Голос разума

Известно, что Польша является европейской страной, а европейцы любят выпить. Так вот, наш Фелечка, побухав в баре с прибалтами и вызвав трём бесчувственным тушкам такси, заскучал и решил поразвлечься. Плана никакого не составлял, решил действовать спонтанно, делать то, что придёт в голову. Первым ему пришло заявиться в гости к Северной Италии. Они с Венециано в прекрасных отношениях и итальяшка всегда рад его видеть. Подумав что некрасиво завалиться в чужой дом без подарка, Лукашевич взял с собой огромное красное яблоко, больше его ладони. -Ну ему точно понравится.- сказал он сам себе и выдвинулся. Италия встретил его очень радушно, обнял, принял подарок и сразу же предложил поесть. -Вее, Феликс, есть хочешь? Паста, пицца, ризотто, Болоньезе? -Пожалуй, нет. Ты правда, тотально вкусно готовишь, но мой желудок переполнен. Венециано шмыгнул носом. -О, ты не думай, что я обиделся, просто у меня насморк уже неделю и я не знаю, как лечить. И тут Польше пришла в голову идея, как напугать впечатлительного друга. -Ну-ка...- аккуратно взял в свои руки его лицо и приподняв, заглянул в самые ноздри. -У-у, дела плохи, Фели. Это у тебя, типо, мозги начали вытекать. Похоже, дружок, ты помираешь. Одному только Богу известно, каким чудом пшек сдержался, чтоб не заржать, когда бедный, действительно напуганный итальяшка, начал панически пищать, бегать по комнате размахивая руками и причитать по типу "Что делать, что делать? Неужели и правда умираю, у-а-а, у-а-а!!! Надо срочно звонить дойцу аааааа!" Когда тот сказал "дойцу ", Феликс выбежал из итальянского дома и побежал по тропинке, во всю хохоча и не обращая внимания на косые взгляды прохожих. Ему было весело и прикольно на тот момент. Потом он ещё долго вспоминал это, всё так же истерически смеясь. На следующий раз проказник решил поиздеваться над Японией. Фелька знал, что Кику очень скромный стеснительный парень и что он относится ко всяким ласкам, прикосновениям и тем более поцелуям весьма настороженно. Поэтому поляк придумал нарядиться красивой девушкой и как-то раскрепостить этого тихоню. Прикупив немного женской одежды, накрасившись и сделав причёску, пожаловал к япошке. По дороге в сувенирной лавке прикупил керамическую красивую кошечку, символ страны. Прибыв на место, тихонько постучал в двери, подождал, пока откроют и нежным ласковым голоском сказал: -Здравствуйте, прекрасный молодой человек. Меня зовут Аниэла и мне сказали, что Вы живёте здесь совершенно один без женской ласки. Позвольте помочь. А , кстати, это Вам. - протягивает сувенир. Япония от такой неожиданной гостьи оцепенел и потерял дар речи, не в силах ответить. Просто стоял и смотрел на то чудо, которое к нему явилось: на Польше было розовое платье с цветами внизу, белые открытые туфли на небольшом каблуке, слегка подкрашен и с завитыми волосами, а в руках держал ту самую безделушку, которую японец, сам того не понимая, принял и поставил на столик. -Ну, не стесняйтесь, - берёт за руку и гладит её. Кику очень заметно покраснел, сказав в этот раз: -И-извините, Вы м-можете не трогать меня, п-пожалуйста? Я Вас совсем...не знаю. -Повторяю, не стоит стесняться.- Фелек сел на бёдра японца и приблизился. -Вы очень напряжены, я могу сделать Вам расслабляющий массаж. Просто лягте на футон и ни о чём не думайте. Познакомимся поближе. А вот тут Хонда уже не выдержал - покраснев ещё гуще, упал в обморок. Феликсу только того и надо было - с диким смехом покинув дом азиата, помчался босиком по дорожке из камней, оставив у порога туфли. Следующим на очереди был Германия. Здесь Лукашевич придумал кое-что поизощрённее. Решив воспользоваться любовью Людвига к пиву и вюрсту, решил сделать плакат и повесить на дом немца, подгадав момент, когда он не будет видеть. Дома взял огромный лист формата А2 и расчертил карандашом текст : "Пиво и сосиски - гадость!" Естественно, что на немецком, иначе наштампуй он на польском...