***
— Пришли результаты анализа ХГЧ. Для вашего срока показатели ниже нормы. — И что это значит? — спросила Ирина, нервно закусив губу. — Это значит, что в вашей крови меньше гормона ХГЧ, чем обычно бывает во время беременности. Вы вообще сами как себя чувствуете? — Токсикоз замучал, и голова кружится. А ещё я утром увидела выделения, такие густые, и странного коричневого цвета. — Понятно, — кивнул Арсений, взявшись за ручку, — Пока что явных причин для паники я не вижу, но я бы, всё-таки, за вами понаблюдал. Как насчёт того, чтобы лечь на сохранение? — Что, прямо сейчас? — Ирина заметно растерялась, — Да я даже как-то не знаю, я не думала, что на моём сроке ложатся на сохранение. Нет, ну если надо, то я, конечно, лягу. Главное, чтобы всё было хорошо, ну, в плане, здоровья. — Смотрите, у нас как раз освободилась одна из палат в родильном отделении. Вы можете оформиться хоть сегодня, и, если выявится какая-то патология, я тут же с этим разберусь. — А что, это реально может быть что-то серьёзное? — Вообще, беременность — это явление само по себе очень серьёзное, и риск патологии есть всегда. Ну так что, вы согласны на оформление? Ирина замолчала, по ней было видно, что она сбита с толку. — Можно, я мужу позвоню? — Да, конечно. Вам дать водички? — Если вам не трудно. Арсений подошёл к кулеру и вытащил один пластиковый стаканчик из стопки. Кулер недовольно загудел, и из крана тонкой струёй полилась вода. — Котик, слушай, тут такое дело, мне, в общем, врач мой сказал, что у меня там что-то с анализами не в порядке. Вроде пока не всё так плохо, но говорит, надо полежать на сохранении. Ты чё об этом думаешь? В трубке повисла пауза. Зашуршал динамик. — Ну, если врач говорит, тогда ложись, конечно. А что там с анализами? — Типа у меня там что-то не так с ХГЧ. — ХГ чё? — Да неважно. Тогда я сегодня ложусь. Сможешь прийти ко мне вечером? — Да, хорошо, я приду. Ты скажи, что тебе принести. — Принеси мне вещей каких-то, одежду, в смысле. Что-нибудь домашнее, но не сильно стрёмное. — Понял. — Возьми ещё ноут и купи, пожалуйста, четыре капельки, окей? — Четыре капельки чего? — уточнил голос в трубке. Арсений еле сдержался, чтобы не засмеяться вслух. — Боярышника, блять! — прикрикнула Ирина на мужа, — Прокладки мне купи, на четыре капли. Там на упаковке всё нарисовано. — Ладно, ладно, чего ты. Всё будет, не переживай. — Сорри, я не хотела ругаться, просто я на нервах из-за всего этого. Люблю тебя! — И я тебя. — Давай, я тебя жду. Пока. — Пока. Ирина прервала связь и убрала телефон обратно в сумку. — Вы не бойтесь объяснять своему мужу такие вещи, — Арсений поставил перед Ириной стаканчик, и та выпила его залпом, — Это же ваша физиология. — Ну, не знаю, я как-то боюсь. Мужчины, они же такие чувствительные. Вдруг я скажу ему что-то такое, и он перестанет воспринимать меня как женщину. — Будет очень странно, если он начнёт воспринимать вас как мужчину, вам так не кажется? — Ну, вы же поняли, что я имела в виду, — Ирина слабо улыбнулась. — Я-то понял, но и вы поймите, что ваш организм — это естественно, и для мужа здесь не должно быть никакой тайны. — Наверное, вы правы, — согласилась Ирина. — Ну, так что, мы оформляемся? — Да. Арсений полез за документами в ящик рабочего стола. Почему-то он был уверен в том, что принимает правильное решение относительно своей пациентки. «Что же за мужик у неё, что таких вещей не знает», — подумал про себя Арсений, но, естественно, промолчал.***
