« — Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза! »
— Нил... — Да-да? — Напомни мне, пожалуйста, еще раз, зачем ты разбудил меня в 2 часа ночи с криками: "Немедленно одевайся, я буду у тебя через 20 минут"? — наконец посмотрев на своего горе-напарника, спросила уставшая Ева Розалин. Они давно выехали за город и теперь едут по одинокой трассе, освещаемой лишь парой фонарей, а вокруг была тишина, за исключением музыки, проносящейся по всему салону тихим отголоском. Розалин не имела ни малейшего понятия, за чьим авторством были все эти песни, да и учитывая степень их паршивости, даже знать не хочет. А может она просто придирается к ним из-за своего полусонного состояния? Да, должно быть это и является причиной. Уставший внешний вид, синяки под глазами, расфокусированный взгляд, спутанные волосы, помятый халат. Честно, выглядела она паршиво. Однако как бы выглядели вы, если бы ваш друг резко вытащил вас из дома в такой поздний час? — Терпение — добродетель, Ева. — спокойно ответил источник ее вечной головной боли. А после недолгой паузы добавил: — И зачем ты вообще рабочий халат напялила? — Откуда мне знать было? Ты так тараторил в трубку, что я подумала, что нам поступил звонок! — посмотрев уже на самого Нила, сидящего за рулем, ответила Ева. — Да и ты тоже сейчас в халате! Сам он выглядел не лучше, хотя его вечно излюбленный пробор на голове был идеальнее всех их вместе взятых в данный момент. — Я практически не снимаю его, Ева, потому что мы с халатом являемся частью единого организма. — с недовольным видом, повернувшись в сторону своей собеседницы, сказал Уоттс. — А вот тебе действительно нужен отдых, учитывая, что каждую просьбу отправиться гулять ночью ты воспринимаешь, как вызов на работу — Да ты ведь даже не объяснил толком по какой причине ты меня разбудил и потащил куда-то за город на служебной машине! — на повышенных тонах возмущалась Розалин. — И откуда ты ее вообще достал в такой час, раз уж мы не на вызов едем?! — А, это? Я угнал ее. — невозмутимо ответил Нил и снова повернул голову, смотря на дорогу. У девушки просто не было слов. Вечно он что-нибудь выкинет, а ей потом сидеть и пребывать в подвешенном состоянии после еще одной его выходки. После недолгого обдумывания, глубоких вздохов и выдохов, она сказала: — Угнал ее ты, а мне потом опять отдуваться за своего напарника-дурочка, дабы того не выперли с работы. Который это по счету раз? Думаешь мне приятно вечно краснеть за тебя перед начальством? Я в любой момент могу все это скинуть на тебя, а потом смотреть, как тебя за шкирку выкидывают из компании за подобные выходки. — Да, но продолжаешь все равно отдуваться за меня, верно? — чуть ухмыльнувшись ответил Уоттс. А этот гаденыш знает куда целиться, чтобы обрушить всю невозмутимость Розалин. Тяжелый вздох— — Ты невыносим. — подвела итог Розалин. — Знаю. — смиренно ответил Уоттс. На этом их диалог кончился. Ева вновь отвернулась к окну, смотря на быстро меняющийся пейзаж. У обочины росли лишь одинокие деревья, окутанные тьмой, которую разгоняли такие же одинокие фонари. Ухватив глазами кусочек неба, девушка еле-еле смогла разглядеть редкие звезды, которые отчаянно излучали свой свет, как бы крича: "Мы здесь! Мы есть на небе!". Жаль, что в городах не слышен их отчаянный небесный крик. Вся эта атмосфера внезапной ночной поездки... она, честно сказать, немного расслабляла. Однако в голове доктора Розалин не утихала мысль о все таком же внезапном звонке. А что если им позвонят прямо сейчас? Добираться обратно за оборудованием и документами, а потом к клиенту будет очень долго. А что если они не успеют? И еще много-много подобных "А что если?". С момента выхода на подобную работу ты всегда сидишь в ожидании звонка, который может произойти в любую секунду, а нервное ожидание переплетается с мыслью: "Надо во что бы то ни стало успеть". — О чем задумалась? Внезапный голос напарника отвлек девушку от размышлений. — Да так... о мелочах. — невзначай бросила Ева. — Так куда мы все таки едем? — Я же сказал — терпение, Ева. Тебе там понравится. — весело ответил Нил. — Я просто хочу удостовериться, что ты не выкинешь меня на обочине, со словами: "В этом мире выживает сильнейший, увидимся у пациента". — вздохнула Розалин. Но ответа не последовало. Удивленно посмотрев на Нила, Ева уже было хотела спросить, все ли у него в порядке, но ее перебили: — Серьезно, тебе уже пора перестать думать только о работе. Именно поэтому мы едем туда, куда едем. Так что, тс, расслабься, наслаждайся пейзажами за окном, прекрасной музыкой и моей приятной компанией. — Про приятную компанию было лишн... — — Тссс. Все, я тебя затсыкал. В ответ лишь прозвучал тяжелый вздох Евы. После этого ни один из них не промолвил ни слова. Вскоре по пути с обочины исчезли фонари и