I'll be gentle and I'll take it slowly Just as long as you say you don't need me
Медленная мелодия отбивается эхом о стены спортивного зала. Выпускной. Кто бы что не говорил, об этом мероприятии, мечтают. Лелеют грезы еще со средних классов. Девочки радостно представляют как будут кружиться в вальсе с мальчиками, к которым их юные сердца неравнодушны. С трепетом души выбирают платья еще за пол года до праздничного вечера. У Киры тоже был свой мальчик – Юля. Самое светлое и наивное создание что ей удавалось увидеть за свой недолгий и горький жизненный опыт. Чикина жила в пряничном домике, в розовых линзах и их сахарной оправе. Она обрабатывала Медведевой костяшки после драк с парнями из параллельного класса, аккуратно перекладывала чужую голову на свое предплечье с лакированного холода парты, тайком узнавала о «слабостях» Киры в еде, притаскивая излюбленное блондинкой печенье. Она была не такой как все, особенной и родной. Ее присутвие в жизни одноклассницы, дало Кире понять одну единственную вещь: «За черной полосой, всегда следует белая» В эту чепуху, Медведева не верила, пока не испытала на себе. Пока Юля не стала ее белой полосой.I'll do you right and I'll take it steady But when I say go you better be ready
Когда их мельком встретившиеся взгляды пересекаются, Кира чувствует удар молотком прямо по голове. Они по разные концы зала, стоят и пялятся друг на друга, неотрывно. Словно людей вокруг не существует и они здесь только вдвоем. Время замирает, как и сердце, выжидающе замедляясь. Еще тридцать секунд и колонки начнут воспроизводить последний медленный танец в этот вечер. В глазах у Чикиной стоит мольба, а сама она, подобна статуе греческой богини. Непонятно какой. В глазах Киры – всех и сразу. Прекраснее их всех вместе взятых. Медведева чуть нервничая, сглатывает. У них чертовски мало времени. Негнущиеся ноги сами несут ее к Юле. К ней одной, ни к кому более. Никто не может быть столь восхитителен, как она. — Потанцуй со мной. - Слышится сиплое. Если бы Юля сейчас отказалась, сердце Киры наверняка бы перестало биться. Так думает сама обладательница пепельных волос. Взгляд ясных, голубых глаз направляется прямо Медведевой в душу. Она ничего не говорит, лишь улыбается и окольцовывает ее спину своими нежными руками. Кирины руки, чуть грубее, устраиваются на талии. Они обе не отличаются исключительным талантом в вальсе. Но танец в их случае – лучший разговор по душам. Два девичьих тела, медленно покачиваются в ритм едва заигравшей песни.Keep you guessing, I swear I won't tell you Make you want me and then I'll desert you
Кира пахнет едва уловымым ароматом табака, свежего ментола и хвойными иглами. Юля не успела напиться за этот вечер, но клянется что этот запах опьяняет нутро и сводит ком внизу живота до пика, до пресловутых бабочек в животе. Никогда прежде, она не ощущала свою одноклассницу настолько отчетливо, словно они с рождения являлись одним целым. В идеальном мире Юли, Кира была неидеальной. В этом и заключалась ее прелесть. Их медленный танец подходит к кульминационной части. Медведева сжимает чужую талию ощутимо сильнее. Вот-вот и кажется, ребра человека напротив сломаются. А отпустить не может. Кира испытывает животный страх что Чикина исчезнет, как только она отнимет от нее свои руки. Юля в очередной раз читает мысль находу, кладя голову на плечо, под самым ухом пепельноволосой. — Давай уйдем отсюда? Чикина касается чужого затылка, подушечками пальцев. Гладит осторожно, словно может легко рассечь ими кожу. Может, но не кожу. Прямо сейчас, она рассекает, царапает и выжигает свое имя на сердце Киры. Так бессовестно, что самой Кире, даже нравится эта тянущая боль.But it's alright 'cause you said you don't need me It's alright cuz I kept it steady
