Tell me that you love me, I need it for my heart

Лицо Ларса, почти полностью скрытое тёплым шарфом и нахлобученной на непослушные волосы шапкой, постепенно приобретало оттенок спелого помидора. Замёрзшие руки никак не хотели справляться с мудрёной шнуровкой на коньках. Нет, и надо же было Джеймсу именно в такую погоду пойти на каток! При том, что Ульрих и на коньках-то кататься не умеет, и перчаток не взял, и вообще вышел просто за пиццей. Хэтфилд почти сразу его нагнал и предложил похерить поход в соседнюю забегаловку — "чувак, сейчас же минус семнадцать градусов, пошли валяться в сугробах!" — примерно так выглядела его идея. Но Ларс, как всегда, не смог ему отказать, и сейчас мог лишь сердито шмыгать носом — придётся ещё с часик потерпеть, а потом, авось, и блондин замёрзнет. Пока датчанин возился с коньками, Джеймс давно рассекал по катку, едва не сбив с ног какую-то парочку и влетев пару раз в столб. С трудом верится, что он снял свою косуху и одел такое непривычное длинное пальто, смахивавшее на шинель. В густых светлых волосах застревали снежинки. Хэтфилд озорно оглянулся на фырчавшего от холода Ларса, кое-как вставшего на коньках и бочком продвигавшегося в его сторону. Джеймс, ничтоже сумняшеся, нагнулся, быстро слепил снежок и кинул его в ничего не подозревавшего Ульриха. Тот возмущённо обернулся и полез было тоже пятернёй в сугроб, чтобы дать сдачи, но вовремя вспомнил, что без варежек, и просто негромко выругался. - Джеймс! Чтоб тебя! - Ларс попытался подойти к нему, но подскользнулся и чуть было не растянулся на льду. Хэтфилд веселился, смотря, как датчанин пытается ехать, балансируя, словно кот на краю ванной. - И ржёт ещё. Не смешно вообще-то. Я говорил тебе, что не умею кататься. - Корова на льду, - прыснул блондин и шутливо толкнул Ульриха, но он не удержал равновесия и отлетел в сугроб. Джеймс озабоченно склонился над ним и вытащил его оттуда. - Ты совсем псих что ли? - обиделся Ларс. - Ну прости-и, прости-и. - Хэтфилд и сам понял, что это было чересчур. - Идиот. - Ульрих потёр холодные щёки ещё более холодным ладонями в тщетных попытках согреться. - Возьми мои перчатки. - Джеймс чувствовал себя виноватым. Датчанин что-то тихо проворчал и с трудом натянул их на мокрые красные руки. Стало немного теплее. Он с благодарностью взглянул на него из-под полуопущенных ресниц. Блондин отряхнул шарф и воротник грязно-зелёного пальто Ларса от снега. - Блин, я, наверное, щёки обморожу... Хэтфилд смахнул с его подбородка каплю талой воды и провёл шершавой горячей ладонью по разрумянившейся от мороза щёчке. Ульрих прикрыл глаза и улыбнулся краешками губ. По лицу разливалось приятное тепло от каждого прикосновения. - Всё, больше нигде не мёрзнешь? - весело спросил Джеймс. Ларсу очень не хотелось, чтобы Хэтфилд прекратил гладить его по щеке, поэтому уклончиво сказал: - Почти нигде, - и, как датчанину казалось, многозначительно посмотрел на блондина. Но, к его огорчению, Джеймс лишь легкомысленно отмахнулся: - Это потому что ты стоишь на месте. Давай я попробую научить тебя кататься. Ларс позволил взять себя под руки. По сравнению с Джеймсом он зачастую чувствовал себя маленьким ребёнком; обычно Ларс бесился и всячески пытался доказать, что "тоже взрослый", но сегодня был не тот день. - Отталкивайся правой...левой...правой...левой... - Ульрих легко скользил по льду, ему всё больше нравилось кататься на коньках. Датчанин, расхрабрившись, высвободился из цепких рук, поддерживавших его, и рванул вперёд. - Ты куда, ты ещё тормозить не умеешь! - всполошился Хэтфилд и, нагнав, очень вовремя подстраховал Ларса - он уже почти налетел на какую-то пафосную дамочку в шубе. - Вот что ты творишь? - шутливо упрекнул его блондин. - А что ты за мной следишь, как мамка? - Ульрих наморщил курносый нос и показал Джеймсу язык. - Сейчас схлопочешь головой в сугроб, - ухмыльнулся Джеймс. Его рука крепко придерживала датчанина за талию, другая приобнимала запорошённое снегом плечо. - Только попробуй, слышишь. - А вот и попробую, - Хэтфилд резко