Когда пепел становится огнем

POV Рыцарь       И снова я умер. Который раз по счету? Седьмой? Двенадцатый? Двадцать третий? Даже и не вспомнишь. Так долго стремиться к победе и беречь эстус, пользуясь им только в самых крайних случаях и тяжёлый ранениях, блокировать удары Души пепла и наблюдать за его действиями, все это было спланированно до последнего шага и если бы не вошёл в азарт то возможно бы победил, но как видно не судьба.       Хотя бы продержался дольше предыдущих попыток и умереть от потока душ это не настолько банально как простого выпада меча-копья. Надо будет пойти к Андрэ и попросить его улучшить мой ирритильский меч, да и починить доспехи, а то следы от прошлых битв сильно отпечатались на нем и вскором времени латы могут треснуть от любого удара словно бы кувшин.       «Судьба»…ха. От одного лишь этого слова мне хочется смеяться во весь голос которого у меня давно сорван. Была б моя воля то я бы выбрал конечную смерть без последующего воскрешения у одного из костров и обрести вечный покой, но видимо других путей кроме как жить жизнью недостойной нежити у меня и нет и с этим мне приходится мириться каждую минуту своего жалкого существования.       Кем я был раньше? была ли у меня Родина или дом? имел ли я родителей или же семью? На все из перечисленного я ответить тоже не мог ибо воспоминаний, кроме как бескрайних битв, у меня не было да и вряд-ли будут у такого как я. Ведь в самом начале я не имел ничего кроме старых доспехов рыцаря, меч и щит, все это значило что хоть и в прошлой жизни, но я был воином что сражался в битвах только вот за кого понять не мог. Единственной зацепкой принадлежности хоть к чему-то был медальон в форме львиной головы надетый на шею и свисающий мне на груди. Именно этот знак стал моим наследством и с продвижением вперёд единственным предметом того что раньше я был действительно важен кому-то ибо надпись на обороте медальона говорила громче всяких слов.       «в память дорогому старшему брату от любящей сестры П.» — такие были слова на обороте медальона.       У меня была сестра, родная или названная толком понять и вспомнить не мог, но когда я присматриваюсь к нему то в какой-то момент чувствую некое облегчение и тепло от него будто бы она стоит рядом со мной и подбадривает меня в самые тяжёлые моменты от чего пересиливая самого себя иду вперед даже если мне приходится умирать по несколько раз подряд. Само знание о том что раньше был нужным и любим грело мою черствую душу которою не имел, но хотел бы, заставляет меня сражаться на грани полного истощения, убивать врагов толпами, если не десятками то сотнями оставляя после себя горы трупов обезумевших полых, ужасных монстров, очерненных богов, бывших и нынешних правителей и сошедших с истинного пути негорящих. Все они пали от моего меча, следы тех сражений отпечатались на доспехах что получил от убийства львиного рыцаря Альберта и в качестве дополнения к медальону одел их как считал не совсем удобные латы, но по мере дальнейших битв в которых был именно в этой экипировке стал привыкать к ней пока не привязался к ним, казалось что в них я чувствую себя собой, будто был рождён для них как и щит «золотых крыльев» и меч холодной долины.       Мрак. старый, добрый, вечный друг. Как бы не старался, как бы не пытался избежать его он всегда идёт со мной после смерти и если в первый раз мне было сильно боязно в нем оставаться то сейчас мне было даже приятно здесь находиться, казалось что здесь я мог собраться с мыслями, обрести недолгий но так желанный покой, что через время, летящее здесь словно вечность и в тоже время мгновение, возрождаюсь возле костра с витым в нем мечом.       Снова идти к Душе Пепла у меня не было желания, сев возле костра я почувствовал исходящий от него тепло греющее и без того много раз сломанные кости и порезанные мышцы. Тело окутало небольшим светом, фляга с лечебным и магическим эстусом начали ярко сиять на поясе, а души прошлых повелителей начали тянуться к костру намереваясь согреться в таком холодном сосуде как я. После поднялся на ноги, начал вспоминать просторный зал храма огня и как только определился с выбором поднес правую руку к витому мечу и как только окружение закрыло в золотом тумане оно развеялось показывая мне знакомые ступени и стены родного храма огня.       