деревья, а впереди показалось поле. Поле лаванды. Даже из далека это было прекрасное зрелище. Огромное поле цветов, освещаемое лишь звездами с неба, которые уже не кричали о своем существовании, а мягко приветствовали. Мягко, ярко и красиво. Подъехав к полю и остановившись у обочины, Нил заглушил мотор. — Ну вот мы и на месте. — довольно бросил Уоттс и вылез из машины. А Ева же... она завороженно смотрела на всю эту красоту за окном, не понимая, сон это или реальность. Огромное прекрасное ночное небо, усыпанное звездами, а под ними бескрайнее фиолетовое поле лаванды, которому, казалось, не было ни конца ни края. Она бы так и продолжила любоваться им из машины, если бы за окном не появилось лицо Нила, и тот возмущенно бы не постучал в это самое окно. — Ты так и будешь сидеть и смотреть из машины? За ее пределами вообще-то видок получше будет. Вылезай давай, скоро дырку протрешь в сиденье. Как только она открыла дверь машины, резкий свежий ночной воздух с цветочным благоуханием цветов ударил ей в голову. Выйдя полностью, у девушки немного закружилась голова и она почувствовала резкий прилив сил. Да, все же люди были правы. Воздух в городе и правда слишком загрязнен. Там ты не дышишь, ты задыхаешься. Задыхаешься, не способный вздохнуть полной грудью. И Ева Розалин вздохнула полной грудью впервые за долгое время. — Так и знал, что тебе понравится. — ухмыльнулся Нил. — Пойдем. Ее напарник начал проходить мимо цветов, углубляясь в поле. Девушка медленно, не торопясь шла за ним, осматривая это прекрасное место. Дул слабый ветерок, который аккуратно, будто убаюкивая, колыхал нежные ветви лаванды, на что та покорно покачивалась, благодаря его за заботу. А звезды... Ева еще никогда не видела таких ярких звезд. Они освещали все поле, помогая разглядеть каждую его веточку, каждый мизерный лепесток. И девушка старалась идти аккуратно, пытаясь не наступать на эти удивительные цветы. Вскоре Нил остановился и присел, похлопывая ладонью рядом с собой, призывая подругу сесть рядом. И она села, все еще не способная сказать ни слова, лишь завороженно смотреть на эту прекрасную, будто во сне, картину. Если это и вправду сон, то она уж точно не хочет просыпаться прямо сейчас. — Слушай, я ведь тебя уже растсыкал. Скажи хоть слово, а то я уже начинаю думать, будто сломал тебя. — возмущенно сказал Нил. — Нил, я... Откуда?... — смогла лишь произнести Ева и удивленно посмотреть на Уоттса. Тот лишь улыбнулся и прикрыл глаза. — Помнишь я тебе рассказывал, как мы с дедушкой каждый год ездили смотреть на звезды? — спросил у нее Нил. — Но ты ведь вроде говорил про холм, разве нет? — Сценарное упущение, ничего не могу с собой поделать. — лишь пожал плечами ее напарник, который уже лег на спину, завороженно смотря на ночное небо. Внимательно осматривая его лицо, Ева замечала... умиротворение и спокойствие. Слова, которые являются полной противоположностью ее шебушному, громкому и порой глупому напарнику... Или не совсем? Ева все знала. С их разговора на террасе прошло достаточно времени, однако девушка все еще не может выкинуть его из головы. Нил болен — факт. И если он с этим смирился, то Ева... хоть и делает вид, но она беспокоится за него, как бы этого не отрицала. Он до сих пор пытается принимать обезболивающее скрытно от всех, но теперь, зная правду, каждое его "Мне нужно отлить", воспринимается иначе. И даже сейчас. Эта странная ночная поездка заставляет Розалин думать о том, о чем не хотелось бы. Ева настолько ушла в свои размышления, что не заметила, как ее пристальный взгляд был замечен объектом ее раздумий. — Ева, неужели мое лицо для тебя интереснее звезд на небе? Я польщен. — ухмыльнулся Нил. — Нил, зачем ты— ? — пыталось было начать разговор девушка, но ее перебили. — О нет, не-не-не-не-не. Я узнаю этот взгляд. Заканчивай. — резко произнес Уоттс, приподнявшись на локтях, посмотрев на подругу. — Я привез нас сюда не для того, чтобы ты жалела меня, так что все, я тебя снова затсыкиваю. — Тогда для чего ты привез нас сюда? — серьезно спросила Ева. Последовала короткая пауза, после которой Уоттс снова лег и произнес: — Ты устала, забиваешь свою голову одной лишь работой, накручиваешь себя... Я это вижу, поверь. Ты даже перестала мне мстить за битву бумажными шариками в офисе и обращать внимание на мои розыгрыши, что это как не звоночек? Так что считай это маленьким отпуском от работы и городской суеты, а то ты становишься какой-то скучной. — спокойно ответил Нил, после чего добавил: — Да и... я давно хотел поделиться этим местом с кем-то. Розалин немного удивилась. Так все это... было ради того, чтобы помочь ей? Да, иногда шебушной Нил Уоттс может показать себя и с другой стороны.«И немного погодя ты прибавил: — Знаешь когда очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце.»