притянул его к себе и подтолкнул в сугроб. Ларс завизжал и, размахивая руками в попытках избежать падения, плюхнулся задницей прямо в снег. Блондин не удержал равновесия и свалился на него сверху. - Ай, блин, ты меня задавил! - Сейчас слезу, успокойся. - Но Джеймс слезать не спешил. - Ну слеза-ай, - хихикнул Ульрих, всем видом, однако, говоря "продолжай лежать". Хэтфилд и бровью не повёл; его лицо было так близко от лица датчанина, что их носы соприкасались. - У тебя холодный нос, - блондин улыбнулся и неожиданно дотронулся губами до кончика. Ларс смущённо зажмурился и почти машинально прижал Джеймса к себе. - Ты говорил, что тебе холодно. - Они смотрели друг другу в глаза; горячее дыхание Джеймса опаляло немного обветренные губы. - Я действительно замёрз. Согрей меня, пожалуйста. Моим губам холодно. - Хэтфилд не знал, послышалось ли ему, или датчанин действительно очень тихо сказал это вслух. Он подался вперёд, совсем чуть-чуть, и окончательно разомкнул приоткрытые губы языком. Поцелуй был поверхностным, очень осторожным и неуверенным; для обоих парней это был волнующий момент. Джеймс перебирал пушистые тёмно-русые волосы, разметавшиеся на снегу и зарывался в них пальцами; Ларс сжимал пальцами его сильные плечи, и внутри всё сладко сжималось. Такой поцелуй был совсем как первый, даже ещё более важный — свой первый поцелуй Ульрих отдал какой-то безымянной датской девочке на дискотеке, а сейчас был поцелуй с любимым человеком. Блондин оторвался от его губ, неуклюже встал на коньки, избегая взгляда в глаза, и помог датчанину подняться. - Мне кажется, нам пора домой, - тихо сказал Ларс. - Действительно, ты же жаловался на мороз, - Джеймс нервно засмеялся. На обратном пути они молчали и старались не смотреть в глаза, при этом не в силах перестать думать друг о друге. Возле дома Хэтфилд всё-таки заговорил. - Ты иди, я схожу за пиццей и...прогуляюсь. - Ах, да, - встрепенулся датчанин, - точно, меня же Рон просил... - Тогда увидимся потом. Да. До скорого. Джеймс развернулся, тряхнув головой, и быстро зашагал по улице. Ему было необходимо побыть одному и всё хорошенько обдумать. Блондин находился в некотором смятении и смущении после инцидента на катке. Он завернул за угол и остановился, пустыми глазами глядя на серое небо и рваные хлопья ватного снега, падающие вниз. Неожиданно чья-то тонкие и очень горячие пальцы робко прикоснулись к его запястью. Хэтфилд обернулся и встретился взглядом с Ларсом. - А, ты. - Да. Я решил составить тебе компанию. Джеймс автоматически сжал его ладошку покрепче и погладил её. - Очень мило с твоей стороны. Он замолк и немного смущённо взглянул на датчанина. - Знаешь, мне так неловко за то, что произошло между нами...- начал Хэтфилд. Он чувствовал, что должен об этом поговорить. Лучше сейчас, чем потом, больно подходящий момент. Но Ульрих лишь ближе прижался к нему. - Мы можем сделать вид, что ничего не произошло, а можем...-начал он, но осёкся и потупил взгляд. Джеймс неуверенно приобнял его за плечо. - Что "можем"? - Ну...ещё раз...когда-нибудь...наверное...если хочешь..-Ларс смутился и замялся. - Хочу, - брякнул Хэт, не подумав, и закусил губу. Оба примолкли. - Ну, это здорово, - датчанин старался подобрать слова, но чем больше он пытался, тем дальше они ускользали. Блондин провёл кончиками пальцев по гладко выбритой щеке Ульриха и встретился с ним взглядом. Внутри всё странно потеплело от задорных искорок в светло-зелёных глазах. Их пальцы сцепились в прочный замочек; казалось, никакая сила не сможет его разрушить. До Джеймса до неслась тихая приятная мелодия, которую Ларс мурлыкал себе под нос. Джеймс определённо знал её. Он начал тихо подпевать; скоро к нему присоединился и сам Ульрих. T-O-G-E-T-H-E-R We are And always together we will be T-O-G-E-T-H-E-R no matter how far We will always be together, you and me... Они ещё долго молча стояли и смотрели на снегопад, на тяжёлые тучи, на редких одиноких прохожих и думали о том, что теперь этот мир принадлежит им двоим. А всё остальное несущественно.