Знакомые лица были направленны в мою сторону когда я появился возле костра. Здесь были: Анри из Асторы сидящий рядом с дезертиром Хоквудом и похоже они о чём беседовали, Ирина и Эйгон из Карима что перебрались сюда совсем недавно, Сиррис с бессолнечных земель сидящая около коридора к старой служанке, Юрия и Йоэль из Лондора стоящих в стороне от других, Орнберг из Ванхейма и колдунья Карла сидящая возле Каримцев, ближе всего к Ирине.       Осмотрев всех находящихся в зале мой взор устремился на около коридора девушку стоящую ко мне спиной и кажется она что-то рассматривала у себя в руках. Что именно могло привлечь внимание я только мог гадать но кажется догадывался что именно. Подойдя к ней я дотронулся своей рукой ее плеча и повернув к себе лицом мне предстала необычная до селе картина. Пепельноволосая девушка одетая в одеяния хранительницы огня держала руки у глаз и… плакала?       Она…действительно плакала, слезы тонкими ручьями шли из-под ладоней скапливаясь на подбородке, бинты в которые были обмотаны руки стали мокрыми от слёз. Плечи дрожали при каждом её вздохе, всхлипы были настолько тихими что даже и не поймёшь что сейчас плачет именно она.       Только когда её повернули в сторону центра зала она заметила что не одна и через пальцы увидела знакомое забрало шлема и доспехи владелец которых держал ее двумя руками за плечи и тихонько успокаивал. Через секунду девушка успокоилась, прикрыв глаза руками чтобы я их не видел она опустила маску на лицо и вытерев следы недавней слабости вернула себе прежний вид и спокойным голосом поприветствовала меня. — С воз-вращение негорящий, Прости з-за мой…неподобающие вид просто мне вспомнилось кое-что грустное. — слегка дражащим голосом ответила мне девушка на что склонил голову в немом вопросе. — Ты х-хочешь знать что произошло? — спросила она меня на что утвердительно кивнул — я…не могу, это не то ради чего стоит тратить твое драгоценное время.       Я лишь недовольно покачал головой на ее ответ, если она плачет значит на то есть своя причина и если не выясню то меня будут терзать сомнения, а это не есть хорошо. Взяв ее за руку я повел ее к ступеням где она часто сидела в ожидании меня и усадив ее место я присел рядом с ней и взяв правую руку в свои начал аккуратно поглаживать ее как бы уговаривая рассказать мне о своих недугах. Девушка пыталась отговорить меня от этой затеи, но спустя несколько неудачных попыток сдалась под натиском моей молчаливой харизмы. — Я видела её. Первую хранительницу огня, смотрела как она жила через эти глаза, многим погасшим она помогала безвозмездно, усиливала их возможности, давала им ту силу к которой они стремились но те лишь отплатили на ее доброту злом… — с каждым словом голос девушки начал вздрагивать, а плечи непроизвольно трястись — …с каждым прожитым мгновением они причиняли ей боль, посылали в ее сторону обидные оскорбительные слова от которых сердце сильно сжималось, те кого она называла друзьями просто использовали ее как какую-то безвольную куклу ради своего лишь усиления и величия. — на последнем слове она подняла свой взор на меня и как только взгляд ее невидимых глаз встретился с моим она спросила — Скажи. Ты тоже считаешь меня безвольной?       Ответ на этот вопрос я к сожелению дать не мог. Да она и вправду следует заветам хранительницы огня словно бы приговоренная , следует инструкциям что прописаны в стелах этого храма прошлыми хранительницами, помогает мне не из добрых побуждений, а будто по приказу. Лишь получив в свои руки глаза она приобрела сознание, она начала думать о другом несмотря на запреты, она подговорила меня к идее узурпаторства первого огня хотя за такое ее должны были убить, и давала советы по которым я шел находя самые странные но нужные предметы которые мне позже пригодились. Лишь благодаря ей я смог спасти раненного Анри от Молчаливого Горацио в заброшенных подземельях и помочь ему избежать смерти от прячущегося пилигрима в холодной долине. Благодаря ей я спас опечаленную Сиррис с бессолнечных земель от самоубийства возле могилы её дедушки. И только благодаря ей я смог встретиться со странствующим воином света по именно Солер в болотах где он как сказал «искал следы своих братьев» и смог спасти Сигварда из Катарины от самоубийства в оскверненной столице. Все это лишь ее заслуга и считать ее безвольной куклой в руках богов сейчас даже при всем моем желании вряд-ли бы смог и чтобы подтвердить свои слова я прижал ее к себе и обнял окутывая своими руками ее полностью.       