Казалось прошла вечность, пока они сидели в полной тишине, рассматривая бескрайний ночной небосвод на лавандовом поле. — А ведь знаешь... — начала разговор Ева.— Лаванда — на языке цветов означает "спокойствие, умиротворение". — Не знал, что ты знаешь язык цветов. — удивленно подметил Нил. — Да, было время увлекалась им. — невзначай ответила Розалин. — Так, а ну погоди секунду. — Нил посмотрел на напарницу. — Ты мне несколько раз подряд дарила на день рождение герань, что она означает? — с недоумением спросил напарник девушки. А ответом ему была тишина. — Что за молчание?! Я ведь все равно потом узнаю! — возмущенно и по-детски возмутился Уоттс. — Если там будет что-то оскорбительное, то каждый наш раз, когда мы будем на работе разбивать очередной барьер у мементо, я тебе клянусь, я буду орать так, что у тебя уши закладывать будет! — Да, как скажешь. — спокойно, не отрывая взгляда от ночного неба, парировала Ева. Глупо моргнув пару раз, Уоттс решил не продолжать эту тему. Все равно ведь сам сможет узнать, да и Ева сейчас выглядела хоть немного расслабленной, а это значит парень со своим заданием справился на отлично. — Знаешь, когда моя мама была ребенком, дедушка тоже возил ее сюда смотреть на звезды. — начал рассказ Нил. — Правда? — ради интереса бросила напарница Уоттса. — Да. Однажды у них завязался разговор, во время которого дедушка спросил ее, кем она хочет быть: звездой, которая помогает освещать это лавандовое поле, дабы им могли любоваться другие, либо же лавандой, которая с помощью звезд могла показать себя всему миру. — продолжил откровенничать Нил. — Откуда такие подробности? — поинтересовалась Ева. Молчание. — Дедушка рассказывал. — коротко ответил Нил. Ева повернула голову в сторону напарника. Было видно, что он хотел что-то добавить, но все не решался. Это можно было сказать, по тому как он немного хмурил брови, будто взвешивая все "за" и "против". — А ты... что бы ты выбрала? — все таки спросил Уоттс, упрямо стараясь не смотреть напарнице в глаза. Неужели настолько неловким был для него этот вопрос? Это был крайне неоднозначный и с одной стороны глупый вопрос. Быть лавандой, показывая себя всему миру, либо же звездой, которая помогает цветам показать себя... Звезды так далеко, но их, казалось, недосягаемый свет достигает этого маленького, по меркам всей их планеты, поля лаванды. Значит, возможно, самим звездам есть дело до этих самых цветов. Они видят их и помогают им быть увиденными. — Я не могу дать однозначный ответ. — начала Розалин. — Но, возможно, я хотела бы быть звездой. Отчасти наша работа схожа с тем, что делают они. Мы также помогаем людям исполнять свои мечты, в итоге которых они показывают себя целому миру, ведь для них самих, в тот самый момент, они и являются всем миром. Они совершают подвиги, добиваются успехов, воплощают свои мечты в жизнь сами, хоть этого никогда и не случалось в реальном мире. А мы лишь их проводники, помощники. — Что ж, неудивительно. — подытожил он, снимая очки. — Как минимум для одной лаванды ты уже являешься самой яркой звездой. — улыбнулся Уоттс. От таких откровений у Евы чуть челюсть не отвисла, а на лице появился чуть видный смуглый румянец, который был прекрасно виден в свете миллиардов звезд. А сам Нил... Ева уже и позабыла, как он выглядит без очков. Эти зеленые глаза... в них отражались не только звезды. Казалось, будто их переполняет умиротворение, надежда, беспокойство и еще множество противоречивых эмоций. Нила так легко прочесть по глазам. Вот уж точно: глаза — зеркало души. —... Нил, ты же знаешь, что пьяным нельзя садиться за руль? — с ноткой беспокойства спросила Ева. — Эй! Я трезв стеклышко! — возмутился Нил и недовольно обернулся в сторону Евы. Повисла неловкая пауза. Когда Уоттс повернулся к ней, она смогла в полной мере разглядеть его лицо. Лицо Нила Уоттса, который ничего не скрывал от нее в данный момент. Казалось