Что происходит в Вегасе

Вегас. Город огней, жизни. Он, блядь, был до краев наполнен и тем, и другим. Но, несмотря на все огни и все безумные попытки искусственной радости, которые происходили в его пределах, он был в корне бездушным. Это был город в пустыне, поддерживаемый искусственно и питаемый пороком. Это был паразит на земле, и если бы кто-нибудь выдернул вилку из розетки, он бы умер. И все же, в то время как жадность и азартные игры текли рекой, они отказывались иссякать. В конечном счете, это было одно из лучших мест, где они действительно могли оказаться. Двое мужчин – а "мужчины" было чертовски вольным термином, когда дело касалось вопроса о человечности для них, – которые просто не могли умереть. Они оставили позади все усилия, чтобы снова подставить их. (Было ли это вообще подставой, если они убили детей? У них было. Джек ни черта не почувствовал.) Джек не слишком задумывался о том, что было раньше. Он ни о чем особо не думал. Его жизнь до этого момента.. (или это была не жизнь? Он не был уверен, что относится к той же категории, что и вампир или оборотень, но, возможно, так оно и было) было почти за пределами веры, от того, что его оставили умирать в костюме, до той части, когда не буквальная сущность предложила его телу второй шанс. Со временем все становилось только страннее. Одна вещь показалась ему превыше всего остального, большой золотой медведь совершил ошибку, это было чертовски чертовски точно. Он не был героем, возможно, когда-то герой жил в этом мешке с мясом, но этого парня давно не было. Он раскололся вместе со своей смертностью, и то, что осталось позади, было чем-то другим. В этот момент он медленно кружил, надеясь вернуться к тотальной смерти и, возможно, получить быстрый путь из этого тура, полного неудач и разрушений. Или он был. Он размышлял о своем собственном разрушении, когда этот гребаный парень появился в его жизни. Насколько Джек был безразличен и нигилизм, настолько Дэйв был энтузиазмом и оптимистичным хаосом. Джек был в положении, когда он попадал в старую колею, старые привычки, ходил на работу каждый день, говорил себе, что куда-то идет, но вместо этого бегал на беговой дорожке, которую сам построил. Он был безоснователен, без привязи, которая была его сестрой и Питером, и не верил, что когда-нибудь снова их найдет. Он каждый день смеялся над нелепым дерьмом, которое происходило в его жизни, ожидая выхода. А потом появился Дэйв и предложил ему что-то новое, что-то веселое. Он сказал, почему, черт возьми, нет, что ему вообще терять? И это было весело. И что было еще более забавно, чем убийство и последующее сокрытие, так это то, как Дэйв смотрел на него. Парень был странным, но странным в том смысле, что кричал, что во всем мире нет никого, похожего на него. Он был уникален, баклажан, о котором никто не просил. Он нравился Джеку. Он ничего не мог с этим поделать. Всякий раз, когда его мозг говорил ему "нет", что это ужасная идея, его внутреннее чутье говорило "да". Дэйв ухмылялся ему и предлагал что-нибудь нелепое, а он просто соглашался, потому что, что бы ни случилось, было бы интереснее, чем то, что случилось бы, если бы он этого не сделал. Все это было освобождением, это было схождением с пути, на котором он был. С того момента, как он убил тех детей, он послал к черту всю ответственность, все ожидания. Он был недостаточно хорош при жизни, какой бредовой ложью он жил, если думал, что после смерти сможет добиться большего? Нет, веселье было в порядке вещей, и корить себя за все то, что он не мог сделать, и за людей, которых он не мог спасти, было полностью покончено. Самое странное дерьмо с Дэйвом было то, что это заставило его снова почувствовать эмоции. Он мог быть уверен, что когда умер, то потерял все это. Что-то связанное с чувстами. Но нет, должно быть, какая-то частичка их осталась в разбитых кусочках апельсина, потому что в его холодном, гнилом сердце было что-то похожее на любовь к этому неуравновешенному ублюдку цвета баклажана. Очевидно, он не сказал бы ему это в лицо, он заставил бы его гадать. Потому что было забавно наблюдать, как он