Мечта любой девы

Прогулка с Алисентой и Рейнирой получилась у нас в итоге неплохой и очень продолжительной. Погода радовала, дышалось легко, тон беседе задавала Алисента — ей, по-моему, особенно нравилось то, что она не одна. Я помню, как совсем недавно она жаловалась Рейнире, что хотела бы быть для кого-то не королевой, а просто леди Алисентой. Что ж, мечты сбываются. И это «просто» ей очень шло. Ближе к вечеру я их оставила вдвоём — мне показалось, Алисенте хочется поговорить с Рейнирой по поводу её поведения наедине, всё-таки она её осуждала за соблазнение чужих мужей. Ну а я вернулась в наши с Деймоном комнаты, где пока не было его, но зато меня ждали Налия с горящими глазами и рисунком в руках, а также Эйна лишь с чуточку меньшим энтузиазмом на лице. — Леди Рея! — кинулись они ко мне обе. — Да, я вас слушаю. — Смотрите, как получилось! — Налия протянула мне разрисованный бумажный свиток. Караксес удался великолепно и очень импозантно. Он стоял на задних лапах, цеплялся когтями крыльев за скалу и свысока взирал с рисунка на зрителей. Художнику удалось передать даже его хитроватый прищур, выразительную длинную шею и обвившийся вокруг лап хвост. Что-то было в этом рисунке такое… от средневековых геральдических гербов или чего-то в этом духе… Но мне понравилось! Изображение не оставляло сомнений, что на нём именно Караксес, а не какой-то первый попавшийся обычный дракон. — Очень хорош! — одобрила я, и Налия просияла. — Эйна, принесёшь поесть? — Конечно, леди Рея! — умчалась исполнять распоряжение моя служанка. Я указала Налии на один из стульев, сама села на другой и предложила: — Рассказывай. Как всё прошло? — О, я этот день никогда точно не забуду, леди Рея. Я очень, очень сильно боялась, пока мы ехали к Драконьему логову, так что, когда повозка остановилась, меня уже всю трясло. Тем более было слышно, как рычат драконы. Я забилась в угол и не хотела выходить. Наш художник Антис тоже как-то не спешил. Тогда принц Деймон вышел первым и приказал драконоблюстителям привести Караксеса. Какой же он огромный! — Я тебя отлично понимаю, дорогая, — покивала Налии я. — Караксес производит сильное впечатление. — О, да! В общем, Караксес вышел так, что задрожала земля, и я видела в щелочку, что он навис над нами. Честно говоря, я думала, что он нас растопчет. Но принц Деймон заговорил с ним на чужом языке, а потом велел мне выйти из повозки. Знаете, я так дрожала, что Антису пришлось меня поддержать и помочь спуститься, хотя он сразу же спрятался обратно. А вот меня за руку к дракону подвёл принц Деймон и вытолкнул вперёд. — Ох, бедняга! — от души посочувствовала я, вспомнив, как мой супруг в самый первый раз и меня точно так же к Караксесу подтолкнул. — Я думала, что прямо там и умру от ужаса, леди Рея. Особенно когда дракон наклонил голову и начал меня обнюхивать. Но я как-то сумела выговорить: «Леди Рея попросила передать тебе её наилучшие пожелания, Караксес. Она тебя скоро навестит». Он целую вечность смотрел на меня, потом повернул голову к принцу Деймону, и тот, по-моему, ему это всё перевёл на другой язык. — На валирийский. — Наверное. Потом Караксес снова повернулся ко мне, будто ждал, что я ещё скажу. Тогда я ему объяснила, что хочу сшить очень красивое платье для вас, леди Рея, и что вы хотите, чтобы на платье был изображён он, потому что он красивый дракон. Кажется, это ему понравилось, он так фыркнул… Ну, будто понял. И немного поменял позу, показывая всего себя. Тогда принц Деймон позвал художника со свитками и красками, Караксес обнюхал и его. — И дело пошло на лад, — улыбнулась я. — Не совсем, — возразила Налия. — Знаете, Караксес после этого уставился на принца Деймона так, словно в чём-то сомневался, а принц Деймон почему-то тяжело вздохнул и попросил меня: «Скажи ему, что леди Рея в добром здравии и настроении, Налия. И что она не злится на меня». Я так удивилась, леди Рея! С чего бы вам злиться на принца Деймона? Но я подробно объяснила Караксесу, что у вас и у принца Деймона всё хорошо, что вы друг друга любите. Только после этого дракон затоптался на месте и показал, что