Перепутье

Рабочий будень двигается весьма уныло и непринуждённо. Настроение так и говорит "налей и выпей", хотя, в такую жару лучше не перебирать с высоким градусом - голову оторвать на следующей день от подушки будет нереально, да и заказы сами себя не сделают. Келсей - обычный оружейник, самоучка, построивший своё ремесло на таком непростом роде деятельности. Гараж с размером пять на десять стал ни то складом, ни то ручной мастерской для выполнения поставленных перед мужчиной задач: восстановление, чистка, починка и прочие функции, несущие за собой как итог готовую продукцию в лице "игрушки дьявола". Как бы то ни было, но кичиться над грудой убийственного металлолома все равно придётся или в противном случае доведётся гнить под давлением отсутствия всякой рабочей деятельности. Под щепетильным наблюдением зорких глаз и грамотной работе пальцев, винтовка разбирается деталью за деталью. Вошедший внутрь незнакомец не сразу заставил оторвать свое прикованное внимание от стола. Правда, стоило только попробовать поприветствовать вошедшего и развернуться к нему лицом, как в грудь тут же упирается дуло пистолета, да ещё и без того стойко тыкается, словно оружие ощупывает подходящую опорную точку. Голова аккуратно склоняется книзу для полноценного визуального контакта с угрозой и, честно говоря, увиденное не шибко-то и впечатлило: обычный бес, правда, внешний вид и незнаемое лицо вызывало куда больший интерес. Келс впервые встречается с таким представителем тамошнего адского круга. По одёжке можно было сразу сказать - бесовской обыватель из здешних земель, может быть отшельник или прибывший из другого округа. — У меня есть для тебя работа, — Страйкер демонстративно взводит курок и кивает головой на прямоугольный футляр, поддерживаемый его свободной рукой. — Чем быстрее всё сделаешь, тем выше шанс твоего выживания. Вперёд. Плотный герметичный упор ствола по отношению к грудной клетке может оставить повреждение жизненно важных органов. В худшем случае не получится должным образом оказать себе помощь на скорую руку; выдавить застрявшую пулю, обработать и зашить, как это всегда делалось привычным образом. Пытаться оказать сопротивление равняется одарённым выстрелом, да и исходя из расположения направления револьвера этот бес знает как управляться и куда стрелять в том числе. Даже несмотря на разницу в габаритах и физических параметрах стрелок может беспрепятственно составить конкуренцию ажно страшному чудовищу. Келсей ничего не отвечает; не задаёт лишних вопросов, не пытается умолять пощадить, принимая протянутый "чемодан" нижней правой рукой. Мужчина неторопливо разворачивается и кладёт кейс на широкий стол. Страй делает полтора шага назад и держит пленника обстоятельств на мушке, не сводя с того глаз. Футляр под огнестрельное оказывается на рабочем пространстве, раздаётся щелчок креплений. Таинственное свечение тут же одаряет взор, заставляет прищуриться и аккуратно снять вуаль с благословенной ангельской винтовки. Ситуация становилась хуже с каждой находкой; что, если за этим счастливчиком, кем бы он ни был, вообще плетётся хвост из каких-нибудь заядлых бесовских шалопаев? Не исключено, ведь, незнакомец мог нарваться на банду мародёров или местных бандитов во время своего путешествия и, судя по всему, было оно в стиле "куда глаза глядят". Правда вот.. это не объясняет почему такое смертоносное оружие делает в руках обычного представителя низшей иерархии. Целиком сконструировать такую сюрреалистичную картину маслом не удастся без каких-либо вопросов. Только вот если Келсей начнёт болтать, то рискнёт спровоцировать поединок, в котором у него точно нет шансов на победу. Не тогда, когда на него наставляют пушку, а сам мужчина повернут к оппоненту спиной без возможности развернуться. — Спусковой крючок сломался. . . — проговаривает ковбой, из уст которого так и тянется нотка недовольства. В купе с этим ещё и хвост трещит. Никаких гарантий остаться целым и невредимым не было после такой находки, а этот парень никаких следов и свидетелей не оставит точно. В голове перебираются самые вероятные и возможные