Не бойся, я рядом

      Ключи медленно проворачивались в замочной скважине, навстречу поспешила Айко, ей не терпелось поблагодарить брата за всё, как-никак он многое сделал не только для неё, но и для её друзей… Ну вот опять, последнее время слишком уж много людей становились для неё друзьями, что даже становилось боязно. Как можно все пятнадцать лет общаться с людьми только по необходимости, лишь с некоторыми налаживая доверительные отношения, а на шестнадцатый год влюбиться, начать отношения, заняться спасением совсем чужих ей гопников, а в итоге подружиться с ними и тоже вступить в банду. А ведь на всё это ушло несколько месяцев. — Добро пожаловать… домой. — на пороге стояли родители, а за ними ухмыляющийся брат, явно довольный привезённым «сюрпризом», Нанами сразу же напала с объятиями на дочь, приговаривая, что словно вечность не виделись, пусть на деле и двух недель не прошло, Дайчи тоже приобнял их обеих и заодно втянул в обнимашки старшего сына, который только высунул голову, заглядывая внутрь. — Ого, а мне нравится такой ажиотаж, да и пахнет вкусно. — Каору скинул с себя одежду и понёс две сумки родителей в их комнату — Добрый вечер всем. — мать с отцом только непонимающе переглянулись, но прошли вслед за дочерью к длинному обеденному столу, над которым суетились трое парней. — Майки, не тягай со стола! — Кен громко крикнул на лучшего друга и замахнулся, чтобы треснуть по руке, протянувшейся к тарелке с нарезанными овощами. Тот показал язык, но не стал ничего брать. Айко прямо за секунду побледнела, понимая, что чопорные и манерные родители сейчас думают, но Нанами лишь озорно рассмеялась. — Эти молодые люди твои друзья? — теперь все обратили внимание на пришедшую пару, которую лишь недавно наблюдали на фотографиях и видео. Оглядев каждого из ребят, женщина не увидела никаких маргинальных подростков, которых старательно рисовала ей слишком переживающая свекровь, тихонько всплеснула руками и вежливо поклонилась одной лишь головой юным гостям — Добрый вечер. — даже в современной одежде была похожа на женщин из старых фильмов про времена Сёгуната, утончённая, доброжелательная и притягивающая к себе взгляды. — А, здравствуйте. — они как по команде согнулись почти на девяносто градусов, что вызвало озорной смешок у Нанами, а вот Дайчи только нахмурил брови, заранее предполагая, кто из них может быть тем самым Такаши, который по вполне понятным причинам находился у него в немилости. Видя обоих родителей подруги рядом в жизни, ребята полностью уверились, что это самая традиционная Японская супружеская пара, какую только можно представить, разве что светловолосый и голубоглазый воин не сильно вписывался, лицом и аурой он абсолютно точно самурай, а рядом его жена прекраснейшая из гейш. Пристальное разглядывание родственников, которое им вряд ли было по нраву, прервала Айко. — Я представлю. Рюгуджи Кен, Сано Манджиро и Мицуя Такаши. Там на диване сидят Шиба Юзуха и Хаккай. — она нервничала и не сводила глаз с родителей, пытаясь вычитать хоть какую-то отрицательную эмоцию, но кого-кого, а их никогда не получалось считывать — А это мои родители, Нанами и Дайчи. — второй из представленных нахмурился, ещё внимательнее оглядывая двух Шиба, их потрёпанный вид казался чуть важнее, чем грозное сверление Такаши. — О, уже познакомились? Прости, не сказал, что нужно подготовить ещё две тарелки. — Каору подошёл к Такаши и похлопал его по плечу, так по-дружески, что даже поверить можно. — Ничего! Я быстро всё сделаю. — повар явно нервничал больше нужного, двигался как-то дёргано, словно робот какой. Его поведение вызывало лишь понимающую улыбку у матери его невесты. Конечно, сын почти сразу обо всём рассказал, и что совсем не планировал, что этот парень согласится, должна была быть маленькая проверка, а этот дурень повёлся. Конечно, там существовал подводный камень в виде метившего в семью Харуки другого человека, но Каору бы разобрался. Удивляло во всём то, что ничего против не сказала Айко, да, побухтела чутка, но ведь в итоге согласилась. — Я помогу. — девушка не дала себя