Моя собственность

Это чувство, чувство, пронизывающее тебя до дрожи костей. Чувство, что заставляет твое тело гореть, жаждать большего, и поддаваться злейшим грехам. Когда между вами буквально нет свободного пространства. Торопясь, Гриффит тащил Гатса за собой вверх по ступенькам. Ноги Командира были босыми, и холод булыжника входил в них до боли, что заставляло Гриффита невольно морщится. Воин еле успевал за ним, стараясь не уронить горящую керосиновую лампу в своих руках. Заметив, как неприятно Гриффиту от мерзлоты, Гатс подхватил его к себе на руки, продолжая путь к комнате командира уже так. Гриффит начал рассеивать десятки поцелуев своими невероятно мягкими губами по более жесткой коже Гатса. У последнего моментально загорели щеки и он стиснул зубы, ускоряя свой шаг. Открыв дверь в комнату Гриффита ногой, Гатс тут же усадил его на его кровать, не забыв закрыть за собой дверь. Лицо командира сменилось в ясной, но полной похоти улыбке. - Скорее, иди сюда Скомандовал Гриффит, подзывая к себе своего воина при помощи руки. Это был не первый раз когда они занимались сексом, а каждая ночь становилась только красочнее и лучше другой. Гатс кивнул, задув огонёк в лампе и поставив ее на тумбочку возле огромной кровати. Мужчина снял и поставил на пол свой нагрудник, что до сих пор был на нем. Он подошел поближе к своему командиру, сидящему на краю кровати и уложил его на кровать параллельно подушкам. Ехидная улыбка Гриффита только более увеличивала сексуальное желание Гатса. Желание стереть эту улыбку с его нахального лица и заставить его извиваться под Гатсом, прося большего. Гриффит поцеловал сильную мужскую руку, что находилась по одну сторону от его головы, поглаживая ее своими бледными пальцами. - Не смотри на меня так, Гатс. Просто приступай. Гатс кивнул, рассыпая большое количество грубых поцелуев по поверхности нежной кожи своего командира. Легким движением он расстегнул рубашку Гриффита, оголяя его торс. Черт, как же это тело было прекрасно. Гатс был готов любоваться им каждую секунду своей жизни, до самой смерти. Эти торчащие рёбра, ключицы, эта бледная кожа, на которой еще остались следы с прошлого раза. Это все было просто великолепно. Если бы сокровище было человеком, оно определенно было бы Гриффитом. Такое красивое, нежное, и зазывающее к себе, что бы его взяли. Гатс нетерпеливо прилип губами к соску Гриффита, кусая и посасывая его. Немного удивившись такой наглости, командир лишь наблюдал, прикрывая рот рукой, чувствуя, что непристойные звуки хотят выйти из его уст. Гатс отпрянул от соска и сжал его двумя своими пальцами, заставляя Гриффита взвизгнуть. Казалось бы, Гатс ничего такого не сделал, но ноги его командира уже немного тряслись от удовольствия, нахлынувшего на него словно цунами. Как же чертовски чувствителен был Гриффит. Любая часть его тела была его слабой точкой, заставляя его издавать самые непристойные звуки. Это даже нравилось Гатсу, ведь он мог не ограничивать себя в прикосновениях. Член Гриффита уже был невероятно напряженным и его умелый воин быстро его заметил. Гатс вытянул свое колено, прижимая его к промежности командира, заставляя последнего стонать. Как бы Гатсу не хотелось сорваться с места и войти в Гриффита прямо сейчас, он понимал, что нужно хорошо разогреть тело последнего, поэтому делал очень нежные движения вверх-вниз своим коленом по одетому члену меньшего мужчины. Реакция на это была очень удовлетворительной. Гриффит рефлекторно сжал свои колени вместе, пытаясь избежать стимуляции, но только усилил ее, заставляя его издать громкий, протяжный стон. Гатс наблюдал за каждым изменением в поведении Гриффита, и, черт, как же ему нравилось осознавать, что только он мог видеть его таким. Собственного командира таким беспомощным. Он нежно убрал прядь волос Гриффита с его аккуратного лица, неосознанно улыбаясь. Гатс отодвинул свое колено от промежности Гриффита, заставляя последнего жалобно немного скулить и стянул с него штаны. Холодный воздух ударил по горячему члену командира, вызывая у него не совсем приятные, острые ощущения. Гриффит ужасно жаждал того, что бы его взяли без каких-либо подготовок, но он знал, что это невозможно. Гатс приподнял ноги лежащего под ним парня и немного раздвинул их. Фиксируя Гриффита в таком положении, Гатс плюнул себе на пальцы и начал массажировать нежное кольцо мышц Гриффита. Когда под воздействием таких манипуляций командир немного расслабился, мужчина над ним вставил в него первый палец. Гриффит дернулся от таких резких ощущений и немного зашипел. Не смотря на то, что они занимаются этим не в первый раз, Гриффит все еще был очень тесным. Это даже нравилось Гатсу, нравилось ощущение того, как его партнер сжимается