готов помочь, мы попробовали несколько разных положений. И знаете, он позволял мне им командовать! Никогда ещё не командовала драконом! — восторженно воскликнула она. — Он и правда очень умный. — Да, Караксес такой, — согласилась я, думая, что ну надо же: Караксес сердился на Деймона и переживал за меня. Вот это лапушка! Чем бы его порадовать, подкормить? — Антис тоже предлагал варианты, попробовал зарисовать пару разных поз, но это было не то, и в итоге мне пришла в голову мысль, что Караксесу стоит опереться на скалу, чтобы рисунок получился длинным. Шлейф ведь будет длинным, леди Рея. И в итоге рисунок вышел таким, как надо. Караксесу мы его показали, он тоже одобрил. К этому времени я уже почти перестала его бояться, а пока Антис его рисовал, рассказывала о других ваших платьях. Вот такая история. — Отличная история, Налия. Как думаешь, сколько времени займёт работа над вышивкой? — Сложно сказать, леди Рея. Здесь ведь такой непростой рисунок, да и ткань требует особого обращения. Возможно, пару недель, но пока не знаю. — Ничего, мы не спешим, — заверила её я. — Главное — передать сходство и в вышивке. — Я буду очень стараться. В комнату вошла Эйна с подносом, и Налия тут же встала. — Раз вы одобрили рисунок, пойду уже начну вышивать. — Иди, дорогая. Я очень горжусь тем, что ты такая смелая. Не каждый рискнёт командовать драконом. И не каждому дракон это позволит. — Я бы хотела посмотреть на Караксеса, когда он увидит вышивку, — смущаясь, попросила она. — Мы это устроим. Поклонившись мне, Налия забрала рисунок и вместе с Эйной вышла в коридор. Я осталась одна с аппетитно пахнущей едой. Какая красота! Можно и поужинать, и подумать о том, что Караксеса правильно оценил ещё один человек, пораспоряжался им, нарисовали вон его так, что ему понравилось, — иначе бы сжёг рисунок наверняка. Хотя всё-таки куда больше меня умиляло то, как дракон проникся моими жалобами на мужа. Ясно теперь, почему Деймон задал мне тот вопрос: «Ты жаловалась на меня Караксесу?» Показал ему дракон, что так себя вести со мной нельзя. Увижу Караксеса — заглажу и затискаю, насколько дотянусь. Чудесный он. Плотно поужинав, я приступила к изучению валирийского и, взяв чистый свиток, принялась выписывать на него те слова из уже прочитанных мной в одиночку глав, значения которых я не знала. Где-то предлагала свои догадки, где-то оставляла пустое место. Писать, конечно, было немного непривычно — всё-таки перо и чернила, а не нормальная ручка. Но вроде выходило разборчиво. Когда закончилось место на свитке, я отмыла от чернил руки, но стоило снова сесть за стол, чтобы начать читать следующую главу, как пришёл мой супруг. Он быстро глянул на то, чем я занималась, привычно выложил на стол своё оружие, потом несколько секунд молча смотрел на меня, а после, всё так же не говоря ни слова, отодвинул меня вместе со стулом от стола, поднял со стула и уселся вместе со мной на руках в своё любимое кресло. У меня возникли ассоциации с собственником-медведиком, который взял добычу и утащил к себе в берлогу. Затем мой медведик разлил по кубкам вино, вручил один мне, сам глотнул из второго и, дождавшись, когда я выпью своё и поставлю кубок на стол, обнял меня обеими руками и прижался к макушке щекой. Потрясающее ощущение! Не знаю, сколько мы вот так просидели, но мне было очень тепло и спокойно, и просто так, как надо. Вечер удался. И это очень здорово, когда с любимым человеком можешь не только поговорить, но и приятно помолчать. Я дождалась, когда в итоге заговорит он. — Караксес сегодня стал героем дня. — О, Налия показала мне рисунок и рассказала, как охотно он ей позировал. Прекрасный дракон. — Расстарался ради тебя, Рея. — Я польщена и тронута. Надо его навестить. — Уж будь любезна, — сказал мой супруг с такой интересной интонацией, что я вопросительно заглянула ему в лицо. — Возможно, тогда он вспомнит, что он не только твой, но и мой дракон. — Э-э… Собственно, у меня в голове не родилось ничего более весомого, чем это «э-э». Правда, Деймон, поразглядывав меня, в итоге усмехнулся и покачал головой: — Всё в порядке. Хотя Караксес