Больничная столовая была для Арсения скорее комнатой отдыха, а не местом, где можно вкусно поесть. Он заказывал обед, исходя из того, что в свежем меню считалось наименее противным. Сегодня Арсений поставил на поднос тарелку с борщом, хотя от борща там, понятное дело, было одно название — так, красная вода, в которую бросили крупные куски капусты. Тарелки со сколотыми краями из советских времён вызывали отвращение, но выбирать не приходилось. Арсений взял себе стакан мутного чая и кусок чёрного хлеба, и его глаза забегали, выискивая товарищей. — Арс! — крикнул Дима из-за дальнего столика. — Здорова, — Арсений поставил поднос и по очереди пожал всем руку — сначала Диме, потом Серёге, и, наконец, Стасу. — Как всегда, опаздываем, — упрекнул Арсения Стас, — Мы в чате на сколько договаривались? — Да я буквально только что прочитал. У меня, вообще-то, работы полно, некогда мне в этом вашем чате сидеть. — У Серёги, вон, тоже непростой день выдался, прям употелся весь, да, Серёг? — Ой, иди ты нахуй, — ответил Серёга. — Чё случилось? — Арсений нахмурился и зачерпнул в ложку суп, — Проблемы какие-то? — Да пациент у меня один, — по лицу друга было видно, как сильно он не хочет говорить об этом снова, — Я ему массаж простаты сделал, и у него, блять, встал, причём конкретно так. А это ещё только первый раз был, у него целый курс впереди. Пиздец, и чё делать? — Тоже мне трагедия, — сказал Дима, еле сдерживая улыбку, — Ну понравился человеку массаж, ну что тут такого? — Это медицинская процедура, она не должна нравиться, — вспылил Серёга, — Тебе легко говорить: «Что тут такого?». Из нас всех ты единственный, кто своих пациентов никогда без трусов не видел. Да, в общем-то, это была правда. Серёга, как и Арсений, осматривал гениталии, только мужские, поскольку он работал урологом. Опытному хирургу Стасу тоже было не привыкать к голым телам. А вот Дима освоил профессию стоматолога, и ничего ниже пояса его не волновало. — Не, я считаю, больше всех из нас Арсу повезло, — начал спорить Стас, — Какой бы ни была пизда, она всё-таки женская, а вот мужикам что в трусы, что в рот смотреть неприятно. — Что вы за врачи такие, — удивился Арсений, откусывая от хлеба, — Вы же сами знали, на что идёте, когда в мед поступали. Чё вы жалуетесь-то теперь, как будто вас под пытками заставили этим заниматься. — Арс, а у тебя была такая ситуация? — поинтересовался Серёга. По его глазам было видно, что он искал поддержку. — Чтобы у моей пациентки член вставал? Нет, не припомню такого. Дима прыснул в кулак, но промолчал. — Ну, а вот если без шуток, у тебя не было такого, что ты щупаешь кого-то, а там уже озеро? — Клянусь, не было. Видать, женщины в этом плане более сдержанные. «И слава богу!» — добавил Арсений про себя. — Так а этот твой любитель массажа, он чё вообще, как отреагировал? — спросил Дима и поморщился, ощутив во рту вкус липкой пшённой каши. — Он покраснел, начал извиняться, ещё что-то напиздел про «виагру», якобы она поздно подействовала, ну короче, ему тоже было неловко, как и мне. — А вы же понимаете, что мы все сейчас нарушаем врачебную тайну? — Арсению стало жалко мужика, и он уже пожалел, что спросил о Серёгиной проблеме. — Ой, блять, тоже мне, святой нашёлся, — резко одёрнул его Серёга, — Вы бы с ним поладили, он такой же душнила, как и ты. Весь мозг мне вынес ещё в дверях, а точно ли я профессионал, какая у меня квалификация. Заебал, блять. — Спокойно, Серёж, — Дима коснулся руки друга, чтобы унять его злость, — Я напоминаю вам всем, что я собрал вас здесь не для