Lady in red

Они постояли на пирсе ещё некоторое время, обсуждая детали её новой работы, а после вернулись обратно в дом. Дамиано дал ей полный карт-бланш: она может свободно перемещаться по его дому, разговаривать с его обитателями, проще говоря, делать всё, что её душе угодно, и это «всё», конечно же, в рамках приличия. Было лишь одно единственное правило — не трогать его, когда тот работает. А вот, сколько времени его работа может занимать, одному лишь Богу известно, ведь Давид мог днями безвылазно заниматься чем-то в своём кабинете, а мог и вовсе исчезать из дома по важным обстоятельствам. Однако Виктория это восприняла со всей серьёзностью, и смиренно ждала, когда снова выпадет возможность встретится. Хатико, ей богу. Как выяснилось в дальнейшем, её работа оказалась не так проста, как та предполагала. Дамиано не спешил делиться какой-либо информацией о себе. Он забалтывал, увиливал, сменял тему. Давид казался неприступной крепостью, чёртовым партизаном. Иногда проще было скалу разговорить, чем его. Временами он говорил, а порой и вовсе предпочитал молчание, и Виктории приходилось чуть ли не клещами вытягивать из него слова. Но со временем она научилась предугадывать его настроение и подстраивалась под него. Когда парень был в настроении он много говорил, однако полезной информации было на чайную ложку. Но даже этой мелочи было достаточно. Примерно за месяц она привыкла к новому дому и его окружению. Даже успела сдружиться с Альфредо и Камиллой. Они оказались очень приятными людьми. Пока Дамиано не было дома, Виктория могла долго сидеть на кухне вместе с Камиллой, помогая с готовкой и заодно выведывая тайны её кулинарных шедевров. Сначала брюнетка отпиралась, но позже с нетерпением ждала подругу с запасным передником и чепчиком. Дворецкий же, напротив, отказывался даже от самой малейшей помощи. Они чаще всего просто ходили по дому, обсуждая предметы искусства. Так девушка узнала, что здания есть два разных крыла. В одном, выполненным в светлых тонах, жила она, в другом же жил хозяин дома. Когда они перешли в противоположное крыло, перед ней открылись совершенно иные коридоры, отличные от тех, что проходила она раньше. Если то крыло было светлым, наполненным нежными цветами и лёгкими, романтичными натюрмортами с пейзажами, то здесь царило что-то гнетущее. Стены были также белы, однако настроение картин сменилось. Это были тёмные, наполненные скорбью писания, некоторые из которых вызывали тоску. К счастью, они не задержались надолго на одном месте, и ушли обратно. Потом, когда бесцельно бродить знатно наскучило, они начали играть в шахматы. Пусть Виктория совершенно этого не умела, но мужчина оказался прекрасным учителем. Альфредо выучил её всем азам древней игры. Вместе они могли вести многочасовые партии, сидя в гостиной, и разглагольствовать на философские темы. В один вечер Дамиано застал их времяпровождение, когда вернулся поздно вечером. Без лишнего шума, он собирался прошмыгнуть в свои покои и закончить этот трудный день, но остался у дверей гостиной, завидев два силуэта. По лицу Виктории было видно, что эта партия идёт не в её пользу, брови её были нахмурены, а губы сжаты в тонкую линию. Но не смотря, на явное превосходство, на лице Альфредо не было и тени злорадства. Он всегда был учтив к людям. Особенно к женщинам. — Иногда проще сдаться — прошептала блондинка, отдавая пешку на съедение ферзю. — Но, тем не менее — Альфредо забирает пешку — вы не теряете надежды на благоприятный исход. — Надежда, как известно, умирает последней — слоном бьёт ладью, но попадает в ловушку. Слона забирает пешка. — А если я не имею права проиграть? — внезапно произносит Виктория — Что если на кону стоит слишком много? — Жизнь и шахматы — принципиально разные вещи — мужчина сцепил худощавые руки в замок — Везде есть свои нюансы. Но даже в проигрыше можно найти маленькую победу. — Вы, безусловно, правы — она выставила королеву вперёд, подставляясь под удар — Но боюсь у меня нет ни сил, ни времени для ошибок. Всё это время Давид лишь стоял и смотрел, не подавая признаков присутствия. Когда партия подошла к концу и соперники пожали