варианты событий исхода сложившейся ситуации. Лишь один в одном варианте получится выйти победителем, но вот реализации, алгоритма никакого нет. Руки принимаются за работу, начиная постепенно разбирать ангельское ружьё деталь за деталью. Весь ремонт характерен песочным часам, и по их истечению будет, скорее всего, даренная пуля между глаз. В какой-то момент приходит предположительная версия действий, ведущих к обезоруживанию. Незакрытая дверь. Страйкер ворвался внутрь и даже позабыл о том, чтобы закрыть её за собой следом. Порой из-за сильного дуновения ветра та громко закрывается, и подобное может сыграть на руку. Правда, непонятно когда этот циклон вновь пройдётся по местности, оставалось всего-навсего надеяться на появления вихря. — Дело не только в нём, — внезапно разрывает тишину гибрид, не отрываясь от работы, — Ударно-спусковой механизм повреждён. Некачественные патроны. — Мне эти описания не сдались, приятель. Заставь ЭТО работать, пока у тебя есть возможность не откинуться прямо здесь и сейчас. Для демонстративности раздаётся щелчок, характерный для взвода курка. Думает, словно держит всё под контролем и каждое произнесённое слово пропитано толикой надежды на лучшее в будущем. Возможно собеседник и не был напуган, зато был слишком самоуверен в своей доминирующей позиции. Удача наконец поворачивается лицом к оружейнику. Раздаётся громкий хлопок и внимание незнакомца на мгновение переключается в сторону выхода. Рука слегка отклоняется от цели, чуть левее вместе с направлением торса. Страйкер не успевает вновь перевести фокус внимания на жертву, так тут же поддаётся вперёд: вооружённая конечность хватывается за локоть и заставляет сделать небольшой выпад вперёд за счёт инертности. Лицо встречается с массивным кулаком, впоследствии чего в голове как будто раздаётся оглушительный гром, сбивающий с толку. Пальцы рефлекторно сжимаются и раздаётся спешный выстрел в стену. Картина плывёт, качается из стороны в сторону и прежде чем вестерн бой успевает выкинуть ещё что-либо тут же в глаз с ещё большей силой прилетает очередной удар, отправляющий в полноценный нокаут. Ноги подгибаются, не слушаются, а глаза закатываются параллельно проваливающемуся сознанию во мрак. Тело тут же глухо падает оземь на холодный и пыльный пол после второго чередующегося удара. Кровавый ручей тут же хлынул из ноздрей вырубленного змея, которого Кел тут же отпускает и выпрямляет спину с шумным вздохом. Когда-нибудь сие смельчаки перестанут досаждать и жизнь станет намного спокойнее без таковских случаев. Возможно всякий смысл потеряется едва только прекратятся подобные облавы и, скорее всего, жизнь потеряет некую крупицу жизни, эдакий своеобразный оттенок разнообразия.. На фоне затухающего рассудка поверженного наёмника доносится приглушённый стук в дверь, лицо ощущает вибрацию топота ног, скользящую по деревянному полу. Нет, она образовывается не только от одной пары ног - видимо, незваные гости дали о себе знать и теперь придёт с большей долей вероятности конец не только лишь Страйкеру, а ещё и этому четырёхрукому шкафу. Что-то в этом было несколько зазорное и одновременно отвратительное. Веки окончательно прикрывают глаза, погружая шаткое сознание в пучину бескрайнего мрака, бездну. Глаза резко распахиваются, тело обдаёт скачком адреналина. Попытки вскочить скоропостижно перекрываются резкой болью, пронизывающей плечо и бедро. Ряды острых зубов сливаются в одно целое, злобное и недовольное шипение проигрывается на языке вкупе с гремящим хвостом. Торс слегка поддаётся вперёд и на некоторое время замирает, дабы полностью избавиться от столь яростного болевого приступа. Дыхание постепенно выравнивается за ним же следом приходит в порядок ритм сердцебиения. — ...? Даже не подвал, не импровизированная пыточная. Обычная комната, хорошо обустроенная: относительно крупная мебель, достаточно обширный периметр комнаты и кровать, на которой и располагается тело пленника текущих обстоятельств. Её размер тоже был внушительным, как и всё остальное. Немудрено, ведь принадлежит она владельцу данной земли, по образу дома в