The Rise of the European Emperor / Восхождение европейского императора \ Том 2

У Марина еще было много мест, куда можно было обратиться за Любеком и Гамбургом, поэтому, естественно, он взял двух спикеров Тагфахта и Гейзенберга ко двору императора и посетил императора Максимилиана Лина I. Если говорить о тяжелой работе, то как император Священной Римской империи Максимилиан I не был таким авторитетным, как восточный император. Во время Имперской конференции Максимилиан I был только лидером австрийской стороны. На собрании председательствовал курфюрст Майнца. Разумеется, император тоже на трибуне, как талисман. Однако, даже если это не император с реальной властью, сила Максимилиана I все еще очень сильна. Не говоря уже о том, что сама Австрия и союзная Швабская лига вместе имеют десятки голосов. Кроме того, принц Филипп, сын Максимилиана I, имел много голосов в одиночку. Поскольку принц Филипп является не только герцогом Бургундским, но и графом Нидерландов, графом Фландрии, герцогом Брабантским, герцогом Люксембургским, графом Руссильонским и т. д., одно лицо имеет несколько голосов, что можно назвать автомат по продаже билетов. Так или иначе, при голосовании на конференции Империи все держали голос за голос, а принц Филипп отхватил голос за голос... К счастью, хотя принц Филипп не сыновний и недобрый, он все же мудрый человек и знает, что он политически последователен со своим отцом, Максимилианом I. Именно по этой причине семья Габсбургов во главе с Максимилианом I стала семьей с самым сильным возможность голосовать. Конечно, перед коалицией, сформированной семью выборщиками, таких голосов немного. Вы знаете, Максимилиан I насчитал группу дворян в Австрии, своего собственного сына и Швабский союз, но это было только около 65 голосов. Семь основных выборщиков, но три основных религиозных князя, набрали 120 религиозных голосов. Это не считая светских выборщиков и их собратьев. Следовательно, в имперском парламенте Максимилиан I не может набирать голоса, но и не может конкурировать с группой голосования, состоящей из семи выборщиков. Конечно, причина, по которой князья всегда блокировали Максимилиана I, заключалась еще и в том, что в молодости он изъявил желание изучить Францию, отменить автономию князей и хотеть заняться централизацией. Эта идея, несомненно, очень вредна для интересов князей. Поэтому семеро курфюрстов, вначале не объединившихся, чтобы обуздать идею централизации Максимилиана I, стали повсеместно бороться против нее. Даже Марин, бывший головорез Максимилиана I, изначально был отвергнут и настроен враждебно большинством принцев из-за стремления его босса централизовать власть. В обмен на других императоров, таких как Максимилиан I и его отец Фридрих III, они не были исключены коллективно, как Максимилиан I. Потому что Фридрих III вообще не считал себя императором, а похоронил себя, чтобы расширить территорию семьи Габсбургов и считал себя великим князем. Поэтому и князья его не исключили. Однако, когда Максимилиан I был молод, он очень завидовал французской системе централизации и однажды выразил желание подавить князей и установить в Германии централизованного князя. После того, как новость распространилась, Максимилиан I внезапно стал врагом всех немецких князей. Несмотря на то, что он был старше и уже не молод, князья никогда не теряли бдительности против него. Во время первой итальянской войны Максимилиан I попросил имперский парламент ввести военный налог, чтобы предотвратить усиление французов в Италии. Князья знали, что Максимилиан I был прав. Однако, по их мнению, самое главное не дать Максимилиану I стать больше. Поэтому князья предпочли бы наблюдать, как французы становятся больше в Италии, чем видеть победу антифранцузской армии союза, лидером которой был Максимилиан I. Потому что, если союзные войска во главе с Максимилианом I победят французов, репутация Максимилиана I сильно повысится, что поможет ему расширить свое влияние в германском регионе и может побудить Максимилиана I заняться своим великим делом «централизации». . И это то, чего принцы никогда не хотели бы видеть. Поэтому, хотя Максимилиан I побежал на Конференцию Империи Червей за помощью, принцы проигнорировали его, в результате чего армия Шэньлуо двигалась медленно, не действовала с итальянской армией и проиграла поражение Чарли Оппортьюнити. Конечно, после перехода Марина этот результат изменился. Марин воспользовался слабостью французской армии посреди ночи, чтобы организовать ночной рейд, разбил французскую армию и отпугнул Карла VIII. А так как Марин был полководцем Максимилиана I, то и победа Марина принесла Максимилиану I славу, а из-за выкупа пленников он также принёс Максимилиану I много денег. Это помогает делу «централизации» Максимилиана I. Поэтому, как «бегущая собака» императора, Марин, естественно, враждебно относился к князьям. Однако с течением времени все обнаружили, что хотя Марин по-прежнему был на стороне императора, он лично не вел воинов на борьбу с императором, а послал Френсберга взять два квадрата, чтобы отведать императора. Поэтому отношение к Марлину у всех смягчилось. Ведь Марин все больше похож на принца, а не на орлиного пса императора. Приведя двух великих ораторов ко двору императора, Максимилиан I тепло принял двух великих ораторов Тагфахта и Гейзенберга. На самом деле не только Любеку и Гамбургу нужны были политические союзники, императору нужны были союзники больше, чем они. Возможности Ганзейского союза Максимилиана I были очень ясны. Не говоря уже о чем-то еще, Ганзейский союз во главе с Любеком и Гамбургом имеет абсолютно достаточное влияние на 75 ориентированных на бизнес имперских городов, по крайней мере, на половину из них. Объединение Любека и Гамбурга означает, что большинство из 75 голосов Эмпайр-Сити было получено. 