Себестоимость доверия

– Я боюсь убийц за рулем. – Зря. Самый опасный автомобиль тот, что стоит. Отсиживаться в подъезде пришлось долго. Антон, скрепя сердце и скрестив ноги, устроился на подоконнике, ожидая, когда Артем уйдет. Не то что он верил в возможность тотальной слежки, но так, на всякий случай. Выждав для приличия с полчасика, Антон решил, что уже можно вызвать транспорт с шофером, но вспомнил, что адрес не посмотрел. Пришлось ползти вниз, огибать почти все здание и только потом звонить Саше. Тот не заставил себя ждать, и вскоре Антон уже мог наслаждаться если не комфортом, то надеждой, что скоро изделие портного из ада будет торжественно сожжено в ближайшей к Сашиной квартире помойке. – Что-то ты бледен, – Саша вел опель, но периодически кидал быстрые взгляды на своего полевого агента. – Чувствуешь себя как? – Нормально, – смог Антон проскрипеть сквозь зубы, не удостаивая развернутым ответом. В квартире парень еле дождался, пока Саша скроется у себя в комнате, и блаженно стянул штаны. – Даже не подозревал, что эксгибиоционизм может давать столько кайфа, – услышал Антон насмешливый голос. Он густо покраснел и прикрыл ноги пледом. – Я что, тебе обломал предоргазменное состояние? Или для этого надо было и трусы снять? Так ты не стесняйся, я с пониманием отношусь к чужим извращениям. Сам не ангел. Антон одарил своего сожителя взглядом, полным ненависти, и Александр, усмехнувшись, ушел на кухню. Антон поспешно дотянулся до домашней одежды и, все еще смущаясь, двинулся следом – Саша позвал ужинать. Кратко пересказав содержание беседы, Антон сосредоточился на еде, оставив Александру продумывать дальнейшие действия. Он пока не видел никакого смысла в том, что происходит, да и, похоже, не он один. – Все на месте топчемся, – вздохнул Саша. – Но кое-что очевидно. – М? – Твой друг убежденный натурал. Вопрос, почему он вдруг заинтересовался тобой? – С чего ты взял? – буркнул Антон. – Ну, я ж не первый день за ним наблюдаю. Только дамы. Ни одного кавалера. Делай выводы. И сегодня он не сделал ни одной попытки наладить... телесный контакт. Хотя с точки зрения гея-самца – ты просто идеальная кандидатура. Тонкий, хрупкий, изящный, влюбленный. – И ради вот этого я себе яйца стер до основания?! – задохнулся Антон. – Чтобы ты его пристрастия поизучал? – Угу, – согласился Саша. – Собираю материал для кандидатской. Психологический портрет типичного студента-извращенца. А это значит, – вернулся он к своим мыслям, – что он хотел использовать тебя изначально. И тут опять два варианта – либо это был заказ на абстрактного мальчика, либо на тебя конкретно. Так? – спросил он у хлебного шарика. – Второе маловероятно – кому ты мог перейти дорогу? Остается первое. Видимо, заметил твои влюбленные взгляды и решил, что можно воспользоваться. Так… – задумчиво почесал он щетину на подбородке, – что ж нам дальше-то от него ждать? Не созрел он еще, чтоб предложить тебе работенку, и это плохо. Да, Тоша? Говорил я тебе, ресницы надо было накрасить. – Нафига, – мрачно поинтересовался Антон, – если ты утверждаешь, что… Ну пофиг ему в общем. – Ну ради дела-то готов принципами поступиться, ведь так? – Саша пристально смотрел в лицо собеседника, словно пытаясь увидеть всю историю романтических отношений, которых не было. – Не думаю, что у них переизбыток кадров. Кстати, – скороговоркой спросил мужчина, – а как далеко юноша зашел? – Никак, – буркнул Антон. – Неужели даже на поцелуй не расщедрился? – деланно удивился Саша. – Неплохо, отделался малой кровью. Или вообще без нее. Антон изучал безликие обои – развивать тему не было ни малейшего желания. Саша это понял, и оба отправились по кроватям. *** Утром и днем Саша был мрачно-молчалив, периодически кидая пристальные взгляды на своего сожителя. Антон причин такого внимания не понимал, но старательно избегал зрительного контакта. Ему вообще было сложно чувствовать себя непринужденно рядом с этим человеком – его мотивы, его поступки, он сам были тайной за семью печатями. Не то чтобы у Антона были основания ему не верить – в конце концов, мужчина оказался единственным, кого хоть как-то волновали Антоновы неприятности. Хотя и преследовал свои цели. Но цели-то благородные, ведь так? Если, конечно, не врет. Если учесть, что сам по себе Антон был слишком мелкой мишенью, чтобы выплетать столь сложную интригу ради одной его персоны, проще признать, что Александр сказал правду. Обо всем этом парень размышлял по дороге из магазина, куда его отправил "старший товарищ". – Антон, – тихо позвал Саша, стоило парню прикрыть за собой дверь. Мужчина стоял у окна, глядя в сумерки. На улице еще вполне можно обойтись без освещения, но темнота в квартире явно требовала электрического