целом. Поспешное решение подняться на ноги даёт Страйкеру осечку в виде адской боли, окатывающейся по всей конечности, в ноге. Злобной утробный клёкот стрещит в гортани, зубы сщёлкиваются в одну волнистую полосу в попытках придавить болезненный стон. Пальцы норовят сжать очаг неприятных ощущений, пока не прикасается к тугой повязке. Всё внимание бросается на необычную находку в виде импровизированного бинта, ставшего полноправным кровоостанавливающим жгутом. На месте самой раны красовалось пару свежих капель крови; скорее всего повязку поменяли сравнительно недавно, раз плазма ещё не обогровела и не запеклась, в промежутке минут десяти, а то и пятнадцати. Колени предательски подводят, дрожат от слабости, и, после непродолжительных попыток сопротивляться накатившей зябкости, стыкуют центр тяжести наёмника вместе с основанием хвоста на край кровати. Беспомощность злит, кроет не по-детски - Страйкер ненавидел чувство безнадёжности и отсутствие какой-либо способности предотвращать физические ограничения. Возможно, именно поэтому чаще всего удаётся выходить из боёв проигравшим, однако, сегодня точно не обошлось без тумаков. Горечь поражения так и чувствовалась на языке вкупе с железным привкусом: удар был слишком силён, после носового кровотечения можно лобызать языком всю пасть и ощущать в ней сласть собственной крови. Хотелось надеяться на лучший исход, ибо с внутренним кровотечением не шутят и далеко не ходят, в принципе. Лишний шум привлёк стороннее внимание. Ручка двери с еле слышным скрипом прокручивается и дверь отворяется вовнутрь, подобное не заставляет оторвать взгляд от пола, символично выражая таким образом присутствие кого-либо. Молчаливое созерцание Келсея перебивается беззлобным хмыканьем. Он не решается подойти ближе к не очень гостеприимному собеседнику (решил он так лишь исходя из перепалки, прошедшей пару часов назад), ожидая от наёмника хоть каких-то слов. Точно не благодарности; за версту можно было учуять желание убить недоброжелателей, которые были уже мертвы. Могло обойтись и без поножовщины, правда.. Навряд ли эти ребята собирались оставлять такое дело наутек. — Если ты ещё не надумал рвать когти и пускать пыль от сверкающих пяток с поломанной винтовкой, то можешь шибко не торопится, — начинает мужчина, плавно опираясь плечом о раму проёма. — Кем бы эти ребята ни были - в покое ни меня, ни остальных не оставят. Это место всегда магнит для всякого отродья, вроде тех, кто покушался на твою шкуру. — Можешь свои попытки выбить из меня благодарность оставить при себе и заткнуться, — цедит язвительно в ответ. — Не строй из себя героя. Иначе составишь компанию остальным. "Остальные"? Что вообще подразумевалось под этим обозначением? Озадаченное выражение лица лениво приподнимается, поворачивается к мужчине. Тот то и дело делает, что кротко кивает, а затем и вовсе уходит, кинув напоследок: — Твой ужин на столе. Захочешь - ешь, не захочешь - твои сексуальные трудности. Через несколько секунд раздается хлопок дверью и неспешные тяжёлые шаги, раздающиеся уже снаружи. Этот незнакомец просто оставил самого отъявленного наёмного убийцу в своём доме, совершенно не заботясь о последствиях принятого решения. Так или иначе, но после проигранной схватки тело противилось и отказывалось действовать "здесь и сейчас" и стараться внести необходимые коррективы для комфортного существования. Вереница мыслей протягивается вдоль всех событий, Страй задаёт самые обычные вопросы самому себе в стиле: "Откуда эти дырки в теле?" или "Почему всё так болит..". В конечном счёте вывод так и напрашивался, и состоял он токмо из варианта не рыпаться и при любой удобной возможности сваливать отсюда вместе со своей драгоценной винтовкой. С пробитым бедром и еле поднимающейся рукой не только сложно дать отпор, так к тому же и сидеть верхом на лошади, передвигаться иным образом на ней. Попахивало самой настоящей наёбкой. Пока причинно-следственные связи беса приходили в порядок Кел решил закончить начатое дело - закопать оставшиеся трупы. Нет, территория дома не была чем-то вроде кладбища или складом для нежеланных незнакомцев. Руки машинально двигаются то в одну сторону, то в другую, раз за разом выгребая глубокую яму. Свою одежду не хотелось никаким образом пачкать, поэтому всё, что было выше пояса, оказалось оголено. Огромное количество шрамов было россыпью разбито по всему широкому торсу. Минут десять точно прошло с момента продолжения и процесс вновь делает остановку. На крыльце объявляется грозный доходяга, ковбой без своей шляпы. Взгляды этих двоих пересекаются на несколько мгновений, а после же оружейник отводит его и дальше продолжает копать в полном молчании. — ..