действительно продемонстрировал своё недовольство мной, когда драконоблюстители сообщили, что видели расстроенной тебя. Я ему пообещал, что всё улажу, но увидеть тебя ему будет не лишним. Он… привязался к тебе, Рея. — О, я к нему тоже, — заулыбалась я, убедившись, что муж мой на меня всё-таки не сердится и к дракону не ревнует. Или дракона ко мне. В общем, ревность — плохое чувство, в здоровых отношениях ему не место. — Он ради тебя даже помог твоей швее, а ты усилила его кровавую репутацию. — О, я… — Десятерых, Рея, — со значением перебил меня Деймон. — Я слышал, что скормил Караксесу минимум десятерых разных рыцарей, которые то ли были твоими любовниками, то ли косо на тебя посмотрели. В конце концов, Визерис даже серьёзно спросил меня, в каком порядке я это делал, после чего долго и громко хохотал так, как не смеялся с тех времён, когда мы были детьми. Что ж… я расхохоталась тоже. Вот это скорость образования слухов! Вот это смена направления! Значит, публика перестала сплетничать про Деймона с Рейнирой, но начала обсуждать его мстительность и моих любовников. Ну, мстительность — тема более поучительная, так что я была не против. — На самом деле, я упомянула всего одного — неудачливого сира Айена. Как он размножился до десяти… — За несколько часов всего лишь, — Деймон глотнул ещё вина, поставил кубок. — Но внимание на него ты перевела хорошо. — Караксес же за усиление его кровавости не обидится? — Ему это польстит. — Отлично. Кстати, после того, как я запугала сплетниц твоим симпатягой-драконом, Рейнира мне покаялась в присутствии Алисенты. Сказала, вы друг другу не подошли, было слишком жёстко, — Деймон хмыкнул. — Я, конечно, пожелала ей найти кого-то мягкого. Ну, там чтоб можно было попрыгать на нем, поваляться, поперекатываться... Что там ещё делают с мягкими мужчинами?.. — Сира Харвина не предложила? — мрачно полюбопытствовал он. — Да вот хотела посоветоваться с тобой: стоит ли? С учётом того, что нам обоим известно, с учётом рисков… Давай подумаем вместе. — Давай, — кивнул он, и мы задумались оба. Вот хотелось бы мне, конечно, её личную жизнь поскорее устроить. И я знала, что с сиром Харвином у неё всё будет хорошо — он станет ей защитником, будет относиться с уважением к её положению. Он не болтлив — а это очень ценное качество в данном мире, да и с Лейнором у сира Харвина отношения сложились более чем неплохие, ровные, без ревности или чего-то подобного. — В том варианте будущего, который я видела, Рейнире с сиром Харвином было очень хорошо, Деймон, — вслух проговорила я. — Достойный рыцарь, знающий своё место. Я помню слова взрослой Рейниры, как ей приятно было с сиром Харвином чувствовать себя желанной. — Он на неё действительно смотрит с желанием, Рея, — подтвердил Деймон. — Пусть и не смеет его проявить. — Проблемы возникли потом из-за рождения темноволосых детей, слишком похожих на сира Харвина. Я Рейнире, конечно, уже рассказала и показала лунный чай, но можно ли положиться на её обстоятельность в этом вопросе? Не забудет ли она по легкомыслию, не махнёт рукой… От этого зависит, будут ли оспорены её притязания на трон. — Действительно, — Деймон немного помолчал. — Возможным выходом могли бы стать наши напоминания ей. Слугам это не поручить, они подчиняются её приказам. А вот мои слова ей не оспорить. Но всё это… — Деймон замолчал и покачал головой. Ох, как понимала я его: связываться с племянницей, у которой такой ветер в голове, по серьезному вопросу было той ещё задачкой. Не потому, что Рейнира какая-то плохая, чего-то не понимающая, глупая или что-то ещё, нет. А из-за того, что у неё есть черта некоторыми вещами пренебрегать по личному капризу. Эгоцентризм у неё, успешно вложенный в голову отцом и слугами. Отрада королевства ведь, единственная любимая дочь, которой можно всё. Доверять ей в чём-то важном — не то, что посоветуешь кому-то. Но… Я пригляделась к своему мужу и поняла, что он ей всё-таки сочувствует. Рационально осознаёт, как много может она огрести проблем, а он — вместе с ней, но родная кровь, родная единственная любимая племянница… — О, да ладно