Тенденции

— Кросс? Ты чего завис? Парень посмотрел на человека, что, вероятно, чудом выбил его из мыслей. Помотал головой и осмотрелся. Уличные фонари освещают улицу, где изредка виднеются прохожие и машины. От не слишком интенсивного и тёплого света немного напрягаются глаза. Кусты и деревья, уже целиком сменившие свои раскраски на осенние оттенки, слабо шуршат, качаясь от едва заметного ветерка. Вдали слышен чей-то разговор. Солнце уже давно зашло, оставив на горизонте лишь тёмное небо, полное самых разных звёзд. Одни чуть больше и ярче, другие же совсем тусклые, блеклые. Невольно в голове всплывает Дрим, хоть он и находится сейчас на расстоянии вытянутой руки. Россыпь веснушек на его лице и плечах (которые иногда была случайная возможность увидеть), что так напоминает бесконечное море космических тел. Кажется, они собирались куда-то пойти. — Просто задумался, — отвечает белокурый, отгоняя лишние мысли. Однако, он и не считает их лишними или ненужными — просто мысли. О том, кто в данный момент поправляет свой золотистый ободок, с пониманием кивая собеседнику. Разве это так плохо? Возможно. Наконец справившись с малость вьющимися и не самыми послушными волосами, блондин облегчённо вздыхает и, беря своего спутника за руку, направляет обоих в известном им направлении. Второй только слегка сжимает чужую ладонь, не оставаясь безучастным в этом действии, нагоняя друга. Повезло, что этой ночью не будет холодно — впрочем, они специально выбирали дату, каждое утро проверяя прогноз погоды на неделю. Не ошиблись. И хорошо — вдруг кто-то из них потом лежал бы дома и болел? — О чём задумался-то? — легко улыбается Дрим, устремляя свой взгляд прямиком на друга. Тот смотрит в ответ. Даже не так — лишь на долю секунды переводит на него взор и тут же спешит разорвать это мгновение. Блондин, однако, тоже намеренно отвлекается на проезжающий мимо транспорт, стараясь вовсе не двигаться, не шевелить пальцами, в которых ощущаются странные покалывания, когда они останавливаются у проезжей части. Отпустить ли?.. Другой сдерживается от нервного вздоха, пожимает плечами и прикрывает глаза, не зная, что и ответить. Они ведь до сих пор держатся за руки? — Надеюсь, ты не слишком долго ждал? — Нет, я просто вышел проверить погоду. Дуновение ветра заставляет пряди волос качнуться куда-то в сторону. Немного приврал, чтобы тот лишний раз не беспокоился и не переживал. Но они же до сих пор держатся за руки. — Оу, понятно! Тогда хорошо, — дружелюбно выдыхает друг, не собираясь ловить того на явной лжи. Юноша мелко дёргается, замечая нужный номер на одном из общественных транспортов: — Наш автобус. До сих пор… Стоп, что? Кросс глядит вперёд, действительно наблюдая перед собой светящееся из-за маленьких светодиодных лампочек число «43». Его тянут в автобус за собой. Сидя в почти пустом салоне, он делает замок из рук, неосознанно потирая тыльную сторону ладони, где совсем недавно он чувствовал чужие прикосновения, пусть и донельзя слабые. Город проносится мимо довольно быстро, не позволяя нормально рассмотреть подготовленные в некоторых окнах жителей многоэтажек декорации к Хэллоуину. Скорее всего, отпраздновать его тоже можно будет вместе. Слушая, как друг что-то рассказывает о проведённом дне, параллельно что-то отвечая, Кросс не заметил, как того начало клонить в сон. Только когда на плечо медленно опустилась расслабленная голова, он замер, одними лишь глазами пробегаясь по золотистой макушке. Так он не заметил слабой и отнюдь не злой ухмылки и приоткрытых глаз, что втайне следят за дорогой. Если бы Дрима поймали на том, что он и близко сейчас не спит, то он бы ни о чём не пожалел. Это ведь просто дружеский жест, ничего более, разве нет? Тут он мысленно пожимает плечами, решая не углубляться в раздумья о такой глупости. — Мы приехали? — наконец принимает привычное положение юноша, позволяя соседу спокойно вдохнуть. Это, конечно, не укрывается от янтарных глаз. Он ничего не говорит: смотрит в окно, боковым зрением наблюдая, как тот тоже поворачивается к прозрачному стеклу, в котором отчётливо видит чужое отражение. — Да, пойдём. Они встают и выходят из автобуса, когда водитель зажимает педаль тормоза, останавливаясь и открывая двери. Идут. Ни много, ни мало. Ничего не говоря. В полной, невероятно уютной тишине, наслаждаясь компанией друг друга. Пусть Кросс и не ярый фанат всякого рода фестивалей — если его кто-то