Волны смущения исходили от хранительницы огня, казалось что их можно было коснуться, почувствовать их. Хрупкое тело девушки расслабилось в моих объятьях и своими руками она ответила тем же опустив голову мне на грудь и прижимаясь своею щекой к висящему на плечах меху льва.       Какое-то время мы просидели в таком положении не замечая ничего вокруг себя, взгляды что мы ловили на себе попросту игнорировались, за нашими спинами можно было услышать шёпот негорящих обсуждающих это необычное ранее явление. Но как сказал один из скитающихся негорящих которого я случайно встретил в путишествии «всему приходит свой конец», так что разорвав объятья я отстранился от успевшей уснуть в моих руках девушки и как только она пришла в себя, хранительница поклонилась в знак благодарности и ушла на свое прежнее место где она приняла очередного негорящего за получением силы и начала ритуал усиления.       Я тоже решил не оставаться без дела потому поднявшись с насиженного места направился по длинному коридору к Андрэ что все в таком же неизменном виде сидел около наковальни на табурете и стучал своим кузнечным молотом по кованному мечу и как только я подошёл поближе он отвлекся от своего обычного дела и взглянув на меня начал диалог. — Так-так-так и что теперь на этот раз тебе нужно? — задал он мне вопрос на что лишь достал из ножен ирритильский меч и взяв его за лезвие подал ему в руки — чтобы улучшить этот клинок мне нужны пять мерцающих титанита и несколько обычных.       Услышав требования перековки своего меча я начал рыскать в сумке в поисках необходимых кузнецу ингредиентов, какое-то время я копался в бесконечном инвентаре своей сумки где хранил найденные мне в скитаниях предметы и как только необходимое было найдено, передал в руки Андрэ и получив ингредиенты начал работать над мечом сказав что процесс будет долгим и за это время я могу отдохнуть в храме если буду не против.       Честно говоря мне действительно нужен был отдых, слишком долгое время я провел в скитаниях по землям повелителей пепла, каждый раз сталкиваясь с недругами и обезумевшими полыми что то и дело восстают из мертвых как только дохожу до какого-нибудь костра и присаживаюсь на отдых так что спокойная обстановка мне точно не помешает.       Первым делом я решил проведать Карлу, слишком долго не интересовался ее делами после конца своего обучения у нее, возможно она на меня даже зла, но хотя бы будет рада тому что не забыта таким непутёвые учеником как я. Выйдя по коридору в зал храма, направился к сидящим возле тронов Каримцев одна из которых бурно обсуждала с ведьмой какой-то фолиант и как я понял из донесшихся слов, фолиант этот был явно не из добрых. — Карла. Прошу тебя. Перестань читать темные письмена этих фолиантов, если так пойдет и дальше то ты сойдешь с ума и… — пыталась облагоразумить она ведьму но ее прервала собеседница. — Ни слова больше ИРИНА. Я знаю что делаю, да порой у меня и кружится голова при чтении этих запретных знаний, но поверь мне, со мной все в порядке. Правда. И пойми, я так стараюсь не для себя,…а для господина негорящего. — сказала ведьма Ирине на что мне сразу стало интересно и я быстро скрылся за троном Йорма дабы услышать всё по подробнее. — Ты так сильно беспокоишься за него словно бы он гораздо больше чем просто господин. Может быть друг?..или же… — сказала Каримка ведьме на что та опустила свою голову и отвела свой взгляд в сторону — скажи, что ты чувствуешь к нему? -задала она Карле вопрос на что та долгое время не могла ответить, но лишь спустя несколько десяток секунд она дала ответ. — Порой я чувствую непонятное... притяжение к нему… негорящему. Хочется быть рядом с ним всегда, помогать в трудные минуты и быть ему опорой на которую он может опереться если потеряет ее. Охота почувствовать его руки прижимающих меня к его телу, а увидев как он прижимает к себе хранительницу огня меня накрыла сильная ярость и зависть. Хотелось вырвать ее из его объятий, встать на ее место и почувствовать тепло его прикосновений, услышать удары его сильного сердца что наверняка были бы сильнее моего и просто уйти от мира сего что окружает нас в наш мимолётный мир где есть только он и я. — рассказала Карла Ирине смотря на свои руки будто бы всматриваясь в них и ища что-то.       