Нужда в Доблести

      Жил был однажды Царь и Царство у него своё, естественно было, где люди разные жили да горя не знали.       И был у того Царя помощник-советник, Антуаном звали. Ни богатырем он ни был, ни писарем, да кого такие дела волновали. Служил Антуан исправно, выполнял все дела по должности: по лесам походы водил, да переправы по рекам устраивал, по краям чужим путешествовал, встречи вел важные, да всегда в свой полк возвращался.       Так вот вышли они в путь-дорогу однажды, и Царь Антуану говаривал:       - Чего только на земле нашей не было, да всё приелось, всё надоело. Хоть бы что приключилось, да рядом случилось, чтоб было новое дело.       - Не считаю я это, Царь Батюшка, верным, ведь даже если не быть суеверным, помыслишь только о чём, как несчастье случится следующим днём, небо не любит ему чтоб приказывали.       - Не беспокойся, нет ничего, с чем наш меч да щит бы не справился.       - Прощенья прошу, да в то мне не верится.       - Не волнуйся, и милок, чему быть, тому не миновать, больше мне, об этом, нечего сказать. Ведь то, во что не вериться – временем провериться, да и сильны и умны бойцы наши, темпаче без молока не получить простокваши.       - Имеют смысл размышленья ваши, да не стал бы искушать судьбу и на лучшее после надеяться.       - Пусть так, но не о том должны быть речи наши. Должен к нам заморский приехать Царевич, да о чём говорить он хотел б - я не сведущ.       - Нельзя знать обо всём и всё ведать.       - И в том ты прав. Бояре готовят приём ему званый, будем надеяться не привел его сюда повод не добрый да странный.       На том разговор кончился, да причина для действий назначилась.       Ждали Царевича днём, ждали вечером, да ни знака со стороны его не было, так и спать легли, его со свитой не встретивши.       Так неделя прошла, да причина приготовлений всех позабылася, один Антуан только о ней помнил, да всеобщего не разделял спокойствия.       Подошел он к Царю да вопрос ему задал: что с пропажей Царевича они делать станут, ожидал о поездке отдачи приказа, да того не дождался.       Сказал Царь, что искать рискованно гостя заморского, да и есть ли в том надобность, коль зачем он приехал не ведомо? Внушал Антуану правитель – сам, мол ты говаривал: беды просить незачем.       Был Антуан не согласен с ним, ведь во всём смысл есть, коли жизни можно спасти человеческие, да правду восстановить, взять всё в руки честные. Понял он, что Царь их не решительный, да просил отпустить искать его гостя заморского, но отказал ему он как не слышал.       И о том Царь ему сказывал, что вести к нему шли, что с ребенком они дело имеют – с маленьким мальчиком, что при Царевиче войска нет и от того визита теряется значимость и отправляться на поиски делать не чего.       Да ещё больше с ним стал Антуан не согласен, ведь знал он, что бывают умней взрослых дети, выговор царский выслушал, да гостя заморского искать отправился по своей воле собственной. Пугал его изгнаньем Царь Батюшка, да не вышло угрозы страшной, снёс её советник с улыбкою, да поступить решился по-своему.       Седлал коня Антуан, да в глухой лес отправился, там ведь люди, часто бывает, теряются.       День стал клониться к вечеру и остановился наш путник у озера полного водой непростою, да чистою. Посмотрел Антуан в неё, словно в зеркальце, да набрал её флягу полную, но только уйти собрался – случилось чудо неведанное.       Забурлилась поверхность озера как зачарованная, пошли по ней круги как от камня рукою уверенной брошенного, да появился образ на ней мальчишки не взрослого.       Волосы цвета золота белого да солнца дневного-светлого, глаза как лютики голубые-небесные, в одежды облачен зеленые, лишь слегка синие, как листы земляничные, да в шарфе рыжем, вязанном под цвет яркий – тыквенный.       И заговорил вскоре он голосом своим звонким:       - Ой! Дяденька, кто Вы скажите!       И ответил ему Антуан не по теме, поразил его тон тот задорный:       - Как ты попал сюда, мальчик? Не видал никогда я, чтобы случилось, чтоб у кого-то по воде беседы вести получилось…!       - Нет, так не пойдёт, сначала Вы должны на вопрос мой ответить, потом говорить сможем обо всём мы на свете.       - Я – Антуан, советник у Царя мест здешних…       - А я – тот, кто к нему путь держит – я Иноземный Царевич.       - Так как Вы здесь да что мне, чтоб Вас найти уж нужно сделать?       - Со мной на – «ты» Вам можно, оставьте «Вы» для взрослых. Скажите делать Вам Царь, что велит по должности?       - Я всё что происходит обсуждаю с ним, да советом помочь стараюсь всячески своим, вожу в походы войско за одним, потом хожу в походы за другим. Теперь скажи, как по следам пройти твоим.       - О, это будет сложно, на приключение придётся Вам пойти возможно. Кстати, звать другом Вас своим мне можно?        - Да, конечно – можно. Однако неужели приметы местности назвать совсем уж невозможно?       - Ну, здесь очень скучно, очень мокро, пусть я и не сижу в воде.       - Что рядом видишь расскажи ты мне.       - Перед собой я вижу озеро и берег, за собою – чешуёю окруженный малый терем.       - И на сколько малый этот терем?       - Такой, что объятьями цветочного отряда не объемлем.       - Хорошо, а если не в цветах измерим.       - Для меня – большой по крайней мере. Но для Царя Вашего, возможно будет слишком мал он, что ни сделай.       - Пусть будет так, постараюсь я к тебе прибыть скорее.       - Хорошо, я буду ждать, ведь вместе будет веселее.       Забурлился вновь водный омут и пропал в туманности образ царевича, а Антуан в путь снова отправился.       Долго скакал, мало ли, да с домом на ногах куриных вдруг вечером встретился. Не большой дом этот был, да от ног тех не казался маленьким.       Спустился с коня снова наш путник, да обошел избушку что сзади, что по бокам и что спереди, да внутрь так и не нашел входа. На ступени он забраться мог бы, ведь роста на то хватало, да не хотел он тревожить так хозяев не вежливо, поступить по-другому принял решение.       - Избушка – избушка повернись, прошу тебя, к лесу задом, да ко мне передом.       Повернулась избушка аккуратно да медленно, словно бы недоверчиво, да вышла из неё старая женщина. Волосы пепельно-серые, одежды из материала разного сделанные, сапоги кожаные - не лапти на ногах надетые, нос крючковатый, да глаза пронзительные, будто желтые, однако - болотные.       - Извиняюсь, за то, что пришел в час столь поздний, да не приглашенный никем, используя путь не проверенный. Заплутал я здесь и где я теперь совсем не уверенный. Сколько по лесам ходил этим я времени, да не раз не встречал дом ваш здесь затерянный.       Старушка его взглядом внимательным своим смерила: Высокий, худой, благородный на вид, волос темный-дубовый - не светлый, взгляд добрый, глаза на редкость зелёные; не встретить таких средь ближнеречных. Подумала она, да в дом пригласила.       Опустилась избушка, да дверьми Антуана открытыми встретила.       - И кто же будешь ты такой вежливый? На богатыря не похож, сошел б за царевича, да вижу наряд на тебе не помпезный.       - Я, бабушка, Антуан - советник царский, да не ведаю быть мне таким ещё долго ли…       - Ну, сделал чего? Выкладывай, я тебя выслушаю.       - Поступил я против воли Царской, против Царя решения. Поступить не мог иначе, много с чем я смерился бы, да и из правил есть исключения. На прошлой неделе должна у него была состояться с иноземным встреча Царевичем, да пропал тот, но никто не придал этому делу значения. Я узнать решил, когда стоит на поиски выйти, да сказал мне наш мудрый, казалось, правитель, что узнал он об этом малость Царевиче, да не о чем ему с ним беседы вести, потому не может разговоров идти и о встрече. Он мне о том также поведал, что ещё совсем ребенок этот Царевич, поэтому к чему усложнять? Искать его – много чести. Я же не мог оставить всё так, потому чтоб искать его ехал, иль хотя бы получить от него новые вести.       - Да, не легкое тебе на долю выпало дело…       - Скажи мне, бабушка, бывает такое ли, чтоб вдруг вода озерная запотела, да видение человека можно было бы увидать другого среди дня' бела.       - О! Так ты озеро-омут встретил! Конечно можно, только нужно два озера для разговоров этих.       - Хорошо, но как найти озера эти?       - Знаю, что ты, милый, думаешь, да поверь Яге, путь тот давно порос густою крапивой. Ты ведь в омуте того Царевича видел? Так вот, путь тот не лёгкий да злой, ведь подле озера стоит там тере'м лесной, что Гарыныч Змей не так давно расхитил. Живет он там теперь да никто его не видит, а уж кого на пути своём приметит, того и похитит.       - Не знаю, как мне с напастью такою, бабушка, справиться, да пойду до конца я, пусть факт мне этот совсем и не нравится.       - Не отпущу я тебя просто так, друг мой доблестный, был бы ты – богатырь, смотрела б на всё в другой плоскости. Возьми эту броню, она удар любой выдержит, да любой огонь вытерпит, да меч этот, что с любою материей справится. До утра здесь останься, а завтра можешь в путь отправиться.       На том и решили.       Встал Антуан рано утром следующим, петухи ещё рассвет не пропели, надел броню новую взамен своей прежней кожаной, с Бабою Ягой попрощался и снова в путь дорогу по карте ему данной отправился.       Скакал он долго, за картой следил пристально, тем более лес сгущался, да чувство было, что просто кругами вращался. Похожи места эти были миля за милей как близнецы братья, да не пели здесь птицы, отчего только сложнее дороженька его различалась.       