этого. На кону стоит очень важный вопрос. Что мы будем делать с мальчишником? — В смысле, что будем делать, мы же договорились насчёт бара, — растерялся Арсений, — Или чё, вы передумали? — Арс, я тебя умоляю, просто читай чат, хоть иногда, — вздохнул Стас и закрыл ладонями лицо, — Ты вообще, блять, всё пропускаешь, я не удивлюсь, если ты и на свадьбу не в тот день придёшь. — Наш бар вчера закрылся, — объяснил Дима, — Мне вернули депозит, и теперь нам придётся искать другое место. — Я знаю один хороший клубешник, — прищурился Стас, — Сам не заходил, но говорят, что девочки там — огонь! Есть приват, и по цене вполне приемлемый. Арсений уткнулся носом в тарелку, не зная, что отвечать. Борщ вызывал всё меньше аппетита, но надо было доесть обед. — Никакого привата, — одёрнул Стаса Дима, — И вообще, никаких девушек, это даже не обсуждается! — Да ну ты чё, не ломайся! Кате мы ничё не скажем. — Нет, я против. Во-первых, я сам не хочу её обманывать, во-вторых, она всё равно узнает. Женщины такие вещи чувствуют. — Не, Димон, не все женщины настолько проницательны, — вмешался Арсений, — Иначе Дарина бы уже давно на развод подала. — Да как она на развод подаст, она из дома не может выйти, рогами проход сшибает, — охотно подхватил игру Дима. — Да уж, и как только её угораздило… — Вот поэтому я и не женюсь, — гордо выпалил Серёга, — Я могу делать, чё захочу, и хрен кто мне за это предъявит. — Убеждённый холостяк, значит, — Дима отхлебнул компот, — Я тоже таким был, пока Катю не встретил. — Предлагаю забронировать столик в ресторане, — сказал Арсений, — Свадьба же не на следующий день будет, так что всё переварится. — Ну вот, нормальная идея! Лично я за. — Я тоже за, — кивнул Серёга, — Только в какой ресторан мы пойдём? Надо что-то выбрать, где и вкусно, и не очень дорого, чтоб на свадьбу подарить побольше. — А вы слышали о ресторане японской кухне, здесь, недалеко? — Стас тоже был не против хорошо поесть, — Там есть такая штука, называется нётаймори. Это когда на голую девушку выкладывают суши, и нужно есть прям с неё. — Опять ты за своё, да что ж ты будешь с ним делать? — у Димы уже кончалось терпение, — Ну не должны нормальные люди знать обо всякой такой хуйне! — А я вообще рыбу не люблю, — Арсений тоже решился вставить своё слово, — И кстати, ты в курсе, что это негигиенично? Арсений правда терпеть не мог рыбу. Его выворачивало от самого её запаха. Да и обнажённые женщины не приводили его в восторг, если он не получал зарплату за их осмотр. — Закажем стол в каком-нибудь другом рестике, — подытожил Дима, — Сегодня вечером пришлю вам варианты. Только все должны читать чат, понял, Арс? — Да понял я, понял. — О чём сплетничаете, мальчики? — к столу лёгкой походкой подошла Оксана из регистратуры. — О своих мужских делах, женщинам слушать необязательно, — Серёга важно откинулся на спинку стула, но Оксана не обратила внимания на его кривляние. — Сень, тебя там Павел Алексеич хочет видеть, сходи к нему прям щас, чтоб он мне нервы не трепал. — Чё ему надо? — напрягся Арсений. — Откуда я знаю, соскучился, наверное. — Ладно, если это так срочно, то пойду, спрошу, что он от меня хочет. — Шевелись давай, — Оксана взяла со стола поднос Арсения с пустой посудой, — Я сама отнесу, только будь поживей. — Удачи тебе, — сказал Дима и сжал приподнятый кулак. — Давайте, парни, до связи, — Арсений вскочил из-за стола и быстрым шагом направился к выходу из столовой.***