тебе! — не выдержала я. — М-м? — Ты сочувствуешь своей племяшке и желаешь счастья, Деймон. Чтобы она довольненькая, весёлая была. Желанная. Чтоб у неё всё хорошо сложилось. А если надо мягкого мужика — то чтоб такой нашёлся, да? Деймон моргнул и подтвердил: — Всё верно. — Мы можем ей это устроить. Поговорить, к примеру, с сиром Харвином... — Возьму его на себя. — А я тогда объясню ситуацию Рейнире, снова чаем напою. Потом сведём их вместе. — Идёт, — согласился Деймон и улыбнулся мне. Потом ещё и поцеловал. Неторопливо так и чувственно, мне показалось даже, что благодарно. — Я рад, что ты сошлась с Рейнирой и так заботишься о ней, Рея, — со значением глядя в глаза, заявил он и поцеловал снова. — Что защитила её сегодня. Я это ценю. — Мне хочется ей добра, родной. И Алисенте, кстати, тоже. — Ах! — выразительно фыркнул Деймон и недовольно закатил глаза. Да, знаю, знаю, она его неподдельно раздражает, причём давно, он называл её шлюхой за то, что сир Отто подложил её под Визериса, и она покорно его в итоге соблазнила, что он на ней женился. Но… жизнь идёт дальше. И Визерис будет жить в браке с ней ещё долго, воспитывать детей. И тут важно, чтобы Алисента смотрела на детей как на тех, кто родился от приятного сердцу мужчины, а не от повинности, которой она не способна избежать. Тогда и отношение к детям улучшится. Плюс… я ей обещала. Пообещала помочь наладить личную жизнь. Но просто поговорить с Визерисом на эту тему я не смогу — не те времена, не тот мир, женщина не может указывать мужчине, тем более в таких вещах. А вот Деймон… Он бы, пожалуй, смог! Тем более с учётом его известной всем порочности. Так что я перестала обнимать своего супруга, подняла руки и погладила его по груди, постаравшись скосплеить Кота из Шрэка. — Деймон, женщина, ни разу не получившая удовольствия в постели, — это очень злая и разочарованная женщина. Это грустно, родной! На Алисенту смотреть очень грустно. И злость толкает людей на нехорошие вещи. Неудовлетворённость в постели — это большая печаль. — Какое-то внезапное милосердие к твоей подруге, — скептически прищурился он. — Нет, всего лишь женская солидарность. Вот поговоришь ты с сиром Харвином. А дальше мы-то с Рейнирой будем ходить довольными своими мужчинами, умелыми, ласковыми, очень горячими, — перечислила я, продолжая его гладить через ткань камзола по шрамам. — А моя подруга-бедолага как? — Хм. — Мне будет грустно находиться с ней, тем более, что в видении у меня были мгновения, где я смотрела, как Алисенту трахал король. — И как? — со слабым интересом в голосе уточнил Деймон. — А-а-а! — тихим шёпотом заорала я и схватилась за голову. — Родной мой, это ужас! Представь: она лежит ровно и неподвижно, твой брат сверху на ней пыхтит в одном темпе, она с ненавистью смотрит в потолок, а он ещё и спрашивает при этом: «Всё хорошо?». Она ему вымученно улыбается, он продолжает, — я прижала ко лбу ладонь. — Слушай, ну вы же мальчишками ходили по борделям. И что, вообще ничему не научили там брата твоего? Совсем? Ты знаешь, что делать с женщиной в постели, а он нет? Деймон всерьёз задумался, погладил кончиками пальцев ожерелье из валирийской стали у меня на шее — я его надевала каждый день. Потом проговорил: — Всё не было настолько плохо. Нужно разобраться, — он выдержал паузу. — Если ты этого хочешь. — Буду признательна. Не нравятся мне рядом кислые лица. А если кто и способен что-то тут исправить… То только ведь ты. Порочный принц. Вот это обращение ему понравилось, замерцали лукавые искорки в глазах. — Я подумаю, что можно сделать, — пообещал он и налил нам ещё вина. А потом деловито развернул к себе свиток с моим списком незнакомых слов и принялся дотошно переводить их для меня и учить составлять из них фразы на валирийском языке. Мы этим занимались настолько долго, что я так у него на коленях и уснула. *** Мы чуть не проспали! Но нет, успели-таки собраться достаточно быстро, даже что-то перекусить на ходу и поспешили в нашей новой одежде к зрительским трибунам. Явились, правда, последними, да так, что свою речь на полуслове прервал сам король и уставился на нас. И