Саин-хан

Степь расстилалась бескрайним полотном и уходила вдаль, за горизонт. Полуденное солнце озаряло с безоблачного лазуревого неба необъятную территорию. В золотых лучах вырисовываются предметы, необычные для этой местности. А именно шатры, приготовленные из белого пурпура и богато украшенные золотыми нитями. Точнее, такими были лишь несколько из них. Большая часть была либо серой, либо бурой. Украшений на них никаких не было. Именно на этом месте, в западной Монголии, находился улус каана Угэдэя. Приемник великого кагана в этот самый момент ожидал своего старшего сына, который заставлял его ждать. К подобному неуважению Угэдэй с каждым разом относился всё равнодушнее и равнодушнее. Конечно такого рода поведение недопустимо у будущего правителя Золотой Орды, но как таковым наследником, Гуюк, в глазах великого хана, не являлся, поэтому отец великодушно закрывал глаза на многие его промахи. Но этот раз был особенный, ведь у отца было важное поручение для непокорного сына. Гуюк пришёл в отцовский шатёр спустя лишь полчаса после того, как каан послал слугу позвать родственника. На нём был одет тэрлэг* тёмно-красного цвета, чёрные шаровары и гуталы*. Чёрные, как крыло ворона, волосы , вопреки монгольским обычаям, не касались даже плеч, а лишь прикрывали уши, хоть и были сильно растрёпаны. Украшений в них не было. Монгол низко поклонился своему хану, после чего спросил: - Вы хотели меня видеть, великий хан? Угэдэй коротко посмотрел на сына, но вновь отвёл взгляд и только после этого ответил. - Да, Гуюк. И я бы хотел знать, почему ты заставил ждать своего хана? На вопрос отца юноша никак не ответил, а лишь закатил глаза. - Простите меня, мой хан. Этого больше не повторится. - Сколько раз я это от тебя слышал? И сколько раз ты выполнял данное мне обещание. Снова молчание. Угэдэй не обращает на это никакого внимания. Он потерял уже слишком много времени за этим разговором, и больше терять не намерен. - Ты помнишь Бату? От этого имени Гуюк скривился. По его лицу было всё понятно, однако отцу он ответил: - Нет. Кто это? Такой ответ разочаровал каана. - Второй сын Джучи-хана. - только и ответил Угэдэй. - И зачем мне помнить его? - Гуюк всё ещё не понимал, к чему клонит его отец. - Великий каган благосклонен к этому юнцу. Он видит в нём большой потенциал. И он прав. Бату правда многого стоит. Терпение Гуюка было на исходе. Ещё немного, и сын великого каана рассказал бы во всех подробностях, что он думает на счёт своего ненавистного братца. Но из последних сил он смог сохранить ровное выражение лица. - Бату отправляется в военный поход. Чингисхан его в этом поддержал. И тебе стоит сделать то же самое. " Что? Да этот старик совсем головой тронулся! Какое мне дело до этого ублюдка?" - подумал про себя Гуюк, но вслух он сказал лишь: - Но отец. Зачем мне это? - Ты ещё глупее чем я думал. - Угэдэй тяжело вздохнул. - Неужели ты и правда не понимаешь кем может стать этот человек? Гуюк ожидал ответа. - Уже сейчас Бату является правителем Улуса Джучи. Пройдёт время и если этот поход будет успешным, то ты просто представь какое у него будет влияние. Эта новость повергла первенца великого каана в шок. Он вправду лишился дара речи. На какое-то время. - Но если он стал правителем, то что стало с Ордой? - Гуюк сказал это с некой опаской, будто он был не готов к ответу. - Он добровольно отказался от должности правителя и передал власть Бату. " Как такое возможно? Почему он?" - вопросов было несметное количество. Этими вопросами монгол задавался всю свою жизнь. Сколько он себя помнил, всегда, в глазах собственного отца он был вторым. Чем он заслужил такое пренебрежение? Гуюк был готов отдать всё золото мира, только чтобы отец его признал. Признал его заслуги и достоинства. Но за все прожитые годы, он так этого и не добился. Кто такой этот Бату? Чем он заслужил благосклонность Тэнгри, Чингисхана, Джучи, Орды и даже Угэдэя? Что он сделал? Правильно. НИЧЕГО! Но все уже его любят и уважают. И вот Гуюк вновь проиграл, даже не начав сражение. - Что я должен сделать, великий хан? - Гуюк опустил глаза и принялся разглядывать узоры на ковре, который