ну понятно, да? Краску для текста взял ядовито-зеленую, нарисовав снизу бокал пива с пеной и сосиску. Дорисовал поверх этих рисуночков красные кресты, оставил краску высыхать. А после, когда творение было готово к использованию, он ещё раз полюбовался им, скрутил в рулон и пошёл к дому Германии, прихватив скотч и бинокль. Только вот незадача: дом Людвига находился на открытой местности. Спереди к нему вела тропинка, и её видно через окно, а сзади лесок, но на тот лесок выходила спальня немца. Польша был у Байльшмидта много раз и знает, как устроено его жилище. Поэтому пораскинув мозгами, решил, что подойдёт к дому со стороны леса, потом незаметно обойдёт близко к стенам и быстро сделает своё дело. Но всё равно опасения не покидали, что его могут заметить и тогда точно кранты. Тогда Феликс, выдохнув, пошёл на отчаянный шаг: проверить, а вдруг немца вообще нет дома? Это было бы ещё прекраснее. Набравшись смелости, позвонил в дверь. Никто не открыл. Ещё звонок. Тишина. -Обычно он открывает быстро, а сейчас молчок. Значит точно, типа, куда-то свалил. Вот повезло! Феликс, давай быстрее. За пару минут совершив задуманное, поляк осмотрел свою работу, злорадно потёр руки и спрятался с биноклем в кустах, что росли напротив дома - ждать жертву. Прождал довольно долго, но течения времени не заметил, ему казалось, что прошло от силы минут десять, не больше. На горизонте появляется Германия и пока ничего не замечая, идёт домой. В один момент видит на стене тот плакат и подходит ближе, чтобы прочитать. Людвиг пришёл в ярость, когда узнал, что же там написано, да ещё и на его родном языке. А рисунки вообще его добили. Он снял этот плакат и громко крича, разорвал его на мелкие кусочки. Бедный Лукашевич едва не оглох от тех криков и продолжительного немецкого мата, который гремел на всю округу. Когда Байльшмидт, весь красный от злости, скрылся внутри дома, сильно при этом хлопнув дверью, в кустах уже и духа польского не было. Феликса снова накрыл истерический смех. А вот над Португалией издеваться Польша совершенно не хотел, потому что у них почти что братские отношения. Диего очень добрый и безобидный, ведёт себя с Феликсом как старший брат и никогда не даёт ему забыть, что любит его всем сердцем. Они большую часть времени проводят вместе, сидя на берегу реки и рисуют на песке или пьют кофе на закате, Португалия всегда помогает в деле или просто советом, угощает вином, возит поляка по разным местам, всегда находит для него время. А пару раз Лукашевич даже помог португальцу расчесать и уложить его непослушные волосы, за которыми ему бывает очень трудно ухаживать. В общем, чистые платонические отношения. Чтобы как-то навредить такому замечательному человеку, нужно быть вообще без совести. К тому же, у Диего проблемы с сердцем, а шутки и всякие приколы в таких случаях вообще табу. Ему нельзя нервничать, и блондин не позволяет такому случиться, уберегая его от любого стресса. Феликс, прикинув, где он может быть, отправился на берег. И действительно, подойдя ближе, увидел забавный каштановый хвостик и широкую сгорбившуюся спину. Казалось, Португалия не замечал никого и ничего, погрузившись в свои мысли, но отмерев и услышав шаги, повернулся. Зелёные грустные глаза сразу просветлели и в них появился еле заметный огонёк, который мог разглядеть только Польша. Для того, чтобы поприветствовать друг друга, им не нужно было слов - достаточно теплой улыбки. Присев возле мужчины и положив голову на крепкое плечо, Феликс нарвал травы и начал делать подобие куклы-мотанки, тихонько что-то напевая. С Диего он мог не стесняться абсолютно ничего и просто быть собой. -Феликс, расскажи, - тихо позвал его португалец,- как прошёл твой день? -О, отлично. Я сегодня немного пошутил над некоторыми. Было весело. -И как именно? Польша посмеялся и подробно рассказал, как всё было. -Правда, смешно? -Не очень. С Кику забавно, Италия немного жестоко, а с Германией ты переборщил, и думаю, понимаешь, почему. Да и вообще, плохо издеваться над кем-то, даже очень хочется. Говорил Диего спокойно и без осуждения и цели унизить. Являясь неконфликтным человеком, он всегда старается взывать к совести поучительными словами. А разозлить его невозможно, что не делай, он всё равно простит и никогда не сделает ничего плохого. -А над тобой шутить вообще не хочу, потому что... Феликс запнулся и покраснел, не зная, что сказать дальше. Вместо этого просто уткнулся носом в белую свободную рубашку, которая пахла свежей морской волной, и прижался к сердцу, обхватив крепкий стан. -Ты мой голос разума. Феликс почувствовал, что Диего улыбнулся, и его тёплая мозолистая рука погладила светлые волосы.