друг другу руки, поблагодарив за игру, брюнет поспешил скрыться во тьме коридоров. Следующим утром, за завтраком, в зал неожиданно явился Альфредо и оповестил, что к синьору приехал гость. Судя по недоумению на лице Дамиано, этот визит для него был весьма неожиданным. Парень поднялся из-за стола, то же сделала Виктория, и они оба последовали за мужчиной. В гостиной их ожидала нежданная гостья. Обладательница чёрных, как смоль волос, в таком же чёрном платье до колена, стояла к ним спиной и разглядывала одно из творений Сандро Ботичелли на стене. Дама обернулась на шум шагов и одарила их тёплой улыбкой, смерив хозяина дома хитрым взглядом. Парень замер на месте. — Дами! — воскликнула брюнетка. — Джо, дорогая! — лицо его буквально расцвело, стоило его взгляду коснуться родного лица — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Двое крепко обнялись. Эта сцена выглядела так мило, что блондинка ненароком посчитала себя лишней в этой идиллии. Но уходить, не поприветствовав гостью, она не собиралась. Просто не хотела обидеть явно дорогого ему человека, поэтому осталась стоять на месте, ожидая, когда на неё обратят внимание. — Когда ты приехала? — выпалил Дамиано, отстранившись от неё — Почему я об этом ничего не знал? Девушка мягко рассмеялась, и потрепала парня по волнистым волосам, заставив того зажмурится с довольной улыбкой. — А с каких пор ты молчишь, что у тебя дома гости? — она одарила его укоризненным взглядом, и не дав ему попыток оправдаться, продолжила повернувшись в сторону Виктории — Здравствуй, я — Джорджия. — Приветствую, меня зовут Виктория — блондинка немного замялась — И я не совсем гость, синьор Давид меня взял на работу. — Какое кощунство, скрывать таких красивых работников! — она снова с укором посмотрела на бедного парня — Наверняка девочку успел замучить, вон стоит и молчит, слово вставить боится! И прежде чем кто-либо из них вставит своё слово, брюнетка взяла блондинку за руку и предложила после завтрака прогуляться по дому, тем самым отдохнуть от «ужасного» Дамиано, на что тот закатил глаза, помог гостье снять накидку и повёл обеих завершить завтрак. После трапезы он отправил дам на прогулку и решил провести свободное время у себя в кабинете. Дабы не мешать девушкам и не выслушивать новые шутливые упрёки брюнетки. Джорджия оказалась очень милой девушкой. Несмотря на внешнюю схожесть, она была полной противоположностью Дамиано. Весёлая и общительная, она расспрашивала блондинку обо всём, как они познакомились с Дамиано, как он её нанял и чем она занимается, где была раньше. Виктория, в свою очередь, отвечала на все вопросы честно, практически ничего не тая. — Похоже, вы ему приглянулись — Джорджия ухмыльнулась, но Виктория почуяла в её словах некую ревность — Он редко имеет дело с девушками. — Не понимаю о чём вы — легко произнесла блондинка — Я лишь пытаюсь работать. Джорджия пожала плечами и, как только они достигли гостиной, предложила присесть на диван немного отдохнуть. — Мне всё больше кажется, что наш общий знакомый решил надо мной поиздеваться. — брюнетка перевела на неё вопросительный взгляд — Сам нанял писать, а информацией не делится. — Я понимаю ваши чувства — кареглазая положила ей руку на плечо — Но уверяю вас, он не настолько жестокий человек. Если бы он и желал вам мести, то сделал бы это весьма изящным способом. Уж поверьте мне. Не успела Виктория и слова сказать, как к ним присоединился Дамиано и предложил пропустить по бокалу вина. Выглядел он воодушевлённо, что не могло скрыться от его внимательной подруги. — Смотрю, у кое-кого дела идут в гору — брюнетка ухмыльнулась — Выглядишь так, словно совершил сделку века. — Нет — парировал Давид, подмигнув ей — Разве что-то должно случиться, чтобы человек был в хорошем настроении? Виктория наблюдала за ними, внутренне умиляясь их взаимодействиям. Про себя она отметила, что с появлением девушки, парень стал чуть живее обычного. И улыбался гораздо чаще. Дальнейшие часы прошли в обсуждении поездки Джорджии в Америку. Оказывается, она была там в течение полугода. Брюнетка воодушевлённо рассказывала о строящемся Нью-Йорке, как он красив