будто она могла спросить у него что угодно и сразу получить правдивый ответ, но учитывая, что это Нил, то он тут же наденет очки, ответив при этом что-то нелепое. "Самозванец..." — промелькнуло у Евы в голове. Человек, выдающий себя за другого. Спросите у старой Евы Розалин, как бы она описала Нила Уоттса, и тут же получите в ответ: "неугомонный, громкий, бесшабашный взрослый ребенок с шилом в заднице". Но если вы зададите ей этот вопрос сейчас, Ева бы подумала трижды, прежде чем ответить тоже самое. А Нил же в это время будто смотрел... стоп, а куда он смотрит вообще? У него был слишком расфокусированный взгляд, да и смотрел он как будто куда-то сквозь собеседницу. — Нил? — забеспокоившись окликнула его Ева. — Ладно, если серьезно, я ни черта без очков не вижу. — Нил снова надел очки и в этот раз уже точно посмотрел на свою собеседницу. — О, вот, так лучше. — довольно добавил он. Розалин тяжело вздохнула. Боже, этот идиот неисправим. — Ты ужасен. — Знаю. После недолгих раздумий девушка прилегла рядом со своим глупым напарником и устремила взгляд в небо. В конце концов, какая разница, если она узнала о Ниле немного больше? Ее отношение к нему не поменялось, не учитывая того, что теперь она готова вставать поздней ночью при каждом его звонке и ехать с ним невесть знает куда. — Какое у тебя вообще зрение? — поинтересовалась Розалин, пытаясь увести свои мысли, которые пошли далеко не в лучшую сторону. — Лучше тебе не знать. — пробубнил Уоттс. И после этого по всему полю разнесся коллективный смех. Они бы еще долго лежали в полной тишине, думая каждый о своем. Ева же о том, что будет когда настанет тот самый момент? Что она будет чувствовать, и самое главное, что будет после? Внезапно Уоттс почувствовал теплое мягкое прикосновение к своей ладони. Удивленно посмотрев сначала на свою руку, а после на Еву, тот понял, что это она робко положила свою ладонь на его собственную. Девушка же поздно осознала последствия своих действий, потому лишь немного вздрогнула, заметив взгляд своего напарника. Вот, что случается, дай ты только волю своим переживаниям. Она действительно не хочет его отпускать. Только мысль о том, что в любой момент может случиться непоправимое заставляет все внутренности переворачиваться, а сердце болезненно учащать свой ритм в клетке из ребер. Она не хочет, чтобы Нил уходил. — Нил. — Да? — Давай через год снова приедем сюда? Ответом ей стала робкая болезненная улыбка ее напарника. — Да. — согласился Уоттс. — Давай снова приедем сюда через год.« — Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката,
тебе было очень грустно? »
— Сгенерированное воспоминание было остановлено. — холодно произнес механизированный голос. И в тот же миг все замерло. Лаванда перестала колыхаться на ветру, звезды перестали быть такими яркими, тепло от руки Евы перестало исходить, а обзор вокруг начал напоминать застывший снимок, сделанный с помощью древнего фотоаппарата. Улыбка с лица доктора Нила Уоттса спала. — Промежуточное тестирование сгенерированных воспоминаний было завершено успешно. — вновь вторил механический голос. Уоттс молча встал с фальшивого поля, обернувшись на ненастоящую Еву Розалин. Она застыла, отдаваясь синим свечением, все продолжая смотреть на фальшивое звездное небо. Уоттс поправил очки, отвернувшись от проекции своей напарницы. Осознание факта всего произошедшего нельзя было просто принять. Ведь по сути ничего и не происходило. — Записать сгенерированное воспоминание на исходный носитель? — ожидая подтверждения задала вопрос система. Или все таки...? — Нет, сотри его. — после долгого молчания произнес Нил. После этих слов все вокруг начало рассыпаться. Звездное небо вместе с полем лаванды, некогда воодушевляя своим величием, оказались не более, чем черным пространством с зелеными полосами в качестве разметки. А Ева... нет, не Ева, проекция Евы Розалин прежде чем