xxx
И когда наступает первая осенняя суббота, он просто натягивает свои старые джинсы, и поношенные вэнсы, и надевает очки, и идет в парк, потому что сейчас - только это может спасти его. Луи всегда любил такую погоду - сентябрьскую - осеннюю - серую. Он согревался этим дождем, он распадался на части, и думал, что, наверное, все идет хорошо. Все идет как надо. Он расстилает плед, берет стеклянную бутылку тыквенного сока, делает глоток, достает свои листы с нотами, и пытается проиграть мелодию в голове. Все идет как надо. Но тут он замечает какой-то огромный человеческий силуэт, который возникает словно из ниоткуда, и падает прямо на Луи, проливая сок на ноты, и больно ударяясь головой, и Луи пищит как маленькая девчонка, и чувствует запах черники, и о Боже… На его безбожно испорченной песне, на его несчастных коленях, развалился огромный парень в клетчатой рубашке, и Луи видит его длинные ноги, и понимает причину его падения, но потом он осторожно переворачивает парня на спину, вытирая капли сока с его носа, и на мгновение задерживает дыхание. Черт, какой же он красивый. Он словно сошел с обложки Vogue или Harper's Bazaar, или GQ… Его лицо перепачкано в тыквенном соке, его рука неестественно вывернута, и Луи хочет заплакать, потому что на него буквально с небес свалился этот очаровательно-мягкий мальчик, и Луи совершенно не знает, что с ним делать, и сидит так уже минут пять, а прохожие бросают на него презрительные взгляды, но Луи лишь достает из сумки бутылку воды и выливает на свою худи, и прикладывает ее ко лбу этого парня. Он не знает, сколько так просидел, с этим мальчиком на коленях, который пахнет свободой и нежностью, и он бы провел так всю жизнь, правда, и его руки уже поглаживают спину этого парня, и черт, Луи не узнает сам себя. Он чувствует холодную каплю на щеке, видит круги на озере, и понимает, что пошел дождь, и понимает, что если сейчас этот мальчик возьмет и заболеет, он укусит сам себя и не простит никогда, и поэтому осторожно кладет кудрявую голову на свою сумку, и начинает вызывать такси. И слышит хрип. И видит, как этот мальчик медленно садится, держится за лоб, и открывает глаза. Луи не понимает, какого они цвета, потому что зрачки сумасшедше-расширенны, и Луи выключает телефон, и подходит к этому парню, и садится с ним рядом. Тот моментально кладет свою голову ему на плечо и закрывает глаза. Наверное, тело Луи совершенно не слушает своего хозяина, потому что он видит, как его правая рука обнимает парня за плечи. - Эй, - тихо говорит Луи, - эй, не спи. Парень встряхивает мокрыми кудряшками и открывает глаза. - Кто ты? - хрипит он, и Луи вздрагивает. - Меня зовут Луи - говорит Луи и кусает губу, и не понимает сам себя. - Гарри - отвечает парень, и, пошатываясь, встает на ноги. Луи подхватывает его за талию, и мягко спрашивает: - Гарри, куда тебя отвезти? Где твой дом? Гарри смотрит на Луи мутными глазами, и тот не понимает ничего, кроме того, что ему не хочется отпускать этого парня. Не хочется отпускать его. Гарри на выдохе произносит адрес, и Луи запихивает его в такси, и думает, что его новый знакомый живет в самом нищем районе Лондона, куда ему, благополучно-идеальному, вход точно заказан. Он расплачивается с таксистом, и вытаскивает Гарри из салона, и просто берет его на руки, и подходит к старому ветхому зданию, которое и домом-то назвать сложно. Ступеньки скрипят, и краски на стенах почти нет, и пахнет позавчерашним супом, но Луи открывает дверь с номером «27» и утопает в этой квартире. Голые окна, фотографии на обоях и шляпа на вешалке. И Луи думает, что его новый знакомый - какой-то совершенно необычный человек. Он опускает Гарри на диван, запихивает подушку ему под голову и вызывает семейного врача, два раза повторяя адрес. Доктор, видимо, решает, что молодой мистер Томлинсон сходит с ума, и, заикаясь, обещает приехать. Через полчаса он открывает дверь, и видит доктора с изумленно распахнутыми глазами, и ведет его к Гарри, и доктор просто падает на стул, не в силах сдержать эмоций. - Это мой друг - говорит Луи, - и я хочу, чтобы вы