65 голосов семьи Габсбургов и союзников плюс 75 голосов Эмпайр-Сити (в идеале) достигли 140 голосов. Хотя это почти 165 из половины от общего числа голосов 330, не хватает всего 25. Пока есть более 165 голосов, император может реализовать некоторые из своих желаний. В то время, пока вы готовы заплатить цену, вы также можете получить 25 голосов. Поэтому Максимилиан I относился к двум великим ораторам Тагфахту и Гейзенбергу, то есть был абсолютно VIP. Глядя на позу, это правильно. После работы с союзниками Марину, естественно, нужно заняться своими делами. На этот раз я хочу стать герцогом Шлезвигским и позволить герцогству Шлезвиг присоединиться к Священной Римской империи. Такого рода вещи больше, чем обычные вещи. Следовательно, для уверенности необходимо набрать три четверти голосов. Это потому, что, как только Священная Римская империя приняла княжество Шлезвиг, это означает, что княжество Шлезвиг будет защищено Священной Римской империей. Если Дания захочет вернуть себе княжество Шлезвиг, она столкнется не с семьей Марин, а со всей империей. Такие вещи должны нести большой риск. Таким образом, голосование также будет более осторожным, требуя трех четвертей голосов. Поэтому Марину нужно добиться того, чтобы общее количество голосов достигло 248, чтобы пройти. В настоящее время Марин может вступать в сговор в основном со 120 голосами в религиозном мире и 75 голосами в Имперском городе, которым помогает Любек. И 65 голосов от семьи Габсбургов. Кажется, что пассаж Марина стабилен. Однако не все 120 голосов в религиозном мире будут отданы за Марин. Этого не могут сделать даже три основных религиозных избирателя. Потому что у всех есть симпатии и антипатии. Даже три главных избирателя не могут гарантировать, что члены религиозного парламента поддержат Марина. По словам трех избирателей, они могут гарантировать Марину только 100 голосов. Кроме того, 75 имперских городов фактически не будут голосовать за Марина, даже если Любек поможет. Потому что из этих 75 имперских городов 20 являются городами, контролируемыми деловым районом Саксонии и Бранденбургским электоратом. Эти 20 имперских городов, в остальном, могут дать лицо вождю и заместителю вождя. Но в вопросе о Марине она может оказаться под давлением курфюрстов Саксонии и Бранденбурга и не проголосует за Марина. Причина проста. Все эти города находятся на территории электората Саксонии или электората Бранденбурга или дочерней территории двух стран. Если вы не слушаете двух избирателей, двум избирателям нужно только приказать установить карты, чтобы заблокировать коммерческую деятельность этих 20 городов. Поэтому Марин теперь может гарантировать, что на самом деле в религиозном мире всего 100 голосов, в имперском городе 55 голосов, а на стороне императора 65 голосов. В сумме получается всего 220. Из необходимых 248 общая разница составляет целых 28. Поэтому Марине нужно дарить подарки. Он в основном привлекает самостоятельных княжеств и князей, а также некоторых самоуправляющихся вождей. Эти бюллетени в сумме дают более 28 голосов. Поэтому после помощи в подборе линии Марин взял свиту и обратил внимание на самостоятельных князей... «Мастер Альберт, пожалуйста, помогите мне на этих выборах». Марин сказал с улыбкой об Альберте IV, герцоге Баварском. Конечно, пустословить просторечие бесполезно. Марин поманил его к себе, и ему прислали небольшую коробку, полную золотых монет, в которой было 3000 золотых монет. Когда Альберт увидел, что Марин делает это, он кивнул и согласился, и был готов помочь убедить своего младшего брата проголосовать вместе. Затем Марин отправился в гости к другим нейтральным князьям. Просто от этого процесса Марин немного тупеет... «Герцог Джон, мне нужно заняться своими делами. Маленький подарок не приличен!» После этого был вручен ящик с золотыми монетами. "Граф Джон, мои дела, пожалуйста, помогите. Маленький подарок, никакого уважения!" У Эрла немного меньше, мешок с золотыми монетами. «Герцог Уильям, пожалуйста, помогите. Маленький подарок — это непочтительно!» Была подарена небольшая шкатулка с золотыми монетами. "Граф Вильям, мое дело..." "Лорд Уильям, мое дело..." "Граф Вильям, мое дело..." «Герцог Чарли, помогите, пожалуйста…» "Граф Чарльз, мое дело..." "Лорд Чарли, мой..." ... За несколько дней ~ www.mtlnovel.com ~ Марин посетил десятки принцев, все упали в обморок. Еще больше у него кружится голова, так это то, что большинство принцев, которых он посещал, звали Джон, Уильям и Чарли, что очень его сломило... Европейская аристократия была слишком изобретательна, чтобы назвать это, и она была настолько свирепа, что использовала так много имен. Так же, как Франция, от Людовика I до Людовика XVIII. Если это не королевство, то, по оценкам, существуют десятки Людовиков... Более трехсот принцев немецкого региона, которых зовут Джон, Уильям и Чарли, по-видимому, встречаются чаще, чем другие имена. В некоторых странах их больше, чем у Иоанна X. Что до Вильгельма VIII и Карла IX, то тут нет ничего удивительного. Насколько известно Марину, у этих 330 принцев, которых звали Джон, Уильям и Чарли, было по крайней мере дюжина или около того, от чего у Марин слегка закружилась голова. Поэтому, чтобы различать этих людей, Малинт взял небольшую книжечку и записал ее — это Иоанн II из определенной страны, то есть Иоанн XI из XX, то Вильгельм IV из XX, а это XX Карл VIII из страны ... Марин подсчитала, что если не нужно записывать это в маленькую книжечку, то звонок кому-то еще вызовет у меня ореол...