позовёт, то он, с большей долей вероятности, согласится. Тем более, он ещё не был на ночных мероприятиях такого типа. Но, учитывая, что оно проходит в давно знакомом парке, это не пугает — против, хочется узнать, что там изменилось. Дрим, иногда поглядывая на друга, замечая его молчаливый интерес, однобоко улыбался и неслышно вздыхал от очередного порыва схватить того за ладонь и ускорить шаг. Нет, лучше уж они дойдут неспеша. Но ведь белокурый вполне может идти быстрее. Как он обычно и делает! Фыркнув своим мыслям, блондин поймал на себе вопросительный взгляд. Он повёл плечом, чувствуя, как на собственном лице появляется ухмылка. Значительно ускорил шаг, ещё немного — и побежал вперёд, избавляясь таким образом от возможности по привычке взяться за конечность друга. — Дрим? Другой же, естественно, побежал за ним. Всё-таки, это совместная прогулка, да и небольшая пробежка ничего не испортит. Юноши останавливаются прямо перед входом в парк. Звучит музыка и возгласы людей. Кажется, там всё очень живо и весело. И действительно — поднимая взор на начало ярких рядов с лавками, они в какой-то степени ужасаются количеству людей. Если будут идти отдельно, то точно потеряются. Кросс чувствует, как в его ладонь медленно ложится чужая. Он смотрит на своего спутника и почти что дёргается от этого тёплого взгляда и невесомой улыбки. Отворачиваясь, парень отчётливо ощущает, как кровь всё же приливает к щекам. Хочется умыться холодной водой и выкинуть это к чёрту из головы… Только чтобы не краснеть сейчас перед ним. И они идут сквозь толпу, не разрывая крепкой хватки. Они едят суши за одним из столиков, и Дрим забавно морщится от вкуса соевого соуса. Они катаются на одном из поездов, после которого Кросс думает, что вот-вот умрёт от перегрузок. Они стреляют в тирах — из лука и из пневматического оружия — и обмениваются выигранными призами. И они просто стоят на почти не освещённом мосту, где изредка проходят люди. Верно, тут их почти нет, все сейчас возле огромной сцены, на которой выступают приезжие музыканты и актёры. Здесь небо практически полностью открыто — нет фонарей, только нечастые верхушки деревьев. Луна, отражая лучи солнца, горит на небосводе яркой, цельной окружностью. Звёзды намного ярче, чем пару часов назад. Интересно, можно ли составить из веснушек Дрима созвездия? — Это было, — звучит его голос совсем рядом, — просто чудесно. Серьёзно, спасибо, что согласился пойти сюда! — восторженно и слегка устало говорит он, делая хватку на игрушке увереннее, чтобы нечаянно не уронить. Или для смелости? Кросс смотрит на него. Внимательно, продолжительно, впитывая каждое слово. Затем кивает и улыбается, понимая, что усталость настигла и его самого. Он легко вздыхает, и блондин загребает его в долгие, мягкие объятия. И чего оба не ожидают — освобождая друг друга от физического контакта, они встречаются взглядами. И так и замирают, не меняя даже положения, лишь чуть-чуть отдалившись. Чувствуют этот глупый жар на лице. Некий упадок сил давит на рассудок необъяснимым желанием. Брови Дрима самостоятельно ползут вверх, неловко выгибаясь, пока он глупо и смущённо улыбается, перемещая одну свою кисть руки на чужое плечо, а вторую поднимая и аккуратно убирая белую прядь за ухо, чтобы она не мешала смотреть на… друга? Кросс хмурится, стараясь дышать ровнее и не кривиться в улыбке от нахлынувших чувств. Но когда рука возле его лица не исчезает, а даже остаётся на щеке, парень смотрит на янтарные радужки. И, наверное, это была его главная ошибка. Он подаётся вперёд и касается чужих губ своими, закрывая глаза одновременно с теми, что напротив. Тот почти тает от этого нежного прикосновения, сжимая пальцы на чужом джемпере. Они первый раз целуются на мосту, где нет никого, кроме них — или, быть может, они просто не замечают? Они едут домой на том же автобусе, что ходит здесь по ночам только сегодня. И белокурый вовсе не возражает, когда на его плече вновь создаёт давление светлая макушка, обладатель которой тихо сопит, медленно расслабляя кисть руки, аккуратно удерживаемую от падения Кроссом. Дрим ни в коем случае не против новой обыденности при прощаниях и встречах с тем — приятных и лёгких поцелуев. Именно поэтому, видя, что его норовят в очередной раз обнять перед уходом, он поджимает губу и уже самостоятельно затягивает парня в совершенно новую тенденцию. Так, значит теперь за руки можно держаться официально?