Начальник не выглядел рассерженным, но вид у него был довольно уставший. К удивлению Арсения, за столом он сидел не один. Незнакомая девушка казахской национальности сурово смотрела перед собой. Её прямые чёрные волосы едва касались узких плеч. Кто она такая? — Проходи, садись, — Павел Алексеевич указал Арсению на стул, — У меня для тебя две новости. — Начните с хорошей. Павел насмешливо приподнял брови. — Разве я сказал, что есть хорошая? — Нет, — тяжело вздохнул Арсений, — Но я очень на это надеялся. — Нам опять урезали бюджет, причём на этот раз довольно сильно. Так что новых аппаратов УЗИ в этом году можешь не ждать. И ремонт в родильном отделении мы тоже отложим до лучших времён. — Павел Алексеич, ну это же не дело! Вы видели, в каком состоянии палаты? Там ещё немного, и штукатурка сыпаться начнёт! — Я всё понимаю, но ничем помочь не могу. Как только будет возможность, мы сразу же покрасим потолки и поставим оборудование, я тебе обещаю. — Давайте перейдём ко второй новости, — угрюмо предложил Арсений, не желая затягивать неприятный разговор. — Ну, собственно, вот, познакомься, — Павел Алексеевич приобнял девушку за лопатки, — Это Сауле Юсупова, и теперь ты несёшь ответственность за то, чтобы она успешно прошла интернатуру. Арсений застыл, разглядывая бледное и невозмутимое лицо Сауле. Значит, она его первый интерн? — Павел Алексеевич сказал, что вы проведёте мне экскурсию по отделению и познакомите с персоналом, — наконец, вступила в разговор Сауле, — Мы можем заняться этим сейчас? — Надевай халат и бегом за мной, — не стал церемониться Арсений и встал со своего стула, — Надеюсь, мне за тебя надбавку дадут, правда же? Арсений вопросительно взглянул на Павла Алексеевича. — Какой ты меркантильный, Арсюш, — начальник цокнул языком, — Будет тебе надбавка, если справишься с ней. Сауле надела висящий на её стуле халат и вышла из-за стола. — Посмотрим, что из неё получится. — Ты уж будь аккуратнее, всё-таки она девочка, к тому же, молодая совсем. За Арсением захлопнулась дверь. Нет уж, аккуратнее он должен быть со своими пациентками, а Сауле, как-никак, его ученица. Это всё меняет в корне. — Первое, что ты должна запомнить — не покупай мне кофе в автомате, оно на вкус как грязь. Если я попрошу принести кофейку, ты бежишь в кофейню через дорогу и покупаешь мне эспрессо. — А так можно? — оторопела Сауле. — Нет, конечно. Оксана, которая сидит в регистратуре, записывает время, когда сотрудник заходит в больницу и когда выходит из неё. Поэтому бери сразу два кофе. Она пьёт макиато или американо. — Арсений Сергеич, я вообще-то врач, а не девочка на побегушках! — Сауле явно обиделась, но Арсений даже не подумал смягчить тон. — Врач, в первую очередь, должен быть дисциплинированным и подчиняться старшим по должности. Если тебя не устраивают такие порядки — дверь вон там, смотри не заблудись. — Хорошо, — Сауле стиснула зубы, — Я буду слушаться вас во всём, только за это вы должны меня сделать таким врачом, чтобы Дудь и Шихман дрались за интервью со мной! Договорились? Сауле протянула Арсению руку и с вызовом посмотрела ему в глаза. — Договорились, — Арсений пожал её руку, и Сауле показалось, что он всё же проникся к ней уважением буквально на долю секунды, — Только учти, что для этого тебе придётся не просто работать, а въёбывать. — Меня к этому шесть лет готовили, — ответила Сауле. Арсений в глубине души позавидовал её боевому настрою. Когда он сам, ещё совсем зелёный, проходил интернатуру, его уверенность в себе находилась где-то на дне Марианской впадины. — Отлично, тогда принеси мне кофе, и мы начнём обещанную тебе экскурсию! — Будет сделано, Арсений Сергеич, — Сауле приложила руку к голове так же, как делают военные, когда отдают честь начальнику, и развернулась к выходу из больницы. Арсений смотрел, как волосы бьются о её спину от быстрого размашистого шага, и усмехался про себя. Эта дамочка явно не из робкого десятка, но сможет ли она сохранить в себе силы? Не сломается ли она, не перегорит ли?***