я его понимала: что там Рейнира с Алисентой в черно-красных платьях с зелёными поясами. Люди уже привыкли к тому, что они вот так демонстрируют лояльность Домам друг друга. А вот принц Деймон, чей дракон сожрал не меньше десятка разных рыцарей за косые взгляды в сторону его жены, и сама его жена с ним под ручку… Я увидела, как Деймон гордо задрал подбородок, притормозив, чтобы все нас рассмотрели, сама задрала тоже, а потом мы с ним неторопливо и с достоинством прошли через всю трибуну к нашим местам в первом ряду. Не поздоровались при этом ни с кем, даже с королем. Пф! Это же мы. Король откашлялся после этого и заявил: — Что ж, теперь, когда мы все в сборе, можем начать финал турнира! И публика поддержала его аплодисментами. Я глянула на Деймона, сидящего с великолепной осанкой, но удерживая меня за лапку на своём колене. Он с задорными смешинками в глазах глянул на меня в ответ. Кажется, мы одновременно решили повыделываться ещё немного, так что спинку я пока не расслабляла, супруга принца всё-таки. И уставились на арену. Что ж, сегодня это было даже интересно. И потому, что до финала добрались шестнадцать самых сильных рыцарей. Ну и удобно, когда не надо отвлекаться на взгляды мужа на другую женщину, он смотрел либо на арену, либо на меня. И не отпускал мою лапку. Это уже позже я поймала на себе одобрительный взгляд Рейнис — она мне приветственно кивнула, я ей — тоже. На лице Рейниры было сожаление с примесью лёгкой тоски, но и она сегодня больше смотрела на арену. Алисента улыбнулась мне с симпатией. А вот Визерис… О-о-о! Этот дядечка сегодня с нас с Деймоном практически не сводил глаз. Я даже не знаю, запомнит ли он что-то из поединков. И сидел с таким довольным выражением лица! Сиял весь. И я задумалась: а насколько в действительности умён и наблюдателен этот человек? В сериале он был показан таким Леопольдом-миротворцем, все должны жить дружно. Но вот что из происходящего он на самом деле не замечал и на что осознанно предпочитал закрывать глаза, изображая непонятливость перед другими? Вот взгляды Деймона и Рейниры друг на друга в предыдущие дни турнира он видел? Я попыталась вспомнить, куда он смотрел, и, кажется, только на арену и рыцарей. Будто… старался не видеть ничего иного. А сегодня вон наоборот — на людей на трибунах, на нас с Деймоном. И вчера во время разговора в шатре он так интересно построил фразу, говоря о моём доверии Деймону… Считает ли он слухи о брате и племяннице правдой? Я почувствовала, как Деймон сжал мою руку, и, повернув голову к нему, наткнулась на вопросительный взгляд. Немое: «Что?» Помедлив, я потянулась к Деймону, чтобы он приблизил ко мне ухо, и тихо спросила: — Твой брат поверил в слухи, что ты был с Рейнирой позавчера? Деймон чуть отстранился, глянул на меня, на брата, и так же тихо ответил: — Он пытался мне внушить, что ты не заслуживаешь лжи и измен за твоей спиной. Я заверил, что не пытаюсь тебе лгать, ты знаешь обо всём, и тем мы разговор закончили. — То есть ты не подтвердил, но и не опроверг. — Нас это удовлетворило обоих, — кивнул Деймон. — Мне стоило подтвердить? Я помотала головой. — Нет, это лишнее. И без того много осведомлённых. Он одобрительно улыбнулся: — Согласен с тобой, — после чего меня поцеловал. М-м-м! Как вкусно получилось-то! Я уже начала отвыкать, что он меня на публике целует, но вот, снова взялся за своё. Вгляделся в мою блаженную улыбку, хмыкнул и поцеловал снова, ещё более ласково и медленно, свободной рукой погладил меня по лицу, убирая волосы назад… Потом уже не выдержала я и запустила пальцы правой руки ему в волосы (левая по-прежнему покоилась в его плену), поворошила короткие пряди, чуток помассировала ему голову. Он отстранился и перехватил меня за вторую лапку, убрав от волос, и сказал: — Нет. Придётся уходить, а я хочу увидеть всё. Я заулыбалась. Вторая кнопка Деймона Таргариена — это его шевелюра! Потом прикинула, куда бы он мог меня срочно увести, и… — Но когда уйдём, хочу в ту самую комнату под трибуной, — заявила я. Деймон посмотрел на меня с уважением. Да, в ту самую, где он трахался с Рейнирой. Хочется