Долгожданная встреча

Всю неделю Дэвид нетерпеливо ждал выходных, не способный думать ни о чем другом, кроме них. Он постоянно отвлекался на работе, пока проектировал схему помещений на этажах нового бизнес-центра, строительство которого должны были запустить через пару месяцев. И мысли его занимала далеко не работа, что, конечно же, опечалило бы руководителя проекта. Все его существо сосредоточилось на чувствах, давно знакомых, но за годы уже позабытых. Дэвид был влюблен, безумно влюблен, хоть они с Патриком и успели сходить всего на одно свидание. Но что-то подсказывало ему, что в этот раз их обоих ждет нечто особенное и удивительное. Иной человек бы осек Дэвида, сказав, что слишком опрометчиво решать за Патрика. Но за их непродолжительное знакомство он уже успел узнать, что Патрик был довольно несчастен в любви. Было излишне смело утверждать, что Дэвид сумеет стать тем, кого Патрик так долго искал, но… Дэвид готов был приложить все усилия для того, чтобы максимально приблизить эту действительность. Некоторое время назад Дэвид пережил развод после продолжительных отношений, которые начались еще во времена колледжа, но за год он успел оправиться, чтобы не тянуть боль от расставания в новые отношения. Он не привык быть один, и это, должно быть, давалось ему труднее всего, чем осознание, что они с женой больше не подходили друг другу. Их чувства остывали слишком долго, чтоб Дэвид успел понять, что их ничего не связывает, еще за месяцы, а может и годы до развода, поставившего финальную точку в этой истории. За плечами Патрика не было закончившегося ничем брака, и он был моложе Дэвида, но за свою недолгую жизнь уже успел хлебнуть достаточно проблем, вызванных гомофобией. Бывший парень Патрика по имени Брэд предал его, предпочтя безмозглых друзей-футболистов и пойдя на поводу у гомофобно настроенного отца. Брэд переживал из-за своих чувств к Патрику и напивался на вечеринках, чтобы наутро можно было найти лазейку, объяснить самому себе, почему он переспал с парнем. Потому что не контролировал себя. Через какое-то время Брэд смирился, стал меньше пить, а их отношения с Патриком перешли за грань хмельного угара. Но этого все равно было недостаточно. Ему не хватило смелости заступиться за Патрика. Хуже того — он первым оскорбил его, назвал педиком на глазах у всей школьной столовой. Патрик не смог этого терпеть и полез в драку. Один против четырех или пяти крепких ребят, спортсменов, которые избили его. Патрик был лучиком солнца, веселым и жизнерадостным парнем. Он не заслуживал подобного обращения, и Дэвид был готов приложить все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы такого больше не повторилось, чтобы Патрик никогда не страдал и наконец-то почувствовал себя счастливым, любимым. Дэвид хотел отвести от него все угрозы и дать понять, что он никогда не обидит его и не предаст. …Дэвид уже собирался выходить из офисного здания, когда услышал звук нового сообщения, пришедшего на телефон, и мечтательно улыбнулся себе в усы, распахивая дверь. Он не хотел читать сообщение впопыхах, ведь каждое сообщение от Патрика для него было особенным, а он не сомневался, что это именно от него. Вечер должен был стать поистине особенным, ведь Дэвид пригласил Патрика в ресторан, который тот не мог позволить себя на студенческую стипендию. Дэвиду хотелось радовать Патрика, баловать его милыми глупостями просто потому, что мог это себе позволить, и потому, что Патрик этого заслуживал. Дэвид старался вести себя с честью, уважительно. Он еще не позволил себе поцеловать Патрика, хотя и знал, что тот бы не был против. Но Дэвид не хотел торопить их обоих, ведь в предвкушении первого поцелуя было свое особое очарование. Ложась в постель, он снимал очки, выключал свет, закрывал глаза и представлял. Ему нравилось фантазировать о том, как именно это будет, как их губы соприкоснутся, как он будет ловить дыхание Патрика, его сладкие мечтательные вздохи. За эти недели Дэвид успел пережить момент их первого единения уже десятки раз. Но все они были призрачны, они были