вокруг его члена, не отпуская. Иногда это было больно, но в большинстве случаев это было идеально. Второй палец вошел в Гриффита, уже два пальца начали разъезжаться друг от друга в разные стороны, растягивая парня изнутри. Такие сладкие звуки выходили из Гриффита, что Гатс был готов слышать их вечно. Это были звуки истинного наслаждение в перемешку с нетерпеливостью. Добавляя пальцы и ускоряя ритм своих движений, Гатс буквально насиловал Гриффита своими пальцами, заставляя последнего стонать и сжиматься вокруг них. Командир хватался за простыни над своей головой до побеления хрящиков рук, вонзая ногти в собственные ладони. Гатс с каждым толчком все больше задевал сладкую точку Гриффита, все больше приближая последнего к оргазму. В самый последний момент Гатс сжал конец члена Гриффита, не давая тому кончить. Мужчина просто не хотел, что бы его партнер потратил все свои силы на обычную подготовку и хотел, что бы они кончили вместе. Командир заныл под телом Гатса, явно жаждая испытать оргазм, но все-таки он понимал, что Гатс поступил правильно. Гриффит обнял шею Гатса, притягивая того ближе к себе и заговорил к нему совсем тихо: - Прошу, возьми меня, Гатс. Я принадлежу тебе также, как и ты мне. Так что покажи, как сильно ты меня хочешь. Не сдерживай себя. Гатс не со зла немного нахмурился, отводя взгляд в сторону, но все же кивнул. Слова Гриффита больно ударили Гатса в его промежность, словно молния. Вытащив пальцы из парня под ним, Гатс плюнул себе на ладонь и начал растирать свой член движениями вверх и вниз, слегка постанывая. Когда он увидел жалобный взгляд Гриффита, он понял, что пора. Легко приподняв задницу своего командира, он, потеревшись несколько раз о промежность Гриффита, все же вошел в него наполовину. Тело меньшего содрогается и он сжимает зубы, немного шипя. Все таки это тебе не два пальца. Да и Гатсу тоже нужно привыкнуть, теснота внутри чужого тела сжимает его член аж до боли. Полежав так несколько минут, Гриффит все же расслабился и дал Гатсу добро двигаться дальше. Тот кивнул и начал аккуратно выходить из и входить в Гриффита, каждый раз ударяя своим членом его простату. Очень быстро боль сменилась удовольствием, согревая душу Гриффита и заставляя того испытывать самые необычные ощущения. С каждым толчком Гатс ускорял свой темп, делая этот процесс еще более занимательным, гадая о том, с какой силой он войдет в него в этот раз. Гатс наклоняется к лицу Гриффита, целуя его губы и прижимая его ближе к себе, держа его затылок. Ладони командира перемещаются на щеки своего воина, втягивая его в более страстный и глубокий поцелуй. В это мгновение кажется, что в мире кроме них больше никого не существует, будто они здесь и сейчас и будто они являются одним целым. Ноги Гриффита обвиваются вокруг Гатса, подталкивая его ближе, хоть между ними уже нет места. Все звуки, что они сейчас издают, слились в один огромный беспорядок. Это чувства, что невозможно описать словами. Гатс продолжает бить Гриффита в нужное место уже с новой силой, заставляя стоны переходить на крики. Мужчина под ним лишь просит, что он был быстрее и сильнее. В какой-то момент тело Гриффита не справляется с такой сильной стимуляцией и он все же кончает. Гатс продолжает гнаться за собственным освобождением, уже используя Гриффита для этого. В последствии он кончает прямо в него. Командир тяжело дышит, уставившись куда-то сквозь тело Гатса в пустоту своими небесными глазами. Гатс выходит из его тела, тяжело падая на место на кровати рядом с ним. Резкая усталость даёт о себе знать и появляется нестерпимое желание просто лежать и что бы их никто не трогал. Гриффит поднимается первым, разминая свои плечи, что начали болеть после длительного времени нахождения в такой неудобной позе. Командир рвет ненужную старую рубашку на тряпки, смачивая их в воде, что бы он мог почистить и свое тело, и тело Гатса. Идти в баню сейчас было просто невозможно. Их бы заметили гуляющими где-попало в такой поздний час, и к тому же сами ребята были очень уставшими. Когда Гриффит закончил со своим телом, он подошел к Гатсу, но тот выхватил тряпку, сказав, что сам о себе позаботиться. Гриффит улыбнулся, обнимая спину Гатса сзади, пока тот занимается своим телом. - Но я же должен заботиться о своей собственности, Гатс. - Правильно, поэтому я хочу, что бы ты отдохнул. Гриффит вспомнил свои слова, что ранее были сказаны им и вновь улыбнулся, просто более счастливо. Когда Гатс закончил, он пригласил Гриффита под одеяло. Они прижались к телам друг-друга, обнимая их, чувствуя, как их разумы проваливаются в пучину сновидений с очень большой скоростью. - Спокойной ночи, Гатс Тихо донеслось из уст уже засыпающего человека. - И тебе, Гриффит.