заменить ему воспоминание на другое, более правильное. Такие у меня желания. Муж мой молчал примерно минуту, после чего многообещающе кивнул: — Идёт. И мы продолжили наблюдать за поединками, причём он взялся комментировать их для меня и предсказывать победителей. Я в это тоже попыталась поиграть, но он угадывал всё подряд, так что я вскоре начала пробовать догадаться о том, не кто победит, а почему именно вот этот рыцарь. И это было весело, пока на ристалище не осталось всего четыре участника. Принцесса Рейнира повесила венок на копьё сира Харвина Стронга, принцесса Рейнис удовлетворила такую же просьбу сира Эррика Каргилла. Королева Алисента пожелала удачи своему младшему брату — сиру Гвейну Хайтауэру. А вот сир Лорент… Герольд объявил на всю арену: — Сир Лорент Марбранд из Эшмарка, благородного дома Западных земель, просит о знаке внимания леди Рею. Меня? Ух ты! Нет, я понимала, конечно, что из совсем знатных дам нас тут на трибуне имелось четверо, и трое уже свои венки повесили. Но всё равно было приятно. Так что я встала, взяла венок из груды приготовленных и с лёгким волнением надела его на протянутое мне копьё. — Удачи вам, сир Лорент. Покажите достойный поединок. — Я вас не подведу, леди Рея, — очень вежливо ответил мне он и поклонился. Классный дядечка всё-таки. Что в сериале, когда Караксеса боялся, Деймона — тоже, но свой страх в обоих случаях сумел перебороть и показал пример верной службы. И здесь он такой же. Такому приятно пожелать удачи. Рыцари заняли позиции, я вернулась на своё место, ощущая на себе очень пристальный взгляд моего супруга, и, расправив складки платья, не сводя глаз с герольда, спросила: — Против сира Харвина же ни у кого из них нет шансов? — Ни единого. — Что ж, посмотрим, кто займёт какое место после него. — Твой рыцарь может и второе. Я повернула голову к Деймону — такому, не то чтобы хмурому, скорее сосредоточенному. И сказала: — Мой рыцарь сидит рядом со мной. Он хитро прищурился и слегка задрал нос. Да, мой хороший, не ревнуй. Знаю, сложно, особенно с твоим собственническим драконьим темпераментом. И мне это лестно. Но тем не менее, я же тут с тобой. Мы ещё так попереглядывались, а затем он меня поцеловал. Вероятно, чтобы закрепить эффект, причём сделал это так вдумчиво и расчётливо, что я после возмущённо шепнула: — Эй, я тоже хочу всё увидеть до конца, не надо так уж! — чем привела Деймона в ещё более самодовольное расположение духа и существенно увеличила его запасы снисходительности. Он вон даже действия сира Лорента комментировал без всякой злобы и насмешки, ровным тоном, в отличие от поведения старшего сына сира Отто — сира Гвейна Хайтауэра. И очень обрадовался, когда сир Лорент первым же ударом его выбил из седла. Я похлопала сиру Лоренту. Сир Харвин сошёлся в поединке с сиром Эрриком, они провозились дольше, пришлось им драться и на земле, но сир Харвин в итоге победил. Ему и выпал в итоге решающий бой с сиром Лорентом и… Что ж, сир Лорент честно старался. Но Харвин по прозвищу «Костолом» это имя получил не напрасно, так что в итоге взял верх. Вроде бы даже «моего» рыцаря не покалечил, поднялся тот сам, я аплодисментами поддержала обоих. А когда глянула на Деймона, рядом с собой его уже не обнаружила. — Что ж, мы чествуем победителя турнира сира Харвина Стронга! Пусть он насладится этими мгновениями славы, пока на арену выходят герои битвы за Ступени! Я разглядела внизу Деймона, лорда Корлиса, сира Лейнора, сира Веймонда Велариона, а также ещё человек шесть со смутно знакомыми лицами. Вероятно, они тоже там сражались, только я их не запомнила. Герольд продолжил: — Эти герои оказали неоценимую услугу державе, и, по решению короля Визериса, первого своего имени, каждый из них проведёт один показательный бой на земле. Любой присутствующий может попытать счастья и бросить им вызов. Любой! Зрители отреагировали на это бурными аплодисментами. Я встала и подошла к самому краю трибуны, положив руки на узкий бортик, чтобы ничего не пропустить. Вроде бы так же поступили и другие на нашей трибуне. — И первым свой показательный поединок проведёт тот, кто