ненастоящими, лишь плодом его воображения. Ему казалось, что он сумел отыскать среди них верный сценарий, как все должно быть. Вот он выходит из такси вместе с Патриком и идет к дому, мнется на пороге, не спеша возвращаться и ловить машину. Дэвид смущен и растерян, он оглядывается на улицу, чтобы убедиться, что за ними не наблюдают посторонние глаза. Мир шагает вперед, но он пока не готов к столь откровенному прощанию двух мужчин. А Дэвид не хочет, чтобы кто-то после начал доставать и задирать Патрика. Он слишком дорог ему. — Отличный был вечер, — с блаженной улыбкой говорит Патрик. Он немного пьян, но ровно настолько, чтобы окончательно расслабиться и забыть о своих тревогах и переживаниях. Дэвид тоже немного пьян, но этого должно хватить на то, чтобы набраться смелости поцеловать Патрика. — Я рад, что тебе понравилось, — немного застенчиво улыбаясь и поглядывая сквозь стекла очков, говорит Дэвид. Он подступает ближе. На Патрике любимая кожаная куртка с множеством блестящих в свете уличных фонарей застежек. Дэвид хочет коснуться заклепок и болтающейся молнии, чтобы отвлечься. Потому что Патрик смотрит на него. Он ждет. Ждет хоть чего-нибудь — поцелуя или прощания. И тогда Дэвид делает шаг ему навстречу, прижимаясь к губам, щекоча усами. Патрик усмехается в поцелуй и обнимает его, точно говоря, что не желает отпускать. Не только в этот отличный вечер, но во все последующие. Все еще улыбаясь, Дэвид наконец-то забрался в машину и, не успев пристегнуть ремень безопасности, достал телефон. «Жду не дождусь встречи» — то, что желал прочитать Дэвид. Но улыбка его померкла, угасла. Вместо этого он прочитал: «Прости, сегодня не получится. Давай в другой раз». Реальность, о которой Дэвид так мечтал, рушилась на глазах. Все, о чем Дэвид мог думать по дороге домой — наверняка он сказал или сделал что-то не так… либо же у Патрика возникли какие-то проблемы, вынудившие его отказаться от встречи. Дэвид старался не смотреть на заднее сидение, где лежала пластинка с альбомом Дэвида Боуи. Его подарок для Патрика. «У тебя все хорошо?» Дэвид написал Патрику смс, стоя в пробке перед светофором, надеясь хоть как-то все прояснить. Внезапно и с предельной ясностью он понял для себя что доверяет Патрику, и тот не станет обманывать его, если что-то пойдет не так. Потому что Патрика самого уже предавали. Он знает, как больно это бывает. Ответ пришел, когда Дэвид уже зашел в свой дом и положил ключи на консоль в прихожей. Он даже не успел включить свет в доме и сразу полез в карман за телефоном. Светящийся экран во тьме прихожей — это все, что интересовало Дэвида. «Я приболел, плохо себя чувствую. Не беспокойся». Дэвид не мог не беспокоиться. Он знал, что тот снимал жилье вместе со своей сестрой Сэм и другом Чарли, который встречался с Сэм. Они обязательно бы позаботились о Патрике, но на эти выходные уехали домой, чтобы повидаться с родителями. Патрик был совсем один. Возможно, именно потому он не поехал вместе с ними… Потому что не исключал того, чтобы пригласить Дэвида к себе после ресторана. «Если хочешь, я приеду. Может, надо что-то купить?» Патрик упрямо отказывался, пытаясь убедить, что у него все хорошо, и он ни в чем не нуждается. Дэвид не хотел настаивать и навязываться, но все же отчаянно хватался за возможность приехать. И дело не в том, что он уже настроился на их встречу и не хотел ее отменять. Он не знал, в каком состоянии Патрик. У него точно не все хорошо, раз он не нашел в себе сил покинуть дом. Смирившись, Дэвид полез в холодильник, чтобы достать откуда лазанью. Но как только он открыл микроволновку, чтобы засунуть туда еду, его отвлек звонок. — Привет… — Голос вечно жизнерадостного Патрика звучал слабо. Дэвиду сразу стало понятно, что с ним действительно не все в порядке. Но не мог понять, что именно. — Ох, привет. — Он немного растерялся. На протяжении всего знакомства они предпочитали обмениваться только сообщениями. Слышать Патрика было непривычно, пусть они и общались в живую без каких-либо преград. — Ты как? — Я тут подумал… В общем, я не против, чтобы