уже сейчас, и поделилась своими ожиданиями, когда строительство подойдёт к своему завершению. Рассказывала о людях, что ей встретились по пути, и как была счастлива встретить там давних знакомых. Когда повествование коснулось некоей синьоры Бьянчи, Дамиано поспешил сменить тему. Теперь он рассказывал, как провёл это время, как путешествовал по Европе, набираясь знаний и опыта. — Что-то долго мы говорим лишь о себе — прервала его брюнетка — Виктория, простите наш эгоизм. — Нет, что вы — отмахнулась блондинка — Мне было интересно вас послушать. — Тогда позвольте послушать ваш рассказ — не унималась девушка. — Джо, дорогая — мягко произнёс Дамиано — Не стоит заставлять человека рассказывать о себе. Это не учтиво. — Зато справедливо — произнесла блондинка — Но боюсь мой рассказ по сравнению с вашими будет весьма скуп, ведь я всего-навсего была лишь в двух странах. И в одной я нахожусь по сей день. Джорджия кивнула, всем видом показывая, что готова её выслушать, Дамиано же поспешил за новой бутылкой вина. Когда бокалы снова были наполнены, Виктория приступила к своему повествованию. Пара внимательно выслушивала её рассказ о путешествии из Дании в Италию, когда она была ещё маленькой девочкой. — А почему так произошло, позвольте полюбопытствовать? — спросила Джорджия. — Дело в том, что Италия — родина моего отца — ответила Виктория — А мама родом из Дании. Они долго медлили с переездом, пока не родилась я. — Как романтично — мечтательно произнесла брюнетка, когда Виктория закончила — Поменять свое окружение, поменять дом, поменять всё, ради любимых! Это ли не любовь? — Соглашусь — подхватил Давид — Пусть это и было рискованным решением, но похоже, оно того стоило. Виктория молча кивнула. — О боже! — воскликнула брюнетка, глянув на часы — Я совсем засиделась. Прости дорогой, но я должна возвратиться в Рим. — Приходи в любое время — Давид поднялся с насиженного места — Для тебя эти двери всегда открыты. Кареглазая приняла протянутую руку и поднялась, то же самое сделала и Виктория. Дамиано повёл дам к выходу. На улице уже стемнело, и на небе начали зажигаться первые звёзды. Джорджию проводили прямо до автомобиля. — Я очень надеюсь, что вы присоединитесь ко мне завтра в городе — сказала она на прощание, садясь в транспорт — Приятного вечера! Когда машина скрылась из виду, пара двинулась дальше по алее. — Не составите мне компанию завтра? — спросил брюнет — Вы ей очень понравились. — Спасибо за приглашение. Но я бы не хотела причинять вам обоим неудобства. Дамиано с минуту промолчал, а потом засмеялся так, словно ему рассказали самый смешной анекдот на свете, заставив Викторию чувствовать себя неловко. — Бог ты мой, я совсем забыл упомянуть! — шутливо хлопнул себя по лбу — Джорджия — моя сводная сестра. Мы, чуть ли не с пелёнок росли вместе. Он разразился неистовым смехом, и она несмело подхватила его. Вышло крайне неудобно. Некоторое время они просто смеялись с глупости данной ситуации. — Я так понимаю — сказал он уже оправившись от приступа смеха — Вы ошибочно посчитали нас парой. Могу ли я поинтересоваться, как вы пришли к такому выводу? Без шуток, мне просто интересно. — Ну, во-первых, ваши тёплые чувства друг к другу. И не смотрите на меня так, со стороны человека, вам не близкого, кажется именно так. Во-вторых, ваши парные кольца. — Виктория рукой указала указала на его правую кисть, на которой красовалось кольцо с гравировкой — Они натолкнули меня на мысль, что вы можете быть гораздо ближе друг другу, чем кажется. Платоническую привязанность я исключила. И теперь видно, что зря. Он кивнул. — И наконец, в-третьих, в ваших разговорах вы оба ни разу не упомянули своих родителей или ваших вторых половинок. Исходя из ошибочных суждений, я и пришла к ошибочному выводу. — Интересные суждения — потянул он задумчиво — Только есть одно «но»: дети могут не упоминать покойных родителей. — Я прошу прощения — произнесла она виновато — Все склонны ошибаться. — Мудрое изречение. — Думаю, нам пора возвращаться — промолвила девушка, почувствовав, как на макушку упали первые капли дождя. Дамиано согласился и повёл девушку обратно к дому.