был лишь малой частью богатств, что принадлежали Угэдэю. Каана такой ответ устроил, поэтому он сказал: - Завтра на рассвете ты отправишься в Улус Джучи вместе с небольшой армией. Там ты её оставишь, а обратно поедешь с отрядом. Таким образом ты покажешь, что желаешь Бату успеха, и хочешь хоть как-то его обеспечить. Будь вежлив. Запомни: жизнь - вещь неизведанная, опасная. Сегодня Тэнгри дарует тебе благодать, но никто не знает, что будет завтра. Поэтому по-возможности у тебя должны быть союзники, на которых ты сможешь положится. Конечно не полностью, но... Ты понял что я хочу тебе сказать? - Да, отец. - Тогда можешь идти. Гуюк низко поклонился, после чего быстрым шагом направился к выходу из шатра. *** Снаружи хана тут же обдало резкой прохладой, которая была обыкновенна для поздней осени. По-хорошему Гуюку стоило бы одеться по-теплее, но это его мало волновало. Как только он прошёл стражников, охранявших вход в шатёр, краем глаза монгол заметил, что в его сторону движется тёмная фигура. Гуюк хотел уж было выхватить нож, но вовремя узнал этого человека. Это был Цогт. Монгол продолжал идти в сторону своего повелителя, при этом выкрикивая: - Великий хан! Великий хан! - выкрашенное белилами лицо слуги было запыхавшимся и каким-то возбуждённым. "Он что, бежал?" - подумал про себя Гуюк. - Чего тебе, Цогт? - спросил он, при этом продолжая идти. Нагнать своего повелителя Цогту удалось лишь спустя время. Чуть придерживая свой чёрный хурган, он старался перевести дыхание, но и не отставать от господина. - О великий Тэнгри! Великий хан, мне так жаль. Я хотел вас предупредить, но, к сожалению не мог найти. - Что ты несёшь? - Гуюк был не в настроении отгадывать загадки. Услышав тон голоса хана, слуга попытался взять себя в руки, но получилось у него не сразу. - Великий хан, мне велено подготовить всё для вашего завтрашнего отъезда в Улус Джучи. Надеюсь, эта новость не стала для вас неожиданностью. От этих слов Гуюк нахмурился, но голосом он старался не показывать своё негодование. - К счастью ты опоздал, Цогт. Наш великий каан уже осведомил меня. - Это неплохо... - монгол запнулся, голос дрогнул. - Точнее, это плохо, что вы узнаёте об этом последними... Я имел ввиду, что... Гуюк оборвал слугу на середине фразы. - Я понял, что ты хотел сказать. Не волнуйся. На лице появилось еле видимая тень облегчённой улыбки. - Я клянусь, что сделаю всё, чтобы вы были в безопасности и не в чём не нуждались во время вашего визита в обитель хана Батыя. "Батый, - подумал про себя Гуюк. - Хан Батый." Гуюк несколько раз повторил имя своего двоюродного брата. Будто пробовал на вкус какой-то заморский фрукт. Это произношение имени казалось хану каким-то не таким. Странным что-ли. Гуюк и сам не знал, что его смущает. А смущает ли? В раздумьях монгол и не заметил, как добрался до своего жилища. У самого входа в юрту, Гуюк замер и посмотрел на своего слугу. - Цогт. - твёрдо сказал он. - Да, великий хан. - с этими словами поданный смиренно опустил голову. - Ты поедешь со мной. От изумления белолицый широко распахнул свои чёрные глаза. Из него вырвался удивлённый вскрик, но он быстро прикрыл рот ладонью. -Да как же это... - он нервно улыбнулся. Улыбка вышла болезненной. - Великий хан. - вымученно протянул он. Посмотрев в глаза своему хозяину, Цогт упал на колени. - Великий хан, не губите вы меня. Сами подумайте, я ведь даже не воин, а так, с бумажками вожусь. Какой вам от меня прок? При виде результата сказанных им слов, Гуюк невольно улыбнулся. Сложившаяся ситуация и правда казалась ему забавной. - Мой отец велел за мной приглядывать, а кто если не ты подойдёт для этого задания. - Но я же ведь, даже не воин, и вообще... - Это не обсуждается. Завтра на рассвете ты должен быть готов. Ты меня понял? - Да, мой господин. Впервые за эти несколько часов Гуюк улыбнулся. Он уже почти зашёл в шатёр, но вдруг тихо добавил, скорее для себя чем для кого-то: - Тем более, если я явлюсь в Улус с одними только воинами Саин-хан может расценить это, как объявление войны. Это было последнее, что произнёс Гуюк, перед тем, как скрыться в глубине своего богато украшенного жилища.