его осмотрели. Иногда Луи умеет быть жестким. - Этот мальчик не ел ничего дня три, как минимум - отвечает доктор, после сорока минут общения с бездыханным телом, и Луи кусает губы, и чувствует, как дрожат коленки. - Что с ним сейчас? - голос Луи ломается, и он ненавидит себя за это. - Он спит - просто говорит доктор, и Луи распахивает глаза, - Видимо, мальчик очень сильно переутомился, и, мистер Томлинсон, ему нужны лишь сон и еда, поверьте. Луи так отчаянно верит, что выпроваживает доктора из дома, и накрывает Гарри одеялом, и заказывает кучу деликатесов из своего любимого итальянского ресторана, и звонит домой и говорит матери, что остается на ночь у Зейна, а потом падает в кресло, и засыпает. Он просыпается среди ночи, под стоны Гарри, и вытирает ему лоб, и приносит воды, и дает немного йогурта, и Гарри шепчет «спасибо» и засыпает, крепко держа руку Луи в своей. Луи тяжело вздыхает и опускается на пол, и наклоняет голову и целует кисть Гарри, и ему хочется разорваться от такого «неправильного» себя.xxx
Солнце щекочет щеки, и Луи открывает глаза и выключает будильник, идет в ванную, а потом на кухню, и беззастенчиво роется в шкафчиках, поражаясь увиденной там пустоте, и вызывает службу доставки еды, и чуть не плачет от жалости, а Гарри пока еще спит, положив руки под голову, как маленький ребенок. Когда Луи выпивает вторую чашку чая и помешивает овсянку, стоящую на плите, Гарри наконец-то просыпается, и выходит на кухню, такой весь огромный и уязвимый, и он еле-еле стоит на ногах, но тут замечает Луи и улыбается. И у Луи внутри все переворачивается от этой улыбки. - Луи - хрипло говорит Гарри, растягивая гласные, и Луи зажмуривается, потому что ему тепло и сладко одновременно, и ему очень, очень страшно от этого. - Луи, что ты делаешь в восемь утра на моей кухне? -Гарри - начинает Луи, и сглатывает, - Ты вчера… Ты вчера чувствовал себя плохо, и знаешь… Знаешь, я решил, что тебе нужна помощь…И остался вчера здесь, с тобой. Глаза Гарри сужаются, и Луи знает, что Гарри злится. Потому что не любит, когда его жалеют, потому что не хочет, чтобы его все считали слабым. Но он и в самом деле слабый. - Нет, нет, Хаз, не ругайся, - Луи не понимает, откуда взялось это прозвище, но морщинки Гарри разглаживаются, и Луи думает, что делает все правильно, - Я остался, потому что меня бы не пустили домой так поздно, и я не мог просто взять и бросить своего друга в беде, Гарри, пожалуйста, я… Но Гарри дрожит, и подлетает к Луи, и обнимает его так крепко, что Луи чувствует все свои кости, и Гарри шепчет ему в ухо что-то типа: «ох, Лу, спасибо тебе». Потом они садятся завтракать, и Гарри говорит, что Луи отвратительный повар, потому что овсянка совсем не сладкая, и Луи только смеется, и Гарри хитро улыбается, и переодевает рубашку, и они идут гулять по лондонским улицам, и Луи заводит Гарри в каждый дорогой ресторан, попадающийся им на пути, и они заказывают совершенно дикие вещи, вроде шоколадного мороженого с кусочками клубничного печенья, но Гарри смеется, и Луи чувствует себя так, словно сегодня - Рождество. Но под вечер Гарри заметно устает, и Луи обнимает его за талию, и ведет в квартиру, рассказывая смешные истории и держа за руку, и Гарри благодарно смотрит на него, смотрит так, что Луи крепко зажмуривается и широко улыбается. Гарри уже лежит в кровати, в своей спальне, и Луи стоит в нерешительности, и не знает, что ему делать дальше, но Гарри просто открывает глаза и хрипло спрашивает: - Ты же не бросишь меня сегодня? И Луи исступленно мотает головой, берет плед и подушку, и уходит на диван, и звонит Зейну и Лиаму, и просит прикрыть перед семьей, и парни благодушно соглашаются, и Луи опускается на жесткие подушки и чувствует себя почти счастливым. И утром Гарри готовит омлет, а Луи варит кофе, и Гарри морщит нос, потому что «фу, Лу, как ты можешь пить эту гадость», и Луи просто смеется, а Гарри наливает себе чай и раскладывает омлет по тарелкам. И тут Луи понимает, что ему сегодня нужно на занятия. - Слушай, Хаз, - начинает он, - я пойду сегодня на учебу, ладно? У меня концерт