остановить и пошла на кухню, чтобы помочь и заодно успокоить молодого человека. А Нанами решила наладить общение с ребятами, все уселись за большой стол, разумеется во главе сидел Дайчи — Прости, я не знала, что тебе придётся познакомиться с моими родителями так рано. Не волнуйся, они не сделают тебе ничего. — пускай Мицуя пытался казаться спокойным, излишне широкая улыбка доходила до самых ушей, неестественная слишком. Айко медленно поднялась на одних лишь носочках и чмокнула самый настоящий комок нервов в щёку. — Не так уж сильно я волнуюсь, просто в жизни твой отец выглядит ещё угрожающе, чем на фотках. — увы, но сама девушка знала, как обычно выглядел папа, и сейчас он точно был напряжён, но говорить об этом точно не стоило, ещё больше страха добавит Мицуе — Вот. Отнесёшь эти тарелки? Остальное я сам. — первое и второе Айко понесла и поставила напротив матери. — Правда? Не знала, что дочка теперь не просто состоит в банде… — под тяжестью взгляда отца дыхание спёрло, однако Нанами поспешила радостно улыбнуться и успокаивающе коснуться крепкого плеча — Разве не здорово? Наша малышка теперь полная копия тебя в юности. — мужчина попытался кашлем заглушить сказанное, но малышка всё расслышала и уже смотрела округлившимися глазами на своих родителей — Дайчи, самой рассказать? — Мы с Иошикэзу, зятем, в юности состояли в небольшой банде. Главным был он, а я заместителем. Но это всё равно не похожие случаи, мы почти не ввязывались в массовые драки, просто были своеобразной защитой друг другу, чтобы на нас не нападали. — испытывающий взгляд перекинулся на Майки и Дракена, высматривая малейшие намёки на дурные намерения или в целом дурной нрав, но они и по слухам, и в действительности выглядели как вполне себе хорошие парни, с дурью в голове, наивные как младенцы, но по-собачьи верные и честные. Неожиданно для самого себя Дайчи поклонился — Как любящий отец, я прошу вас, позаботьтесь о моей дочери. — надеялся он, что нескоро придётся просить других о подобном, но жена полностью его поддержала и уважительно склонила голову. — Не стоит о таком просить, мы и без этого стоим за своих. Лучше взваливайте заботу о ней на Такаши. — Манджиро ехидно зыркнул на вошедшего в этот момент повара, который недоумевающе наклонил голову, предыдущего разговора не слышал, только своё имя. Нанами от ситуации хихикнула. — Давайте садиться кушать? — чтобы сохранить эту спокойную и одновременно неловкую атмосферу, это ехидство явно передавалось по женской линии, ведь Айко её поддержала, села рядом с ней и похлопала на стул слева от себя. Мицуя поспешил подать тарелки Дайчи и сел рядом с невестой, только этих двоих за столом не хватало. — Мама, возьми вот, я и одним наемся. — Каору переложил большой кусок рыбного мяса в чужую тарелку, даже не принимая возражений, тот же трюк провернул и мужчина во главе стола, аккуратно с одной стороны уложив немного морской капусты и жене, и дочери — Такаши, так ты послушал мой совет насчёт капусты? Быстро учишься. — догадываться в чём именно заключался совет не было необходимости, кто-кто, а девушка наизусть с самого детства знала все полезные для низкого давления продукты, и капуста из всего была одним из любимых. Лицо Дайчи на это чуть смягчилось, какой отец не будет лучше относиться к парню, который заботится о здоровье его хрупкой и болезненной дочери. Про хрупкую можно поспорить. — Сестрёнка, можешь тогда забрать моё яйцо? — смущённый Хаккай подумал, что в этой семье нормально обмениваться едой за столом — Прости, Така-чан. — со сжатыми между большими пальцами и сложенными ладонями палочками, парень слегка склонился, искренне прося прощения у лучшего друга. Тот только головой покачал и забрал несчастное яйцо себе. — Если ещё что-то не любите, то давайте мне. — он как самый настоящий старший брат говорил с ними, немного отчитывал, но в то же время шёл на поводу их пищевых предпочтений. Чего уж заставлять их есть то, что не хотят. В миг в его тарелку переместился и стручок фасоли, не угодивший Майки, но заставил только слегка улыбнуться сидящих за