Единственный враг

      Последний день празднования свадьбы принца выпадал на начало осени, как объявили мейстеры и на Праздник урожая, следовательно. Гуляния обещали быть еще более масштабными, чем свадьба.       Зрелище обещало быть настолько масштабным, что гуляния были перенесены за город, в Королевский лес, где разбили целый палаточный город.       — Говорят, численность городской стражи удвоили на время гуляний! — Эмма ехала с ней. Отца она видеть не хотела, а другой компании у неё не было.       Она думала о Кригане, думала о произошедшем, но сил и смелости подойти к нему, ей не хватало. После ночи с принцами, её преследовали навязчивые мысли, что за ней следят, не сводят глаз. От этого становилось дурно. Сейчас она решила не совершать необдуманных поступков, стараясь сохранить остатки былой репутации.       Сегодня Кассандра выглядела действительно хорошо, впервые с того момента, как Рея Ройс прибыла в Королевскую Гавань. Эмма расчесала её волосы до блеска и нарядила в золотой шелк, в цвет дома. В груди теплилось радостное предвкушение пира, развлечений и гуляний. Прибудет много народа, музыканты, актеры, шуты! Она с детства любила шумные застолья.       Пугали её лишь три имени. Эймонд, Эйгон и Криган.       С приездом брата, проблемы только удвоились, а при дворе стало находиться еще более тягостно. Но если за брата и Эймонда, она могла сказать наверняка, они не проболтаются, то за Эйгона было действительно тревожно.       Кассандра до сих пор не могла поверить в произошедшее той ночью. Лишь на утро, когда Эмма принесла ей чай, отправленный принцем, она осознала что наделала. Проблема с потенциальной беременностью была позади, но отчего-то стало ещё дурнее.       — Как много народу! Айрис, — то была одна из фрейлин при дворе, — не соврала! Интересно, как много денег потратила казна. Вы же знаете, Королева не одобряет подобное, как же её уговорили? — Эмма трещала без умолки. Щеки её розовели, а маленькие ладошки судорожно теребили новое, голубое платье. Его дала ей Кассандра, так как давно выросла из него. Эмма должна была отправиться с остальной прислугой, как и подобает, но мысль об одиночестве, заставили Кассандру взять подругу с собой.       Народу и вправду было много. Было шумно, крики, ругательства и ржание лощадей смешались. Мужчины возводили дополнительные шатры. Прибыло слишком много народу. Вряд ли они хотели поглазеть на принца и его жену. Многие прибыли в столицу, для обмена связями и налаживанию собственного благополучия. Где же заняться подобным, как не на массовой гулянке? Лорды напьются до поросячьего визга, поклянутся в вечной дружбе, а это им и нужно.        Кассандра издали приметила Королеву с Хелейной. Рядом крутились нянечки с детьми. Щеки вспыхнули от стыда. Хелейна была доброй и милой девушкой, не выказывающей не малейшей неприязни по отношению к ней. Ей пришлось утешать себя мыслью, что с Эйгоном она не в близких отношениях, а значит о произошедшем не узнает.       — Идемте! — Она отводит взгляд и старается забыться.       С Кассандрой никто не разговаривал. Её это не волновало. Если бы ей позволили, она бы провела весь день в компании подруги, слушая музыкантов и смотря выступления. Однако её все же настигает отец.       Он весел и бодр, несмотря на ранний час.       — Дочь! Сегодня ты прекрасна как никогда! — Боррос сжимает её в медвежьих объятиях. Он не будет извиняться, это не в его правилах, но и терпеть пропасть, образовавшуюся между ними тоже не может. Они похожи и в этом. — Сегодня пришло письмо от Элены! Твой брат здоров и крепок, я наказал выбрать ему имя, как только я вернусь в Штормовой Предел. Не переживай, к твоей свадьбе я буду в столице, а если твои сестры не будут щетиниться, как обычно, я возьму и их, надобно и им раздобыть по жениху, а? — Он хлопает её по плечу. Так он выражает свою любовь, иначе он не умеет.       Ей печально, что отец оставит её, но в то же время радостно от того, что прибудут её сестры. Смешно вспомнить, как она радовалась, что оставит их! Теперь для неё эта была лучшая новость за все время.       — Лорд Боррос, сестрица! — Она вздрагивает, стоит ей услышать голос Кригана.       Отец действительно в хорошем расположении духа, в том числе и к Старку. Он всегда был далек от родни жены, слишком уж холодными они ему казались, но радостные события хотелось разделить со всеми.       — Племянник! — Мужчины обменялись приветствиями. — А ты чего молчишь? Поприветствуй своего спасителя, это ведь он унес тебя со свадьбы! — Его громкий хохот, заставил её съежится.       Криган смотрит на неё внимательно, без тени улыбки.       — Спасибо, что отнес меня в покои и остался со мной до конца. — Кассандра делает акцент на последнем слове и смотрит ему в глаза. Они холодны как лед, ничего не рассмотреть. Он лишь сухо кивает, но взгляд не отводит, давая понять, что знает о чем речь. В подтверждение её мыслей, холодный взгляд скользит по ней с ног до головы.       — И чего замолчали? В былые времена вас было не растащить, помнишь, Криган, как она бегала за тобой? Теперь время мужчинам бегать за ней! — Он снова хохочет, но ни Старк, не она не смеются. — Хватит стоять с кислым лицом, идем, я познакомлю тебя с моими старыми товарищами. Скоро ты станешь Хранителем Севера, связи тебе пригодятся.       Она снова может дышать, только когда две высокие фигуры покидают её. Они хорошо выделяются на фоне толпы, так что как только они растворились из виду, Кассандра нагнала Эмму и схватила под руку. По воздуху разошелся запах жаренного мяса, на огромных вертелах жарились кабаны, олени и мелкая дичь. Её замутило, так что пришлось отойти подальше, к импровизированной сцене, где уже начались первые выступления.       С ней вежливо здороваются пара знакомых лордов, она видит Лариса, видит обоих братьев Ланнистеров и весь Малый совет Короля. Интересно, сам Король тоже тут? Из рассказов она знает, раньше Визерис любил пиры и турниры, сейчас же вряд ли он мог оценить их прелесть.       К их скромной компании таки присоединились только что прибывшие на праздник девушки, вместе со своими отцами-лордами. Кассандра видела Рею, жену Эймонда, та также была окружена кучкой девушек из куда более влиятельных домов. Их взгляды даже пару раз встречаются, на что Кассандра лишь сдержанно кивает. В пору злится Реи, чем ей, ведь это она провела ночь в одиночестве. Лишь отвернувшись, Кассандра позволяет себе мстительно усмехнуться.       День проходит замечательно, впервые за долгое время. Они пьют легкое летнее вино и едят закуски. Вино лишь веселит и не даёт в голову, так что девушки чувствовали себя прекрасно. Небольшой группой они расселись вдоль скамьи у сцены, смотря как шуты дурачатся и отпускают колкие шутки.       Одна из шуток выходит особенного грубой. Дурак шутит про принца Эйгона и Блошиный конец. У многих, сидящих рядом, девушек вытянулись лица от недоумения. Кассандра же смеется вместе с Эммой, проливая вино из чаши на землю.       — Рад, что Вам смешно, леди! — Ей приходится приложить усилия, чтобы посмотреть на виновника шутки.       Эйгон, вместе с сестрой-женой и матерью-Королевой, сели перед ними, занимая первый ряд. Ей тут же стало дурно, но вида она не подает. Кассандра вежливо здоровается с Алисентой и Хелейной, представляет млеющих подруг и надеется, что дрожь в голосе не слишком слышна.       — Надеюсь Вы в хорошем здравии? Никакие думы не тревожат Вашу голову? — Он деланно любезен, разворачивается к ней в пол оборота, чтобы не видела мать, и подмигивает ей.       Боги, ей хотелось хорошенько приложить его! Он видит её реакцию, улыбается и отворачивается, ведомый матерью.       Она старается не смотреть на старшего принца, но и то и дело неосознанно смотрит на светловолосую макушку. А где же Эймонд?       Будто по волшебству, по правую сторону от Королевы возникает младший принц, собственной персоной, в сопровождении своей жены.       