ты приехал. Если… Если ты хочешь. — Если ты хочешь, — эхом повторил за ним Дэвид. Патрик проигнорировал вопрос. Вероятно, он не хотел, чтобы Дэвид волновался заранее из-за причины его плохого самочувствия и нежелания выбираться на люди. Но это было и не обязательно — Дэвид и так ощущал себя, словно на иголках. — Я приеду. — Спасибо. Дэвид слышал, что Патрик улыбается, и от этого ему стало немного спокойнее на душе. Он хотел, чтобы Патрик никогда не переставал улыбаться. Не зная, есть ли у Патрика в доме еда, Дэвид прихватил с собой несчастную лазанью, которую не успел разогреть, взял небрежно брошенный на диван пиджак и вышел на улицу. Патрик прислал ему сообщение с геолокацией, куда ехать, но Дэвид и так прекрасно помнил адрес, ведь уже был там, когда они возвращались на такси после первого свидания. В тот раз Дэвид не поехал на машине, потому что Патрик настаивал — они обязаны выпить вместе. И Дэвид понял, что это было правильным решением. Патрик был младше на добрый десяток лет, но именно он вел себя более зрело и раскрепощенно из них двоих. Пара алкогольных коктейлей не позволила Дэвиду захмелеть и потерять лицо, но их оказалось достаточно, чтобы избавиться от внутренних зажимов. Чтобы перестать стесняться. Оказавшись на пороге, Дэвид нажал на кнопку дверного звонка, готовясь к их долгожданной встрече. Пусть вечер пошел совершенно не по плану, но Дэвида успокаивала мысль, что Патрик хочет его видеть, а не ищет предлог, чтобы избавиться от не самого желанного ухажера. Пластинка с альбомом Боуи так и осталась за заднем сидении машины. Дэвид не знал, чего ожидать, но надеялся, что скоро обязательно найдется удачный момент, чтобы подарить ее Патрику. Дэвид не строил иллюзий на свой счет — он был старше, имел за плечами неудачный брак, страдал от близорукости и болей в спине, а еще имел лишний вес. Все это выливалось в массу комплексов и внутренних преград, которые не позволяли ему почувствовать себя счастливым. Ему казалось, что он недостоин любви, недостоин того, чтобы его желали, фантазировали о сексе с ним. Ведь кто захочет зажатого усатого очкарика средних лет с выпирающим животом, который приходилось втянуть, приложив немало усилий, чтобы увидеть собственные яйца? С удивлением он понимал, что Патрику плевать на все это. Он был очарован заботой и искренностью Дэвида. Недостатки внешности, за которые укорял себя Дэвид, проводя сравнения с мужчинами с обложек журналов, уходили на второй план. Патрик не хотел себе идеального атлетичного самца, у которого постоянно стоит, а напряженные мышцы крепки, что о них можно разбить куриное яйцо. Он хотел Дэвида. Простого и понятного Дэвида, может в чем-то даже предсказуемого. Но это было неважно. Патрик тянулся к нему. Ключ наконец-то провернулся, дверь приоткрылась, когда пальцы Дэвида уже начали подмерзать от холодной упаковки с лазаньей. Растаявший иней капал с пластика, картонный вкладыш отсырел. В прихожей было темно, Патрик даже не удосужился зажечь свет. — Дэйв… Дэвид, — послышался голос Патрика. Дверь открылась шире — Патрик толкнул ее от себя. — Привет, — неловко произнес Дэвид, переступив порог. Во мраке он видел лишь силуэт Патрика. На нем был огромный растянутый свитер, волосы растрепались. — Что это? — Патрик протянул руку и выдернул из руки Дэвида упаковку, приблизил ее к глазами, точно рассчитывал что-то прочитать в этой темноте. Голос его звучал немного гнусаво, будто он плакал. — Лазанья. Решил, что тебе не помешает перекусить. Патрик тяжело выдохнул, свесил голову на грудь. Длинная челка закрыла его лицо. Он сделал решительный шаг вперед и сграбастал опешившего Дэвида в объятия. — Я так рад, что ты приехал, — горячо прошептал он на ухо, и тело Дэвида мигом отозвалось на внезапный порыв и жар его тела. Ему стало стыдно за собственные рефлексы. Он даже не думал о том, что сейчас возможен секс, но близость горячего тела и годы без ласки и нежности брали свое. — Я тоже рад, — ответил Дэвид, обняв его за талию. Он не успел продержать руки на его боках даже пары секунд — Патрик зашипел