Часто говоря я даже подходящих слов найти на услышанное даже не мог. Чувства что испытывает ко мне Карла точно не будут взаимными ибо у меня нет души, а если нет души то нет и чувств которыми я мог бы испытывать по отношению к ведьме. И потому чтобы больше не слышать дальнейший разговор двух собеседниц я просто ушел от них в сторону сидящего недалеко Анри дабы переварить услышанное и хоть немного отвлечься от этих мыслей с помощью историю рыцаря Асторы. Какое-то время спустя.       Мда. Не думал что беседа с Анри и с присоединившимся к разговору Хоквуда так сильно затянется. За то время пока мы разговаривали Андрэ успел хорошенько так заколить и заточить до совершенства мой меч, об этом мне сообщила Карла когда та посетила кузнеца тот попросил сообщить мне что его работа закончена и он ждёт меня у себя. Я поблагодарил ведьму отпуская ее по своим делам и ушел к старику который теперь уже стоял рядом со свечами его маленькой мастерской где он как увидел присматривался к лезвию клинка дабы убедиться что оно острое как и планировал, а если он все же увидел тупой угол то точильным камнем проходил по острой грани меча. Подойдя к нему он отдал мне меч в руки сказав что это его лучшая работа, я осмотрел клинок внимательным взглядом не заметив ни одной затупки, ни единой царапины что обычно часто появляются при перековки оружия, лезвие было до идеальности гладким и чистым и острым, что казалось будто бы его таким выплавили и очень тщательно отпалировали, что если всмотреться в сам меч то можно будет заметить в нем свое отражение что показывается в кристаллической основе клинка.       Слов не подобрать как я был благодарен кузнецу за его работу, хотелось было чем-то отплатить за работу, но он лишь отрицательно покивал на мои действия сказав что это он сделал не для себя или меня, а для "будущего что долго ждёт своей перемены в цикле". Не особо понятно процитировал мне кузнец, а на вопрос что за перемены он лишь уходил от него. После я отдал ему на починку доспехи с которыми он провозился около четырех часов если конечно я не ошибаюсь, а после завершения ремонта кузнец покрыл поверхность лат непонятным для меня золотистым порошком, тот засиял ярким светом постепенно исчезая и как только порошок исчез старик отдал мне мою броню. Поблагодарив ещё раз Андрэ, я пошел к старой служанке храма где купил несколько десяток стрел для своего лука и несколько штук золотой смолы для меча и когда с покупками было окончено, направился в главный зал храма к костру. Но не успел я коснуться Витого меча для перемещения в печь первого пламени меня окликнула Сиррис. — Господин! Подождите пожалуйста! — прокричала мне вслед Сиррис и я отдернул руку от витого меча.       Девушка в белом одеянии и серебряных латах подошла ко мне со стороны парадного входа в храм и вид у нее был задумчивым и обеспокоеным. — Господин, вы снова идёте в печь первого пламени? — задала вопрос девушка на что утвердительно кивнул — Тогда можно мне с вами? Вдвоем у нас будет больше шансов одержать победу над душой пепла и тогда… — хотела было мне что-то сказать в конце, но я не дал ей подняв руку с жестом «остановись», после указал пальцем на нее, а следом на пол говоря ей что она остаётся здесь. — Н-но, почему? Может я сделала что-то не так? Нарушила клятву что дала вам? Или что-то другое? — спросила она меня с умоляющим взглядом который просил дать ей ответ.       На заданные вопросы лишь промолчал смотря в ее глаза через прорези шлема. Да она дала клятву рыцаря всегда следовать за мной, помогать, защищать от любых бед даже если нужно будет ценой своей жизни, но... она слишком дорога для меня, она мой единственный друг что был ко мне добр, ну по крайней мере вторым таким после Анри. Да знакомство вышло не таким приятным как можно был казаться, но после Сиррис начала общаться со мной не как к какому-то изгнаннику или же отбросив, а как к равному себе человеку с которым хоть и односторонне но можно было бы пообщаться, доверить свою спину в бою и даже жизнь. Какое-то время она была так сказать, закрытой личностью для меня, говорила она в основном о миссии погасшего и сути его бытия, о том что произойдет после угасания первого огня и какова же будет жизнь во тьме если там ничего не будет видно. Такие размышления мы... то есть она часто обсуждала со мной когда я приходил в храм дабы усилить свое тело и оружие, ну и ещё немного отдохнуть от постоянных смертей в компании сидящих здесь людей. Но после того как она убила, не без моей помощи своего дедушку, девушка сильно переменилась в себе. Сиррис стала очень грустной что даже в храме