через две недели, и мне надо готовиться, но я вернусь, я обязательно приду сюда, к тебе, где-то часов в восемь, ладно, Хаз? Луи сидит в старых штанах Гарри, и в футболке Гарри, а его собственные вещи висят на веревке в ванной, и все вокруг такое Гарри, Гарри, Гарри, что Луи хочет просто раствориться в этом, просто напиться и утонуть. Гарри смотрит на него огромными глазами, и Луи боится, что он разозлится, снова, и будет кричать, и будет ругаться, но Гарри лишь улыбается ему и говорит: - Конечно, Лу, конечно. Я буду ждать тебя вечером, и знаешь что? Ты разве не хочешь пригласить меня на свой концерт? Сердце Луи вырывается из грудной клетки, и он берет Гарри за руку, и, чувствуя, как слезятся глаза, шепчет ему: - Хаз, я буду счастлив, если ты придешь, поверь мне, правда. Гарри улыбается, вокруг его глаз собираются морщинки, и Луи сглатывает, и допивает свой кофе, и быстро одевается, и проверяет, полон ли холодильник, и Гарри целует его в щеку на прощание, и Луи просто хочется сесть и заплакать. Он побежден. Этот кудрявый мальчик, чьи волосы пахнут нежностью, взял и въелся ему в кожу, в сердце, так глубоко, что - просто невыносимо. Луи сдается. После занятий он едет домой, натыкается на мать, беззастенчиво врет ей, что Зейн заболел, собирает кое-что из своих вещей и едет к Гарри. Домой к Гарри. Он покупает ему коробку шоколадных мишек и два банановых йогурта, и когда Гарри открывает дверь, и его глаза блестят, то Луи еле сдерживает себя, чтобы не повиснуть у него на шее. - Я думал, ты не придешь - говорит Гарри, и Луи просто берет и забывает о здравом смысле, и обнимает Гарри, и тот обнимает его в ответ, и Луи шепчет: - Что ты, Хаз, я не мог не прийти, я думал о тебе весь день, я принес тебе шоколадных мишек, Хаз, прости, что я опоздал, ладно? Но Гарри просто целует его в щеку, и у Луи подкашиваются ноги, и он едва может стоять.xxx
Они сидят на диване, и рука Гарри лежит на плечах Луи, и Луи уже почти что засыпает под этим сладким теплом, но тут в его голове вспыхивают фейерверки, и он спрашивает у Гарри: - Эй, Хаз, почему ты оказался в парке тогда? Гарри щурится, и Луи знает, что ему тяжело, и он гладит его ладонь, и Гарри сдается: - Я работаю на двух работах, Лу. Днем я преподаю музыку детям в школе, а вечером играю в каком-нибудь заштатном баре, и я знаю, что это немного глупо, но… Но я кормлю семью, Лу, я отдаю почти все свои деньги сестре и маме, и поэтому, иногда, просто не успеваю поесть. Луи чуть не плачет от жалости, и прижимает Гарри к себе, и Гарри почти лежит на нем, и хрипло, хрипло шепчет ему в ухо: - И тогда я работал три дня напролет, и знаешь, Лу, я не имею ни малейшего понятия, зачем пошел домой через парк, но если мне и надо было где-нибудь упасть в обморок, то, я бы отдал все, но сделал это рядом с тобой. У Луи что-то болит в груди, и он целует шею Гарри, и говорит: - Я так счастлив, Хаз, что ты упал в обморок рядом со мной. - Ты сногсшибателен, - смеется Гарри, и Луи просто дрожит, и прячется у него на груди, и его сердце разрывается, и он совсем ничего не помнит про репутацию и пентхаусы. Он живет у Гарри неделю, и посылает тысячи благодарностей Зейну, но тут отец опять решает устроить у себя прием, и Луи сидит на кухне у Гарри и рассказывает ему об этом. - То есть, завтра ты не придешь? - говорит Гарри, и смотрит на него в упор, и Луи просто сгорает, сгорает, как птица Феникс. - Хаз, мой отец… Он хочет, чтобы я был там. Он слишком боится за свою репутацию, он мечтает об идеальной семье, или я не знаю, что… - Лу - и глаза Гарри расширяются, - так ты богат? «Все» - думает Луи, - «Это конец». -Чертовски богат, Гарри. - Отвечает Луи и зажмуривается. Он ожидает всего, что угодно, он даже думает, что Гарри выгонит его, не поверит ему, разлюбит его, но тот снова, снова переходит за все границы. - Ладно, Лу, - говорит Гарри, и откусывает сразу пол-яблока, - Я понял это по твоим джинсам от Burberry, и знаешь что? Мне абсолютно все равно. Луи просто теряется в себе, он чувствует, как где-то внутри него разливается что-то горячее, и как будто по венам бежит не кровь, а теплое молоко, и он подлетает к Гарри, и целует его, и чувствует яблочный сок на своих губах. И слышит, как Гарри стонет. - Я ведь никогда, никого ни разу в жизни не любил - шепчет Луи, и обнимает Гарри, и прижимает его сильнее. - Я тоже, Лу - отвечает Гарри и целует его в макушку, - я тоже.xxx