умолял, как он прыгал через костер, поддерживать его нетерпеливый, оптимистичный настрой. Может быть, если он когда-нибудь завянет, он бросит ему кусочек, всего лишь кусочек своих эмоций, чтобы держать его на поводке. Потому что ему это понравилось. Он наслаждался им. Он знал, что Дэйв был там, в его доме, пользовался его вещами, пользовался его душем, и хотя он создавал впечатление, что задушил бы его чрезмерно длинную шею за проступок, если бы она была открыта ему, он наслаждался этим, когда это было частным и не обсуждаемым. Может быть, он даже получал от этого удовольствие один или два раза. Он получал свои удары там, где находил их. А Дэйв был опасен, Джек не питал никаких иллюзий на этот счет. Если бы он предал его, он попытался бы убить его, даже не моргнув глазом, если бы он связался с ним, он разрушил бы всю его жизнь. Черт, иногда он рисковал жизнью Джека просто ради удовольствия, просто для смеха. Не было никакого деликатного прикосновения, оба пришли из хренового места и собирались в хреновые места, и это было просто прекрасно. Джек тоже может быть опасен, даже помимо убийств. Однажды он заметил парня, который раздражал собачника на улице, и вырубил его одним ударом. Он мог принять все, что было брошено на его пути, и наличие кого-то, кто так же охотно помогал ему, если он выходил за рамки дозволенного, скорее возбуждало, чем беспокоило. Кроме того, смерть была не такой уж плохой перспективой, когда он чувствовал себя бессмертным мандариновым зомби. И теперь, когда они были свободны от своих проклятых контрактов во Freddy's, они собирались наслаждаться гораздо большим, чем просто тусоваться в одном здании. Это был Вегас, Дэйв обещал проституток, и там уже было много кокаина. Конечно, находясь в состоянии наркотического опьянения, это мало что дало, ровно столько, чтобы вечеринка продолжалась, ровно столько, чтобы сон не приближался к их двери. Это, конечно, было не то дерьмо, которое иногда появлялось у Freddy's. Не имело значения, что, когда Джек провел метафорическую линию (в последнее время он проводил много линий) в вечное будущее, было место, где Вегас перестал быть веселым, где он перестал существовать, где мир сгорел в огне солнца. Все, что сейчас имело значение, это быть здесь. И тот факт, что - когда Дейв был с ним - он не знал, что будет дальше. И это было весело. -- - Я же говорил тебе, старина, я всегда держу свое слово. - Сказал Дэйв, сияя, когда он толкнул дверь гостиничного номера и вошел. Они не обсуждали совместное проживание в номере, но это было то, что они делали, потому что Джек забронировал его и, как обычно, приехал, чтобы найти Дэйва, принимающего душ. Он даже не дал ему ключ-карту; он, вероятно, взломал свою собственную. В этом тоже было дело, люди думали, что Дэйв глуп, но парень был чертовски гениален, он мог заставить машины делать то, что они не должны были делать, просто иногда эти вещи были смешными. Слишком много телефонных парней за эти годы поняли, что, когда дело касается Дэйва Миллера, пытаться контролировать его было невероятно ужасной ошибкой. Всегда было легче идти по пути наименьшего сопротивления, который не заканчивался тем, что на тебя в конце смены набрасывался ужасно модифицированный аниматроник. Дэйв сделал величественный жест, словно кланяясь в конце фокуса. - На подходе есть проститутки. Качественные спортивные проститутки. -Где ты их вообще взял? - спросил он. -И на какие деньги? Чьи деньги?” -У меня есть свои способы, старина, не беспокойся об этом, все, о чем тебе нужно беспокоиться, это о том, как чертовски весело мы проведем время позже. Он указал на кровать, которая технически была чертовой кроватью Джека. Этот жест затронул что-то невысказанное в Джеке. Джек все равно кивнул. У него все еще было либидо. Он был удивлен, обнаружив, что он это сделал, что определенные части его тела были нетронутыми и не затронуты медленным спадом деградации, который испытало остальная часть его тела. Он возбудился, у него появилось настроение трахаться, и это была одна из немногих вещей, которыми он мог по-настоящему наслаждаться в этом состоянии