Ей хочется поймать его взгляд, хочется чтобы он видел её сегодня, красивую и нарядную. Одна лишь мысль о его немилости страшит и злит её одновременно. Она вспыхивает, когда все-таки ловит его взгляд. В этот раз, он не так показано деликатен с женой и держит дистанцию. Что повлияло на него, она не может сказать, проведенная ли ночь или личные желания. Радует лишь одно, принц смотрит на неё без холода в глазах.       Они продолжают смотреть представление, но все мысли Кассандры заняты вовсе не шутами на сцене.       Эйгон, ведомый скукой, уходит первым, под недовольным взглядом матери. Алисента кивает Эймонду, показывая в след брату. Оба принца покидают их, один за одним. Хотелось пойти следом за Эймондом, но её бы не поняли. Остается только смотреть на сцену, да ждать подходящего времени для разговора.       Она тоже скучает, но вдруг краем уха слышит разговор между Королевой и Реей.       — …его не было всю ночь. Сир Кристон сказал, что Эймонд был с братом, но моя душа все равно в смятении.       — Поверьте мне, Вам достался лучший из моих сыновей, да простят меня Боги! Эймонд может казаться холодным и отстранённым, но он всегда верен своим словам… — Они переходя на шепот, так что окончания фразы и дальнейший диалог Кассандра не слышит.       Она тоже, подобно Королеве, некогда верила в благородство и твердость слова Эймонда. Ровно до ночи, когда была в постели с ним и с его братом. Видимо о характере Эймонда, даже близким людям, было известно мало.       Когда представления подходят к концу, переходя в музыкальный балаган, девушки направляются обратно, ближе к столам, где толпились слуги. Начинает вечереть.       Девушки веселой толпой хихикали, глядя на мужчин поодаль, там были и рыцари и молодые скваеры, что краснели от одного лишь взгляда на них. Кассандра отходит немного поодаль, желания смотреть на мужчин у неё нет. Вернее сказать, смотреть она хочет лишь на одного.       Она рада, что видит Эймонда без компании жены. Он был в компании мужчин, много старше его самого, однако слушали его внимательно и с почтением. Ей только остаётся любоваться, как двигаются его руки, как он откидывает мешающие пряди длинных волос за спину. Кассандра прячет непроизвольную улыбку за кубком, отпивая ещё вина.       — Иногда стоит просто отпустить желаемое и Вам станет легче.       Кристон Коль, оказывается, все это время стоял совсем рядом, немного позади неё. Он в привычном обмундировании и с мечом на перевес, говорил с непривычной мягкостью и любезностью в голосе.       — Вы по своему опыту говорите? И как, полегчало? — Интонация её голоса сквозит ядом.       Лицо гвардейца меняется, темные брови хмурятся, он оставляет её без ответа и разворачивается, чтобы уйти. Ей становится неловко за свою грубость.       — Простите меня, сир Кристон. Я не хотела Вам грубить. Просто… — Она лишь тяжело вздыхает, но продолжить не может       — Идемте, я провожу Вас до подруг, они уже отправились к столу. — Он больше не столь любезен, но хотя бы не уходит.       Коль провожает её к столу, кивает на прощание и уходит. Девушки тут же восторженно ахают.       — Это ведь гвардеец Королевы? Сир Кристон Коль? Он хоть и разменял четвёртый десяток, но все ещё хорош собой! — Они дружно хохочут и продолжают обсуждать совершенно неприличные для дам темы.       Столы ломились от еды. Блюда приносили и уносили, а слуги все наполняли и наполняли чаши вином. Салаты, супы, рыба и конечно мясо.       Её настроение изменилось за секунду, когда перед ней возник поднос жаренного на вертелах мяса.       — Что это за животное? — Она остановила одного из слуг.       — Олень, миледи.       К горлу подкатил комок, когда до неё дошел запах. Ей вновь стало дурно. Олень был символом её дома, ей прежде никогда не было плохо от его мяса, но сейчас несчастная переломанная туша вызывала только отвращение.       — Я отойду, мне нужно подышать.       — Мне пойти с Вами? — Эмма уже собралась подняться.       — Нет, не нужно, я быстро.       У кромки леса ей становится легче. Приходится отойти подальше, чтобы её наверняка никто не увидел в таком положении. Руками она упирается в колени, делает пару глубоких вдохов. Её отпускает окончательно.       