Артефакт

Фарадей устало бредёт по мрачному, холодному и подземному коридору, как только он осознаёт что в очередной раз он кажется ему знакомым, он останавливается и уже не держится. Ватные ноги перестают держать владельца, медленное и долгожданное падение в тот для него момент случилось, приземление на пол получилось жёстким и не аккуратным, хвост прижат к земле и его хозяин не намерен делать что либо с этой физической болью. Он поджимает раненные ноги ближе к тельцу, после чего покрывает их руками. С носа ощущается тёплая струйка крови, за это можно поблагодарить крипера. Он лениво моргает глазами, не отводя взгляда от земли. Из одежды у него осталась лишь порванная рубашка, которая уже и была на нём, а также тёмные, но неопрятные штаны. Милое личико стало чумазым и измазанным, а можно и подметить что было оно бледным и уставшим. Сверху на его голову падают мелкие камушки, они служат ему напоминанием о том что в любой момент лисёнка может замуровать, а закончиться это может плачевно, но что если он уже погребён? Сколько часов он уже бродит и ищет этот чёртов выход? Пойдёт ли кто-то его искать? Ответ приходит на ум сразу же. Нет. Ведь никто не приходит к нему просто пообщаться, нет, никогда, к Фарадею идут за помощью и просьбами, затеями и вопросами, советами и моральной поддержкой, а значит его отсутствие заметят только когда он кому-то понадобиться. От таких раздумий голова дала болезненый удар, а правая рука уже невыносимо болела, от постоянных ударов киркой и мечом. Чтобы хоть как-то заглушить ноющую боль, лис решает закричать. Выкрик выходит томительным хриплым и ужасно раздирающим, что так не похоже на этого лисенка. Он ещё отдаляется в тёмных проходах, отдавая протяжный уже не крик, а звук, но на это Фарадей внимание не обращает. Всё в округе начинает белеть, вместе с этим стук сердца учищается в два раза, а паника также наростает. Неприятные и неутешительные мысли лезут в голову и отогнать их у добряка не выходит, зато отгонять их начинает кто-то другой. До его плеча спереди касается чужая рука, что озадачевает лиса, незнакомец приближается, находится слишком близко, смотрит ему в душу настолько открыто и настойчиво, что даже с закрытыми глазами Фарадей чётко ощущает его взгляд. Он аккуратно прикасается к подбородку и надавливает вверх, лисёнок послушно приподнимает голову. Теперь он боится не возможной смерти, а того что сделает с ним он, и кем он является. — Слухи о тебе не врали, Фарадей. Говорит на удивление довольно мягкий и аккуратный голос, немного хриплый и также успокаивающий, хотя добряк предпологал что владеет незнакомец грубым и низким тембром. Руки он от беспомощного лисёнка убирает, после чего мягко и слабо стукает его по лбу, от этого лис чуть морщится и выходит прикольная и недовольная мордашка, учитывая всю грязь и следы ран на его личике. — Но с новыми возможностями меняется не только твоя натура, но и слухи. — говорит он на последнем дыхании, загадочно и серьёзно, понижая тон голоса до отвратного и дикого. Сознание покидает разум, тело и душу. Смерть настигла его? Резкая и неприятная боль в спине заставляет пробудиться миниатюрного лиса от. сна? Он подскакивает на ноги и судорожно в панике осматривает место, в котором он очнулся. Осознаёт он не сразу, что находится у себя дома, кажется Фарадей свалился с кровати от чего и проснулся. — Просто страшный сон, успокойся Фарадей. — утешал он сам себя. Он прижимает ладонь к груди и прислушивается к стуку собственного сердца, восстанавливает ритм и сбитое дыхание. Когда моральное состояние пришло в норму, лисёнок решил заправить кровать, с которой он неудачно свалился, только когда он хотел взбить мягенькую подушку, зорький глаз замечает на ней. тетрадку? Фарадей мельком осматривается и берёт чернющую тетрадку в руки, все же любопытство нужно было утихомирить. На тетрадке написаны совсем не русские буквы, благо с английским у него было все хорошо и даже отлично, так что перевод сам лез в голову. — «Тетрадь смерти» От этой фразы новая волна тревоги и опасений накрыли его, виски завебрировали, сердце бешенно застучало, из-за чего сбился пульс, заодно с дыханием. Он хотел её откинуть, выбросить куда подальше, сжечь, да что угодно сделать лишь бы избавиться от неё, но ключевое слово в этом предложении «хотел», потому что Фарадей вместо всего задуманного открыл таинственную тетрадку. На первой же странице он увидел текст, небольшой и такой. притягивающий, да, лис решился еще и прочитать содержимое тетради. — «Человек, чьё имя будет записано в тетради — умрёт. Эффект тетради не подействует, если пишущий имя не будет знать, как выглядит лицо того, кто должен умереть. Таким образом, люди с одинаковыми именами и фамилиями не умирают.Если причина смерти не указана, человек умрёт через 40 секунд от сердечного приступа, если причина смерти написана в течение 40 секунд после имени, то так оно и случится.После написания обстоятельств смерти, детали смерти должны быть записаны в следующие 6 минут 40 секунд."