечь на кончике языка. Вид звёзд, сияющих так высоко над головой, невольно приковал к себе взгляд Сяо этой ночью. Пускай спать и не хотелось, но мозг уже работал вполсилы. — Они так высоко, что даже три меня бы до них не долетели, — разнёсся с ветром лёгкий голос. Сяо обернулся. Венти стоял за его спиной и мягко улыбался, задрав голову к небу. — Так и мерцают в тиши ночной, — начал было Венти, но усмехнулся и перевёл взгляд на немного озадаченного Адепта. — Пришёл вот. Поболтать. Бард снова весело глянул на Сяо. Почему-то с его появлением в сердце Адепта будто прекратился скрежет и расцвело целое поле сессилий. Он точно помнил, что это любимые цветы Архонта. Вокруг него всегда был флёр их аромата. К сожалению, настроения говорить у него сейчас не было, поэтому Сяо лишь кивнул и огляделся в поисках хоть какого-нибудь места, куда можно было бы присесть. Венти похоже делал то же самое. Спустя несколько секунд молчания Сяо заметил вдали ствол поваленного дерева. Венти заметил его почти в это же самое время и радостно схватил Адепта за руку и зашагал в сторону старого ствола. "Мягкая," — пронеслось в голове Сяо, когда рука барда взяла его, — "Совсем как раньше." Венти плюхнулся на ствол, энергично качая ногами. Он глянул на своего спутника, затем на звёзды, а потом мягко-мягко улыбнулся. У Сяо от таких его улыбок всегда что-то гулко ухало в глубине души. — А знаешь... — начал Венти, убрав руку за спину, будто готовясь что-то оттуда достать, — Сегодня ведь особенная ночь! — Правда? — вопрос вырвался сам, а Сяо изумлённо посмотрел в блестящие озорством глаза. — Чистейшая! — Венти хохотнул, а после продолжил: — Это ночь, когда скрипка поёт о близких сердцах. Сяо, если честно, никогда о таком празднике не слышал. Конечно, можно было сослаться на то, что людскими праздниками он особо и не интересовался, а может, это была какая-то Мондштадтская традиция. Но лукавые глаза Венти всё таки выдавали его с головой. Он мог попытаться обмануть кого-нибудь другого. — Ты же на ходу придумываешь, — с улыбкой ответил он. Венти в этот же момент заливисто рассмеялся. Громко и чисто. Не как ручей, но как река. Веселая и шустрая, всё бегущая куда-то. — Ну почему сразу выдумываю? Сегодня скрипка и вправду сказала мне навестить тебя, а кое-что другое, — и он прищурив правый глаз достал из-за спины бутылку чего-то тёмного, по запаху алкогольного, — призвало навестить тебя просто немедленно. Сяо задумчиво посмотрел на Венти, пытавшегося откупорить бутылку с элем. Сейчас он ощущался таким реальным, что рука сама потянулась к мягкой щеке Архонта. Венти удивлённо вскинул брови и посмотрел на Адепта. Столь внезапные приливы нежности не были ему свойственны, он это точно знал. Но смотреть на такого Сяо, задумчиво-нежно глядящего почти в глаза, было чем-то головокружительным. Венти уже позабыл про эль. Он накрыл своей теплой ладонью ладонь Сяо и улыбнулся. Так светло, что все звёзды в небесах померкли, так мягко, как ветерок, прячущийся в волосах летним днём, и так искренне, что даже каменное сердце растаяло бы. Сяо улыбнулся в ответ. Так улыбнулся, что Луна засияла золотом, увидев эту улыбку. Может, за их спинами было много всего. Но самое главное было не за спиной, а рядом. Они были друг у друга.