Не происходило ничего, словно само время замерло, да вдруг на Антуана Лис бросился.       - Что забыл ты здесь незнакомец? Ступай по добру – по здорову ты в путь обратный!       - Не могу я, Лис, ступить в путь обратный.       - Почему бы мне не съесть тебя вместе с конем твоим? Без коня ты мне не сдался – кожа да кости одни, а вот с конем – обедом можешь стать ты моим.       - Не ешь меня Лис, сослужу тебе добрую службу, коли к озеру ты мне путь покажешь.       - И какую же ты – человек мне сослужишь службу? Лисы – не люди, мы неясности никакой не любим.       - Сначала ты меня, прошу, выслушай.       - Говори, человек, съесть я тебя успею.       - Вчера я говорил с молодым иноземным Царевичем, его говорят – змей похитил…       - С иноземным, говоришь, Царевичем? Друг мой Царевич этот, да честно сказать – тебе я верю, пригодишься ты мне в этом деле, только вот как справишься ты с Горынычем Змеем?       - Это на месте выясним, я уверен.       И кивнул ему Лис, чтобы Антуан за ним следовал.       Дошли они до поляны скоро по времени, здесь и тот терем был, что цветочный отряд не обымет, и омут, что человеческий лик покажет и Змей спящий, что гостей просто так не примет.       Подошли они с Лисом к терему ближе, Антуан с коня спешился, да хотел позвать, было, Царевича, да взглядом с Розою печальною встретился.       Сидела она на камне и рыдала так, что казалось – в округу печаль её вся не вместится. Спросил её Антуан, что за печаль в глазах её стелется. Отвечал цветок ему, что самой ей в Царевича пропажу не верится, что плохо ей без него, как без дождя плохо неокрепшему деревцу, что погибнет она без заботы в этих краях и пеплом развеется.       Сказал он ей, что ничего с ней не станется, что вместе они с Змеем, с Горынычем справятся.       Думали долго они, да решить не могли как к злодею им подобраться, ведь стоит разбудить его, пути не будет обратного. Лис хитер и мудр был, да сделать мог мало – не ровня он Змеям громадным, Антуан не богатырь вовсе – напора огня такого не выдержит, а Роза – Роза цветок плаксивый, несчастный, она ничего совсем не могла, кроме как плакать да жаловаться.       Время прошло, да Антуан слова Яги вспомнил, решил попросить у Змея загадки-задания, какое коль выполнишь - то, чего просишь получишь.       Разбудил он попыткой заговорить с ним Горыныча, да и план свой исполнил.       - Мы пришли к тебе, Горыныч Змей, чтоб Царевича вызволить, не мог бы ты нам его отдать, если сможем загадку твою отгадать или задание выполнить?       Пыхнул на него огнём злодей, да так, чтобы напугать больше, не сильно, ведь посмотреть ему хотелось на того, кто игру с ним такую затеял, да ото сна его оторвать посмел.       - Не нужно мне от тебя выполнения заданий, маленький человечек, да и не задам я тебе загадки ни сложной, ни, хотя бы простейшей. Не нужно мне это, но есть у тебя шанс забрать отсюда Царевича, коли просьбу мою выполнишь. Вот эту рану излечить сможешь?       Посмотрел Антуан на лапу змея, да понял, что поранил тот её острым шпилем.       - Что же, Змей, лапу твою смогу вылечить, да знай, нельзя тебе Царевича никак покалечить.       Отошел он от убежища змеева да сообщил лису какова была просьба злодеева. Разделили Антуан с ним кто искать будет какие корения, сами ушли, а Розу оставили, чтобы терем тот охраняла.       Отдал Антуан лекарство Гарынычу Змею, и получил сразу в руки Царевича.       - Вот теперь хорошо, забирайте от меня своего вы Царевича, терпеть его уже сил моих нет! Такой, вас, надеюсь, устроит ответ!       Царевич взаправду покою не давал Горынычу, не привык, ведь, за время это Змей к тому, что может назойливым, да любопытным быть пойманное дитя человеческое, да и как угомонить его – успокоить ему не было ведомо.       Теперь же рады все были, что всё как нужно сложилось, вернулся обратно Антуан в терем царский, не стал рассказывать правителю о своих приключениях, да одну правду простую поведал:       - Не важно сколько денег у друга Вашего, сколько лет ему да сколько он весит, главное, что он настоящий и фантазия у него есть для добра и для действий, ведь без фантазии не делается никакая магия, никакая наука не клеится. Настоящими нужно быть, не поддельными, чтобы больше было найдено, меньше потеряно.       Предлагал Антуану пол царства Царь Батюшка, а то и престол, каясь во всём, свой же собственный, но от всего тот отказывался, попросил лишь позволить ему жить тихо, свободно, где-то в лесу, где жить бесподобно.       Там его царство и было назначено, только не совсем это царство было, а мальчик-царевич часто туда наведывался, как и Яга и сам Змей Горыныч.       И жили все долго и счастливо – Антуан стал семьёй для Царевича и обрел свою семью собственную, в которую принял и его, и Лиса, и Розу капризную и даже Ягу и Горыныча.