Гарри приходит на его концерт, и он так выделяется среди этих черных галстуков своей белой рубашкой, и рваными джинсами, и Луи рад, и он играет только для него, и видит, как сияет весь Гарри, как он превращается в настоящее солнце, когда Луи смотрит на него. Они стоят за кулисами и держатся за руки, и Гарри нагибается, чтобы поцеловать Луи, и Луи слышит свое сердце, и звук открывающейся двери, и поворачивает голову, и видит своего отца. И Луи знает, что это - конец. Он быстро целует Гарри в щеку и шепчет: «уходи», и Гарри все понимает, и целует его в висок, и быстро исчезает за дверью, а Луи снимает рубашку и смотрит на себе на запястья. Татуировки. Родинки. Волоски. Следы вчерашних поцелуев. Внезапно он чувствует сильные руки у него на плечах, и его трясут, как бутылку кефира, и отец просто шипит, как рассерженная змея: - Что это, Луи? Кто это? - Это мой парень, пап. - Отвечает Луи и натягивает на себя рубашку (она большая, она пахнет Гарри, она - Гарри) - ты, однако, не в курсе, но иметь сына-гея сейчас очень даже модно. Отец хватается за сердце и съезжает по стенке. Луи запирают дома и лишают телефона, но он сбегает однажды, в понедельник, поздно ночью и врывается в квартиру Гарри, и целует его, и объясняет всю ситуацию, и Гарри лишь говорит: - Я буду ждать тебя, Лу. Луи проплакал всю ночь.xxx
После того, как отец увидел в UK Today фотографию своего сына, целующегося с парнем, дома грянула буря. Мать предлагает отправить Луи на год в Америку («мальчику просто нужен отдых»), отец хочет, чтобы у него вообще не было такого сына, и Луи просто не выдерживает - и почти кричит, и его голос разносится эхом, и все горничные примыкают к замочным скважинам. - Что вы хотите от меня? - Луи все еще звенит, хотя и трясется, - что вам от меня нужно? Мне 23, черт возьми, и я почти не жил, и я просто задыхаюсь тут, среди ваших приемов и ваших лейблов, и ваших устриц, и да, я люблю парня, а он работает учителем в школе, и мне абсолютно плевать на это, и я хочу быть с ним, и я просто - черт! - я просто возьму и порежу вены, если вы снова запрете меня здесь, и все будут говорить, папа, что твой сын не только гей, но и самоубийца! У Луи перехватывает дыхание. Он думает о Гарри, и его зеленых глазах и соленой коже. Мать стоит с глазами полными слез, и отец нервно прикуривает сигару. - Выбирай, Луи - внезапно, тихо и спокойно говорит он, - либо ты остаешься здесь, и забываешь все, и живешь как раньше, либо уходишь к этому Гарри, и мы говорим всем, что ты уехал в Америку, на стажировку. Мать делает виноватые глаза и объясняет: - Пойми, сынок, у папы предвыборная кампания на носу, и ему никак нельзя проиграть, и… - Я понял, мам - перебивает Луи, - я пойду, соберу вещи.xxx
И Гарри совсем не удивляется, когда видит Луи на пороге своей квартиры с двумя чемоданами, а просто берет и целует, и Луи думает, что он сделал все правильно. Они покупают маленькую квартирку в Манчестере, и Луи пишет песни, и Гарри учит детей музыке, и вчера они посадили лимон в горшочек на кухне, и глаза Гарри так ярко сияли, что у Луи задрожали коленки. Они гуляют в парке каждые выходные, и Гарри такой кудряво-влюбленный, что Луи целует его, целует до слез, и он знает, что он - настоящий, что он - снял все свои маски, и ему хорошо и спокойно, потому, что рядом Гарри, и он варит ему кофе и готовит омлет, и целует в макушку, а Луи растворяется в его руках, и просто он - Он выбрал правильного человека. Человека, который каждое утро поет ему песни и целует в нос. - Господи, Хаз - тогда говорит Луи, лениво потягиваясь, - ты не представляешь, как я счастлив рядом с тобой. И Гарри ложится на него, и целует в шею, и от него пахнет мятой и чаем, и он говорит: - Да, Лу, я тоже. Я тоже так счастлив рядом с тобой. Рядом с тобой.