почти жизни. Единственное, с чем он трахался с тех пор, как его вернули, был Фокси, и это только потому, что он был там, и Джека не волновало, как он выглядел. Другие люди не оценили хороший костюм из лисьего меха, но Джек оценил. Конечно, часть веселья заключалась в риске быть пойманным любым телефонным парнем, который был там. У всех них была чрезмерная привязанность к аниматроникам Фокси, жестко закодированным в их телефонных мозгах. И это как бы делало его еще слаще. Но если он был честен с самим собой, в этой поездке он смотрел на Дэйва, позволяя этим винтикам в его голове вращаться. Он понятия не имел, на что похоже либидо Дэйва, однажды он поговорил с ним о том, что ощущение, что трахаться с Фокси, было хорошей идеей, и он был несколько равнодушен к аниматронику, сказав, что с ним все в порядке, но ничего такого, что поглотило всю его жизнь. Его внимание, казалось, было сосредоточено где-то еще большую часть времени. И Джек начал подозревать, что где-то еще был он. Но даже с этим подозрением он не мог быть уверен, было ли это чем-то иным, кроме одержимости, было ли это сексуальным или даже романтичным. Он не обсуждал это с Дэйвом и даже не знал, с чего начать ни с того ни с сего. Дэйв иногда отпускал грубые комментарии и даже в деликатных случаях флиртовал с ним (он был уверен, что некоторые комментарии были кокетливыми, никто не был настолько равнодушен) и, конечно же, он имел в виду, что это куда-то приведет? Вегас был бы местом, чтобы узнать. Момент истины. -- Проститутка, которую Дэйву каким-то образом удалось завербовать для них, была достаточно приятной женщиной, сдержанной и уверенной в себе работающей леди, которой было совершенно безразлично, о чем просил ее Дэйв, при условии, что вознаграждение было приличным. Дэйв – верный своему слову - действительно имел при себе пачку наличных. Джек был почти уверен, что на некоторых из них были пятна крови, но, возможно, это был просто соус из крылышек буйволицы, потому что Дэйв любил такие блюда и разбрызгал соус повсюду. Он так любил их, что часто даже не делился ими со своим лучшим другом, когда заказывал. Ему больше повезло с шашлыками. Лучший друг. Это была мысль, не так ли? Был ли Джек его лучшим другом? Он никогда не говорил этого, но он должен был предположить, что это так. Большинство людей не ладили с Дэйвом, так что не было большого количества конкурентов. Тот факт, что в конце концов это была проститутка в единственном числе, а не во множественном, показался Джеку забавным. Он был уверен, что Дэйв изначально предназначал по одному для каждого из них, но отсутствие предложения в сочетании со спросом сделало все это намного интереснее для него. Он прикидывался дурачком, как обычно делал, в развлекательных целях, позволяя хаосу разыграться самому по себе. Он хотел услышать, как Дэйв скажет это, услышать, как он предложит им разделить одну и ту же женщину сегодня вечером. Он не сомневался, что так и будет, он уже видел, как шестеренки поворачиваются в его фиолетовой голове, когда он смотрел на нее и сжимал рот в тонкую линию, когда думал об этом. Независимо от того, какое решение было принято, он улыбнулся и повернулся к Джеку. -Привет, старина! - сказал он, яркий и нетерпеливый. -Давайте, блядь, зажарим эту шлюху на вертеле вместе!- Это было именно то, что он хотел услышать, но он оставался беспристрастным и любопытным, не давая ему и намека на то, насколько ему понравился вопрос. -Просто имейте в виду. - Дэйв продолжил, и Джек поднял бровь, не ожидая, что в этом соглашении будет подвох. -Если наши члены соприкоснутся внутри нее, и ты не скажешь “нет, гомо”, нам сегодня придется спать в разных кроватях. Джек закатил глаза и протянул руку. -Прекрасно. - Сказал он.