Когда тебе "немного" за тридцать

* * *

      Когда тебе десять, мир полон тайн, загадок и мечтаний. Неизведанные моря и океаны будто бы зовут, завлекают своей таинственностью и возможностями, на грани с мифическими.       В девятнадцать мечты менее маштабны, но от них всё так же захватывает дух. А ещё прибавляется новый пункт, — от которого трепещет всё естество, сердце заходится в танце и бабочки в животе рвутся на волю, — конечно же о любви до гроба.       Когда исполняется тридцать мечты все так же исправно греют душу, хоть амбиций и значительно поубавилось. На смену бурлящей в венах крови, приходит размеренность и спокойствие. Как там в юности это называлось, старость? Хм, что ж, в этом, оказывается, нет ничего ужасающего.       Глазом не успеваешь моргнуть, и вот Санджи даже не тридцать пять, уже сорок лет. Иной раз он сам себе не верил, только недавно присоединился к одному очень взбалмошному Мугиваре с шилом в самом причинном месте, а сейчас у него свой ресторан, в том самом море, о котором он мечтал с шести лет. У него своя семья. Своя счастливая семья и Винсмоук действительно рад тому как всё сложилось.       Он всё так же встаёт ни свет ни заря, всё так же готовит настоящие произведения искусства, но с огромным, просто колосальным отличием. Теперь за столом в кухне сидит всё ещё полуспящий "кусок газона". И Санжди временами усмехается. Скажи ему кто-нибудь, хотя бы лет пять назад, что его мечта сбудется и у него будет семья, частью которой станет и мечник. Он бы, конечно, обрадовался, а после разбил бы говорящему нос. Нечего глупости городить.       Сейчас же он совершенно спокойно воспринимает: и Зоро в своей обители святая святых, и его руки на своей талии (а иногда и чуть-чуть ниже), и подбородок на своём плече, и тихое бормотрание над ухом, и его присутствие в своей жизни в целом.       — О чем опять задумался с утра пораньше? — легкий чмок согрел сначала скулу, а после и сердце повара.       — Да так, ничего особенного — Санджи довольно, еле слышно усмехнулся и поцеловал висок с зелёными бакенбардами. Как же он любил этого травоголового. Удивительно с учётом того, что в начале пути они мягко говоря не слишком ладили, и того, что всю он молодость как угорелый носился, с кровью из носа и сердцами в глазах, за очаровательными, нежными и просто восхитительными мелорин.       Да, благоговение при виде милых дам никуда не делось, хоть комплименты и стали менее навязчивыми. Но Санджи сделал свой выбор в сторону Зоро. Хотя голова-трава даже зная это, и то, что Санджи не из тех кто так легко меняет своё мнение, не тот чьи чувства так легко меняются, всё равно так забавно позыркивает на мило беседующую с его коком мадам, всем своим видом источая недовольство. Он определённо верит в кока и уверен в его верности. Но справиться со своей ревностью не в силах, даже с его хвалёной самурайской выдержкой.       Хозяин ресторана, а по совместительству и партнер этой водросли, даже поставил ему отдельный стул в углу зала. Что бы его Маримо не нервничало сидя у входа в зал, кухню, и других не самых удобных местах. В слух он аргументировал это тем, что "Голова-трава отпугивает клиентов". Конечно, это так лишь от части, даже годам не под силу "смыть" результаты воспитания от Зеффа красной ноги, так что Зоро и в сорок лет получает временами пяткой в лоб за то, что всё ещё спит где попало. И в переводе с "Коковского" это значило: не-спи-где-нипопадя-а-то-простудишься. Выучить этот язык не так сложно, как казалось. Ророноа даже удивлён, что ещё на корабле, тогда ещё будущего, короля пиратов, не смог его освоить.       Шкворчание вытекаюшей из кастрюли каши отвлекло Санджи от размышлений.       — Ты сегодня какой-то рассеянный — лучший мечник довольно потерся щекой о плечо на манер кота — может ну его, и пойдём спать, а, Завихрушка?       — Даже не надейся, Маримо.       Столько лет прошло и эти оскорбительные раньше клички, теперь стали "семейными" прозвищами.       Уютно.       — Если хочешь спать, иди и спи. У меня ещё раб—       Договорить Винсмоуку было не суждено, смуглая рука ухватила его поперёк талии и всё, что он только успел сделать, так это выключить напоследок горящую комфорку.       — И без тебя справятся, не маленькие.       Возможным остался только один вариант, позволить утащить себя в глубь кают, прямо в спальню и досыпать столько часов, сколько его партнёр посчитает нужным. Что ж, его работники действительно далеко не дети, почему бы не устроить небольшой выходной? Санджи никогда не будет против хотелок своего очень и очень ленивого мужа.