***
— Может, скажешь, что с тобой происходит? — спросил Джирайя, заметив её подавленное состояние. Она хотела привычно отмахнуться, что это не его дело, но она просто не смогла. Ей нужно было кому-то выговориться. Если бы она рассказала кому-то другому, то её тут же потащили бы по врачам, стараясь выявить какие-нибудь психические отклонения. Она бы сама так сделала, зная работу госпиталя изнутри. Но Джирайя был её другом и он мог понять её. Цунаде понимала, что её история казалась сумасшествием и потому, была готова, что Джирайя не поверит ей. Но она всё равно рассказала ему об этом, когда он спросил всё ли у неё в порядке. К его чести, он не перебивал её и не назвал сумасшедшей сразу же, дав ей договорить. — Сколько ты выпила, прежде чем увидела его? — наконец спросил он. Этот вопрос был ожидаем, но всё равно это больно резанул её сердце. Что ж, она не ожидала, что он поверит. Она сама не до конца верила в то, что произошло. Но встреча была настолько реальной, что она не могла забыть об этом и не могла списать это на алкогольные галлюцинации. Она отчётливо помнила тот холод, что сковал её, и помнила, как Наваки схватил её за руку. Такой родной, но такой холодный и пугающий. И тот жутковатый след от его руки казался таким реальным. — Я понимаю, как это звучит, но я не сошла с ума. Я ощущала его запах, я слышала его голос… Джирайя сделал шаг навстречу к ней и обнял её, несмотря на её сопротивление и попытки вырваться. Впрочем, попытки были слабыми. — Химе, это нездорово, ты понимаешь? — тихо проговорил он. — Ты пила слишком долго, не удивительно, что тебе приснилось нечто настолько жуткое. Это всего лишь сон. Наваки бы никогда не стал упрекать тебя в том, в чём ты была не виновата. Но ты сама вполне можешь винить себя в этом. Не нужно. Алкоголь не вернёт его, как бы ты ни хотела. Дай мертвецам спать спокойно. — Да что ты понимаешь?! — Она пыталась вырваться из его рук, но Джирайя не позволил ей это сделать, и она разрыдалась, уткнувшись ему в грудь. — Ты сильная, Химе, ты сможешь справиться. Я всегда буду рядом, если тебе будет нужна моя поддержка. Ну, или утешительный секс, смотря, что тебе будет нужнее. К своему удивлению, Цунаде не стала отказываться от секса. Что она теряла? Это была авантюра. Цунаде не была уверена, что из этого выйдет что-то путное, но это лучше, чем жить в плену кошмаров. Рядом с Джирайей было уютно и спокойно, поэтому, когда он обнял её в постели, она только прижалась к нему крепче. Липкий ужас постепенно отпускал, хоть ей и казалось, что пальцы Наваки то и дело прикасались к её коже. Может, это было и так, но Цунаде старалась концентрироваться на том тепле, что передавал ей Джирайя вместе с поцелуями. Сейчас было можно, сейчас это было правильно. Отвечая на его ласки и слушая те глупости, что он шептал, Цунаде чувствовала, как на душе становилось легче. Сильные руки Джирайи могли отогнать от неё все опасности, а потому под его защитой она могла, наконец, выспаться. Он не требовал от неё ничего после этого. Просто секс без обязательств, который, как ни странно, немного помог ей прийти в себя. По крайней мере, она смогла взять себя в руки, чтобы заняться изучением медицинских дзюцу. Кто-то должен уменьшить количество погибших. Она сможет стать сильной и не позволит дорогим людям умирать.***
Прошло некоторое время, и Цунаде с облегчением и лёгким сожалением смирилась с мыслью, что то, что случилось той ночью, было действительно сном. Наваки никогда не был злым ребёнком, он не мог поступить с ней так. Он не стал бы приходить и пугать её. И, тем не менее, она боялась оставаться одна дома. Ночи с Джирайей были её отдушиной. Его ласки, его руки спасали её от демона, что поселился где-то глубоко в груди, раздирая её душу на части. Любви Джирайи хватало с лихвой, чтобы она могла почувствовать себя живой. Единственное, что заставляло её чувствовать себя виноватой – это то, что она не испытывала к нему тех же чувств, что питал к ней он. Она любила его как друга, но этого было недостаточно. Но, похоже, Джирайю это совершенно не смущало. — Ты удивительная женщина, Цунаде, — сказал он ей однажды. — Вот только жутко упрямая. Почему ты каждый раз бежишь? Может, если ты останешься, твоя жизнь изменится к лучшему? — Мне нужно подумать, — тихо произносила она фразу, что говорила каждый раз, когда Джирайя касался этой темы. Джирайя всегда был рядом и он был её лучшим другом. Она не знала, куда их могли завести подобные ночёвки и очень боялась этого. Поэтому новые долгие миссии она воспринимала как спасение. Долгие миссии не оставляли возможности для размышлений о потерях, а о сне приходилось только мечтать. А потом… Потом в её жизни появился Дан. Рядом с ним она чувствовала себя счастливой и темные ночи уже не казались такими страшными. Она переехала к нему, и жуткие призраки перестали посещать её. Она старалась не думать о том, что происходило с Джирайей в это время. У них был секс без обязательств. Ведь так?***
