куда уходят чемпионы

Гарри был рад узнать, что его следующий урок проходил снаружи и вдали от замка. Уход за магическими существами. Он действительно ждал этого. Хотя Гарри знал, что без обучения Хагрида все было бы по-другому.   Представьте его удивление, когда он увидел мальчика, стоящего рядом с профессором.   — Доброе утро, класс! — Поздоровалась профессор Хотри. Это была полная женщина с густыми каштановыми волосами и в очках в красной оправе. — В этом году к нам присоединится наш молодой, но очень талантливый мистер Рубеус Хагрид. — Она указала на крошечного гиганта рядом с ней, который сиял беззубой улыбкой. Хагрид вырос по крайней мере на пять дюймов с тех пор, как Гарри его увидел. — Его знания о волшебных существах довольно впечатляющие и обширные. Я никогда не видела такого естественного, кроме великого Ньюта Саламандера, конечно. Вам стоит поучиться у мистера Хагрида и послушать, что он говорит. А теперь посмотрим, кто здесь, хорошо?   Класс оживленно болтал, пока профессор Хоутри занималась посещаемостью. Она назвала несколько имен, ни одно из которых не было знакомо Гарри. Большинство учеников были гриффиндорцами и хаффлпаффцами.   — Эммет Лестрейндж?   Гарри постарался не выглядеть удивленным, когда заметил Лестрейнджа среди толпы. Как и за завтраком, мальчик был полностью поглощен книгой в руках. Он даже не оторвался от него, когда его назвали по имени. Гарри почти забеспокоился, что тот совсем пропустил профессора Хоутри, но мальчик доказал, что он ошибался, когда несколько секунд спустя мягко сказал «да».   Еще несколько человек теперь тоже наблюдали за Лестрейнджем. Большинство из них настороженно. Они отошли совсем не незаметно, но Лестрейндж, казалось, не возражал. Он оказался единственным слизеринцем, кроме Гарри.   — Генри Портер?   Теперь их взгляды обратились к нему с любопытством и легким опасением. Шепот тоже начался. Шутки о Грин-де-Вальде и «очень красивом брате» Генриха. Даже Лестрейндж, наконец, оторвался от своей книги. Однако он не смотрел на Гарри, а просто наклонился в его сторону.   Хагрид почти тоже замер, его пухлое красное лицо побледнело. Должно быть, он вспомнил их первое общение, когда Гарри спросил об Арагоге.   Глупый.   Гарри прикусил нижнюю губу, борясь с желанием выругаться за свою ошибку. Он отчаянно пытался встретиться взглядом с мальчиком, но Хагрид спрятался за дерево. Это не сработало, потому что его волосы были такими пушистыми. Волосы, в которых снова была паутина.   О, Хагрид. Мог ли он быть более очевидным?   — Генри Портер, Вы здесь? — снова спросила профессор Хоутри с раздраженным вздохом. Она наблюдала за ним краем глаза. Явно раздраженно.   Гарри почувствовал, как его лицо покраснело. Парочка пуффендуйцев захихикала. — О да. Извините, профессор. Я здесь.   — Замечательно. А теперь перестаньте витать в облаках, или я заставлю вас покататься на гиппогрифе.   — Ой! Будем ли мы делать это в этом году? — спросил он, не в силах сдержать волнение, которое отразилось на его лице, когда он подумал о Клювокрыле.   Все головы снова повернулись к нему. Профессор Хотри моргнула. — …нет, мистер Портер. Это была просто фигура речи. Езда на гиппогрифе считается опасной и безрассудной. Мы не разрешаем подобные действия на территории Хогвартса.   — Верно.   Снова смех со всех сторон. Некоторые ученики даже подошли к нему поближе. Казалось, он больше не считался угрозой. Гарри не знал, радоваться ему или обижаться.   — Я знал это. — Он забыл, что Хагриду сошла с рук другая учебная программа во время занятий из-за его близких отношений с Дамблдором.   Гарри сдержал вздох, пока перекличка продолжалась.   Урок сам по себе не был скучным, но он никогда не шел ни в какое сравнение с обучением Хагрида. Гарри был просто рад быть рядом с мальчиком, даже если Хагрид не хотел иметь с ним ничего общего.   Когда их попросили составить пару, Гарри не удивился, что в итоге оказался с Лестрейнджем.   — Рад видеть тебя здесь, — сказал он, подходя к нему.   Страница его книги перелистнулась. — То же самое я мог бы сказать и тебе, — заметил Лестрейндж. — Но опять же, ты не очень слизеринец.   — Распределяющая шляпа знает лучше, — пожал плечами Гарри.   — Мм, да. Верно. Все слизеринцы, которых я знаю, просто умирают от желания покататься на гиппогрифе, не так ли?   Лицо Гарри горело — действительно, сколько раз оно горело только сегодня? Его мысли тут же вернулись к Риддлу и его культу будущих Пожирателей Смерти. Конечно, кто-то вроде Лестрейнджа должен был быть частью этого. Тем не менее, Гарри хотел знать, был ли он кем-то, кому он потенциально мог «доверять». Или, по крайней мере, быть рядом, не желая прыгать с Астрономической башни.   — Что ты думаешь о втором курсе, если такой как Хагрид, будет преподавать в классе? — спросил Гарри, стараясь быть как можно более непринужденным.   Лестрейндж пожал плечами. — Мне наплевать, правда. Я здесь только для того, чтобы получить немного солнца. Мама говорит, что я выгляжу как вампир, и я должен согласиться.   — Верно… — Гарри пару раз моргнул, прежде чем отвести взгляд. Он не совсем знал, что делать с этой информацией, но, по крайней мере, мальчик не оскорбил Хагрида. На данный момент этого будет достаточно.   По ходу урока быстро стало очевидно, что Лестрейндж хотя бы немного заботился о материале курса. Он знал столько же вещей, сколько и Хагрид, и, казалось, не возражал хвастаться своими знаниями, когда давался шанс. За исключением того, что Гарри вообще не решался назвать это хвастовством. Скорее, было что-то настолько искреннее в образе жизни Лестрейнджа, как будто он был только самим собой и ничем более. Он не злорадствовал и не приукрашивал. Его ответы были обрезанными и по делу. Лестрейндж говорил только в том случае, если никто не знал ответа или когда его вызывали. Он даже не смеялся и не фыркал, когда кто-то неправильно отвечал на вопрос.   — Ты тоже не очень слизеринец, — сказал Гарри, когда они шли обратно в замок. Хагрид остался, к сожалению, всё ещё избегая его. Гарри решил, что попытается снова завтра.   — Хм. Полагаю, ты прав, — сказал Лестрейндж, прежде чем, наконец, впервые за день обратить все свое внимание на Гарри. Он даже улыбнулся. — Распределяющая шляпа действительно сказала «Равенкло» первой. Интересно, что она тебе сказала? — Затем он вернулся к своей книге и до конца пути игнорировал Гарри.   Лестрейндж, при всем своем хладнокровии, был довольно странным парнем. Гарри ничуть не возражал.  

