***
5 июля, вторник
20:34
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а на улице стало прохладно. Фонари ещё не успели включить. Поэтому двор освещали множество окон в которых светился свет. Каждый делал что-то не обращая внимания на улицу. Лишь пара двух глаз хотели узнать всю красоту вечера. В одном из окон пятиэтажки стояли в обнимку пара девушек. Пытаясь согреться в этом холодном мире. Курение – это добровольное отравление своего организма. Но это разве так важно? Важнее же одержать дозу никотина в своем организме.. А иногда одержать дозу прикосновений нужного тебе человека. Сам процесс курения закончился не одной сигаретой, но уходить все равно не хотелось. Красноволосая сидела на столе, пока татуированная закрывала окно. А когда это сделала подошла к Ясе расположившись между ног той. — Тебе не больно? — спрашивала Малышенко одной рукой поглаживая чужое лицо. Вторая же покоилась на талии Ярославы, также успокаивающее поглаживая под кофтой. — Нет, не болит. — Не верю — взгляд зеленых глаз смотрели прямо на нее. Не давая возможности соврать. — Тебе лучше не врать мне. — Прости — Я не люблю вранье, — темноволосая больше не поглаживала лицо, будто говоря что Никитина провинилась. Теперь рука лежала на бедре не сильно сжимая. — Хорошо, — все что она могла ответить ей. Настроение коротковолосой так резко изменилось. Она ни разу её не видела такой. Она никогда её не видела такой. Порой детское поведение и вечная улыбка изменилась серьезностью. — Умничка, — шептала Малышенко прямо в губы. Неприличная близость между ними. Впервые младшая увидела её такой. Её поведение одновременно пугало и манило, заставляло хотеть, хотеть больше. Терпение с каждым вздохом кончалось. Хотелось впиться и не отстраняться от девушки никогда. Когда же красноволосая потянулась за поцелуем. Татуированная не давала этого сделать, от чего вторая заскулила не получая желаемое. — Ну пожалуйста. Малышенко не удержалась сама, её игры закончились так и не успев начаться. Поцелуй не был как впервые, этот мокрый и грязный, а тот чувствительный и пьяный. Дыхание от него участилось т стадного тяжелее, а сердце которое и так всегда неистово бьется рядом с ней, стал биться ещё чаще. Руки сжимались все сильнее и притягивали ближе ,а одна проскользнула из талии на грудь. Блуждая по оголенной кожи. Отталкивать не хотелось совсем. Как оттолкнуть человека которого ты представляешь перед сном? Но все же одно настораживало, нахождением других людей за стеной. Что заставляло отстраняться. — Там девочки, мы не можем. — Можем, если кто-то будет тихим. — Но.. — сил продолжать перечить не было, а руки которые теребили сосок убеждали что и не надо. — Постараюсь Эти слова стали как спускной крючок. Поцелуи ощущались на коже как горячий след. Руки спускались все ниже проскальзывая под легкую ткань и отодвигая резинку шорт вниз вместе с нижнем бельем. Никитина то обнимала темноволосую за шею, то водила руками по спине, заставляя вздрагивать ту от холодных рук. А когда чужие пальцы оказались внутри пришлось сдерживаться. Не давать проскользнуть ни единому стону, только чтобы подруги не услышали ничего . На помощь пришли губы татуированной. Она продолжала двигаться внутри, игралась с Ярославой. И когда замечала что та двигает бедрами на встречу ей, сразу же замедлялась. Не прошло и пяти минут как у длинноволосой прошла дрожь по всему телу а брюнетка почувствовала излишнюю влагу. — Умничка — говоря и оставляя невесомый поцелуй в макушку, будто это было вознаграждением. Пока Никитина пыталась перевести дух, Виолетта убрала последствия их “ курения ”. *** Оставшись наедине, стало не так уютно. Неловкая тишина повисла в воздухе. Захарова не общалась с такими как Индиго, они были для нее странными. А Андрющенко не общалась с такими как Шума, они были для неё опасными. Часто от таких получала в лоб из-за того что та не так выглядит или ведет себя как они. — Я тоже пойду с ними покурю,— Кристина не выдерживая молчание поспешила уйти. Но чужая рука остановила её перехватив за запястье. — что? — Я думаю им надо там поговорить. — Чего? Нахуй? — Я думала что очень заметно то как ну Вилка смотрит на нее, — усаживая обратно на кровать русую говорила Лиза. — Да Вилка такая со всеми, ничего необычного. — Но она не смотрит на тебя также как на нее. — Я не невьебический поет чтобы замечать такое. Смешки разнеслись по дому, а неловкая тишина заполнилась интересными разговорами. Даже не замечая долгого отсутствия девушек. Когда же те вернулись ничего не изменилось, все также сидели в компании друг друга до поздней ночи. А потом разъехались по домам и каждый думал о чем то своем. Захарова думала о том что всю жизнь ошибалась, ведь на первый взгляд фриковатые люди на самом деле просто смелые. Настолько смелые что не бояться себя показать. Малышенко приехав домой долго думала над своими чувствами. В своей голове рисовала счастливые картинки их вдвоем, где они радуются без наркотиков. Где они побороли общую зависимость. Где они просыпаются вместе. Где готовят на завтрак её любимые блины, с фруктовым чаем в треугольных пакетиках. Где бы смотрели фильм и засыпали на половине. Где они бы засыпали в объятиях друг друга. Где бы они целовали друг друга на прощание. Понимала то что она ей нужна как воздух, с ней легко дышать. С ней дышится. С ней живется. Никитина же думала обо всем вплоть до самого утра, не закрывая глаз даже на минуту. Она боялась начинать отношения, синдром спасателя проявлялся везде и всегда. Нужно ей ли это? Нужны ли ей отношения? В голове также вырисовывались картинки, но с совсем другим содержанием. Где они бы не победили зависимость. Какова вероятность что два наркомана не сорвутся и при первой возможности не побегут за новой дозой? Нулевая Где они постоянно ссорятся. Постоянный стресс и ломка которые стали последствием употребления. Смогут ли ужиться два совершенно разных человека при таком? Ответ очевиден, нет. Где кто-то сорвется. Ремиссия длится всю жизнь не оставляя ни на минуту. Часто люди которые не употребляли около пяти лет срываются. Где они расстаются делая друг другу больно. Не легче просто закончить так и не начиная?