Шорох. В лесу слышен шорох. Ей надобно вернуться обратно, сесть за стол и забыться, но этот шорох неестественно манит её.       Точно под чарами, она делает несмелый шаг вперед, а затем ещё и ещё, оставляя лагерь позади. В лесу черным черно, но шорох направляет её, зовет в глубь. Спустя пару минут, Кассандра оказывается на поляне. Звук прекращается. Ей становится страшно, магия отпускает её. Только сейчас она видит, как изодраны её руки мелкими веточками, и ощущает боль в ногах, словно она прошло много и много часов. Не слышно музыки и гомона из лагеря, не видно и огня. Она ужаснулась. Ей казалось, что она прошла всего нечего, но реальность казалась многим хуже.       Снова раздался шорох, а затем протяжное карканье. Ворон смотрел на неё, неотрывно, понимающим и умным взглядом. Таких больших она не видела ни дома, в Штормовом Пределе, не уж тем более в Королевской Гавани. Только на Севере, в далеком детстве доводилось ей видеть птиц, столь исполинских размеров. Ворон спустился на землю, давая рассмотреть себя еще лучше. Кассандра двинулась к нему, медленно, стараясь не спугнуть. Птица оставалась на месте, будто ждала её. Когда до неё осталось всего нечего, снова раздался шорох, уже другой, не похожий на тот, что заманил её в лес.       Ей стоило отвлечься, как ворон, протяжно каркая улетел, на секунду ей показалось, что у птицы три глаза. Ну не глупость ли?       Тишина снова накрыла лес, лишь стрекотание цикад, да ветер, гоняющий тяжелые ветки. Треск, а затем протяжный болезненный стон. Кассандра попятилась назад. Там явно был человек, от этого стало страшно. Она хотела развернуться и броситься бежать, но тут же наткнулась на чью-то грудь, окутанную доспехом.       — Миледи! Мы ищем Вас уже два часа! — Перед ней стоял Коль.       На лице его читалась тревога и настоящая озабоченность. Темные глаза тут же осмотрели её с ног до головы.       — Вы не ранены? Где Вы были? — Он потряс её за плечи как куклу, силясь выведать что-то.       Два часа? Её не было целых два часа? По её ощущениям, шла она всего ничего. Только сейчас Кассандра ощутила тяжесть и усталость, резко навалившуюся на неё.       — Отец знает?       — Нет, Ваша прислуга, Эмма сообщила принцу, а он Королеве. Никто не хотел поднимать панику. Как Вы тут оказались? Зачем? — Вопросы один за одним сыпались на неё, но что ответить она не знала.       — Я не знаю, сир Кристон, я клянусь всеми Богами, что не понимаю как тут оказалась. — Голос её задрожал и рыцарь перестал задавать вопросы.       Снова раздался шорох, уже куда более ощутимый, совсем рядом.       — Что это? Давайте уйдем, прошу! — Ей действительно стало страшно.       — Не бойтесь, я ведь с Вами. — Кристон идет к источнику звука, оголив меч. Кассандра что есть сил цепляется за его руку в страхе.       Она ещё не видит что перед ними, закрытая плечом гвардейца, но очень удивляется, когда он убирает меч обратно.       — А вот и наш таинственный монстр! — Коль смеется. Это первый раз, когда она слышит его смех.       Осторожно она выглядывает из-за его спины и тревога и страх улетучиваются.       Принц Эйгон, а это был именно он, валялся прямо на земле, прислонившись к стволу дерева. Белоснежные волосы были растрепаны, на лице кровоподтеки, а одежда вся в грязи и пыли. Едва ли он мог подняться на ноги, настолько он был пьян. Как он вообще дошел сюда?       — Мой принц! — Кристон пытается привести его чувства, растолкать. Когда и это не срабатывает, гвардеец бьет его по лицу, наотмашь! Тут хочешь не хочешь проснешься.       Кассандра смотрит на мужчину с осуждением, ей немного жаль принца. Она садится рядом с ними, убирает прилипшие волосы с лица Эйгона. Взгляд у него волоокий, он не может сфокусироваться, да и говорить не может, лишь болезненно мычит. От него пышет жаром. Кассандра касается его лба и понимает, что тот горит огнем.       — У него жар! — Её слова не тревожат Коля.       