༻ 𓆙 ༺

  Глупо было думать, что Гарри сможет прожить день спокойно. Накануне ночью он почти не спал, слишком боялся, что пробормочет что-нибудь о будущем и разоблачит себя. По крайней мере, когда он садился за завтрак, все, кроме Седрика и Нотта, игнорировали его. Большинство слизеринцев, похоже, стремились как можно лучше узнать старшего брата Портера.   Как жаль, что все это привело к кровавому беспорядку во время любимого урока Гарри — Защиты от темных искусств.   Их профессором был высокий, худощавый мужчина французского происхождения. Он смутно напоминал Гарри профессора Квиррела; было что-то царственное в том, как он ходил и держал себя. Его кожа, несмотря на то, что она была такой бледной, немного светилась. Темно-рыжие волосы каскадом ниспадали на его спину волнистыми, как у русалки. Изумрудно-зеленые глаза, более темные, чем у Гарри, рассматривали толпу, пока не остановились на ком-то. Учеников каждого Дома было равное количество. Присутствовал даже Риддл.   — Меня зовут профессор Чартерис. Я буду учить вас в этом году. Перейдём к сути.   — Что случилось с профессором Гоэлет? — спросил кто-то.   — Он пострадал… в несчастном случае.   Так что казалось, что позиция была проклята даже сейчас. Гарри задавался вопросом, когда все начало становиться таким образом.   — На шестом курсе пора вам серьезно относиться к своей защитной магии, особенно тем из вас, кто планирует работать аврорами. Опустим любезности и сразу перейдем к дуэлям. Единственный эффективный способ научиться — это испытать.   По толпе прокатился возбужденный гул. Палочка Гарри приятно гудела в его кармане.   — Кого из вас вы бы назвали самым сильным учеником?   Все тут же повернулись к Риддлу, и Гарри обнаружил, что делает то же самое, несмотря на свое раздражение.   Чартерис бросил префекту еще один взгляд. — Мистер?...   — Риддл, сэр, — улыбнулся мальчик. — Но вы можете звать меня Том.   — Конечно, мистер Риддл. — Профессор Чартерис прямо заявил. Гарри попытался не ухмыльнуться, когда бровь Риддла дернулась. — Ваши одноклассники выделили вас не просто так. Будем надеяться, что они были правы, вынося такое суждение. Теперь я задам вам тот же вопрос. Кто здесь сильнее, кроме Вас?   Риддл не колебался.   — Абраксас Малфой.   Чартерис кивнул. — Подойдите, пожалуйста.   Блондин двигался впереди толпы, высоко подняв голову, ухмылка уже на месте. Гарри закатил глаза и отвернулся. Типичный Малфой.   — Я уверен, что вы двое хорошо знакомы с дуэльным этикетом, да?   Оба мальчика кивнули.   —.Превосходно.   Гарри ожидал, что это продлится дольше, но дуэль закончилась за считанные секунды. В итоге Малфой был брошен на пол, а палочка Риддла была направлена ​​ему на шею. Риддл даже не позволил ему произнести больше нескольких заклинаний. Это было бы более удовлетворительно, если бы Риддл не был заклятым врагом Гарри.   — Я думал, Вы сказали, что он самый сильный? — Если Чартерис и был впечатлен выступлением Риддла, то на его лице этого не было видно.   Несколько студентов в толпе тихо захихикали. Челюсти Малфоя сжались. Он быстро встал и поправил свою мантию.   — Он. Но я никогда не говорил, что сильнейший может победить меня, — ровно ответил Риддл.   — Интересный выбор слов, мистер Риддл. Объяснитесь.   — Ну, просто я так хорошо знаю Абраксаса, профессор. Я знаю все его сильные и слабые стороны. Он был бы грозным противником для кого угодно, но только не для меня.   — А кто, по-твоему, стоит твоего пребывания здесь?   Улыбка Риддла стала искренней.   — Никто.   Гарри усмехнулся. Видимо слишком громко.   — Вы хотите что-то сказать? Чартерис повернулся к нему.   Глаза Гарри слегка расширились, и он покачал головой. — Э, н-нет, я просто…   — Достаньте свою палочку.   — Я не вызвался добровольцем.   — Испугался, Портер? — Кто-то сзади шепнул ему на ухо. Голос звучал как у Розье.   — Так и должно быть, — ответил Малсибер. — Том зверь.   Чартерис продолжал наблюдать за Гарри своим пристальным зеленым взглядом. — Темный Лорд дал тебе выбор, когда напал на тебя и твоего брата?   Рука, которую Питер пронзил, рука, которая снабжала кровью для вознесения Волдеморта, глухо пульсировала, словно в ответ. Все замолчали. Гарри опустил голову.   —...нет, сэр.   — О, не будьте так мрачны, мистер Портер. — Профессор Чартерис встал позади Гарри, тихо говоря. — Может Риддл и лучший заклинатель, но у Вас есть опыт. Используйте это.   Гарри поджал губы, но кивнул. Верно. Он уже сражался с Волдемортом. Он выжил с помощью, но, тем не менее, выжил. И теперь у него появился шанс отомстить мальчику, который однажды вырастет и убьет своих родителей. Под видом дуэли. То же самое чувство, которое он испытал на Зельеварении, снова пронзило его тело. Это наполняло его чистым адреналином.   —Поклонитесь друг другу.   « Считай, что это матч-реванш », — глаза Гарри нашли глаза Риддла и сузились, прежде чем он наклонился.   — И начинай!