это не заметить было нельзя, некоторые погасшие с беспокойством поглядывали на неё, спрашивали причину ее печали, но она никому ничего не говорила, пока я не решил подойти к ней и обо всем узнать от неё. Тогда она доверилась мне, рассказала кем был для нее тот марадёр, как она дорожила и ценила его как человека чести что опустился до жалкого отброса, как росла на его рассказах об доблестных рыцарях и их подвигах, как она стала рыцарем и гордилась этим, как хотела увидеть радостного от этой вести деда и бабушку которых она так давно не видела, и о том как она была опечалена тем что вся ее семья больше не могла быть вместе. Бабушка стала служанкой при храме и не могла теперь уделять ей время, разве что на перекинуться парой слов о торговле, а с дедом она разделилась во мнении и не могла теперь видеть его таким и как сожелела о его смерти. Тогда она рассказала мне всё и я ее внимательно слушал. Из гордой и холодной женщины она превратилась в мягкую характером и добросердечную девушку что так сильно нуждалась в поддержке и утешении которую я как смог оказал ее ей. Не нужно объяснять что слёз тогда он пролила очень много в мое плече, но жаловаться не стал ибо чувства гораздо важнее какой-то там испачканой одежды, высохнет.       После оказанной мною поддержки я покинул ее по делам в холодной долине, но как вернулся не застал ее на том месте где она часто сидела одна. Я прошёлся по всему храму в попытках отыскать ее, переспросил других прихожан но они не дали никаких подсказок сказав что невидели ее, тогда я чуть ли волосы не рвал на голове, пугающие мысли витали у меня в голове которые возможно с каждой секундой могли стать явью если бы не хранительница храма что как и я с беспокойством обратилась ко мне и указала на вход в храм сказав что возможно она у могилы своего деда что не так давно был похоронен на кладбище при храме. Узнав где искать Сиррис, я чуть ли не рысью выбежал из зала на полной скорости спотыкаясь о ступени лестницы и что сталкивая с дороги полых паломников число которых было немного но вполне себе достаточным для проблем. Нашел Сиррис около свежей могилы что была выкопана около края обрыва и она держала в своих руках кинжал высоко возвысив его над собой и тихо шепча какие-то слова и хотела было она вонзить его себе в грудь как острие кинжала было остановлено моей ладонью резко выдернувее его из рук шокированной девушки.       Как же я жалел что не имел голоса, я размахивал руками перед ней высказывая свою злость на нее, на ее глупую попытку самоубийства которая вряд-ли что-то ей бы дало, что можно было бы жить и дальше не смотря на случившиеся беды, вообщем много чего я хотел ей высказать. Она увидев мое негодование смиренно опустила свою голову говоря таким образом что ей стыдно за себя, за то что она хотела сотворить с собой и что она готова к наказанию которое я не в праве ей делать. Из ее глаз пошли слезы, она плакала, расправилась с накопившимися эмоциями и сорвалась, Сиррис прижала руки к глазам рыдая над собой, над своей жизнью, над судьбой что сыграла с ней злую шутку и теперь она осталась одна. Без семьи, без дома в который она могла бы вернуться, без смысла жизни. Видеть ее разбитой я просто не мог, гордость не позволяла, потому достав из сумки чистый платок я вытер с ее слизивших мы глаз слезы и дав белую ткань ей в руки она приняла его и я взяв ту за плечи тихо обнял ее медленно поглаживая по спине.       В тот день я если непотребовал то уговорил подругу больше так не делать на что она поклялась мне и я мог спокойно выдохнуть, чтобы на следующий (как я думаю) день принять от неё клятву верности как рыцаря которую я никак, просто никак не мог не принять ибо это сильно бы задело ее, а опускать и без того плачевное состояние этой особы мне как-то сильно не хотелось так что пришлось взять ее как рыцаря на службу.       Да с того дня она сильно изменилась, стала часто говорить со мной и просила взять ее с собой дабы она могла выполнять свои обязанности личного рыцаря в сражениях, на что я соглашался, но вот сейчас был совсем другой случай. Мне предстояло сразиться не с обычным противником, а с тем кого я должен победить своими силами и потому я просто покачал головой в стороны смотря ей в лицо и повернувшись подошёл к костру, чувствуя на себе сосредоточенный взор голубых глаз своего рыцаря и коснувшись витого меча я начал исчезать из храма огня появляясь в печи первого пламени.