-Договорились - Ничто из этого не мешало его планам. Улыбка Дэйва стала еще шире, так мило, как это бывало, когда он был исключительно увлечен чем-то, и он крепко пожал Джеку руку. -Сделка. -- Поначалу было немного неловко, Дэйв предложил им заняться, поскольку у него вообще не было стыда (он когда-нибудь испытывал стыд за что-нибудь? Джек сомневался, что он это сделал). Прежде чем кто-либо успел возразить, он вытащил свой член, разогреваемый проституткой, которая назвала им свое вымышленное имя Фокси. Джек не был уверен, сказал ли ей Дэйв придумать название для смеха или это просто очередная чушь о судьбе, которую он так разозлил в последнее время. Он попытался разрядить обстановку, пошутив с Джеком, что Фокси (или Фокси Леди, как они ее называли) не согласилась надеть маску Фокси для него, но она согласилась пойти с ними без седла. Наверное, это было хорошо, что никто из них не мог умереть, учитывая количество вещей, которые мог иметь секс-работник, который не любит презервативы без седла. Они были ее идеальными клиентами, невосприимчивыми ко всему, с кучей наличных и мечтой о Вегасе. Вид с того места, где он находился, был довольно хорошим. В этом не было ничего нового, Джек видел член Дэйва несколько раз за эти годы. Они постоянно переодевались в эти ужасные костюмы и снимали их друг с друга. Секретная комната была, по сути, раздевалкой и пахла примерно так же плохо, как и любая другая, или даже хуже. Джек также видел Дэйва один или два раза в его доме в перерывах между приемом душа, когда на нем было слишком мало одежды. В то время он не знал, что за ним наблюдает Джек. Жестко, правда, двое могли бы играть в жуткую игру в придурковатого сталкера. Член Дэйва не был новым для Джека, и все же весь этот сценарий был. Видеть его без него и в использовании отличалось от того, чтобы видеть его вялым и переодевающимся. Видеть его с чьими-то руками и ртом на нем было что-то другое. Если бы это была просто нагота, он мог бы чувствовать себя равнодушным к этому, но вместо этого он почувствовал, как его собственный член зашевелился, и завихрение удовольствия заняло место между его ног. Вместе с зарождающимся чувством возбуждения пришло резкое и удушающее чувство желания, от которого у него перехватило дыхание. Глядя на два других, он был захвачен очень ярким и чувственным мысленным образом того, как он держит руки на члене Дэйва, заставляя его слегка извиваться под его вниманием. Нет, он не мог просто смотреть, если бы он не был частью действия, он чувствовал, что умрет. Он сбросил рубашку и потянулся к ремню, чтобы расстегнуть его, заметив, что вместо того, чтобы смотреть на проститутку, сосущую его член, Дэйв бросил на него косой и слегка мечтательный взгляд, полный желания. -Доставай его, старина - Сказал он, почти умоляя. Должно быть, он заметил, как у него поднимается эрекция, еще до того, как Джек обратил на это внимание. Джек мог бы выпить его, как большой стакан воды. Дэйву отсасывала его член очень опытная женщина с изгибами во всех нужных местах, но вместо этого она смотрела на него с нескрываемой потребностью и голодом. Это было лучше, чем аплодисменты. Дэйв заставил его почувствовать себя по-настоящему живым, как будто он, блядь, существовал. В качестве награды он действительно сделал, как его просили, и “вытащил это”. он сбросил последнюю одежду и взял свой эрегированный член в руку, чувствуя себя удивительно сильным и сексуальным, когда он это делал. Он не чувствовал себя сексуальным, сколько себя помнил, весь в шрамах. Дэйв смотрел на это с нескрываемым голодом, ничуть не смягченным шрамами. Джек без вопросов знал, что он оказывает влияние на Дэйва, потому что впервые за всю свою жизнь он заткнулся. Он не знал, что сказать, он мог только смотреть. И какой взгляд. Он видел этот взгляд раньше, и это была та напряженность, которая всегда заканчивалась хаотичными событиями между ними и множеством погибших людей. Ему нравился этот взгляд. Обычно это плохо заканчивалось для других людей в будущем, и, возможно, это маленькое мероприятие тоже не закончится хорошо. Но все, что имело значение прямо сейчас, - это настоящий момент, а не будущее, не хаос, который ждал впереди, не приключения, которые у них будут позже. Он открыто разогревал себя, поглаживая свой член ради Дэйва, делая из этого блюдо, давая ему возможность полюбоваться. Как раз в тот момент, когда он понял, что действительно увлекся этим, он остановился. -Наверное, достаточно разогрелся- Джек, сказал, лениво