— Идем. На последних аккордах произносит Медведева, цепляя прохладную ладонь брюнетки в свою собственную, кажется, раскаленную. Они покидают душный спортивный зал, даже не прощаясь с одноклассниками. Пока они есть друг у друга, всех остальных существовать не должно. Они – фон. Серое полотно, на котором эта двоица раскрасит свои собственные жизни. — Забыла сказать. Выглядишь прекрасно. — Нужно же тебе соответствовать. Юля смеется, оголяет ряд зубов в детской усмешке, чуть крепче сжимая чужие пальцы в своих. Сейчас они пойдут к Кире и устроят там свой собственный праздник откровений и искренности. Дома у Медведевой всегда уютно, бабушка смотрит телевизор и всегда предлагает покушать. Девушки скромно отказываются, почти сразу юркая в комнату блондинки. Кира почти сразу снимает с себя пиджак из брючного костюма, который так восхитительно подчеркивал ее черты. Тянется к рюкзаку в углу комнаты. Юля в это время, удобно устраивается на кровати, несколько приспуская удушливый галстук со своей белоснежной рубашки. Вечер выдался безмерно утомляющим, хотелось расплыться в простынях и объятьях одноклассницы. — Кир, ты чего там так долго копаешься? - Чикина с интересом выжигает дыру в спине девушки, пока та все еще возится с вещью. Через несколько секунд, вопрос исчерпывает сам себя. Звук откупорившейся пробки выдает их занятие сегодняшней ночью. Красное полусладкое. Как банально и романтично одновременно. Юля вновь смеется, совсем тихо. — Я за кружками, никуда не уходи. — Было бы куда. Кира скрывается за дверью и так же быстро возвращается с довольной ухмылкой. Бабуля заснула, можно спокойно и почти культурно выпивать. Старшая разливает напиток по кружкам, изящно демонстрируя выпуклые вены на руках. Взгляд завороженно разглядывает их, вместе с несколькими татуировками. Юля благодарно кивает, принимая сосуд с алкоголем, и делает глоток на пробу, растягивая на языке вязкое послевкусие. Ее подруга смотрит с немым вопросом. — В выборе алкоголя тебе нет равных! Кира растягивается в довольной усмешке, лишь тогда, когда сама пробует вино. Она сама, больше предпочитает терпкое и сухое, но чего не сделаешь ради горящих от восхищения глаз одноклассницы.Don't look at me like that, like you'll kill me I can outrun you and I'll do it gracefully
— Я рада что мы не остались там. Мне правда хотелось провести время с тобой. Юля немного пьяна и довольно много откровенничает. Медведева старается воспринимать это довольно отстраненно и не искрить надежд. Возможно, Юле просто нужен хоть кто-то. — Кира, я люблю тебя. Сердечная мышца ухает, когда голубая лазурь встречается с глазами цвета горького шоколада. Кира больше не слышит ничего, ее словно держат под слоем воды. Ничего больше слышать и не нужно. Не успев отойти от слов Юли, блондинка чувствует ее мягкие и влажные губы, на своих собственных. Она целует робко и неумело, словно пытаясь добиться ответа через поцелуй. Медведева неспешно забирает инициативу на себя, чувствует ладони на своих щеках. Крышу срывает, но нужно держать лицо. Чикина не должна почувствовать ни одной ноты дискомфорта. Пальцы Киры несильно сжимают плечи младшей. — Если ты не остановишь меня сейчас, пути назад не будет. Старшая отстраняется и заглядывает прямо в глаза, совершенно серьезно обращая внимание на свою персону. Юля улыбается. — Я готова. Дважды просить не нужно. С самой великой нежностью, на которую только способна Кира, она толкает Чикину на постель, оглядывая творение господнего искусства. Залитые пунцовой краской щеки, привлекельно-небрежный вид. Помятая рубашка, галстук дополняющий образ и щенячий взгляд преданных глаз ее одноклассницы. Юля восхитительна. Иначе просто не может быть. Касаться такого ангела, сравнимо тому, что бы отобрать у него крылья. Но Кира ничего не может с этим поделать. Она долго этого ждала. Они долго этого ждали.'Cause I'm gentle but I can't move slowly Don't you dare say you do not know me