сквозь зубы и резко отстранился. — Я сделал что-то не так?.. Патрик не ответил. Круто развернувшись, он пошел прочь и скрылся во мраке коридора. Хлопнула дверь. В квартире повисла гробовая тишина. Дэвид стоял, будто его парализовало. Он даже не успел опустить руки и так и стоял. Виски сдавило от напряжения. Дэвиду резко захотелось расплакаться, хоть и не понимал, что стало причиной такого поведения Патрика. Но надо было что-то делать. Дэвид сделал шаг. Еще один. Он наконец-то опустил руки и двинулся вперед следом за Патриком, ориентируясь на ощупь, пока не отыскал дверную ручку. Нажав на нее, он потянул на себя. В небольшой комнате горел свет, а за окном были видны огни ночного города. Эти самые огни должны были освещать им путь, озарять их лица желто-оранжевым светом, пока они, немного захмелевшие и счастливые, возвращаются после вкусного ужина. Патрик сидел на кровати, повернувшись спиной. — Патрик, прости. Я не знаю, что я сделал… Дэвид подступил ближе. Половицы под ботинками заскрипели, и Патрик помотал головой. — Ты ни в чем не виноват, — коротко бросил он, все также гнусавя. Шмыгнув носом, он повернулся к тумбочке, на которой горел ночник, чтобы взять упаковку салфеток, и Дэвид вновь застыл. На этот раз от шока и ужаса. Под глазом Патрика наливался сине-фиолетовый фингал. Глаза выглядели красными и воспаленными, но это скорее всего уже от пролитых слез, как и покрасневший и немного припухший нос. — Та еще картина, а? Патрик хрипловато засмеялся и почти сразу закашлялся. — Кто это сделал? — жалобно спросил Дэвид. Сомнения наконец отступили, на рефлексии больше не было времени. Дэвид пересек комнату и сел на кровать рядом с Патриком. Патрик больше не отворачивался. — Красавчик, не находишь? Дэвид бережно взял его пальцами за подбородок, чтобы рассмотреть повреждения. Чуть повыше правой скулы виднелись четыре синеватых пятнышка. Место, куда должны были прийтись костяшки кулака. — Зубы на месте? — хмуро спросил Дэвид, с болью смотря на его изувеченное лицо. Патрик задумался, было видно, как он проверяет языком сначала верхний ряд зубов, а затем нижний, слегка приоткрыв рот. — Кажется, да, — наконец ответил он и все же взял салфетку, за которой тянулся. — Надо сообщить в полицию, — пытаясь всеми силами сдерживать гнев, посоветовал Дэвид. Сердце обливалось кровью. Какая паскуда посмела сделать это?! Страшного ничего не было, просто требовалось время, чтобы сошли синяки. Но синяки лишь синяки. Душевные травмы так быстро не вылечить, как и не усмиришь страх, что подобное может повториться. Страх, который будет вынуждать лишний раз оглядываться по сторонам и не задерживаться в безлюдных местах. — Я сам нарвался, — мотнул головой Патрик. Приложив салфетку к носу и прижав ее к ноздрям, он шумно высморкался и тяжело вздохнул, жадно глотая воздух. — Что-нибудь еще пострадало, кроме… — Кроме лица и моего уязвленного самолюбия? — с презрением фыркнул Патрик. Вывернувшись, он улегся на кровать перед Дэвидом и задрал до груди свитер вместе с футболкой. Бока и живот уродовали еще несколько синяков. Так вот, почему Патрик так отшатнулся, когда Дэвид решил его обнять. Не долго думая, Дэвид взял с кровати мокрую упаковку уже наполовину растаявшей лазаньи и прижал к синяку на животе. Патрик зашипел и стиснул от боли зубы. — Какого хрена?! — возмутился он. — Надо приложить холод, — заторможенно объяснил Дэвид. Он задыхался от своей никчемности и бесполезности, не зная, что можно предпринять прямо здесь и прямо сейчас, чтобы Патрику не было так паршиво. — Им тоже досталось, не переживай. — Патрик протянул руку, и Дэвид увидел в свете ночника содранные в кровь костяшки. — Где у тебя аптечка? — Дэвид поднялся, и Патрик жалобно уставился на него. Он так и продолжал лежать на кровати с задранными свитером и футболкой. Вода с упаковки стекала с живота на одеяло. — Дэвид… — всхлипнул Патрик. Он вытянул руку и ухватил кисть Дэвида. — Не уходи. — Я сейчас вернусь. — Дэвид не ушел бы сейчас, даже если бы соседи вызвали наряд полиции. — Просто скажи… — В ванной. Вторая