наверняка место в подвале закончилось, теперь на заднем дворе хоронишь? Пустая трата времени. Последние слова звучат так, словно Страйкер их выплюнул. Нахально и без всякой толики заинтересованности. Лицемерие никуда и не девалось, оно всегда при своём хозяине. — Не знаю, может быть, — вторят тому в ответ несколько неоднозначно. — Это меньшее, как я могу проявить им уважение. Ты бы наверняка не хотел стать обедом для фауны. Предпочёл бы, ну, быть приданным земле или вроде того. <<Страннее я никого не встречал>>, — Вестерн-бой недовольно кичится, покусывая нижнюю губу. Странный и странный, да вот победить такой мешок камней, - если не железной руды -, не удалось. Мысль о подобном всё ещё не укладывалась в голове и навряд ли даст покой, пока не свершится реванш в собственную пользу. — Возможно, я был слишком груб при нашей первой встрече, — сжимает покрепче рукой лопату и втыкает её в землю, слегка оьлокачиваясь о неё. — Не люблю, когда меня принуждают к моей работе и внушают смерть в случае провала при неукладки в срок. Твой "хвост", — он пинает рядом лежащее тело, — Тоже мне хлопот доставил. Моё предложение простое- Монолог прерывается хохотом. Собеседник явно нашел в этих словах нечто забавное и попытался жирно об этом намекнуть, мол, "мне дела нет до этого". — Предложение? Ты ещё будешь ставить мне условия? — Ты не в состоянии даже задавать мне вопросы. Уйдешь лишь тогда, когда всё утихнет. Здесь и без твоего присутствия хватает проблем и новые ни мне, ни другим не нужны. — Я есть сама проблема для кого угодно. Даже не пробуй угрожать мне как-либо, щенок. . . В воздухе виснет пауза. В лице Келсей несколько омрачняется и выдергивает нос инструмента из земли. Ноги тащат к крыльцу, прямо к этому нахальному змею, пока не встаёт к тому практически в упор. Голова последнего толком до грудных мышц оппонента не дотягивала, разве что попробовать встать на носки. Сей факт не пугал, только заставлял кровь кипеть от ярости. Хватает лишь дернуться и крепкая рука обхватывает глотку, сдавливает её. Силы гибрид явно не жалеет, перекрывая полностью возможность дышать. Неужели в этот раз всё точно закончится?.. — Прикончу тебя без всякого сожаления, раз ты такой самоуверенный. Сопротивление с каждой секундой угасало и угасало. Руки пытались нанести хоть какой-то вред, как-то поцарапать и всё тщетно. Взгляду ничего не цепляется; ни чего-то острого, ни других посторонних предметов, сошедших для хоть какого-то отпора. Силы стремительно покидают Страйкера, глаза начинают медленно закатываться, до тех пор пока хват резко не ослабляется. Ещё не оправившиеся ноги заставляют рухнуть на колени, а пасть заставляет яростно и жадно вбирать в себя крупные порции воздуха из раза в раз. — Я тебя спас, но благодарности в ответ не буду просить. Полторы недели тебе хватит, чтобы восстановиться и свалить отсюда. Останешься ты жив спустя указанное время или нет тут решать тебе. Знакомый посыл вызывает кратковременный выброс норадреналина, который тут же стремглав иссяк и растворился на фоне рефлекторно возникшего чувства тревоги и настороженности. Какая бы ситуация не происходила - никогда экого чувства бес не испытывал. Быть застреленным, зарезанным - одно, только вот, никогда не доходило дело до крайности, нежели сейчас. Нить рассуждений обрывается с громким хлопком, заставляет даже внимание обратить на пустующее крыльцо, а после и дальше уделять время восстановлению кислородного баланса в организме. Смерть оказалась чересчур близко, а подобного повтора позволять себе нельзя.