Тысяча и одна осень

Глава 131. "Ему потребуется твоя помощь" Прошла неделя, но монах так и не вышел из пещеры. Шэнь Цяо днём и ночью ждал у входа, но все было тщетно. А вдруг этот мужчина уже давно покинул пещеру, выйдя из нее, пока даос спал? Дурные мысли и сомнения терзали душу Шэнь Цяо, но жизнерадостный голос заставил его встрепенуться и поднять глаза. — Учитель, я принес вам поесть! Лепешки с ослиным мясом ещё теплые! Воспоминания об этих лепешках унесли Шэнь Цяо в прошлое, когда они жили вместе с Чэнь Гуном, а сам он был почти слеп и, чтобы не умереть с голоду, даосу приходилось зарабатывать на жизнь, прибегнув к гаданию по руке. Какими же вкусными тогда казались эти лепешки с ослиным мясом, будто вкуснее их не было ничего на свете! А когда Чэнь Гун стал богат, он послал ему целую телегу с этими лепешками, которые рассыпались потом по всему двору. Почему он вспомнил о Чэнь Гуне? Эта лепешка навеяла воспоминания из прошлого. Даос вспомнил ещё несколько моментов из своей жизни и сложил из них один небольшой кусок пазла в недрах своей памяти. Чэнь Гун — человек, которого он когда-то считал своим другом, как и Янь Уши, который предал его, отдав Сан Цзинсину. Острая игла болезненных воспоминаний кольнула душу. Да, конечно Шэнь Цяо давно простил Янь Уши и все, что ему сейчас было нужно — чтобы этот человек жил. Шэнь Цяо задумчиво сжал в руке теплую лепешку и вернул ее обратно ученику. — Шиу, спасибо, но я не хочу есть. — Учитель, вы должны съесть хоть что-нибудь! Вам нужно набраться сил. Когда глава Янь очнётся, ему нужна будет ваша помощь. А чем вы сможете помочь ему, если лишитесь сил? Он так убедительно и с энтузиазмом говорил, что Шэнь Цяо всё-таки откусил кусок лепешки, затем съел половину, а после съел всю, сделав глоток вина из тыквы горлянки. Шэнь Цяо не любил алкоголь, но один глоток доброго вина, пожалуй, сейчас был как нельзя кстати. — Шиу, тебе тяжело проделывать каждый раз такой тяжёлый путь, чтобы навестить меня. — Я — ваш ученик и обязан вам помогать. Кроме того, я — будущий воин и не должен страшиться никаких трудностей, — добавил Шиу. — Я должен заботиться о вас, приносить еду и теплую одежду. Шэнь Цяо слегка улыбнулся. Что бы он делал, не будь рядом Шиу? Ведь даос не отходил от пещеры ни на шаг, боясь, что в это время может выйти монах. Шиу вселял в него оптимизм, он подбадривал учителя как мог. — Учитель, я хочу, чтобы вы продолжили мое обучение. Да и вам нужно быть в хорошей форме. И Шэнь Цяо начал обучение Шиу. Это отвлекало его от навязчивых мыслей, не позволяя сойти с ума от неизвестности. Только сейчас даос заметил, что мальчик вырос и подтянулся. Шиу старательно выполнял все задания своего учителя, разучивая новые стойки, выпады и делая разнообразные упражнения. Он хотел поскорее обучиться боевым навыкам, стать таким, как его учитель, чтобы помогать людям. Натерпевшись на своем коротком веку бед и лишений, Шиу был неприхотлив и ценил оказанное ему добро. Ему встречалось слишком мало людей, которые бы относились к нему хорошо и поэтому он ценил каждого. И, конечно же, его кумиром давно уже стал Шэнь Цяо. Видя, как сильно учитель страдает, Шиу ночами тихонько плакал и молился небожителям, чтобы те не позволили главе Янь умереть. Сломав две здоровые ветки дерева, Шэнь Цяо почистил их ножом и сделал что-то вроде тренировочных мечей, чтобы они с Шиу могли заниматься. Потом, Шиу сторожил вход в пещеру, чтобы его учитель смог сходить к горячему источнику и помыться. По пути Шэнь Цяо обычно ловил в реке небольшие рыбины, которые готовил на ужин. Раз в три дня Шиу уходил, чтобы принести еду, питье и одежду. Шэнь Цяо пытался отговорить его. Даосу было жаль мальчика, который, нагруженный вещами, проделывал такой длинный и долгий путь, но Шиу проявил упрямство и настоял на своем. Прошел месяц, но монах так и не появился. Шиу отправился домой за едой и вещами, и даос остался совсем один. Он сидел, обхватил колени руками, кутаясь в плащ, и смотрел на кроваво-красный горизонт, пребывая в самых тревожных раздумьях. Он окончательно пал духом, уже не веря, что когда-нибудь этот монах выйдет из пещеры с хорошими новостями. Иногда ему хотелось ворваться в эту пещеру и посмотреть на все своими глазами, но вспомнив последние наставления монаха, что входить нельзя ни в коем случае, передумал, побоявшись все испортить. Не было ничего важнее жизни и здоровья Янь Уши. Осень раскрасила листья на деревьях разными оттенками — от светло-желтых до жгуче-красных. Шэнь Цяо печально склонил голову на колени, озябнув от ветра. И тут за его спиной послышался вкрадчивый голос: — Эй, даос... Сердце Шэнь Цяо застучало так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. Он обернулся и увидел позади себя монаха. Лицо этого человека, как и всегда, выглядело совершенно бесстрастным. Казалось, он не умел ни улыбаться, ни хмурится, поэтому Шэнь Цяо не мог прочесть по его лицу, с какими этот монах пришел новостями. В глазах даоса застыл немой вопрос. — Иди за мной, — бросил ему монах. Затем он развернулся и направился к пещере. Шэнь Цяо шел за ним и чувствовал, как подкашиваются от волнения ноги, он не мог унять дрожь во всем теле. Монах провел его лабиринтами пещеры каких и остановился в том месте, которое тускло освещалось парой горящих факелов. Шэнь Цяо почувствовал, как сильнее задрожали руки и ноги, а сердце продолжало издавать отчаянный стук в груди. — Подойди ближе, — сказал монах, — не бойся. Шэнь Цяо сделал пару неуверенных шагов вперёд. Он увидел человека, сидящего в позе лотоса. Человек этот сидел неподвижно, будто был статуей, вытесанной изо льда. Глаза его были закрыты, а лицо казалось бледным, как полотно. Пряди распущенных волос свешивались вниз, скрывая часть лица. — Ах! — издал непроизвольный вздох Шэнь Цяо, узнав в этом человеке Янь Уши. Сделав неуверенный шаг вперёд, он ещё раз убедился, что Янь Уши напоминал ледяную статую. — Он не в сознании сейчас, — пояснил монах, — и я не могу сделать точный прогноз, когда сознание вернётся к этому человеку. Но мне всё же удалось остановить разрушительное действие опасного яда и теперь ему нужно как следует восстановиться. Ему потребуется твоя помощь.