пожав плечами, давая понять, что, вероятно, пришло время двигать дело в более решительном направлении. -Хорошо, хорошо, спортси - Сказал Дэйв, наконец, обретя голос, и легкомысленно отмахнулся от него. Он пытался выглядеть невозмутимо, но его голос звучал чуть легче и с придыханием, чем обычно. В полутемном гостиничном номере глаза Дэйва светились, как всегда, что всегда интересовало Джека. У нормальных людей не было светящихся глаз, но у него были, и у Дэйва были. Он не был уверен, кто такой Дэйв или почему у него от природы цвет баклажана. -Итак, время поменяться местами - Дэйв сказал Леди Фокси, и Джек наблюдал, как они перестраивались. Он чувствовал себя под контролем, наблюдая за происходящим, как будто все это было подстроено и сделано для его личной выгоды. Дэйв оказался под Леди Фокси, на которой она умело ездила. Она легко сидела верхом на его узких бедрах, а Джек просто продолжал думать о странной просьбе Дэйва в начале. Это вообще была просьба? Это было похоже на вызов. Версия для геев и взрослых “игра - это тухлое яйцо”. Если бы их члены соприкоснулись внутри нее. Хм. Это можно устроить. Это было похоже на угрозу или вызов. Ему понравились оба. Может быть, он проверил бы всю эту теорию. Может быть, он проверил бы это прямо сейчас. Теперь, согревшись, Джек подошел и протянул руку, чтобы мягко подтолкнуть их гостя на вечер вперед. -Просто собираюсь вмешаться- Он сказал, и она не возражала, любезно прижимая свои сиськи к груди Дэйва и немного лучше позиционируя себя перед Джеком. Он взял немного их смазки, чтобы подготовить ее к тому, что он намеревался сделать, и они спросили, прежде чем начать, был ли вариант анального секса. Вы должны были проверить все свои права доступа, когда присутствовала небольшая компания. Но не сразу приступил к проникновению, когда был хорош и готов, вместо этого он взял свой ствол в руку и провел головкой своего члена по яйцам Дэйва, обильно смазывая его и даже заходя так далеко, что прижимался к нему и гладил его между медленными движениями бедер. Он почувствовал, как Дэйв вздрогнул от прикосновения, почувствовал, как его член дернулся под давлением его веса, и чертовски обрадовался тому, как он ускорил темп, осознав, что происходит. Джек широко улыбнулся, услышав задыхающееся “Черт”, которое он вырвал у него. Довольный, что он достаточно помучил Дэйва, Джек вошел в Леди Фокси, не столкнувшись с реальными проблемами, удобно скользящими в ее задницу. Тем не менее, он симулировал небрежность, вставая в позицию двойного проникновения, все время дразня Дэйва, пока тот не вернулся, чувствуя движения фиолетового члена другого мужчины в теле Леди Фокси. Он сосредоточился не на том, чтобы приехать немедленно, а на том, чтобы просто помучить Дэйва какое-то время, неторопливо и сосредоточенно, как бритва, на своем компаньоне. План был палкой о двух концах, так как даже при том, что Джек на самом деле не пытался прийти к концу, удовольствие от мучения Дэйва очень быстро довело его до предела. Непредсказуемые усилия Джека полностью выбили Дэйва из колеи, и ощущение того, что он так застигнут врасплох, так отчаянен и захвачен каждым его движением и жестом, стало концом выносливости Джека. Он почувствовал приближение оргазма, ту восхитительную точку невозврата, когда все в нем напряглось и приготовилось к финишу. Он тщательно рассчитал время, дождался окончания игры и вышел из их гостя как раз вовремя, чтобы выгрузить все, что у него было, на член Дэйва, даже зашел так далеко, что надавил на него и выстрелил частью своего груза в киску, в которую он был наполовину погружен. Он наклонился над плечом Леди Фокси и схватил Дэйва за подбородок, потянув его вверх, чтобы захватить его губы в свои, когда он достиг кульминации, целуя его долго и агрессивно. Черт возьми, он и не подозревал, как сильно он этого хотел, как сильно он неистово жаждал попробовать этот невыносимый, мучительный кошмар мужчины. Но он это сделал, и это было ошеломляюще для него. Когда он прервал поцелуй, именно он был задыхающимся, способным только бормотать -Никаких гомиков- К его разбитым