дверь налево. В шкафчике ванной Дэвид и правда отыскал аптечку, в которой нашлись пластыри и средство для дезинфекции ран. Помочь сейчас Патрику было самым малым, что Дэвид мог сделать. Но это уже было лучше, чем бездействие и причитания. Обругать этих ублюдков последними словами они успеют и потом. — Сэм знает? — спросил Дэвид. Смочив ватный тампон в растворе антисептика, Дэвид старался как можно более бережно промыть ссадины. Только сейчас он заметил, что колени на джинсах Патрика были в грязи, на них осела уличная пыль. — Узнает, — ухмыльнулся Патрик и болезненно поморщился, — когда не найдет в своей косметичке консилер, которым она замазывает круги под глазами. — Так что произошло? — осторожно спросил Дэвид. Так же осторожно, как и касался ссадин на костяшках. — Да два каких-то урода прицепились ко мне в автобусе. Называли кукольным личиком, изображали звуки поцелуев, — монотонно и без каких-либо эмоций сдержанно ответил Патрик, зачарованно наблюдая за тем, как Дэвид водит по коже мокрым тампоном. Одной рукой он прижимал к саднящему боку упаковку льда, завернутую в полотенце. — Я хотел отвязаться от них, вышел на одну остановку раньше, чем мне было нужно… Но они пошли за мной следом. Я хотел их напугать и напал первым… Вероятно, мне стоило убежать. Но они могли погнаться за мной и также избить. — Когда я найду их, то отделаю по полной, — сердито пообещал Дэвид. Патрик был крепче и спортивнее его. И раз уж хулиганы избили его, то Дэвид скорее всего валялся бы после драки в какой-нибудь канаве в ожидании бригады скорой помощи, но ему хотелось показать серьезность своих намерений. Чуть наклонив голову, Патрик поймал его взгляд и улыбнулся. Его лицо сияло, даже синяк не портил его. Хотя сердце Дэвида каждый раз болезненно сжималось, когда он видел вокруг глаза эту уродливую синеву. — Мой герой, — промолвил Патрик. Он небрежно выдернул ладонь из рук Дэвида и ухватился за дужки очков. Пораженный Дэвид застыл. Он всегда чувствовал себя без очков слишком уязвимо. Даже тогда, когда надевал линзы. Очки давали ему призрачную защиту, которая дистанцировала его от остального мира. Отложив сложенные очки на тумбочку, Патрик неловко приблизился и коснулся его щеки. Дэвид столько раз представлял их первый поцелуй, но даже в самых жутких снах не мог вообразить, что все произойдет при таких обстоятельствах. Близоруко моргнув, Дэвид взглянул в глаза Патрика. Его лицо приобрело невероятную четкость. Нос с маленькой родинкой отбрасывал тень на щеку, скрывая фингал. Патрик подполз еще ближе и прижался губами ко рту Дэвида. Слава богу, что во время драки не пострадали его губы, и Патрику не было больно. Он обнял Дэвида за шею, улыбаясь, касаясь лишь губ, не углубляя поцелуй, но и этого было достаточно, чтобы кончики ушей покраснели, а в груди разлилось тепло от деликатных прикосновений Патрика. Смущенно фыркнув, Патрик отстранился. — Твои усы… — Щекотят, — подсказал Дэвид и тоже улыбнулся. — Никогда не думал их сбрить? Тебе бы пошло. Отползя к подушке и держась за бок, Патрик осторожно улегся поверх одеяла и пару раз похлопал по нему. — Не против, если мы?... — Да, конечно… Обойдя кровать, Дэвид устроился на соседней половине, и Патрик тут же положил голову на его плечо. — Так меньше болит, — объяснил он, облегченно вздохнув. Патрик уставился куда-то вперед, потом нашел руку Дэвида и сжал его пальцы. Сердце Дэвида вновь сжалось, но на этот раз он затопившей все его существо нежности. С Патриком он мог почувствовать себя в полнейшей безопасности, потому что знал — тот никогда не причинит ему вреда и не обидит, не станет дразнить. А Дэвид приложит все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы Патрик больше не страдал. Конечно же, он не мог гарантировать, что подобное никогда не повторится. Мир был слишком жесток к таким, как они. К таким как Патрик — смелым людям, которые не стесняются себя и гордятся тем, кто они есть. Но что Дэвид точно мог гарантировать, так это то, что сделает все на свете, чтобы Патрик рядом с ним наконец стал счастливым и любимым.