вмешательства. Александр же данный факт игнорировал, довольствуясь тем, что перепадает извне. – Что? – Антон сгрузил пакеты на пол и подошел поближе. – Нам надо еще разик рискнуть. Согласен? – И в чем заключается риск? – по большому счету парень был готов на все, кроме вчерашнего одеяния. – Надо притвориться… – Саша оборвал фразу вздохом. – Опять влюбленным дурачком? – Не совсем. Уличной проституткой. Антон уставился в Сашину спину, пытаясь подобрать слова, чтобы поточнее выразить свое мнение о предложенном. – Да знаю я, что ты не в восторге, – не оборачиваясь, ответил Саша на немой вопрос, – но пока не вижу других вариантов. Вообще. «А может, – вертелась мысль, – это такой новый способ сутенерства? Или способ отрабатывать жилье-еду». Прошло минуты две в тишине, в которой отчетливо был слышен редкий звук капель, падающих из неплотно закрытого крана. Наконец Саша соизволил оторваться от созерцания пейзажа и подошел к Антону. – Это не более чем игра. Понимаешь? Ничего не произойдет. С одной стороны, Антон отчетливо сознавал, что спектакль и есть спектакль и ничего общего с тем кошмаром – парень закусил губу – иметь не будет. Не должен. Но с другой… Все разумные доводы подчистую были задавлены бесконтрольной паникой. Ощущения были столь явны, что Антон вздрогнул и отпрянул от стоящего рядом мужчины. Саша протянул было руку, но не коснулся плеча, как собирался. Может, шоковая терапия и действенный метод, но не здесь и не сейчас. Впрочем, хоть подобная реакция его не обрадовала, но и сюрпризом не стала. Он так же, как и Антон, прислонился к стене, и тихо, но четко произнес: – Я буду рядом. Никто к тебе и пальцем не прикоснется. Одна попытка. Всего одна. – И что это даст? – В идеале, подтолкнет к нужной нам последовательности действий. – Не в идеале? – Смело исключим еще один путь подобраться к ним. Антон молчал в течение минуты и спросил, но не то, что ожидал Александр: – И ты снова потребуешь, чтоб я надел эти испанские джинсы*? – Испанские-то почему? В Германии шили. Парень не видел, как его собеседник усмехнулся одним уголком рта. Он знал, что уговорит. Не ожидал, что так скоро. *** На улице было неприятно. Не то что холодно или мокро – нет, погода второй день подряд радовала. Но только тех, кто был в состоянии радоваться простым житейским мелочам. Антон поглядывал на девушек, которые либо стояли и курили вдоль дороги, либо неторопливо прохаживались вдоль нее же. Час был поздний – что-то ближе к половине двенадцатого, движение на улицах города стало гораздо менее оживленным, и Антон недоуменно смотрел, как редкие автомобили притормаживали, а потом и вовсе разворачивались перпендикулярно проезжей части и фарами подсвечивали предлагающих себя жриц любви. Антон тоже не избежал “смотрин”: яркий свет ксенона бил в глаза, и он закрывался рукой, чего не делали его “коллеги”. Периодически “бабочки” исчезали в темноте салонов, но пусто на улице все равно не было. На Антона девушки поглядывали, но сами не подходили и с расспросами не лезли. Александр, в целях конспирации, не показывался. Первый мандраж, когда Антона трясло от неизвестности, прошел, и потянулось серое ожидание. Каждый раз, когда автомобиль притормаживал рядом с ним, парень обмирал. Шум в ушах и гулкое сердцебиение – все ощущения, которые оставались в этом мире, сжимавшегося до размеров остановившегося автомобиля. И судорожный выдох, когда равнодушный водитель проезжал дальше. Через два часа топтания под аккомпанемент сердечных гонок с препятствиями Антон уже робко надеялся, что, может, его задница не наскребет себе очередное приключение, но та их притягивала магнитом. Парень не сразу обратил внимание на двух мужчин, шедших по направлению к нему. Если они и прибыли сюда на машине, то ее оставили где-то поодаль, то есть в качестве потенциальной угрозы Антон их не воспринял. – Молодой человек, – обратился один из них. – Вы тут не трамвай ждете? Издевка была очевидна, равно как и опасность. Эти двое были старше, по крайней мере один из них значительно выше, и оба массивней худого Антона. Нетрудно догадаться, что оказались они здесь не случайно и не уйдут, попросив прикурить. – Нет. – Так, пятьдесят процентов нам, первый взнос сейчас – и можешь ждать хоть метро. – Да я не… – Юноша, – сказал тот, что повыше, – это общие правила. Исключений нет. Ясно? – Ясно. – А если ясно – доставайте свой бумажник. Время раздавать камни. Ну? Антон оглянулся, ища Александра. – А если у меня нет? – Значит, отдашь потом. Но требуется залог. Давай-ка прокатимся. Тут недалеко. И, сдавив с двух сторон, так что вырваться парень не мог, эта парочка повела его к машине, припаркованной метрах в двадцати. *По аналогии с орудием пыток "испанский сапог".