губам. Между ними Леди Фокси усмехнулась. -Даже я почувствовал, что электричество действует- Она сказала. -Я думаю, тебе нужно над чем-то поработать. -Никаких гомиков- Дрожащим голосом повторил Дэйв, снова удваивая свои толчки. Он был потрясен до глубины души; Джек знал, потому что чувствовал то же самое. Когда Дэйв испытал оргазм, он был затяжным, медленным и затаившим дыхание, и Джек наблюдал, как он это делает, все еще обильно измазанный его спермой. -- Они не говорили о сеансе сразу после него, оба были слишком ошеломлены всем этим. Вместо этого они просто приняли душ, вымылись и заплатили Фокси Леди. Она даже глазом не моргнула на то, что пачкало банкноты. Снова одевшись, они крутились у бара до самого рассвета, прежде чем, наконец, спотыкаясь, вернуться в гостиничный номер, пьяные, обкуренные и искренне счастливые. Это был веселый вечер, один из лучших, которые Джек мог вспомнить. Когда они, наконец, легли в постель, темнота была желанной. Единственным источником света в комнате были их собственные светящиеся глаза и слабый отфильтрованный неоновый свет, который пробивался сквозь прозрачные занавески гостиничного номера. Это действительно была та же кровать, на которой они оказались, едва достаточно большая, чтобы вместить обоих, и Дэйв прислонился к Джеку с откровенной нежностью. Дэйв был выше и уже, с его абсурдно длинной шеей, Джек был шире в плечах. Они подходили друг к другу на удивление удобно. Джек наклонился и затушил сигарету в пепельнице -Старина- Дэйв лениво размышлял. -Знаешь, я рад, что ты сказал ”нет гомо"-Он неопределенно указал на Джека. -Тебе пришлось бы спать где-то в другом месте, а эта кровать чертовски хороша-Кровать не была отличной, она была бугристой и жесткой, но Джек все равно согласился. -Мне пришлось бы спать где-то в другом месте? - предостерегающе спросил он. -Да. Это то, что я сказал -Джек поднял бровь, которую он не мог видеть, чтобы он поднял. Он чувствовал, что уловил суть. -И что это вообще за дерьмо без гомиков? Что происходит в Вегасе? - спросил Джек, двигаясь, чтобы провести рукой по длинным мышцам живота Дэйва, что было настолько далеко от обычного дружелюбия, насколько это было возможно. -Я думаю, что ты, может быть, гомик-. Он сказал. -Может быть, совсем немного. Он почувствовал, как дыхание Дэйва сбилось. -Я думал, тебе это неинтересно, старина- Сказал он, отбросив этот уверенный и дерзкий поступок всего на мгновение. -Ты всегда казался... -Ты думаешь, я казался натуралом?- он засмеялся, опустив руку ниже, пока не коснулся пояса боксеров Дэйва. -Дэйв, я просто в депрессии- Он сказал. -Не натурал. - Спортси я ...- начал Дэйв, но Джек заставил его замолчать губами, когда он искал свой член. -Заткнись- Твердо сказал он, взявшись за длину Дэйва и чувствуя, как он нетерпеливо двигает бедрами в его руке. -Для гения ты можешь быть тупым ублюдком. -Возможно- Дэйв уступил. -Иногда- Он вздрогнул. -Редко. Джек усмехнулся. -Ну. Ты ошибался насчет меня. Не натурал. Я уже некоторое время вроде как интересуюсь тобой- Он переместился, чтобы оседлать Дэйва, придавив его бедра своим весом. - Я знаю, что я тебе нравлюсь. Я знал об этом много лет. -О, спортси, как ты, блядь, догадался? -Дэйв ухмыльнулся, все еще немного защищаясь, все еще явно защищая себя этим юмором. -О, я не знаю, все эти флирты, все эти странные комментарии. Ты не хитрый, человек-баклажан. Дэйв тяжело вздохнул. -Иногда я такой. Ты только что проник в мою голову. Да- сказал Джек. -Ты чудак. И все же я здесь в той же лодке, что и ты. Смешно. Иди сюда - Он снова поцеловал его, и, как и в первый раз, был тот всплеск эмоций, тот всплеск желания, который удивил его. Это было выше, чем наркотики, выше, чем случайные акты насилия. Это было что-то новенькое, и ему это чертовски понравилось. -Итак.