Самоубийство» тоже может быть принято как причина смерти. Каждый человек имеет латентную склонность к суициду. Тетрадь станет частью реального мира, когда коснётся земли. Владелец тетради будет видеть и слышать настоящего владельца тетради, то есть Бога Смерти. Человек, который использует тетрадь, никогда не попадёт ни в ад, ни в рай. Если время смерти написано в течение 40 секунд после написания причин смерти в качестве сердечного приступа, то временем смерти можно управлять, и время пойдёт через 40 секунд после написания имени. Человек, прикоснувшийся к тетради, сможет видеть и слышать Бога Смерти, даже если он не является владельцем тетради. За человеком, владеющим тетрадью, будет следовать Бог Смерти, истинный владелец, до тех пор, пока человек не умрёт, или не откажется от тетради. Если человек использует тетрадь, то Бог Смерти покажется ему в течение 39 дней с момента первой записи.» Страх парализовал бедное тельце, после чего по всему телу пробежала дурная и мрачная дрожь. Фарадей сразу всё понял, он вспомнил эту проклятую тетрадку, он видел что происходило с теми, кто вписывал туда имена, ведь в первую очередь было записанно их собственное имя. Дрожащая рука коснулась конца страницы перелистывая, добряк решил что если он уже взял её в руки, а не выкинул к чертям собачим, и прочитал информацию по использованию, то он должен поплатиться за это. Зрачок суживается вновь и бегает по пустынным строкам, его не было в этой тетрадке, имя, имя, где же оно. — Неадаптер не мог… просто.! не дал бы такую волю обычному.. лису.. — кричал он неуверенно и жалко. Даже не смотря на откровенную истерику и панику, что-то не давало отпустить ему тетрадь, эту поистине страшную и опасную штуковину. В окно постучали, от безисходности и ужаса в глазах, кровь намертво застыла в жилах, взгляд заметался по всему виду из окна, наблюдая стукача. Никого не увидев лисёнок понял что переутомился, поэтому он уверенно и смело бросил тетрадь на кровать с твёрдым и доблестным заявлением: — Если мне правда достался такой шанс, то я обязан спрятать её от любопытных глаз!. — обещает тот — «Чтобы она не попала в… уродливые руки.» — проносится у него в мыслях. … Обсидиан и Душенька, два безумца что вербуют людей и навеивают ужас, нагоняют страх и заставляют озираться по сторонам. Болезнь влеяла на них мягко говоря, в плохую сторону, это подмечали почти все жители майншилда. Ох, Фарадей даже умудрялся заболеть, но вовремя вылечивался и после крепко и надёжно держал себя в здоровой форме. Он, добрый лис, желал только добра и умиротворения, отзывчивый паренёк, но после того как имперец скрытно попытался заразить главную руину сервера, хорошего приятеля фенька, в воспоминаниях сразу всплывает секретный и хорошо спрятанный бункер под домом, в котором хранился страшно могущественный «артефакт». … Такое ощущение, что что-то изменилось, в отношение к нему. — Ведь. Что-то именно заставило сплотиться больных верущих в Всевышнего, и здоровых и крепких, против одного тебя. Молчание, давящае на тишину и суровую атмосферу в округе, Фарадей кажется не должен быть здесь, его время ещё не пришло, но если кто-то отправил его по своей воли увидеть это, значит причина есть, везкая. — Фарадей, я не виню тебя, но и не одобряю твоих поступков. Ты знал каковы последствия. Он озадаченно пялится в пол, нет ему не стыдно смотреть в глаза богу, наоборот, фенёк пытался по своей воли поднять голову, но мир этот ему не родной, не подвластный, и Неадаптер прочёл это. — Отыщи выход самостоятельно, если сможешь конечно. Тогда в конце твоего пути я помогу тебе. — Неадаптер стой! — жалостливо и панихидно кричит он из-за всех сил. … Он спешно вскакивает с кровати и хватается за горло, попутно падая на колени. Учищённое дыхание, бешенный стук в груди, бегающий и узкий зрачок, сжавшееся очко, потрёпанные волосы, всё сводится к одному слову, страх. — Неадаптер. — позвал того хитрый лис. Не успел он договорить занятное имя, как его владелец тут же появился перед ним, довольный и даже через чур вылезанный. — Ох Фарадей, твоя рожа уже как родная — с язвительной улыбкой сказал тот. — Взаимно друг. В воздухе повисло молчание, в перемешку с ожиданием. Стёпа пилил взглядом своего избранника, заставляя наконец сказать причину его вызова, Фарадей не выдержав его устремлённого взгляда, все же посмотрел в ответ. — «Но с новыми возможностями, меняется не только твоя натура, но и слухи.» Помнишь? — с некой печалью промолвил лис. В ответ лицо бога сменилось на серьёзное и внимательное. Он положительно кивнул и уже подозревая намеренья приятеля, продолжил его слушать. — Что если когда ты дал мне эту тетрадку, ты изначально дал её в плохие руки, м, Неадаптер. — с более низким тембром и со всей строгостью, закончил свою мысль хитрый лис. Стёпа ни на секунду не задумался и не стал разочаровываться, он сложил руки на груди, лишь призакрыл глаза, и улыбнулся краешками куб. — Твори и пиши историю, и тебе не нужно моё одобрение, если тетрадь решающая судьбы ещё у тебя, значит ты достоин этой роли. Фарадей опустил хвост и спрятал уши, после чего сжал ладонь в кулак и благодарно посмотрел на бога, с идущей слезой с глаза, что размыливала всё вокруг, и с такой искренней, но виноватой улыбкой. Он выбежал из комнаты и направился в свои владения, катакомбы, в самый низ, он идёт туда. вершить правосудие, и ему никто не сможет помешать, уже не смогут отговорить невинные и милосердные когда-то глаза, если Фарадей не захочет этого сам. Жаль Фарадей слишком доверчив и наивен, чтобы понять сразу насколько хорошо Неадаптер играл роль добренького человечишки, и как мастерски он манипулировал им.