༻🍁༺

  Все следы страха, казалось, исчезли из тела Генри, когда началась дуэль, сменившись такой настоящей злобой, что Том позволил себе почувствовать озноб. Он мог чувствовать неприкрытую ненависть, исходящую от его противника, несмотря на то, что находился в нескольких футах от него. Это только подтвердило то, что он уже знал: Генри действительно затаил какую-то вендетту против Тома.   Но почему ? Насколько Том знал, он был единственным из двоих, кто имел право злиться. Генри Портер разрушил его планы. Он помешал ему заявить о своем праве по рождению и открыть Тайную Комнату как Пятикурсник. И теперь у него хватило наглости вести себя так, как будто Том был тем, кто презирал его. Генри атаковал, как будто они уже дрались на дуэли. Как будто он проиграл Тому и вернулся, чтобы отомстить.   Но когда ? Том провел языком по губам. Он бы вспомнил, как столкнулся с таким дуэлянтом, как он. Движения Генри Портера были небрежны, и он, казалось, не знал многих заклинаний пятикурсников, но его магия была хаотична. Властный. Мощный даже. Том был удивлен свирепостью всего этого, чего он не мог отрицать, особенно учитывая, что он никогда раньше не чувствовал такой безжалостности со стороны мальчика. Они были противоположностями: Том никогда не позволял своим эмоциям одолеть его, когда он сражался, потому что они ослабляли его, в то время как Генри управлялся ими. Это произвело весьма парадоксальный эффект.   Однако с самого начала было ясно, что Генри не выиграет. Но Том считал, что мальчик прекрасно это знал. Возможно, у него даже был бы шанс, если бы он не был так сосредоточен на нападении. Том мог сказать, что у Генри хорошие рефлексы, судя по тому, как он уклонялся и откатывался от его атак. Несмотря на это, Генри продолжал выкрикивать заклинание за заклинанием. Он даже добавил в смесь несколько гексов. Коллошу . Редукто . Конфундо . Том легко отразил их все, бросив несколько собственных. Его шаги в конце концов остановились, когда он почувствовал что-то твердое у себя за спиной. Генри загнал его в угол. Не то чтобы это имело значение. Они скоро закончатся.   Мальчик, о котором идет речь, тяжело дышал, приближаясь. Его зеленые глаза потемнели, но все еще каким-то образом светились. Том поймал себя на том, что слегка наклоняет голову, наблюдая, как внутри них крутится то, что могло быть только магией. Это, казалось, еще больше взбесило Генри.   Он сотворил невербальное заклинание, похожее на Конфринго , что удивило Тома, потому что он не думал, что Генри знал, что он сделал, но все же парировал его с помощью Протего . Прежде чем он смог снова атаковать, Том применил подавленный Флипендо , в результате чего Генри упал назад. Мальчик с громким шипением врезался в столы, и кто-то в толпе ахнул.   Том внезапно осознал, что студенты наблюдают за ними, где они находятся, что делают . Генри и он не были врагами на поле боя. Они были соседями по Дому, дрались на дуэли в классе. Он мог бы затянуть битву и дольше, Мерлин знал, что он не устал, а Генри, ну, жалкое маленькое создание выглядело так, будто он был готов продолжать, пока не потеряет сознание. Но Том предпочел бы правильную победу, чем объявление дефолта. В любом случае, теперь это не займет много времени. Острые рефлексы Генри устали.   — Какое разочарование, — вздохнул Том, с презрением наблюдая, как мальчик пытался встать, но пошатнулся. Любые следы интереса к нему исчезли. Ему нужно было поддерживать репутацию. В конце концов, этот мальчик ничего не стоил.   — Акцио, палочка Генри.   Он протянул руку и позволил себе улыбнуться своему приближающемуся триумфу, произнося невербальное. Только ничего не произошло. Палочка Генри даже не шевельнулась.   — Невозможно , прорычал Том. Но было слишком поздно. Генри воспользовался моментальным потрясением и отбросил его назад. Ему едва удавалось крепко держать палочку.   — Экспеллиармус!   Когда его спина ударилась о стену, Том прикусил язык и пустил кровь.   Словно издеваясь над ним, Генри решил использовать то же заклинание, которое Том попробовал раньше, только на этот раз оно действительно сработало.   — Акцио, палочка Тома!   Еще один вздох вырвался из толпы, когда палочка Тома была выдернута из его руки и передана Генри. Потом тишина. Никто ничего не сказал. Никто не смел говорить. Том Риддл никогда не проигрывал дуэли. До сегодняшнего дня. — Молодец, джентльмен, — сказал профессор Чартерис. Он встал между ними, словно почувствовав растущее напряжение. — В следующий раз будь немного сдержаннее, пожалуйста?   О, следующего раза не будет , пообещал Том. Он постарался встретиться взглядом с Генри, когда оттолкнулся от стены.   — Конечно, профессор.   Направляясь к Генри, мальчик, казалось, сделал несколько шагов назад. Несмотря на то, что дуэль закончилась, он все еще тяжело дышал. Его брови были даже нахмурены, как будто он испытывал сильную боль. Капля крови упала ему на лоб, но потная челка скрыла рану из виду.   Странно . Том остановился на расстоянии вытянутой руки от него, протягивая руку. Он собирался потрясти палочку Генри, но вместо этого мальчик вернул ему свою палочку. Когда кончики их пальцев соприкоснулись, Генри чуть не отпрянул от него. Как будто от боли. Однако Том ничего не чувствовал. Здесь происходило что-то еще, что-то скрытое.   — Похоже, я все-таки нашел достойного соперника. — Том улыбнулся мальчику, несмотря на растущую ярость. И с этими словами Том вернулся в толпу. Студенты, которые все еще пялились, быстро отвернулись. Никто не разговаривал ни с одним из них до конца класса. Генри тоже не говорил. Он даже не встретился с Томом в библиотеке после ужина, как предполагалось. Ладно с ним. Том не был уверен, что он сделает с мальчиком, если они с Генри когда-нибудь останутся одни. Он просто знал, что это не будет хорошо.   — Мы должны пригласить Сесила Портера на нашу сегодняшнюю встречу, — объявил Том, выходя из библиотеки с Малсибером и Розье на буксире.   Малсибер остановился, а Розье пошел дальше. — Сесил? — спросил он, нахмурив брови. — Но Генри был тем, кто победил…   Том обернулся, сверкая глазами. — Да?   Малсибер отвел взгляд. — Я… я обязательно передам приглашение старшему брату Портеров, милорд.   — Хорошо.   Терпение, сказал себе Том, когда они проходили по скрытому коридору, ведущему в комнату. Если он правильно разыграет свои карты, Том скоро сможет убить двух зайцев Портеров одним выстрелом.