- Джек продолжил. -Что ты скажешь? Ты потратил деньги раньше? Дэйв сделал паузу, искоса взглянув на него. -Или ты бы хотел, чтобы тебя трахнули как следует? Он мягко покачивал бедрами, прижимаясь к нему. - Ты должен спросить, хотя. Я хочу услышать, как ты спрашиваешь и говоришь серьезно. Было интересно видеть Дэйва таким, в ловушке, и вынужденным быть без его обычной комедийной защиты. Джек знал, что в нем было больше, чем он позволял кому-либо знать, потому что иногда он видел это мельком, вспышку чего-то одинокого, вспышку чего-то грустного. Кто-то, похожий на него. Кто-то, кто понимал, что значит ни о чем не заботиться. Забота была поступком кого-то храброго, кого-то, у кого была сила, кого-то, кто мог вынести демонстрацию того, что что-то может причинить им боль. Джек отказался от всего этого, он отказался от попыток спасти детей, пытаясь быть тем, за кого его принял Фредбир. Дэйв показал, что он заботился о Джеке, хотя в глубине души он не хотел такой слабости ни в чем, и Джек заметил его. Он видел это, он оценил это. -Ты хочешь, чтобы я это имел в виду? Я ... - сказал Дэйв и заколебался. Его голос был неуверенным - Для тебя это не просто игра, верно?.. Джек покачал головой. -Большинство вещей. Не ты. Дэйв собрался с духом, его обычная улыбка сменилась более серьезным выражением. -Ты был единственным человеком, который когда-либо видел меня таким, какой я есть. Другие люди.. ну, ты же видел, как они на меня реагируют. Но ты всегда видел во мне только человека. Он взял Джека за руки. -Но я все разрушаю. Ты это видел. Ты видел все то, к чему я нас привел. Что-нибудь вроде этого. Спишь со мной, что бы мы еще ни делали, старина. Я не хочу разрушить одну из последних хороших вещей в моей жизни. Джек рассмеялся над этим, но не злорадно. -Ты ни хрена не испортишь, Дэйв. С меня хватит, я уже давно покончил со всем этим. Ты дал мне вескую причину продолжать идти вперед, что-то захватывающее в моей жизни. Я хочу посмотреть, к чему это приведет. Он сжал руки в ответ. -Так скажи это. Это не опасно. Я не собираюсь разоряться или оставлять тебя. Я просто хочу услышать, как ты спрашиваешь. Ты заставляешь меня чувствовать себя живым, хотя я едва ли отношусь к этой категории. Дэйв кивнул. -Хорошо, старина. - Он сказал. -Джек- Ответил Джек. -Меня зовут Джек. Если хочешь, называй меня так. Мое настоящее имя. Из прошлого… все это. -Уильям, Джек - сказал Дэйв. -И все в порядке. Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Джек. Черт возьми, я хотел этого с тех пор, как увидел тебя. Я только взглянул на тебя и подумал: -Этот парень - мандарин для моего баклажана, клементин для моего баклажана. Трахни меня так, как будто это должно быть незаконно. Джек наклонился, чтобы снова поцеловать его, проведя зубами по его нижней губе, а затем по горлу, к груди. -Все, что связано с тобой, должно быть незаконным - сказал Джек. -Большинство вещей, которые мы делаем, таковы. Мне все равно. Давай никогда не попадемся. Давай просто делать все, что захотим, навсегда, черт возьми. Дэйв был твердым, он чувствовал его у себя между ног. Его член был не так уж плох. Однажды, когда они были пьяны, он пошутил о том, что он Большой Дик Дэйви. Он не ожидал, что это будет довольно точное описание. Дэйв ... или это был Уилл? Уильям. Теперь руки Уильяма были на его шрамах, и обычно от прикосновения к ним у людей по коже бегали мурашки, но этого не произошло, это был совершенно новый электрический опыт, ощущение мерцания от онемевшей рубцовой ткани к относительно живым тканям рядом с ней, как азбука Морзе. Он изменил положение, двигаясь вниз, двигаясь от бедер Дэйва, вниз между коленями, стягивая с себя нижнее белье и освобождаясь от своего. -Уильям, - сказал он и немного игриво улыбнулся. -Дай мне смазку, или я останусь сухим. -Черт, нет, ты, блядь, не такой- Сказал Уильям, наклоняясь к боковому столику, чтобы схватить его и бросить прямо в голову Джеку. Он поймал это с кошачьей точностью. -У тебя на члене эта гребаная смазка. Я не Фокси. Джек сделал, как его попросили, но сделал вид, что это недовольство, просто чтобы позлить Уильяма. Он тоже не был элегантен в том, чтобы подготовить его, засунув один смазанный палец в его задницу, а затем другой. Этого было достаточно, чтобы его цель немного поежилась от удовольствия. -Тебе это нравится, не так ли?