Мужчина тяжело поднимает принца на ноги, в надежде, что тот все-таки устоит. Не проходит и секунды, как Эйгон грузно падает на землю. Гвардеец снова тянет его на себя, закидывая практически на плечо, становиться понятно, сам принц идти не может.       Теперь они блуждают по лесу втроем. Удивительно, но даже Коль не может найти дороги назад. Он злится, то и дело роняет принца, ещё чуть-чуть и, кажется, он собственноручно убьет его.       Не в силах смотреть на эти мучения, она помогает рыцарю и закидывает вторую руку Эйгона себе на плечо. Принц понемногу приходит в себя.       — Кэсс? — Он пьяно бормочет что-то еще, падает головой на плечо Кристона. — Кэсс, ты такая твердая, неудобная, не как вчера…       Они с Кристоном пересекаются недоумевающими взглядами. Сердце гулко стучит из-за слов принца, но гвардейца похоже не волнует его пьяный бред, он больше озадачен тем, что пытается отлепить от себя принца, что уж чересчур близко тянулся к нему.       — Мой принц, перестаньте, иначе мне опять придется Вас бросить! — Эйгон послушно замолкает и головой падает себе на грудь.       Было ясно, они безнадежно потерялись. Начало холодать, кожа покрылась мурашками, когда сильный ветер пронесся по лесу. Зашелестели деревья, на лес легла тишина. Она ощутила запах дождя, и словно подтверждая её мысли, он спустился тяжелой мгновенной стеной.       Одежда и волосы намокли мгновенно, заставляя съежиться. Перед глазами сплошная пелена, ничего не видно. Ей малодушно хотелось отпустить Эйгона, но совесть взыграла в ней.       Таких дождей Кассандра не видела со времен, как оставила родной дом. Там, в Штормовом Пределе, дожди были привычным явлением. Ливень то затихал, то начинал идти вновь, с ещё большей силой. Она была в печальном отчаяние.       Наконец, после долгих слепых хождений, они видят огонь. Дом, небольшой и ветхий, словно бы мгновенно соткался из тьмы.       Он казался таким близким, но на деле им пришлось еще идти и идти. Сил у неё не оставалось, Эйгон становился все тяжелее и тяжелее. Помощь пришла совершенно неожиданно.       Её мягко оттолкнули, подхватывая принца и не давая ему упасть. Сквозь дождь она видит Эймонда. Его волосы сбились в колтун, лицо раскраснелось от дождя. Он не был в парадном дублете, вместо этого на нем был темный, закрытый плащ. Младший принц тянет его с себя, кидает ей.       До дома она идет чуть позади мужчин, кутаясь в плащ и силясь согреться. В другой момент она была бы счастлива подобному вниманию, но сейчас ей хотелось только теплого и сухого крова.       Дверь открывают не сразу. Колю приходится постучать трижды, да так что дверь чуть не сошла с петель. Глухо залаял пес и раздались шаги.       — Чего вам! — Дверь открывается лишь на половину. Женщина за ней тучная и неприветливая.       Коль пытается объяснится, говорит что долг любого подчинённого короны, пустить их. Женщина сурово сводит брови и плюет под ноги, дверь открывать им явно не собираются. За её спиной разрывается собака.       — Простите моего друга! Прошу, пустите нас, в долгу мы не останемся! — Она срывает с ушей серьги, подарок отца. — Возьмите, вот, берите. Если нужно ещё, мы найдем. У нашего товарища жар, боюсь ему станет только хуже, прошу!       Женщина недовольно цокает языком, но серьги берет, а затем раскрывает дверь. Пес наконец замолкает, недоверчиво осматривает незнакомцев.       Внутри тепло, можно сказать жарко, но её все равно бросает в дрожь от мокрой одежды. Аккуратно она вещает плащ Эймонда возле камина в углу.       — Его нужно раздеть, если не хотите чтобы паренек действительно сгорел. Сара! Принеси вещи отца, да сухие тряпки, побольше! — Женщина кричит куда-то вглубь маленькой лестницы, что вела наверх.       В четыре руки, Коль и Эймонд раздевают Эйгона. Кассандра видит, как недоволен Эймонд, как напряглись его желваки, похоже нянчиться с братом он не хотел. Она отворачиваются, когда вид становится уж очень откровенным, хотя и видела там абсолютно все.       Тихой тенью перед ней появляется девушка, младше её самой лет на пять. В руках у неё какие-то тряпки, очевидно одежда. Кассандра благодарно кивает.       