исчезнуть, лишь поморгала пару раз и пропала из виду. Чем он только думал? Неоправданные надежды? Нехватка времени? С какого черта он посчитал, что это будет хорошей идеей? — Сгенерированное воспоминание успешно стерто. Сохранить данные профиля Ева Розалин? Почему помогая другим людям осуществить свои мечты, они должны воздерживаться от своих собственных? Все просто, сердца этих стариков в любую минуту могут остановиться навсегда. — Нет, данные тоже сотри. — глухо произнес Уоттс. Но чем тогда Нил Уоттс отличается от этих самых стариков? — Данные профиля Ева Розалин о сгенерированном воспоминании стерты. С этими словами все пространство всколыхнулось красными огнями. — Выход из системы. — второпях произнес парень. Очередной приступ. Открыв глаза, Нил Уоттс почувствовал острую боль в районе сердца. Буквально скинув с себя шлем, парень стал лихорадочно метать рукой по прикроватной тумбочке в поисках обезболивающего, где его не оказалось. Буквально упав с кровати, прерывисто дыша и держась за грудь, он смог подняться, держась за всю ту же несчастную тумбочку. Перебираясь дальше по комнате на пути к шкафу, хватаясь за все предметы, дабы не упасть, Нил резко распахнул шкаф, нервно роясь в карманах халата. Когда же он нащупал злосчастные таблетки, он без промедления кинул сразу 3 штуки себе в рот и осел на пол. — Какой идиот засунул их туда, мать твою... — а после до него дошло. — Ах, да, точно, я же туда их и засунул. Нил никогда не любил приступы, начинающиеся во время его нахождения в симуляции. Не то что бы он их в принципе любил, однако если такое случится на работе, то оборудование Зигмунда не оповестит одного из админов системы, что ему бы пора бы на секундочку выйти и сделать что-то. Черт, он ведь так и в больницу попасть может. А с учетом того, что в последнее время приступы стали чаще и с каждым разом боль усиливалась все сильнее, то риски увеличиваются втрое. — Ну и хер с ним. — коротко подытожил вслух свои размышления Нил. Казалось вечность прошла, пока обезболивающие выполнили свое прямое предназначение. Когда он смог полностью прийти в себя, Уоттс поднялся с пола. Сколько он еще протянет? Да и есть ли вообще смысл? Машина практически доведена до совершенства, но сколько упущенных шансов, возможностей, а все просто из-за того, что у него меньше времени, чем у остальных. Он подошел к зеркалу и осмотрел себя. Жалкое зрелище, честно сказать. Да, на здорового человека он теперь потянет с натяжкой. Хотя если волосы уложить, то в принципе все не так плохо. Обернувшись на кровать, он пристально посмотрел на шлем без обшивки, которую сам же снял, а после и на саму машину, стоящую рядом с кроватью. Вся его работа. Но какой ценой? Нащупав у себя в кармане телефон, он вытащил его и снова перевел взгляд на машину. Тяжелый вздох— Нил напечатал номер телефона, который давно уже выучил наизусть. И вот настал тот самый момент, когда нужно нажать на кнопку вызова... но Уоттс замешкался. Он думал о последствиях подобного звонка, о непредсказуемости дальнейших его действий. А действительно ли стоит это делать? В последний раз посмотрев на машину, он нажал на вызов. Послышались непродолжительные гудки. — Нил, какого, мать его, черта? Сейчас 2 часа ноч... — послышался сонный и недовольный голос Евы, который тут же беспринципно был перебит. — Немедленно девайся, буду у тебя через 20 минут. — весело протараторил Нил в трубку. — Что?! Нил, что случ... — но Нил не успел дослушать удивленные возгласы своей напарницы, он тут же сбросил трубку. Довольный собой, парень положил телефон в карман штанов. Надев свой извечный любимый халат, он легкой походкой направился к выходу, лишь в последний раз бросив свой взгляд на машину у кровати. Ненадолго задумавшись, он снова пошел к выходу. Нет уж, у него сейчас другая проблема, над которой ему стоит подумать: Как ему угнать машину из офиса?«Но Маленький принц не ответил.»