- спросил он, протягивая руку, чтобы взять этот очень приятный фиолетовый член и качать его несколько раз, когда он сильно прижал пальцы к простате. Он почувствовал, как он немного ожил в его руке, пульсация билась о его ладонь. Сам Уильям смотрел на него из-под полуприкрытых век с ошеломленным обожанием. -Да - выдохнул он. -Как я вообще продержусь, трахая тебя. Посмотри на себя. - сказал Джек, указывая на Уильяма. -Тогда не надо, - сказал он немного глупо. -Я ждал чертовски долго, Джек. Ты можешь трахать меня столько раз, на сколько у тебя хватит сил. - И разве это не было самой чертовски соблазнительной вещью в мире? Джек немного разогрел их обоих, сопротивляясь желанию сразу перейти к траху, но когда он был готов, он был чертовски готов. Он раздвинул ноги Дэйва, обхватив их вокруг талии, когда наклонился вперед, чтобы сесть на него, и одним плавным, но очень настойчивым движением полностью вошел в его задницу. Он чувствовал себя именно так хорошо, как мог надеяться. Его телосложение соответствовало всем вкусам Джека: худощавый, долговязый и восхитительный. Он поглаживал свой член, когда начал трахать его, как абсолютное животное, забыв о планах, которые он наметил, о темпе, о заботе. Как будто что-то другое полностью завладело им, когда он позволил себе открыть шлюзы желания, потреблять и принимать участие в том, чего он хотел больше всего. Кровать скрипела под ними, когда он ругал Уильяма сначала в одну сторону, затем в другую, меняя позы каждый раз, когда чувствовал, что хочет немного больше тяги, немного большей интенсивности. Звуки, которые они издавали, казались бессвязными, отчаянные слова мимолетными и разбитыми в темноте. Уильям, Дэйв, этот баклажан, фантастический ублюдок, провел ногтями по спине Джека, когда он ехал на нем, и боль была похожа на покалывающие полосы удовольствия на его покрытой шрамами и пятнами коже. Он забыл, где заканчивался он и начинался Уильям, все, что имело значение, - это желание и удовольствие. Это была изнурительная работа, напряженная и приятная, и он чувствовал, как пот остывает на его собственной коже, когда он провел языком по соленому вкусу своего компаньона. Они продолжали и продолжали, пока не начал вмешиваться устойчивый кульминационный момент, пока изгибы и дрожь не стали ближе друг к другу. -Ты хочешь, чтобы я кончил в тебя?-Джек зарычал сквозь стиснутые зубы, поскольку конец быстро приближался. Он почувствовал, как Уильям крепче обхватил его ногами. -Так будет лучше-.Уильям вздрогнул, удерживая его на месте, когда он сделал именно то, о чем предупреждал. Это было потрясающе, один из лучших оргазмов, которые он когда-либо испытывал, телосложение в самый раз, отдача долгая, гибкая и невероятно, невероятно приятная. Но он не закончил, пока Уильям не закончил, и с огромным удовлетворением он уложил его на спину и накачал его член, пока он не забрызгал свой пресс и грудь спермой, от души, что он мог чувствовать на всем протяжении, даже до глубокого сгибания мышц, которые сжимали его чувствительный член, вялую длину, где она все еще была внутри него. Только когда волны оргазма пройдут, Уильям безвольно упадет на кровать и вспомнит, что нужно снова дышать. -Черт. Черт. Джек. Старина. Черт. Он закрыл глаза и выдохнул, и Джек почувствовал, как его сердце все еще колотится, а пульс учащается и учащается под его растопыренными и ласковыми ладонями. -Это был лучший трах, который у меня когда-либо был. Без шуток. Джек кивнул. -Да- Сказал он. У меня тоже. Ты самый странный парень, которого я когда-либо встречал. Но также и самый горячий. -Смотри. Джек -Он запнулся. Уильям задумчиво смотрел на него, как будто пытаясь решить, стоит ли сказать что-то еще. Джек знал, что это было, потому что он тоже чувствовал это, теплое и сильное, поселившееся в его груди, где раньше было только пустое ничто, что-то, что тянуло его, как физическая нить, связывало его, как собаку. Может быть, это всегда было там, или, по крайней мере, было там долгое время, но это сделало это так, намного хуже, намного труднее игнорировать. Теперь ему нужно было о чем-то заботиться, не так ли? -Тебе не обязательно это говорить - сказал он Уильяму со вздохом. -Я уже знаю. Потому что я тоже.