столом. — Итадакимас. — грубый мужской голос не был шибко дружелюбным, но всё равно уже не слушался таким уж жутким — Очень вкусно, Мицуя Такаши. — обращение по полному имени обдало холодком вдоль позвоночника, но парень попытался радостно улыбнуться. Получалось плоховато, да лучше не умел. Трапеза шла молча, лишь сопровождалась иногда тихими перешёптываниями, короткими и совсем не несущим под собой какого-либо смысла. — Большое спасибо за ужин и гостеприимство! — Майки благодарно поклонился повару и хозяину дома, за чем молча повторил Дракен. Эти двое уходили первыми, а вот Мицую никто не отпустил, ибо к парочке, движущейся на немыслимых скоростях к браку, был разговор. Каору открестился и рассиживал с Шико и Шиба на диване, клацая каналы один за другим, а родители уединились с новоиспечёнными женихом и невестой, усевшись поудобнее за пустой, к сожалению, чайный столик. — Что ж, не думал, что буду говорить с твоим молодым человеком так скоро. Казалось, что до полноценного знакомства в таких ролях есть хотя бы год. — Дайчи пронзительно сверлил их голубыми глазами, теперь и дочь не обделяя жёсткостью. Нанами в противовес старалась быть более мягкой и поддерживать обоих тёплой улыбкой — Каору подсуетился и уже отправил ответ, что ты придёшь со своим женихом. Думаю, вы должны были уже поговорить про условия, выбора не будет, как только тебе, Мицуя Такаши, исполнится восемнадцать, начнётся подготовка к вашей свадьбе, а за ней неизбежно последуют взрослая жизнь, дети и работа. Хотите сказать, что полностью осознаёте всю серьёзность ситуации в столь юном возрасте? — Господин Харуки. Возможно, я не кажусь надёжным парнем от слова совсем, мне уже объяснили почему. Но даже так, по отношению к Айко я серьёзен как никогда, хочу заботиться о ней, когда болеет, даже если капризничает, готовить для неё, следить, чтобы кушала как надо. Я долго обдумывал, правильно ли согласился, но ни грамма сомнения так и не возникло. Я люблю вашу дочь и официально прошу у вас её руки. — Такаши склонился лбом до самого пола, сложив руки аккуратно перед собой. Почему-то поступить так казалось правильным, показать свои истинные намерения. — Только руки? — Нанами неожиданно встряла в разговор и посмотрела на любимую дочурку, которая как статуя застыла в сидячем положении, одни только серые тучки кружились между отцом и парнем, в итоге остановившись на матери — Айко, думаю, ты тоже должна что-то сказать. — было странно, что к ней обращалась по имени матушка, обычно ласково называвшая «малышка», «милая» или «доченька». Чувствовалось в этом, что так она пытается подчеркнуть, что после этого решения придётся повзрослеть. — Папа. Сердце моё он в любом случае уже заполучил. Даже если не согласишься, всё равно выйду замуж за него, только для Такаши есть место в моей душе. — впервые Дайчи видел свою малышку такой твёрдой, пусть на тренировках это проявлялось множество раз, в жизни она никогда так не смотрела на него этими сияющими глазами, такими же, как и у матери в юности, задорные, упёртые… и строптивые. Да, именно такой была его жёнушка в молодости и пронесла этот внутренний огонёк сквозь года. — Моя милая малышка так быстро выросла. Любой птенчик рано или поздно расправляет крылья и покидает родителей. В нашем случае это происходит рано, но ты никогда не шла вровень с ровесниками, стараясь идти семимильными шагами вперёд них. Пожалуйста, Такаши, позаботься о нашей Айко. Верно говорю, Дайчи? — тонкая бровь вопрошающе изогнулась, хотя как вопрошающе, скорее с натиском. — Вернее некуда. Тогда в эту субботу было бы неплохо познакомиться с твоей матерью и сёстрами, подойдёт? Если нет, то договоримся на любой другой день. — до ужаса смягчившийся мужчина пугал пуще прежнего, даже слабая улыбка продолжала казаться угрожающей, хотя с чего такое мнение, если такой эмоции Дайчи ни разу не демонстрировал — Однако вместе жить сейчас не будете, хотя бы полгода пробудьте в отношениях, а уже потом думайте о совместной жизни. Клясться, что до свадьбы ни-ни не нужно. Знаю я вас, молодых, сам был таким. — К-конечно, папа. — наконец и отец увидел эту смущённую мордашку своей дочурки, его маленькая девочка больше не маленькая, пора прекращать так сильно опекать её. Влюблённые короткие переглядки не ушли от зоркой Нанами, которая женственно прикрыла рот ладонью и тихо засмеялась. — Ну всё-всё, идите, голубки, воркуйте себе сколько хотите. — женщина легко заставила мужа подняться и подать ей руку для помощи, Такаши постарался повторить этот жест, было в Харуки Дайчи что-то, чему хотелось подражать.       