Огрубевшие пальцы поддевают пуговицы одежды, безвозратно растегивая каждую из них. Медведева нависает сверху, припадая губами к шее и совсем недавно открывшимся ключицам. К вене, которая нещадно пульсирует, тем самым выдавая волнение Юли. Других Кира брала грубо, совершенно не задумываясь над их чувствами. С Чикиной так не выйдет. Ее рука не поднимется обидеть эту девчонку. Пальцы разгуливают везде, освобождая брюнетку от ненужного аксессуара, в виде рубашки. Она мешает Кире оставлять свои метки на молочной коже тела. Ее собственная ткань, к слову, тоже улетает на пол со всем наплевательским отношением. Юля податливо выгибается, давит в себе зарождающиеся стоны. Киру это раздражает, и именно за это, одноклассница и получает грубый укус в шею. — Кира, блять. - Чикина шумно выдыхает, впиваясь ногтями в спину. Там наверняка останутся красоваться ровные полумесяцы. — Я хочу слышать тебя. Это не просьба. Старшая отрывается от поцелуев лишь на секунду, что бы сказать эти два предложения. После, влажная и горячая дорожка из аккуратных чмоков и смазанных укусов, близится к низу живота. Кира смотрит исподлобья, наблюдая за раскрасневшимся до кончиков ушей, созданием. Юля закусывает губу, совершенно теряя себя, от этого взгляда. Табун мурашек невольно пробегается по позвоночнику, и блондинку такой расклад, более чем устраивает. Чикина задыхается воздухом, когда видит как Кира расстегивает пуговицу и молнию ее собственных брюк, одними зубами. И смотрит. От этого взгляда море ощущений. Не всегда можно понять, хочет ли она убить тебя, или оттрахать пальцами, до гортанных стонов. В этом случае, конечно второе. Брюки – еще один совершенно непригодный для подобных моментов, аксессуар. Кира расправляется с ними жестоко и радикально. Ничего удивительного. Длинные фаланги цепляют резинку белья, дразняще оттягивая. Спускаются чуть ниже, касаясь промежности. Юля давится стоном. В чувствительную точку, с первого попадания. Ухмыльнувшись, Медведева продолжает свое незатейливое доведение подруги до сумасшествия, выбивая из нее весьма интересные звуки. — Я больше не могу, ты можешь сделать это? — Сделать что? Медведева вдруг резко разыгрывает удивленное лицо, не убирая рук от низа живота. Юле слишком тяжело озвучить эту фразу. Вгляд Киры смущает слишком сильно. Зажмурив глаза до белесых звезд во тьме, девчушка выдает наспех: — Трахни меня, черт тебя дери! - — А волшебное слово? - Еще одно испытание. Эта дьяволица просто издевается над Юлей, ради собственной забавы! — Пожалуйста. - — Вот так-то лучше. - Средний палец Киры осторожно надавливает, а после входит на одну фалангу. Чикина морщится от неприятных ощущений и хочет издать болезненный хрип, но губы старшей утягивают ее в мягкий поцелуй, отвлекая от боли. Один палец вошел, Юля выгибается подобно мартовской кошке, чувствует как Медведева ухмыляется в поцелуй. Безымянный добавляется к среднему еще через полторы минуты. А через две, Кира спокойно двигает ими внутри. Становится слишком горячо и душно. Прямо как в том проклятом спортивном зале. Старшая двигается внутри, не прекращая осыпать младшую поцелуями туда, куда только может достать. Киры слишком много, кажется что она везде и нигде одновременно. Ее темп ускоряется, губы цепляют кожу на животе, оставляя там кучи меток, которые перерастут в ало-фиолетовые бутоны. Юля теряется в ощущениях, всхлипывает и протяжно негромко стонет. — Кира, я.. Медведева словно не обращает внимания, ее толчки становятся резче, отрывистей и глубже. Она не в первые задевает слишком чувствительные точки.Don't you dare say you do not know me Don't you dare say you do not know me Don't you dare say you do not know me
«— И я люблю тебя.» – Самое прекрасное что можно услышать в послеоргазменной дрожи, от девушки которую ты любишь не первый год.