получил титул Короля Узкого моря! Принц Деймон Таргариен, принц нашего города! — Деймон сделал шаг вперёд из линейки героев, положив руку на рукоять закрепленного на поясе меча, публика поаплодировала ещё громче. — Кто хочет бросить ему вызов? Кто же? Как оказалось, желающие в очередь становиться не спешили. С чего бы это? Ну, опытный боец. Ну, владелец валирийского меча. А вот как-то… Я видела, как он с усмешкой покачал головой, герольд же продолжил: — Рыцари королевства и те, кто желает таким стать! Иной подобной возможности может не представиться. Неужто никто из вас не решится проверить, чего он стоит? Кто бросит вызов Деймону Таргариену? Тишину нарушил звонкий мальчишеский голос: — Я это сделаю! Я попыталась понять, кто же там. Внизу зрителей растолкал и вышел вперёд знакомый мне мальчишка, что сватался к Рейнире. — Я, лорд Уиллем Блэквуд из Рейвентри, бросаю вызов принцу Деймону Таргариену и готов вступить с ним в показательный бой, — твёрдо заявил он, но вызвал смех у многих людей. Что ж, смех одного такого парня добром, как мне помнится, не закончился — мальчишка его зарезал. Деймон тоже снисходительно поулыбался, взглянул на меня, но я постаралась мимикой показать, что пацан не так прост, и покачала головой. На это Деймон нахмурился, смерил мальчишку задумчивым взглядом с головы до ног, а потом что-то себе прикинул и поднял голову так, будто ему пришла в голову какая-то идея. Он сделал три шага вперёд, к центру арены, и остановился, с самым серьёзным видом глядя на идущего к нему Уиллема. Смешки публики стихли. — Я принимаю ваш вызов, лорд Блэквуд, — достаточно громко заявил Деймон, когда Уиллем остановился шагах в пяти от него. — Нападайте, когда будете готовы. — Принц Деймон принял вызов лорда Блэквуда, и сейчас мы увидим первый бой! — объявил герольд, причём это прозвучало вроде бы бодро, но всё-таки с небольшой опаской. Всё же все мы, зрители, понимали, насколько силы не равны, и что этот щупленький мальчишка ростом Деймону ниже плеча, одетый в серый камзол с чёрными воронами, вышитыми на красном воротнике, ему точно не соперник. Даже Визерис, вставший у ограждения недалеко от меня, смотрел на всё это с тревогой, как и Алисента. Но я доверяла своему супругу и помнила, что смертью поединок в любом случае закончиться не должен. Уиллем вынул из ножен меч, довольно большой и взрослый, видимо — родовой, доставшийся по наследству. И подняв его, вцепился в него обеими руками, стараясь найти равновесие. Деймон тоже достал из ножен Тёмную сестру, но опустил её острием в землю и положил обе ладони на рукоять, внимательно глядя на своего соперника. Тишина стала жутковатой, а потом Уиллем рванул-таки к Деймону, который легко парировал его удар одним жестом и оттолкнул мечом, вынудив на три шага отступить. Уиллем попробовал снова с тихим боевым кличем, но что-то у него не вышло, так что мечи столкнулись, а потом мальчишка полетел на землю, приземлившись плашмя. Его меч упал рядом с ним. Деймон медленно сделал два шага к сопернику, указал остриём Тёмной сестры ему в горло и спросил: — Продолжим? Я услышала ответное и чуточку удивлённое: — Да. Деймон молча отступил назад, давая сопернику возможность подняться. Тихо выдохнули сотни зрителей на трибунах, расслабился и снова начал улыбаться Визерис, порозовела Алисента. Я поймала взгляд Деймона и одобрительно ему кивнула: поняла я, что он решил сделать. Мастер-класс устроить пацану, наградить его за смелость. Вроде бы Уиллем после этого стал атаковать увереннее и бодрее, отлетать от Деймона на землю не после одного удара, а после двух-трёх, однако тут же поднимался, брал меч и нападал снова, притом что Деймон так и ни единой атаки не провёл, он исключительно защищался одной рукой. Постепенно публика заговорила между собой, напряжение спало. В очередной раз уронив соперника и дождавшись, когда тот поднимется, тяжело дыша, Деймон сказал: — Вы совершаете ошибку в тот момент, когда смотрите на то место, куда собираетесь нанести удар, лорд Блэквуд. Попробуйте посмотреть куда-то ещё и обмануть меня. Уиллем озадаченно моргнул, чуть опустил