────── ✶ ──────
Это была одна из привычек — после пар (а раньше — уроков) приходить к старшему в гости. Дома у Сонхуна Рики очень нравилось. Мало того, что там был сам Пак, который в нужный момент обнимет и приласкает, так ещё и еда, и крутая приставка, в которую младший рубился, когда Хун принимал душ или занимался. Ещё Ники очень нравилось сидеть в спальне у окна, предварительно отодвинув стул от рабочего стола справа. Вид оттуда открывался на вечнозелёный норвежский лес. Ну ладно, если уж не Норвегия, то Аляска — как минимум. Хвойные деревья уходили далеко за горизонт — в этом был плюс расположения квартиры Сонхуна. Из-за того, что она находилась буквально на окраине города, и арендная плата была дешевле. Правда, старший говорил, что вскоре хочет купить её, и Рики этот выбор тоже поддерживал. Не играл в приставку младший только тогда, когда у него не было настроения. И в это самое время его как раз можно было найти в спальне, ведь за темно-синими шторами и оконной рамой находилось самое настоящее умиротворение. Хочешь — думай о всяком, а хочешь — смотри, как верхушки деревьев ветер колышет, считай пролетающих над лесом птиц. Всё происходит так, словно это один из тех идеальных дней. Хун разувается и проходит в спальню, чтобы немного отдохнуть и пойти в ванную, пока Рики уже шарится на кухне, открывая холодильник и доставая припрятанный милкис. Сегодня берёт аж две баночки, первой ловко щелкая на кухне, выпивая залпом, а вторую берёт с собой. Входит в темное, но до жути родное и уютное помещение, когда Пак уже гремит чем-то в ванной комнате. Даже от осознания того, что это комната Сонхуна, становится чуть легче. Парень ставит напиток на стол, а сам двигает мягкий стульчик к окну. Садится на него, одну ногу подгибая под себя, а другую, сводя в колене, обнимает руками, берёт жестяную баночку со стола. Классический вкус Нишимуре нравился больше всего. Он чувствует, как пузырьки газировки расползаются по языку вместе со сливочным вкусом, и, наконец, может спокойно выдохнуть. Почему-то даже без настроя думать о прошедшем дне, сознание Рики продолжает накручивать его до тех пор, пока парень снова не становится злым. Хотя даже не столько злым, сколько собственником, думающим, что он никому тут не сдался. Даже хвойные веточки шумят, и ветер, колышущий их, воет через щелку в окне, подтверждая. Или призывая к действиям. Рики отставляет баночку, предварительно допив любимый напиток, и теперь отправляется к любимому человеку.────── ✶ ──────
Из ванной ещё доносится шум воды, но Нишимуру это не останавливает, потому что дверь оказывается открытой. Прямо в одежде он проходит в кабинку, где Пак уж смывает с волос маску. Футболка и шорты к телу младшего моментально начинают неприятно липнуть, стоит воде попасть на ткань. Но Рики даже не успевает подумать об этом, хватая старшего за шею и прижимаясь влажным поцелуем. Сонхун, не догоняя происходящие события, непременно отвечает ему, держит крепко за талию, сминая пухлые и покусанные губы. — Рики, — отрывается старший, но договорить ему не дают. Нишимура руками по телу скользит, все изгибы бережно огибает, царапая только пару раз. Нежную кожу не хочется травмировать, но натура просит оставить на шее и груди пару своих меток, что губы и зубы с удовольствием выполняют. Тело Хуна разгорячённое, а сейчас так вообще вспыхивает, как огонёк, распаляя младшего ещё больше. Он кусается предупреждающе, несерьёзно, но Пак даже уловить не может этот миг, когда Рики уже своим дыханием низ живота обжигает, а затем приступает к более активным действиям, заставляя Сонхуна задохнуться влажным воздухом и потеряться во времени, пока он дарит ему эти крышесносные ощущения, лаская плоть губами и языком, пальцами выводя круги на бёдрах. Сонхун спустя какое-то время находит в себе силы остановить младшего, хотя тот почти шипит, не доделав то, что планировал. — Ты зачем? — резко говорит Нишимура. — Это ты зачем пришел? Я не ждал тебя, — отвечает. — Если бы не ждал, дверь бы закрыта была, — фыркает Рики и готовится снова сотворить что-нибудь эдакое. Пак встречает его тёмный дикий взгляд на себе и спешно прикладывает палец к припухшим губам. — Тише, малыш. Рики его палец целует и так же прикусывает, но туман в его голове понемногу растворяется, так что он позволяет обнять себя, даже если в спину горяченные струи воды бьют. Хун массирует голову, успокаивая, хотя у самого кровь в висках стреляет. Но обо младшем позаботиться сейчас он считает первоочередной задачей. — Иди. Твоё полотенце справа на крючке, найдешь, — негромко оповещает Ники старший. — А ты? — уже, кажется, усмирил своего зверька внутреннего и теперь совсем настоящий спрашивает. — Не беспокойся за меня. Я скоро, — кивает Хун и гладит по спине. Рики неловко прячет глаза и выходит, снимает всю одежду, закидывая её в раковину, вытирается и натягивает новый комплект, что Пак для себя приготовил. Не так важно сейчас. Парень ложится на кровать, зарываясь в подушку носом и укрываясь одеялом, потому что в комнате довольно свежо. Эмоции уступают своё место сну и накопившейся усталости, так что моргать становится с каждой секундочкой всё труднее, а старшего дождаться никак не получается.────── ✶ ──────
Сонхун возвращается совсем скоро, но замечает Рики уже свернувшегося в комочек вокруг своей подушки и мирно сопящего. Присаживается рядом и приглаживает гладкие и пушистые, словно шёрстка кота, волосы, и те несколько недавно осветленных прядок заправляет за ухо. Младший с ними выглядит невероятно. Так невероятно, что Сонхуну каждую частичку его души хочется укрыть своим поцелуем. Когда Рики просыпается, замечает, что старший что-то пишет, сидя за столом на другом стуле. Его по-прежнему стоит у окна. Ничего не говоря, он выбирается из теплого плена одеяла и залазит на него, залипая на лес сквозь полупрозрачный тюль. И внезапно тает от прикосновения к его плечам. — Прости меня, — слышится позади. А Рики молчит — слушает. — Я переборщил сегодня. Прости. Понимаю, насколько всё могло быть неприятно, сегодня и правда тяжелый день. Извини, что твой я сделал ещё хуже, — снова поправляет полюбившиеся прядки и целует в макушку, устремляя взгляд туда же, что и младший. — И давай вместе пойдем на бал, если нашу идею примут. — Хорошо… — вздыхает довольно Нишимура. — Но Сону… — обрывает свою фразу на полуслове. — Ты разве не знаешь? — Пак не перестает гладить его плечи, ощущая, как те напрягаются под пальцами. — Не знаю. — Так вот знай, что я от тебя никуда, ни к кому и ни за что, — и буквально фибрами души чувствует, как младший улыбается. И они вновь дышат в такт друг другу. — И ты извини, хён. Не знаю, что на меня нашло, — не оборачиваясь, с горящими щеками произносит Рики. — Всё в порядке. Я не против повторить, это-то ты точно знаешь, — усмехается старший. — Знаю, — хихикает Ники и укладывает ладони на свои плечи поверх сонхуновых рук. После минутки в таком положении, парень поворачивается и коленями встает на мягкую подушечку-сиденье. — Я тебя ни за что, никогда и никому, Рики… — утопает в поцелуе желанных и до жути нетерпеливых губ.