Последние гости мирно ушли, оставив нерешённой последнюю проблему: двоих засыпавших котят, разморенных вкусным ужином и толстым пледом, накрывшим их почти с головой. Налюбоваться невозможно, как же эти дети сильны и одновременно беззащитны, словно два миленьких пупсика к ним попали. — Я бы только рад, останься они в нашей семье. Лишать контакта с отцом и братом нельзя, но оградить от безумия Тайджу мы можем. Поговорю с Ёринобу, объясню, что это лучший вариант. Может он и убит горем по жене до сих пор, но должны же были в нём остаться отцовские чувства. Как думаешь, дорогая, мы сможем позаботиться о них? — не назвать его сомневающимся, просто ранее заботиться сразу о взрослых детях не приходилось, ещё и проблемный подростковый возраст. — Спрашиваешь ещё. Троих же вырастили, если не считать племянников и учеников. Я ведь всегда хотела большую семью, даже если в ней не будет кровного родства. — Нанами ласково улыбнулась, подходя к уже уснувшим брату с сестрой и по-матерински поцеловала обоих в лоб — Вы в надёжных руках.

***

      Приехала парочка на одном байке, и это был байк Такаши. Обратно было ехать так спокойно и легко, сердце словно впервые по-настоящему забилось, вроде бы медленно, а из груди выпрыгнуть так и норовит. В принципе, любовь и не такое творила с ней, так что Айко уже ничему не удивлялась, только крепче сжимала пальцами его куртку и щекой прислонилась к спине. И в какой момент она перестала носить шлем? Бог его знает. — Така, ты только не злись за такой вопрос. То, что сказал папе, это… прям серьёзно? Ну, понятное дело, я в тебе не сомневаюсь, просто… говорил и выглядел ты так благородно, прямо как и твоё имя. — улыбка с бледного личика так и не сходила, хотя слова и говорили о сомнении, на деле только хотелось, чтобы он сказал ей всё лично, ей и никому более. — Злюсь до ужаса. Помимо сказанного твоему отцу хочется тебя ещё и закусать так, чтобы даже думы о таком бреде не вела. Я серьёзен настолько, насколько это вообще возможно. — чтобы закрепить свои слова действием, Такаши совсем робко, словно в первый раз, дотронулся пальцами до её шеи, не прикрытой шарфом в такую-то погоду, и наклонился к уже приоткрытым навстречу губам, всё таким же нежным и чуть искусанным изнутри, за что хотелось отругать. Это и сделал — Двадцать третьего, да? Не будешь злиться, если подарю тебе шарф до него? И шапку. И варежки тоже, как можно плотнее. И не кусай губы, нервная. — Ну вот, опять Такаши, я уж подумала романтичный принц останется надолго. Люблю тебя. — вот почему в их росте была небольшая разница, а всё равно для поцелуя приходилось вставать на носочки и цепляться за него, чтобы не упасть? Злая шутка, природа-матушка. И сейчас приходилось напрячь каждую мышцу ног и мёртвой хваткой вцепиться в его плечи, лишь бы вырвать ещё один поцелуйчик — Эм, Така, знаешь, я… Ха, нет, не я ещё. Подожди совсем чуть-чуть, монах, уже немного осталось. — обоим не нужно было объяснение, что именно хочет сказать Айко, да и достаточно просто тонуть друг в друге, как и всегда, отдаваясь в полную власть обоюдоострого чувства под святейшим названием «любовь». Кто вообще эту мучительно-приятную пытку придумал. — Дуй домой, пока не примёрзла ко мне, сосулька. Вон губы уже синие. — что уж говорить, декабрь не радовал погодой с самого начала, температура достигала удивительно низких для Токио цифр, поэтому стоило бы укутаться всем в пуховые одеялки и попивать тёплый чаёк, можно даже с лимоном — И я тоже люблю тебя. — Айко убежала наверх, провожаемая заботливейшим взглядом до самой двери, хотя и за ней чувствовала его.