— Ну что, как вы тут? — поинтересовался Арсений, заходя в палату к Ирине, — Уже более-менее освоились? — Да, я тут пока с подругой поболтала, с мужем. Он скоро уже должен прийти. — Пусть тогда поторопится, приёмные часы заканчиваются в семь. — Я хотела окно открыть, — перевела тему Ира, — Мне стало жарко, и я решила проветрить. А ручки почему-то везде сломаны. — Ну это же Россия, — развёл руками Арсений, — Вы ведь сами знаете, как у нас обычно бывает. На что ни чихнёшь, всё ломается. Арсений очень не любил вспоминать эту страшную историю. Полтора года назад одна из пациенток залезла с ногами на подоконник и едва ли не сиганула вниз. К счастью, до трагедии не дошло, но эта женщина снится Арсению до сих пор. Если ты спас от самоубийства женщину — ты герой. Если ты спас от самоубийства женщину, за которой ты не уследил — тебя ставят на карандаш мерзкие дяди в страшных деловых костюмах. Они предупреждают, что вторая ошибка станет последней. Мария Маркова. Так звали эту женщину. Она была словно не от мира сего. Мария имела привычку шептать что-то себе под нос. Кажется, она разговаривала сама с собой или с теми, кого видит и слышит только она. Впрочем, Арсений прекрасно понимал, что не голоса в голове принуждали её к суициду. Легко оправдывать подобные случаи странностями в поведении, но пришлось посмотреть правде в глаза. Она пыталась покончить с жизнью не из-за каких-то там потусторонних сил. Не из-за проблем с деньгами, и даже не из-за несчастной любви. Это случилось из-за боли. Той боли, которую испытывает женщина при схватках. В такие моменты она не думает о своём ребёнке, она просто молит бога о том, чтобы её мучения закончились. Дело каким-то чудом замяли, более того, оно избежало широкой огласки. О нём, разумеется, знал весь персонал, но от журналистов его удачно скрыли, и никто не растащил горячие подробности на заголовки местных новостей. С тех пор во всём родильном отделении выдраны ручки от окон. — И что, теперь вообще никак нельзя проветрить? Я жару плохо переношу. — А вот же, кондиционер, включите. Там где-то пульт от него должен быть… Вы поищите в тумбочке. — Я уже смотрела, что есть в тумбочке, там только старый «Cosmopoliten». — Тогда, наверное, он на ресепшене, — предположил Арсений, — Сейчас сбегаю, принесу. Ждите пару минут буквально. Спускаться на первый этаж по лестнице Арсению не хотелось, поэтому он нажал на кнопку лифта и застыл в ожидании. «Поверила она мне или нет? Может, она просто из вежливости не стала со мной спорить?» Двери лифта разъехались в стороны, и Арсений замер в оцепенении. Напротив него стоял высокий парень, ростом под два метра. В левой руке он держал букет нежно-розовых пионов, в правой пакет. Из пакета торчал кабель для ноутбука. Кудрявая чёлка почти закрывала глаза, но Арсений увидел промелькнувший в них страх. Парень вылетел из лифта как ошпаренный и, не оборачиваясь, куда-то помчался со всех ног. Антон. Тот самый Антон, который любит Роналду и часто курит. Смешной, но при этом красивый паренёк из тиндера. Какой же удивительной бывает жизнь.