В этот раз она ждала. Отчаянно старалась поверить в то, что чудо возможно, и она снова сможет увидеть его, потрогать, услышать голос. Пусть Дан будет призраком, Цунаде даже этому была бы рада. Наваки превратился во что-то ужасное, но Дан ведь не превратится в это, верно? Значит, и Дан, человек, с которым она делали постель и мечты, человек с которым она хотела провести всю жизнь, не причинит ей вреда. А если он с Наваки и утащат её на дно ада, так что с того? Это не страшнее, чем остаться одной. — Смысл во всём этом, верно? — горько рассмеялась она, выпив очередную пиалу саке. Не кому больше было спасать её от демонов. Да и не зачем. Она слишком устала, чтобы проходить это вновь и вновь. Цунаде была готова пойти за своими демонами, куда бы они ни позвали. Где бы она ни оказалась, она будет рядом с ними. — Дура ты, Цунаде, — вздохнул Джирайя, с которым она распивала уже, наверное, третью бутылку саке. — Тебе не призраки нужны. Тебе нужен настоящий мужик, который будет дарить тебе силы, а не забирать их. — Снова секс без обязательств? — усмехнулась она. — Нет, в этот раз уже без меня. Ей удалось выгнать Джирайю с большим трудом и то, вероятно, потому, что он был не менее пьяным чем она. Будь Джирайя трезвее, ни за что бы ни ушел, не забрав все бутылки. Будь она менее пьяна, она бы возможно приняла его предложение.***
Дан улыбался ей, как улыбался ей при жизни. Он был таким же красивым и любящим, а его поцелуи обжигали. Цунаде растворилась в его объятьях, желая лишь одного – умереть в его объятьях. — Забери меня с собой, — шептала она, чувствуя, как слёзы бегут по её щекам. — Прошу, забери меня! — Ещё слишком рано, — шептал ей он, закрывая ей глаза. — Я никогда не оставлю тебя, не бойся... Когда Цунаде открыла глаза, её сердце пропустило удар, а крик застрял где-то в груди. Дан был весь в грязи, и крови и это было слишком страшно даже несмотря на то, что Цунаде за свою жизнь видела немало. Его белые глаза горели злобой, а холодные и липкие от крови пальцы сжали её шею. — Ведь именно ты виновна в том, что я никогда не стану Хокаге! Ты не спасла меня, и я никогда не позволю тебе забыть об этом. Когда она проснулась, она всё ещё чувствовала прикосновение холодных рук Дана к своей коже. Деревню она покидала не сожалея. Ей хотелось верить, что призраки прошлого останутся позади, и они с Шизуне смогут жить без сожалений. Думать о том, что об этом подумает Джирайя, ей совершенно не хотелось. И всё же, она немного жалела о том, что эту последнюю ночь они провели не вместе.***
Когда Джирайя нашёл её спустя долгие годы, Цунаде была слишком измотана своими демонами, чтобы сопротивляться его очарованию. Его руки были по-прежнему сильны, а поцелуи обжигающими. За эти годы он стал непревзойдённым мастером в постели. — Ну, так что, сумел я покорить неприступную принцессу? — прошептал он ей на ухо, тяжело привалившись рядом. — Мне нужно подумать, — привычно ответила она, прижимаясь к нему. Рядом с Джирайей всегда было тепло и хорошо. Он любил её, не требуя ничего взамен. Иногда ей становилось стыдно, что она так его мучила. Но ей просто было страшно, что он исчезнет из её жизни как исчезли все, кого она любила. — Какая же ты упрямая, Химе, — усмехнулся он, прижимая её к себе сильнее. — За это и люблю. Цунаде улыбнулась. Ей не хотелось говорить о чувствах. Ещё не время. Когда-нибудь потом. Пока ей хотелось наслаждаться тёплыми прикосновениями его рук к своей коже и не думать о том, что будет завтра. В её будущем больше не останется холодных прикосновений. …Цунаде проснулась, чувствуя, как по её щекам бежали слёзы. Прикосновения Джирайи были такими реальными и обжигающими, будто Джирайя по-прежнему был рядом. Это было также как и тогда, когда к ней приходили Дан и Наваки. Вот только Джирайя был тёплым, заботливым и шептал лишь глупости о любви. Она до сих пор чувствовала тепло его прикосновений. — Даже после смерти не изменяешь себе, да? Старый дурак…