Ей дают уединиться в соседней комнате. Обставлена та скудно, кровать, да два кресла, радовало, что в комнате было тепло и светло, как и в той что она оставила. От золотого шелка осталась лишь мокрая порванная тряпка, жаль. Платье, что ей дали, слишком короткое для неё, но в то же время слишком широкое. Похоже это спальное платье хозяйки дома. Ей не из чего выбирать, так что выходит она в нем.       Эйгона уже переодели в серые мешковатые вещи. Коль и Эймонд остались в своей одежде, лишь броня гвардейца лежала на полу.       — А теперь перенесите его на кровать! Ну же, чего стали!       Его относят в соседнюю комнату, кутают в одеяло. Он продолжает гореть, тихо стонет, но в сознание не приходит.       Хозяйка оставляет их, за ней идет Коль, хочет спросить её о чем-то. Они остаются с Эймондом наедине, если не считать его брата.       Принц садится в кресло, стоящее у кровати. Повязка, скрывающая поврежденный глаз, оказывается у него на коленях, он пытается распутать мокрые волосы, нещадно разрывая слипшиеся пряди.       — Перестань, давай я. — Ей больно смотреть на эти мучения.       Она смущается его взгляда больше чем когда-либо, и с удивлением видит, что он тоже отворачивается с похожей эмоцией на лице. За бравадой, строгим видом и язвительным языком, она не замечала в нем и каплю малодушия или сомнения. Пальцы путаются в его волосах, он стойко терпит, пока она прочесывает их. В соблазне Кассандра касается открытой шеи, будто случайно, но тут же чувствует как напрягается принц.       — Ты ведь получила что хотела, перестань! — Он тянет ей за руку, вынуждая сесть перед ним.       Хватка на запястье цепкая, вырваться не получается. Тон его голоса меняется.       — А ты? Получил что хотел? Почему ты тут?       — Меня послала мать, ты прекрасно понимаешь это, хватит думать, что все вертится вокруг тебя. — От его слов неприятно, но она не меняется в лице.       — Я и не думала, что все вертится вокруг меня! Я поняла, что совсем тебя не знаю и не понимаю… — Она запинается. — Позволь узнать, Эймонд! Ты думаешь, что твой или мой брак поставят все на место? Этому не бывать! Я не могу говорить за тебя, но я не смогу оставить мысли о тебе. Я не стесняясь говорю тебе это глядя в лицо, хотя внутри меня рвет на куски.       Он смотрит на неё в удивлении и недоверии, отстраняется и закрывается, сцепив руки в замок.       Она в бессилии садится на кровать и роняет лицо в ладони, проклиная себя за сказанную глупость.       — Я проклинаю день, когда приехала сюда.       — Я рад, что встретил тебя. — Они говорят почти одновременно, заглушая друг друга, но она отчетливо слышит его. Рад.       Её переполняют эмоции, но ей не дают их выразить. В комнату входят Коль и хозяйка дома. Женщина протирает лицо Эйгона влажной тряпкой, убирает волосы. Сейчас он даже красив, можно подумать, что принц спит, но лихорадочный румянец на скулах и тяжелое дыхание возвращают в реальность.       — Хоть у него и жар, но ему холодно, посмотри как трясет! — Женщина обратилась к ней.       — Вы можете помочь? — Гвардеец подает голос из дальнего кресла. Шнуровка на его рубашке развязана, промокшая одежда, очевидно, оставлена у камина.       — Я дала ему отвар, это все что я могу, дальше дело за ним. Можешь согреть его дорниеец, говорю же, ему холодно! Залезь к нему в кровать, прижмись посильнее, говорят ваша кровь горячая, как у драконов! — Она откровенно хохочет с выражения лица Коля. — Или может ты, одноглазый? По виду сразу видно породу, дракон!       — Это Ваши принцы, перестаньте говорить так неуважительно! — Коль угрожающе поднимается, а за ним и Эймонд, явно рассерженный её словами.       — Да хоть сам Король! Я сказала по делу, решать вам, а я удаляюсь! — Женщина совсем не боится их и неторопливо выходит за дверь.       Они сидят в тишине и ей до безумия неловко сталкиваться взглядами то с одним, то с другим мужчиной. Эйгон стонет, тянет одеяло вверх, стараясь прикрыться от света.       — Быть может она права?       Эймонд скептически хмыкает.       — И что Вы предлагает, сир Кристон? Полезете к моему брату в постель? Вперед, я посмотрю на это! То то он обрадуется, когда придет в себя! — Его губы кривит усмешка.       На лице гвардейца улыбка не читается, он безмолвно кивает Кассандре.       Он горячий, даже сквозь одежду, она чувствует жар. Недовольно она обнимает его за плечи, о том чтобы лезть к нему под одеяло и речи быть не может!       — Думаю, стоит все-таки…       — Нет, не думайте, у Вас плохо выходит! Ни одна леди не будет делать подобного, не умирает же он, в конце концов! — О том, что с Эйгоном её связывали куда более тесные отношения, она конечно промолчала. Кристон этого знать не мог, зато знал Эймонд, конечно же не упустивший момента хмыкнуть.       — Он не болел уже давно, с детства, должно быть алкоголь уже пропитал его насквозь, стоило ему побыть трезвым и вот результат. — Он смотрел на брата, но мыслями был где-то далеко.       Любил ли он его, она не знала, но взгляд его потеплел. Словно почувствовав, что говорят про него, Эйгон схватил её за ладонь.       — Матушка? — Голос его был сиплым.       — Тише, тебе нужно отдохнуть, полежи ещё.       Сердце сжалось от услышанного, он так нуждался в ком-то, цеплялся за любого, кто протянет руку. Мысли стали уходить в другое русло, а голова тяжелеть, она и не заметила как задремала.       Кассандра подскочила от громкого стука. Эйгон сидел рядом, уже более живой и подвижный.       — Так и знал, что ты не удержишься и прыгнешь ко мне в постель ещё раз! — Он дурашливо лезет к ней с объятиями.       — Мечтай! — Это же нужно сказать такое, да еще и при гвардейце матери!       Впрочем Коль делает вид, что не замечает сказанного. Его больше интересует звуки из соседней комнаты. Видимо он тоже задремал, потому что выглядел осунувшимся и сонным. Эймонда в комнате же не было.       Незаметно она пару раз ущипнула себя, стараясь вернуть ясность головы. Ну и сон ей приснился! Щеки то и дело вспыхивали, когда она возвращалась к воспоминаниям.       Как выяснилось, за ними прибыли еще люди. Когда они выходят в комнату, её тут же давит гнетущая атмосфера. В маленькой комнате столпилось слишком много людей.       — Не припомню, что бы матушка посылала и вас на поиски брата! — Эймонд стоит один, среди толпы, ничуть не страшась.       Северяне, во главе с Криганом, на провокацию не ведутся.       — Ваша мать не посылала нас. Как известно, не только Ваш брат пропал, я вот ищу свою сестру. Удивительное совпадение, что она тут, с Вами. — Голос его суров и холоден, ни один мускул не дрогнул на его лице. — Мне нечего с Вами делить, я забираю Кассандру и мы уходим.       Эймонд ухмыляется отступает на пару шагов назад и достает поясной кинжал.       — Ну да, конечно, нашли дурака! Послушай сюда Старк, вот как мы сделаем: ты уйдешь отсюда со своей сворой, а я с братом и девушкой вернусь к матери, как она того и просила.       Криган лишь улыбается, будто ждал подобного. Его меч слишком велик, чтобы достать его в закрытом помещении, но вот нож он все же достаёт. Вперед врывается Кристон Коль, становясь рядом с принцем, он безоружен, но просто стоять не намерен. Они же и вправду могут сцепиться!       — Вы с ума сошли? Опустите оружие! — Она хватает Эймонда за ладонь, незаметно гладит пальцами. — Пожалуйста, перестань! Это ведь мой брат, ну же!       Эймонд отступает, убирает кинжал и кривит губы. Он запомнит это.       Криган делает тоже самое, напряжение спадает.       — Не переживайте, мой принц, когда-нибудь мы с Вами встретимся. Я надеюсь Вы будете достойным соперником.       Возвращаются в лагерь они с восходом солнца. В голове бардак, а ведь она так надеялась хорошо провести время на празднике. Ей снова будут перемывать косточки, отец всенепременно узнает о её выходке и его гнев вновь свалится на неё. Кассандра еще не знает, что завтра куда более важная новость обрушиться на все Семь Королевств. С завтрашнего дня начнется настоящая борьба.