меч. — Обмануть вас, милорд? — Да. Продумайте пару вариантов, не спешите. Деймон положил руки на рукоять меча, демонстрируя, что и сам никуда не торопится. Кажется, мальчишку это ободрило, он тоже соображать начал. У меня же мелькнула мысль, что муж мой вот так же мог бы обучать наших сыновей, если они у нас когда-нибудь появятся. И папа из него выйдет терпеливый. В сериале я его только с Бейлой видела, как он её валирийскому по книге учил, но, думаю, из мальчишек воинов бы воспитал. — Я готов, милорд, — объявил Уиллем. — Действуйте. Что ж, обманки для первого раза у Уиллема получились неплохие, Деймону пришлось покрутиться на месте, защищаясь, и даже выдать ободряющее: — Отлично! Ещё. Пацан, вдохновившись, стал нападать, будто у него открылось второе дыхание, и даже не упал ни разу. Но… рванув с очередной атакой, он лишился меча и замер в руках Деймона. Я не поняла, как мой супруг это провернул, но секунда — и Уиллем поднимает меч для атаки, вторая секунда — и он уже плотно прижат спиной к Деймону, а у его горла лезвие Тёмной сестры. Охнули все. И от того, как это резко случилось. И от понимания опасности от ослепительно сверкнувшей на выглянувшем солнце стали. Уиллем, кажется, даже дышать перестал, закаменев. Выдержав паузу, Деймон произнёс: — Это был неудачный приём для вашего телосложения, лорд Блэквуд. Не повторяйте его больше. — Да, милорд, — согласился Уиллем. Деймон убрал меч и отпустил соперника, который наклонился за своим оружием, попутно пытаясь отдышаться. Собственно, последним занялись и зрители. Опасный всё-таки человек — Деймон Таргариен, даже если смотреть со стороны. После этого Деймон начал комментировать вслух каждое действие Уиллема, каждый приём, объясняя, какой из них неплох, а для какого пока мало сил. Реплики после двадцатой Уиллем начал задавать уточняющие вопросы и просить сказать, правильно он действует или нет. Этот ребёнок старался учиться, и мне это нравилось с каждой минутой всё больше, но продолжалось шоу, пока у Уиллема не закончились силы. Предприняв последнюю отчаянную попытку атаки, Уиллем довёл схватку до десятка ударов и рухнул на землю, тяжело дыша. Ему не хватило сил даже на подъём головы. Деймон спокойно убрал меч в ножны на поясе, неторопливо подошёл к мальчишке и, поразглядывав его сверху вниз, протянул руку, за которую Уиллем охотно схватился. Рывком помог ему подняться. Толпа взревела от восторга, усилившегося, когда Деймон со счастливым Уиллемом поклонились публике. Я, конечно, тоже чуть не отбила себе ладони, поддерживая их. Затем слово взял Визерис: — Что ж, герой битвы за Ступени принц Деймон и этот смелый юноша лорд Блэквуд показали замечательный бой. Это правильно, что юные лорды учатся у более опытных бойцов. Я предлагаю другим молодым людям тоже испытать судьбу и поучиться сегодня чему-нибудь у наших воинов. Уверен, сир Лейнор Веларион не откажет им в этом. — Не откажу, ваше величество, — откликнулся Лейнор, сделав шаг вперёд. Желающих бросить вызов ему оказалось гораздо больше. Несколько десятков, пожалуй. И Лейнору пришлось самому выбрать из них мальчишку, по виду не сильно старше Уиллема, и отнесся он к нему с уважением и вниманием по примеру Деймона. Я правда, увидела только начало, поскольку на трибуну вернулся мой супруг с триумфом на лице. Само собой, мы сразу обнялись и поцеловались. — Прекрасный поединок, Деймон. Очень показательный. — Рад, что тебе понравилось. — О, очень, — не кривя душой, сообщила я. — Знаешь, смотрела на вас и думала, что, пожалуй, так же ты мог бы тренировать и своих детей… — к концу реплики я отвела взгляд, напомнив себе, что не собиралась давить на него в этом вопросе, всё будет только по его желанию и… Меня поймали за подбородок и заставили посмотреть в глаза. — Именно об этом ты и должна была думать, — негромко, но твёрдо заявил мне Деймон. И прежде, чем я смогла усомниться, переспросить или хотя бы осмыслить масштабы его коварного замысла (так вот какая идея пришла ему в голову, когда он на бой с Уиллемом согласился!), мой муж предложил: — Отойдём ненадолго. И решительно уволок меня за руку с трибуны.